Жизнь и Страдания Серого Стража в Эпоху Дракона во время Пятого Мора

      Даже на одной ноге Страж двигался быстрее чем Сурана, что здорово било эльфа по самооценке своих физических данных. Он-то считал, что в цитадели Кинлох неплохо развил себя бесконечными пробежками по лестнице с ведрами и прочей атлетической рутиной.       Когда Алим побежал за Алистером, блондин уже схватился с монстром и кромсал мечом его руку. Алим добавил от себя пару ожогов магией Разрушения.       — Слева! — крикнул он.       Алистер едва не пропустил в свою голову неожиданно резвый и умный апперкот. Похоже огр владеет зачаточными знаниями о кулачном бое.       — Отвлеките его, я кое-что попробую, — тихо проговорил Бернард, — дайте мне минуту. Постарайтесь сдержать его в центре комнаты. — Он вздохнул. — И чего я раньше так мало тренировал Телекинез?       Алим изумленно смотрел на пол. Под ногами монстра доски начали рушиться, а их щепки взмывали под потолок, где сростались в один огромный кол, примерно такой, как и для шатра, но в разы крупнее.       — Я… Я теряю концентрацию, Алим помоги, — медленно прошептал маг. Потом он взял и направил деревяшки точно в морду рогатого, но лишь слегка ее поцарапал.       Как только телекинетик развеял чары, Алим перестал сдерживаться и высадил весь запас маны в пол под монстром. Под весом порожденца он и так скрипел, и Алим невольно упрекал себя в том, что так немногому научился в Кинлохе, хотя вот Йован нехило так поднаторел в Магии крови. После того как он влил всю свою сырую ману Разрушения в дощатый пол в центре зала, монстрила наконец-то провалился. Правда, лишь под щиколотку, поэтому эльф на минуту вцепился в посох и закрыл глаза. Расплавить каменные блоки ему пока было не по силам, но вот уничтожить раствор, скрепляющий монолитную конструкцию, оказалось по плечу.       Когда он снова поднял голову, напротив него осталась лишь зияющая дырень. Эльф аккуратно выпустил посох из рук и положил его перед собой. Без маны он все равно бесполезен, да и руки устали и не держат опасный инструмент правильно.       Бам! Бам! Бам!       В двери, которые блокировали Бернард и последний живой боец, ходили ходуном, Алим даже мельком увидел еще парочку рогачей на подходе. Когда, если не сейчас? Приказ простой: перестань дышать. Алим сложил фигу в Аксий и ожидал, как один из ближних гигантов падет в конвульсиях. Но вместо этого, у самого эльфа потекла носом густая, почти черная кровь.       — Как наши дела? — спросил он севшим голосом. Алистер пожал плечами. Злосчастный маяк был разожжен, но войско Логейна не выступило в поддержку королевской армии. Это предательство или хитроумный маневр? Вообще похеру!       — Надеюсь, что нас убьют быстро. Но так или иначе, пройдет немало времени, прежде чем обнаружат наши тела, — невесело вздохнул он. — Когда я представлял свою кончину в последний раз, я и подумать не мог, что заберу их так много. Пусть и за счет алого лириума.       Алим окинул взглядом многочисленные трупы порожденцев.       — Да, я не думаю, что твоя победа достигнута благодаря настою из красного лириумного порошка. Я могу биться об заклад.       Алистер с благодарностью посмотрел на изможденного эльфа.       — Это очень лестно с твоей стороны, Алим, но боюсь, что на этом все. — Вдруг Стража схватила рука из дырени, и тут же утянула блондина к себе.       Раздался треск, двери даже под психотелекинетической блокировкой были снесены, зал заполнился Порождениями тьмы. В такие минуты принято прошаться.       — Прощайте, братья! Ох! — Алим почувствовал два резких толчка в грудь, наклонил голову и увидел, что из его торса торчит пара стрел с черно-белым оперением. Эльф чуть поднял брови.       — Это что, конец? — спросил он, присев на пятую точку.       — Нет, — ответил красный от крови Берни, весь истыканный щепой, решительно покачав головой, — просто мы перейдем в иной способ существования. Без тел, лишь духовные оболочки…       — Ну, это в любом случае лучше, чем абсолютное ничто, — перебил его Алим. — Хотя все равно херня постная.       В этот момент с лестницы донеслись тяжелые шаркающие шаги, а потом, бледный и дрожащий, в дверном проеме показался Алистер. Левая рука висела плетью, правой он врубился в тыл монстрам.       Алим сейчас же вскочил, чтобы его поддержать. В сравнении с ним он показался себе хлипким кустиком рядом с крепким молодым дубком. Да, блондин тоже пропускал удары, но все же Алистер с такой легкостью обваливал порожденцев и двигался к эльфу. Алиму и без тщательного осмотра и консультации с Винн было ясно, что блондин находится на краю гибели. Алим уже хотел быстро получить клинком по шее, чтобы закончить последние минуты страданий, как вдруг на него навалилась нестерпимая усталость. Глаза закрылись сами собой, точно так же как при Истязании, а потом ему приснилось, будто его схватил то ли большой воробей, то ли чайка, и унес эльфа в цепких когтях далеко от башни.       