Глава 22 Гордыня и Предубеждение
26 октября 2022 г. в 12:14
Двери в палаты открылись и Алима заключили в крепкие объятия. От Петры несло потом и гвоздикой, но эльф лишь стиснул ее в ответ.
Алим огляделся. Среди своры детворы, Кейли, набожная дурочка, молилась Создателю. Киннон, высокий шатен, похлопал Алима по плечу, а когда Петра выпустила эльфа из своих объятий, пожал ему руку.
Несмотря на напряженную атмосферу, Винн, увешанная своими лириумными зельями, излучала достоинство, покой и мудрость. Она являла собой разительный контраст с молодой, несдержанной Кейли, которая встала с колен, и увещевала Сурана:
— Да, Право на уничтожение! Единственно правильный вариант решения нашего вопроса!
Алим рассказал о трупах учеников, который обрели свой безголовый статус кадавров благодаря чрезвычайным мерам, в оправданние которых соплячка Кейли готова костьми лечь.
Винн стойко приняла весть о резне в комнатах младших учеников, лишь слегка покачнулась и оперлась спиной о стену.
— Не нужно распускать мерзкие слухи о кровожадности бойцов святой Церки! — продолжала Кейли. — Они действуют в рамках непогрешимых законов Андрасте! Я уверена, нападение было совершено магами-отступниками, над которыми скоро свершится справедливая кара. Слава Андрасте, Создателю слава!
— В нашей власти отбить Круг у малефикаров и уберечь нас от полного уничтожения. — твердо сказал Алим.
Губы Кейли скривились в насмешливой улыбке.
— Ты лжешь, остроухий пособник демонов. Мы должны схватить тебя на месте и связать! — ее голос перешел на фальцет.
Как по команде, Киннон и Петра повязали Кейли. Алим с большим удовольствием засунул ей рот скомканные грязные бинты. Вот так гораздо лучше.
— Как ты оцениваешь состояние нашего Круга? — обратилась Винн к Алиму после того, как некоторое время парализовала связанную ученицу.
Сурана горько вздохнул:
— Пациент находится на краю гибели. Многие маги пали. Нужно или сейчас же бежать или остаться и все-таки побороться за нашу твердыню.
— Мы поборемся. Сейчас Ульдред находится в зале Истязаний, в его плену выжившая при Остагаре часть магов. — Винн решительно кивнула. — И Ирвинг тоже у него.
Киннон неуверенно взглянул на Алима.
— Пойти на бой с демонами? Разве это не долг храмовников?
— Если струсил, то лучше останься и присмотри за малышней, — ответил на невысказанный вопрос Сурана.
Судя по всему, Киннон до дрожи в коленках боится выходить их лазарета. Он проникновенно посмотрел на Петру, готовую к схватке. Потом он сказал что-то вполголоса и подкрепил свои слова мимикой: выпученными глазами и широко открытым ртом.
— Надеюсь, твое малодушие позволит тебе достичь старости и мудрости. — Винн все еще неподвижно стояла возле койки, на которой лежала связанная магичка. Кейли беззвучно шевелила губами, яростно вращая глазными яблоками, которые вот-вот вылезут из орбит.
Винн, прищурившись, смотрела на ее лицо.
— Я всегда хотела увидеть от вас боевую магию, — раздался бодрящийся голос Петры. — А у Алима всегда выходили отменные стихийные чары. Не говоря уж о разрушительной Энтропии.
— Надеюсь, в этом не будет необходимости, — ответила седая женщина. — Я позабочусь о вашей защите. Это вас с Алимом немного разгрузит — на пользу деконструктивной магии, как я хотела бы надеяться.
— Я пока еще мало чего могу применять из выученных заклинаний, — жалостно сказал Киннон. — Я останусь и прикрою учеников. Только, госпожа Винн, не забудьте поставить барьер!
— Я пока что не в маразме, — резко ответила Винн. — Но не исключено, что если малефикары навалятся, мой барьер будет разрушен, — продолжала она мягко, — так что будь готов, ученик Киннон!
