Глава 25 До свидания, Кинлох
16 ноября 2022 г. в 13:27
Судя по всему, самое страшное осталось позади; гном в расцвете сил, получил качественное исцеление от лучшей, по этой части мастерства, волшебницы. Бодан стойко переносил болевые ощущения и время от времени кидал на окружающих его магов разыскивающие взгляды.
— Ваш сын сейчас обедает в общем зале. — Быстро взглянув на гнома, Винн сразу же определила причину беспокойства.
— Именно о нем я и думаю, — ответил Бодан Феддик.
— Передайте ему спасибо за починку посоха еще раз, — улыбнулся эльф, — я отплачу ингредиентами или готовыми зельями.
— О, Алим у нас знатный зельевар. Лучший из молодых, на моей памяти, — вмешалась в разговор Петра. — Выбирайте готовый товар.
— Спасибо, ничего не нужно. — Неожиданные слова кряжистого перекупщика, немного удивили Алима. — Услуга за услугу. Если бы не твой посох, быть нам в большой беде.
— Это точно, — согласился Алим. — В последнее время на дорогах чрезвычайно опасно: Порождения, грабители, сборщики налогов…
— Хех, — зычно усмехнулся гном и тут же скривился. — Ох! Последние хуже других вместе взятых.
— Поврежденные маной участки требуется удалить, — вынесла свой суровый вердикт Винн. — Или они продолжат изничтожать незадетую плоть.
— Прошу прощения, колдунья, — замельтешил руками раненый. — Мне дорога, как память, плоть моя.
— Или иссечение или в Камень, — парировала Винн.
— О! — Гном понимающе поднял брови. — Камень. Вы, собственно ставите меня в затруднительное положение. Алим, а ты что скажешь? Ты же маг? — обратился он к эльфу, который уже примостился у стены.
— Э… я не маг-целитель, — ответил неуверенно Страж. Он быстро нашелся: — Но госпожа Винн лучший лекарь в Кинлохе за все существование Круга. — Сурана чуть нервничал, понимая, что ответом не убедил дотошного краснолюда. Того и гляди, достанет из-за пазухи махакамский «привет» — собирай части тел, как головоломку.
Винн покачала головой:
— За всю историю я не ручаюсь, но излечить ваш недуг мне по силам. Приступаю…
Но гном от нового приступа боли только скрипнул зубами и откинулся на подушку.
— Согласен иметь дело только с Первым чародеем.
Винн посмотрела на гнома и на Алима. Эльф кивнул.
— Успокаиваемся, — сказала она, потеряв терпение, прежде чем погрузить упертого дворфа в сон.
А дальше чародейка сколдовала пару раз, достала острый нож, его тонким лезвием наделала десяток мелких отверстий, удалив пораженные участки на спине Бодана, которые ей не понравились.
Пока гном видел сны, а Винн ковырялась в его плоти, Алим заговорил с чародейкой.
— Мне жаль, что Круг пережил такой ужас, — горько выдохнул эльф. — Я должен был придушить Ульдреда еще в лагере. Этот гаденыш стоял рядом с Логейном…
— Круг пережил. Это главное. Ты не виноват в действиях Ульдреда, — успокаивала его Винн. — Единственное, что меня тревожит, это то, что лишь немногие в Башне остались в здравии после Остагара и Демона гордыни… А сколько из нас выживут после Мора?
Алим кивнул.
— С вашей помощью — многие. — Потом он закусил губу до крови, и лицо его исказилось от боли.
— Церковь наложила запрет на рекрутирование малефикара? — спросила Винн.
— Наложила, снова, — сдержанно ответил Алим. — Ну, я никого не призываю, просто повесил объявление в зале.
— Если до завтра никто не откликнется на твой зов, я хотела бы примкнуть к вам, — сказала Винн, удаляя опасный участок.