В сознании эльфа возникла Леора со своим тонким станом, потом магиня превратилась в Морриган, девушку из Диких земель.       Болотная малефикарша водила по лицу Алима руками, будто потом хотела в точности вылепить его копию из глины. Тонкие нежные пальцы приятно щекотали кожу…       — Морриган, — слабо вскрикнул Алим, — где остальные?       Но той уже не было рядом. Девушка каким-то образом оказалась в дальнем конце комнаты, у книжной полки. Она осматривала корешки своих книг с такой заитересованностью, будто видела их в первый раз.       — Ох, очнулся ты, — ответила она и подошла светя своим слишком глубоким декольте, мало подходящим для столь плоскогрудой девушки. — Матушка рада будет.       — Я тебя помню: девочка из Диких земель. Как я здесь очутился?       — Я Морриган, память не подвела тебя. И мы в Коркари, перевязала твои раны я. Добро пожаловать, снова. — Ведьма опустила глаза. — Помнишь ли ты, как Матушка моя тебя из башни вызволяла?       — Подожди… как она меня спасла? Обернулась большой птицей?       Но Морриган проигнорировала вопрос.       — Матушка моя спасла тебя и твоего друга, была она поблизости Ишала. Два Серых Стража в живых остались, оба. Тот муж, кому сигнал был послан ваш, покинул поле боя. Порождения победу одержали. Над проигравшими жатву красную учинили они. Твой друг… тяжко принял эту весть.       — А Серые Стражи? Что были подле короля? — Алим сам начал заговариваться рядом с ведьмой.       — Мертвы, никак иначе. Твой друг сейчас снует от печали до отрицания, едва Матушка ему про них сказала. Сейчас он у костра, снаружи. Матушка велела приглядывать за тобой, пока ты не проснешься.       — Знаешь, Морриган, порожденцы меня здорово потрепали. Я точно помню, что получил две стрелы себе в грудь.       — Знаю, но полагаю, что ты здоров. Матушка моей все раны оказались по плечу.       — Спасибо твоей матери, она умеет с толком использовать магию.       — Да это просто чепуха! — выплеснула Морриган свое раздражение. — Я тоже так, когда-будь смогу!       — Для нее? Возможно, зато эта чепуха спасла наши жизни, — возразил Алим. — Сколько хороших людей погибло, магов, эльфов, — продолжал он, как только Морриган, не скрывая возмущения, отвернулась, чтобы налить больному воды. Ведьма дала эльфу таз для мытья и желтую губку. Он вернул губку девушке.       Морриган взяла банную принадлежность и стала с какой-то беспомощностью вертеть ее в руках.       — Прости, маг, я должна… хм… ну, понимаешь, помыть тебя всего? — спросила она смущенно.       Несмотря на подавленное настроение, привкус горькой настойки на языке, магическое истощение и слабость, Алим почти незаметно улыбнулся. Девушка только что его всего обмылила, а сейчас, когда эльф находится в сознании, пришла в ступор. Хотя Алим был уверен, что эта девочка с большим интересом ковырялась пальцами в его ранах на груди.       — Как-нибудь потом, — сказал он неопределенно, — но сейчас только спину и грудь.       Пока что Морриган присела на краешек кровати и намочила губку.       — Здесь безопасно? Порождения не доберутся до нас? — интересовался Сурана.       — Мы в безопасности. Магия Матушки оберегает нас от Порождений. — Она начала вытирать лоб и грудь больного. И Алим должен был признать, что Морриган действует более неумело, чем все женщины, которым Гаэтан платил за «баньку». Однако энтузиазма брюнетке не занимать, трет так, будто песком отдирает ржавчину с доспехов. — Когда пойдешь отсюда, будь настороже, орда идет на север.       — Почему твоя мать рисковала жизнью, чтобы спасти нас? Не короля, а только нас двоих?       Только сейчас Алим увидел, что Морриган тоже выглядит уставшей и осунувшейся — наверняка она совсем не ложилась.       — Я задала такой же ей вопрос. В ответ — молчание. Вероятно, она считает, что только вы достигнете успеха. Теперь иди с Матушкой поговори, пока не встал ты на дорогу.       Алим кое-как оделся, Морриган снизошла, и подтянула ремни, видя как немощный эльф страдает с ними. Посох остался в развалинах Остагара, но еще одна хорошая новость, состояла в том, что его сумка с ингредиентами пережила все невзгоды и осталась в целости и сохранности. Только вот содержимое в ней частично пришло в негодность: колбы побились и реагенты смешались между собой. Вот неудача!       Болота еще спали, и Коркари, где еще вчера были толпы порожденцев, были обманчиво спокойны. Рядом с камышами стояли седая ведьма и Алистер.       — Видишь? — обратилась старуха к блондину. — Вот твой дружок Серый Страж. Ты волновался чересчур много.       — Ты… живой! — Алистер приобнял Алима. — Я был уверен, что ты не выкарабкаешься.       — Всем бы твою уверенность, блондичик. — Эльф тоже был рад встретить живого друга. — Но еще не поздно сложить мой погребальный костер. Вдруг, я оступлюсь на кочке и о нее сломаю шею? Хотя, мне кажется, что мать Морриган и здесь меня подлечит. Буду бегать скособоченным.       — Да, это выглядит не по-настоящему. Если бы не мать Морриган, быть нам трупами на башне. Ты помнишь огров, Алим? У меня глаза на лоб полезли, когда я увидал первого из них рядом с сигнальным костром! Груди — бочки, руки — вековые дубы, а рога — достают до потолка!       Ну конечно, Алим не забыл огров. Битва с первым рогатым монстряком была для мага особенно тяжелой. Казалось, его натуральный запас маны выжат полностью, но кто мог знать это точно, кроме самого эльфа? Этой ночью был важный тест на волшебную выносливость, и Алим его с треском провалил — объем маны стремительно улетел в трубу, чего он никак не ожидал. По утру еще ощущалась странная тяжесть в собственном теле. Помимо деревянных мышц, которые подчинялись ему только по принуждению, отчего мягкая эльфийская походка теперь стала походить на марширующую куклу-марионетку у новичка-манипулятора, Алиму казалось, что у него болят руки… если точнее выразиться, воображаемые невидимые руки, будто он на них перетаскал такие же призрачные ведра с водой. Алим стоял у воды, он был вынужден остановиться на минуту и отдышаться, чтобы переждать легкое головокружение и почувствовать носом свежий приток воздуха, прежде чем они с Алистером отправятся в Путь.       — Не разговаривай обо мне, будто меня нет, парень. — вклинилась старшая колдунья.       — Я не то имел в виду… но как нам тебя звать? — спросил Алистер. — Ни ты, ни твоя дочь не называли нам твое имя.       — Имена милы, но бесполезны. Хасинды звали меня Флемет. Полагаю, оно подойдет.       — Флемет из легенд? Давет был прав, ты ведьма Диких земель, не так ли?       — Что ты имеешь в виду? Я знаю немного магии, которая помогла вам, не так ли?       Алим стоял и дышал воздухом. Наверное, он бы простоял так весь день. Он хотел предупредить Алистера, что ему необходимо с ведьмой держать язык за зубами, но в этот момент новый приступ головокружения заставил его прикусить себя за язык. Алиму стоило усилий сохранить ясность мысли и он заговорил с Флемет:       — Если ты колдунья из сказок, то ты должна быть очень могущественной и старой. Размазать Архидемона для такой — плюнуть и растереть.       — Хех! Не стоит верить всяким бредням, которыми вас потчивали ваши няньки-храмовники. Что до возраста — зависит от того кто спрашивает. В твоем случае, оба утверждения верны.       — Вот почему… ты не спасла Дункана? — прошептал Алистер, и в его глазах вспыхнул гневный огонек. — Он… был нашем лидером.       — Сожалею о Дункане, но горевать ты сможешь позже… в темных закоулках, пока не осуществишь свою месть, как любила поговаривать моя мамаша. Долг превыше всего. Всегда им был, Серые Стражи объединят земли против Мора. Или что-то изменилось, пока я отвлеклась?       — Конечно нет! — с жаром ответил Алим.       — Нет. Мы сражались с Порождениями! Королевская армия была близка к победе! Зачем тейрн так поступил?       — Вот хороший вопрос. Чужая душа потемки. Возможно он верил, что это был ложный маневр моровой армии. Возможно он не увидел в зле оставленном позади истинной угрозы. Архидемона.       — Теперь нам обязательно необходимо отыскать Архидемона. — высказался Алим.       — Самим? — опешил Алистер. — Только что Серые Стражи потерпели поражение от Мора, не помогли ни полудюжина баннов, ни маги ферелденского Круга. Я просто в растерянности, не вижу способа.       — Как убить Архидемона, или как собрать армию? — спросила Флемет. — Очевидно, это два разных вопроса, угу? Не осталось ли у Серых союзников?       Алим понял, что ведьма ведет разговор к договорам, которые они выискивали в развалинах аванпоста. Круг, Орзаммар, Бресилиан и банны, вроде бы эльф припомнил все стороны, что оставили подписи под документом. Сурана прямо видел, как люди, гномы, эльфы и маги, дружно возмутся за общее дело и сообща одолеют Архидемона. Ага, держи карман шире. Кажется, одних бумажек будет маловато, придется изрядно повлиять на всех, прежде чем выступать против Архидемона. Алим-то понял, а вот Алистер задумался:       — Я… я не знаю. Дункан говорил, что орлейским Стражам было послание. И эрл Эамон не останется в стороне, уверен.       — Тогда мы должны навестить его. — решил Алим.       — Полагаю… эрл Эамон не был при Остагаре; но он по-прежнему мужчина. И он дядя Кайлана.       Алим подумал: вот где собака зарыта! Эрл Эамон, владыка многих земель, дядя Кайлану и его блондину тоже.       — Я хорошо знаю его. — продолжал убеждать Алистер. — Он хороший человек, представлен в Собрании земель. Конечно! Мы отправимся в Редклифф и попросим у него помощи!