Петра взяла горшочек со столика и приподняла его крышку.
— Кто хочет печенья на дорожку? — спросила она и с ожиданием посмотрела на детей. Когда они расхватали почти всю выпечку, магиня обратилась к Алиму:
— Возьмешь? Последнее осталось, Леора третьего дня приготовила.
Но Алим, который мог умять огромное количество печенек, когда их готовила эльфийка, не смог проглотить и маленького кусочка. Крошки остались в сухом рту, больно царапая небо. Сносно готовить Леора так и не научилась, да и теперь уже не научится.
Дети тоже грызли выпечку без особого интереса, только Киннон съел маленький кекс, и то с некоторым усилием.
— Пожалуй, Старшей чародейке лучше заниматься изучением магии, а не лезть на кухню, — поморщился он.
— Леора убита одержимыми, в кладовых лежит ее тело, — на одном дыхании прошептал, отвернувшись, Алим.
Петра, ахнув, погладила эльфа по спине, утешая этим своего собрата по Кругу:
— Сегодня мы одолеем малефикаров. А завтра устроим тризну по нашим друзьям.
В этот момент в двери лазарета громко постучали. Винн переговорила с мужчиной и открыла дверь. Снаружи стоял один их бойцов Церкви. Вмятины на его доспехах походили на удары от кулаков. Правый наплечник так и вовсе был загнут вверх.
— Почему ты не прошел в главный зал? — спросил Алим.
— Грегор запер ворота, вот почему! — огрызнулся латник и показал свою кровоточащую ладонь, на которой отсутствовали и мизинец, и безымянный палец. — Лечи меня, маг!
— Вы сообщили, боец Фрид, о нас командору Грегору? — спросила Винн, пока исцеляла его калечную кисть.
— Он послал меня к вам, — ответил храмовник. — Решить все вопросы.
Алим с некоторым осуждением наморщил лоб.
— Ты один, а нас четверо. Или ты думаешь, что мы покорно примем удары милосердия?
— Я ничего не думаю. Ай! Аккуратнее, женшина! — мужчина вскрикнул, когда Винн быстро забинтовывала его руку.
— Меч держать можешь? — Алим указал дверь. — Мы сейчас выйдем и отобьем Башню.
— Или все сдохнем! — улыбнулся сквозь боль Фрид.
— Или так, — не стал настаивать Алим. — Попытка не пытка.
Когда они вышли к винтовой лестнице, резко стемнело. Дул резкий ветер. На ступенях, которые Алим драил восемь лет, лежали тела людей. Казалось, все куда-то шли по своим делам, а потом просто уснули где придется. Эльф старался не наступать на трупы, но все равно кто-нибудь из группы чертыхался, когда под их ноги попадались конечности убитых товарищей. Сурана остановился как вкопанный. Ведь черная книга для Морриган может быть не в кабинете, а в покоях Ирвинга!
— Проверим покои Старших, вдруг там есть выжившие, — прошептал он Петре, когда та проходила мимо.
— Но нам нужно торопиться в зал Истязаний, — тихо ответила встревоженная Петра.
— Хорошо бы и покои чародеев осмотреть, — заметил Фрид.
В это время навстречу им вышел один из магов и загородил проход. Мужчина находился в замешательстве, уставившись на Алима, он вытянул вперед руку с открытой ладонью. Эльф узнал Лемменса, даже несмотря на то, что тот как паук прятался в тени коридора.
— Стой! Храмовники должны быть выдворены из Круга. Я получил распоряжение Ульдреда уничтожать всех, кто против его власти.
— Но Фрид защищает нас от одержимых и демонов. Я не владею клинком так виртуозно, — ответил ему Алим. — Я хочу лично переговорить с Ульдредом.
Маг пребывал в нерешительности.
— Ну ладно, — сказал он, — пойдешь со мной. — Затем он повернулся к своему товарищу: — Мы должны сообщить об этом мастеру Ульдреду.
— Идите к подземной пристани, — шепнул Алим, обращаясь к Винн. — Я найду способ хотя бы детей вытащить из Башни.