Опять старушенция предлагает себя. Что же, Алиму выбирать не из чего: или взять Петру, но ее легко заменят он сам и Морриган. Как плохо, что ни Сурана, ни отступница из Коркари не владеют исцеляющим набором заклятий. Куда ни глянь, седая чародейка идеальный кандидат со всех сторон: маг, лекарь, зельевар и умнейших собеседник по многим колдовским дисциплинам.
Но имеет ли право Алим забирать такого полезного человека в свою группу? Или в Башне Винн принесет больше пользы? Так или иначе, Сурана решил для себя эту диллему.
Удаление энтропической маны из тела Бодана прошло удачно и после окончания процедуры, когда гнома привели в чувство, гордый собой, он совсем не спешил покинуть лазарет, пока Винн не выпроводила его за дверь. У чародейки оставалось еще несколько тяжелых пациентов.
Похоже, с Кругом все. Алим понимал, что сейчас обитель магов находится в плачевном состоянии. Выжившие маги и храмовники истощены, испуганы. Из таких людей получаются очень разношерстные союзники. Почти каждый из них находился на краю физической и духовной гибели, и эльф не хотел, чтобы они гибли понапрасну, особенно из-за его ошибок в командовании.
У доски с объявлениями он неожиданно повстречал обогнавшую его Петру.
— О, Страж! — приветствовала она его и положила свою ухоженную ладонь поверх его руки. — Я иду с тобой. На Архидемона. — Она сдернула с доски листок, скомкала его и бросила в лицо эльфу.
Алим инстинктивно отстранился и прикрылся своей рукой. В ладони эльфа оказалось его смятое объявление. Сурана убрал бумажку в сумку. Еще сгодится на что-нибудь.
— Хороший бросок, — похвалил он, зарядив хлесткий щелбан ей по лбу. — Ты все взвесила? Прогулка в логово Порождений, это тебе не бумажками раскидываться.
Магиня, потирая ушибленный лоб, покачала головой.
— Шуток не понимаешь, Алим. — улыбнулась она, и к удивлению эльфа, чуть покраснела.
— А, Алим! — вдруг окликнула его Морриган. — Новый рекрут? — Она ревниво пробежалась взглядом по фигуре Петры и разочарованно скривилась.
— Приветствую, госпожа оборотень. Вам не нравится мои одежды, да? — полюбопытствовала Петра, полная дружелюбия.
Алим подмигнул ей.
— Не принимай близко к сердцу, Петра. У нас с Морриган роман и она жутко меня ревнует.
— Роман? Со вчерашней ночи? — спросила, заинтересовавшись, магиня.
— Думаю, что взаимный интерес появился сразу после знакомства, — с готовностью объяснил Алим. — Сейчас мы каждый день узнаем друг о друге что-нибудь новое.
Петра подняла брови.
— Удачи вам. Так ты примешь меня в свой отряд? — обратилась она к Алиму и чуть коснулась рукой его посоха.
Конечно, это бы решило их проблемы, и все же Алиму не хотелось вести в лапы Порождений эту женщину.
— Вы родом из Коркари, мастер Морриган? — спросила женщина, улыбаясь во все тридцать два зуба.
— О да, — ответила Морриган. — Я родом из тех мест, которые вы зовете Дикими.
— Я так и думала, — ответила Петра. — Хасиндскую кровь видно сразу. И мне кажется, что именно из-за этого у вас могут быть в цивилизованной части Ферелдена некоторые трудности, помимо тех, какие налагает на вас статус… малефикара, — продолжала она. — Например… — Она не договорила фразу, увидев, что их окружила толпа магов, закончившая обедать, и бесцеремонно разглядывают Морриган. Ясно было, им не приходилось видеть раньше такую интересную особу.
— У вас прекрасная форма арахнида!
— Акромантул просто заглядение! — восклицали немногие свидетели ее обращения в паука, обращаясь к спутнице Алима, и в их голосах звучало истинное воодушевление.
Отступница отмахнулась. Алим немного неуверенно заградил ее от назойливых глаз.