Лемменс заметно нервничал. В тусклом свете волшебных кристаллов он подошел к Алиму и показал на Ульдреда, который, согнувшись над связанным и избитым Ирвингом, возводил руки к потолку.
— Боюсь, мы слишком далеко зашли, Алим. Поэтому я подумал, что не помешает, если ты с ним поговоришь.
Алим уже склонился над раненным. Он откупорил фиал с зельем, которое ловко вытащил из сумки, проходя длинный зал, и дал ему попить из рук. Чародей пил жадно. Судя по всему, на нем отработали Столкновение маны, пару-тройку раз. Сурана осмотрел его раны и пальцы рук, фаланги которых как-то криво смотрели во все стороны.
— Пальцы вывихнуты. Как это могло произойти? — попытался он узнать.
— Думаю, ты сам все прекрасно понимаешь, Страж, — заметил Ульдред, обращая еще одного пленного мага в одержимого.
Алим попросил Лемменса и еще одного заговорщика крепко держать Ирвинга с двух сторон.
— Я вправлю ему пальцы, — объяснил Сурана. — Пожалуйста, держите его крепче.
Алим начал медленно двигать указательный палец Ирвинга вперед. Затем он сделал резкое, сильное движение. По телу Первого чародея прошла судорога, и седой маг издал сдавленный крик боли. Каждый палец — новый крик. Под несмолкаемый хохот Ульдреда, который уже совсем перестал походить на человеческий, Ирвинг обессиленно откинулся на пол.
— Ха-ха! Помучил старика? Взять этого Стража! — Ульдред, который в эту минуту чуть-чуть расплылся, стал выше и шире; показал на Алима. — Он заодно с Церковью. Пока эльф здесь развлекает нас, храмовники уничтожают наших братьев. А после нас — и Кинлох.
Заговорщики немедленно схватили Алима. Он защищался как мог, но вдруг прекратил сопротивление, как только услышал голос суккубы в своей голове. Оказалось, что ее почувствовал и Ульдред.
— Что она сказала? Что? Она. Сказала? — захотел узнать лысый маг.
— Она спросила, почему вы убиваете юных чародеев, — ответил Алим.
— Они первые напали на мою группу, — сказал Ульдред.
— Никто лучше вас не знает, что вы лжете, — бросил ему Алим, но в тот же момент кто-то двинул ему в живот.
— Вышвырните его в окно! — прошипел Ульдред сквозь сжатые зубы. После этого заговорщики выволокли эльфа за дверь. Через проем он пристально посмотрел на Ульдреда. Только слепой мог не заметить, что лысый превращается в Демона гордыни, но остальные вообще не обращали на такую мелочь никакого внимания.
— Ты чудовище, демон, — сказал Сурана, преисполненный презрения.
На Ульдреда это, казалось, не произвело никакого впечатления.
— Погода портится, Страж. Но тебе пора.
В следующий миг Алим потерял опору под ногами, только руки одного из магов, толкнувшие его, остались видны в проеме. Эльф только успел мысленно попрощаться с этим миром, как он вскрикнул от дикой боли в плечах. Огромный стервятник вцепился в него и понес прямо на скалы. Птица снижалась кругами, пока ноги эльфа не стукнулись мягко о горную породу.
— Как я рад тебя видеть, о колдунья Диких земель, я хочу тебя поблагодарить и поговорить о Круге. Мы должны что-то сделать. Иначе Церковь уничтожит Кинлох.
На лице ведьмочки мгновенно изобразилось неудовольствие. Она стала так отряхиваться от брызг бьющихся волн, как будто воображала себя до сих пор птицей. До чего забавно девушка вертит головой, точно вороненок под дождем!
— Мы ни в коем случае не можем безучастно наблюдать за тем, как в Кинлохе все идет по сладкому месту, прежде всего потому, что без Круга нам орду не одолеть, — настаивал Алим. Он как никогда рассчитывал на помощь малефикарши.