— Да, — согласился он с магами, — кроме того, Морриган обладает замечательными формами других животных. Впрочем, ведьма сама вам расскажет, если у нее будет на то желание.
— Лет через сто, — прищурилась Морриган. — Гуляйте, мальчики из Круга, пока Церковь не укоротила ваши головы.
Воодушевление толпы немедленно угасло.
— У нас как раз сейчас была общая беда с храмовниками, и мы ценим их вклад в нашу победу…
Морриган внимательно оглядела собравшихся, словно выискивая солидарность, но бурно балагурившие до этого жители Кинлоха враз притихли, погрустнели — каждый из них имел весомую причину для скорби.
Только Петра, которая тоже упала духом, продолжала осматривать Морриган как ни в чем не бывало.
— Я не призовой мерин, чтобы так меня разглядывать. — заговорила с ней ведьма.
— Острый язычок, у тебя Морриган, — засмеялся Алим еще до того, как Петра смогла сама ответить. — Однако наездница из тебя превосходная. — Он посмотрел на Петру и обольстительно улыбнулся. — Теперь ты видишь, почему я с ней.
Петра выступила вперед. Ее щеки залил румянец. Она заметила взгляды, которыми обменялись Алим и ведьма.
— Я готова стать рекрутом Серых Стражей. — с вызовом бросила она.
Лишь к вечеру Алим выбрался из Башни. С ним оказались Геральт, Морриган и Петра. Перед уходом волшебница отдала ведьме свою старую мантию, которую та надевала всего пару раз. Морриган облачилась в мантию Круга и в тот же миг начала вертеться перед зеркалом, напрасно Петра пыталась еще наживить булавками пару швов.
— Будем в Редклиффе, я присмотрю тебе ручное зеркальце в золотой оправе, — намечал планы Алим. — Если конечно, не произойдет чуда…
— Не семь лет мне, — пробормотала Морриган.
— Большая девочка — все равно девочка, — не отступал Алим.
В дверь постучали. Алим на всякий случай ухватился за посох. Если вдруг опять разрыв Завесы, то он будет готов. Он пошел открывать.
— Добрый вечер, дамы, Алим, — услышал Сурана голос из темноты коридора.
Алим непроизвольно сделал шаг назад и слегка поклонился. В свете фонаря он узнал Первого чародея.
В тот же миг к двери бросилась Петра.
— Ирвинг! — закричала она и кинулась на шею вошедшему.
Алим чуть не выронил посох. Ему показалось, что уж слишком крепко девушка прижимается к Ирвингу. Хотя эльф и краем уха ловил слухи, что старик любит мясо посвежее, он никогда в жизни не мог представить, что наступит день, когда он увидит воочию его лобызания с молодкой.
После того как Ирвинг и Петра стремительно обменялись поцелуями, Первый чародей пролевитировал сундук на стол и принялся его потрошить.
Он вынул шелковую мантию.
— Это тебе, Петра, — сказал он. — Эта мантия приехала прямиком из Тевинтера. Мастер имперской династии изготовил ее специально для тебя. А это, — он протянул странный флакон Алиму. Черное содержимое бутылька будто сжималось к центру сосуда, — для нашего Серого Стража. Это эссенция Демона Гордыни. Я сам приготовил ее.
Маги смотрели на подарки блестящими глазами. Только Морриган не спешила подходить. Она смотрела на раздачу вещей не так восторженно, как Петра и Алим.
Первый чародей взял в руки и поднял вверх полированное зеркало в золотой фигурной оправе.
— Морриган, — обратился он к ведьме. — Разве это не подарок для прекрасной молодой дамы?
Глаза Морриган потемнели.
— Верно вы о Петре? — ответила она отстраненно. — Здесь больше нет молодых дам.
Ирвинг на секунду задумался. Затем вкрадчиво произнес:
— Это тебе. У Петры предостаточно безделушек.
— Угу, — волшебница наглаживала новое платье. — У меня все есть. Сундук барахла.
— И вы, Первый чародей, сочли нужным отложить свои дела, чтобы принести нам в дар платье, зелье… зеркало? — Алим почувствовал, что голос Морриган задрожал. Похоже, ведьме подношения оказались не равнозначными.
Алим вздохнул.
— Это я попросил Первого чародея разыскать для тебя зеркало. Я хотел немного тебя порадовать.
Алим заметил, что при этих словах глаза ведьмы стали пристально изучать его.
— Я довольна, — жестко ответила Морриган. — Нет лучшего в мире подарка. Зеркало для меня — радость.
Уже ранним утром Алим и компания стояли рядом с «Избалованной принцессой». Под деловитое жужжание зеленых мух, Бодан и Сэндал снова влились в их коллектив. Гномы поедут с эльфом до самого Редклиффа. Алим заметил, в каком восхищении была Морриган, когда тайком гляделась в зеркальце, пока думала, что ее никто не видит. Петра, правда, постоянно оглядывалась на Башню, которая все также неумолимо стремилась ввысь.
Кинлох окутала грозовая туча и Алим был рад, что они проскочили вояж по озеру под капли ледяного дождя.
Кажется, что только-только весна вступила в свои права, а уже огромные мухи кружатся над кучками благоухающих рыбных внутренностей, пока рыбаки мастерят себе остроконечные палки для борьбы с Мором.
Старший гном в пятый раз пересчитал товары, которыми с лихвой запасся в Башне. Зелья, зелья, еще зелья, статуэтки Андрасте.
Своему сыну Бодан показал шахматную доску с красивыми резными фигурками, в которой белые фигуры изображали благородных людей, а черные — надменных дворфов. Эта игра пришлась по вкусу Сэндалу, блаженный даже погрыз уши настоятеля у белых.
— Шахматы! КОЛДОВСТВО! ШАХМАТЫ! Колдовство! — Сэндал гордился тем, что мог рассказать о своем новом увлечении всей округе. И его услышали.
Морриган была в хорошем настроении, собиралась что-то сказать Алиму, но не желала делать этого при восклицающем гноме, который собрал толпу зевак. Рыбаки, конюшие, ополченцы — все потерпели поражение от Сэндала на поделенной квадратами полированной доске.
— Прозевал атаку! — констатировала Петра новое поражение. — Одиннадцать выигранных партий подряд! Ну, Алим, пора и тебе сразиться с нашим непобедимым чемпионом.
Гаэтан любил настольные игры: карты, кости и шахматы. В кости он выиграл своего первого породистого коня — статного красавца с сильными грудными мышцами. Когда же в моду в Дориане вошел гвинт — они называли его там гвент, — ведьмак как-то подостыл к кабацким развлечениям и так и не собрал свою непобедимую колоду.
— Сэндал, давай сыграем. — Алим решил долго не мучаться. Ведьма даже подошла ближе.
Гном зажал за спиной две фигуры. И кто бы сомневался, но Алим вытянул лучника черных.
В течение минуты Морриган наблюдала за дуэлью. Эльф успел сделать двадцать семь ходов, расчистить доску от большинства фигур, пока Сэндал не поставил ему мат.
— Да! И Алим повержен! — неиствовала Петра. — Кто следующий?
— Сильный малый, спасибо за игру. — эльф пожал влажную руку Сэндала.
— Сильный! — принимал поздравления улыбающийся гном.
— Не слишком ли ты торопился проиграть? — шепотом поинтересовалась Морриган.
Алим поднял на нее глаза. Потом, как бы невзначай, он положил ей руки на бедра.
— Моя маленькая ведьмочка разбирается в такой сложной мужской игре?
На лице Морриган заиграла хищная улыбка.
— О, я теперь твоя?
— А-то! Моя женщина-оборотень! Пройдемся, Морриган? Уж больно рыбный запах исходит от соперников нашего умника.