Однако Морриган придерживалась явно другого мнения. И кто бы сомневался?
— Я считаю, Алим, что мы не можем вмешиваться в подобные гиблые дела. Если ты хочешь что-то сделать, то можешь помочь мне поискать гримуар. В кабинете наверху нет его, я все тщательно обыскала.
— Ирвинг точно знает, где книга. Спасем Первого, найдем и гримуар, — тут же поймал ее на слове Алим. Его глаза выжидательно ловили взгляд Морриган.
Ведьма-ренегат отступила на шаг.
— Может разве это? — начала она. Но когда увидела выражение его лица, то несколько смягчилась. — Ну хорошо, я помогу. Но ты не должен забывать, что Ульдреда больше нет, его оболочку занял Демон гордыни, и именно он является воплощением бардака, который мы устранить обязаны. — Раз! И она снова мерзкая птица, с тонкой шеей и острыми когтями.
В душе Алима боролись два чувства — отвращение и насмешка.
— В самом деле? — спросил он с издевкой. — А я до сих пор был уверен, что Ульдред просто решил отрастить рога и копыта.
С этими словами птица вцепилась в Алима и оставила на всю его короткую жизнь шрамы на ключицах.
Немного времени спустя Морриган приземлилась на проеме самой удаленной от земли комнате. Этот этаж использовали Грегор и Ирвинг для своих долгих бесед и партий в шахматы. Также это помещение служило неофициальным кабинетом Ирвинга. Именно здесь Алим закрепил подписью документы на жезл и получил единственно письмо от Алистера.
«Ал сейчас сидит с дядей, пиво дует и в ус не дует, пока мне в лицо дует, обжигающий щеки и нос, «морской» дух», — думал эльф.
Парочка магов покинула кабинет. В руках у Алима был ученический посох, который он откопал в сундуке под ворохом серых мантий. Для эльфа палка уже была коротковата, но ману принимала в себя стабильнее других товарок, так что Сурана взял лучшую из имеющихся под боком.
Они целеустремленно шагали вниз, к залу Истязаний, где Ирвинг готовился стать сосудом для любого желающего демона. Алим и Морриган приготовили заклинания, которые были усилены из-за прорехи в Завесе. Эльф как раз готовился повторить с ведьмой еще раз Шар и обращение в паука, и два мага, Сурана с посохом и Морриган с мелкой щетиной на черных лапах, использовали эффект неожиданности для решительного удара.
Проходя мимо, Алим ухватил краем своего длинного уха весьма громкий разговор Ульдреда-Гордыни и Первого чародея. Обитатель Тени, как можно было понять, пытался вселить в мага какого-то духа, а самого Ирвинга заключить в тушку крысы. Чародей стойко сопротивлялся. Видимо, сильных избиений, чтобы сломить волю Ирвинга было недостаточно, но все могло измениться в любой момент.
Где-то рядом, чуть ниже зала Истязаний, шла жаркая схватка, в прямом смысле, Алим через тонкую подошву сапог ощутил нарастающее тепло.
Возле самого зала Истязаний Алим обнаружил Лемменса, который помогал храмовнику Фриду добивать последнего малефикара. Оба были при этом до такой степени поглощены избиением уже не живого ренегата, что вообще не заметили Сурана и паука.
— Фрид, — как раз спрашивал уставший Лемменс, — что мы натворили? Мне нравилась эта девушка, Азалией ее звали…
Латник по-прежнему склонялся над трупом, магия Церкви не давала демону разорвать связь с погибшим малефикаром, и где-то в Тени сейчас корчится дух от фантомных порезов. Наверное, это может сойти за подобие удаленной пытки.
Алиму очень некстати пришла на ум Леора, как она ему улыбалась, подолгу не отрывала взгляда, когда думала, что Сурана не видит, как крепко сжимала его тело своими стройными ножками…
— Ну, это уже не тот человек, которого мы знали раньше, ее дух растворился в эфире, — объяснял он.
— В Тени? — спросил со страхом Лемменс. — Но я тоже использовал Магию крови.