Жизнь и Страдания Серого Стража в Эпоху Дракона во время Пятого Мора

      Ныканье по щелям прошло успешно, и уже с высокого гребня эльф увидел ведьму, которая лежала на скале в глубоком сугробе. Алим встал перед ней на колени, пощупал одной рукой пульс, а другой оттянул ее веко. Зрачок отреагировал на свет.       — Жива, дурочка, — установил он с облегчением. Алим услышал рев дракона и по его спине пробежал табун мурашек. Сурана весь передернулся, подрагивающей рукой откупорив красное зелье.       — Я уже понял, что ты стократ храбрее меня, — сказал он и влил зелье лириума в обесиленную Морриган, к которой стал возращаться здоровый цвет лица. — Геральт прикипел к тебе, он не вынесет если…       — Псина блохастая… не переживай обо мне. — Морриган сжала губы, мотнув головой на бутылек. — Сейчас встану, только полежу немного. Еще зелья!       — Я опасаюсь, что это достаточно серьезно, — возразил Алим. — У тебя было опасное приземление. Я должен немедленно доставить тебя в Круг! И потом, выпей каждую каплю зелья, которое я самолично приготовил. Меньшее из зол. А еще дракон кружит…       В уши и сапоги Алима набилось одинаково неприличное количество снега, когда он, отряхиваясь, увидел знакомую мантию. Эадрик лежал ничком на закопченных камнях, в руках его был обломок посоха. Алим пощупал пульс холодному Эадрику. С такой же эффективностью он мог щупать сердцебиение у любого булыжника. В сумке почившего эльфа было лишь пару корней и твердая лепешка. И почему Эадрик выбрал побег не в Долы, а в горы?       До Круга было как до Кинлоха пешком. Придется эльфу самому изображать мага-целителя. Алим сразу приготовился к тому, чтобы использовать три целебные припарки. Только таким образом можно было воспрепятствовать тому, чтобы травмы ведьмы не превратились в фатальные. Лириум проникает в кровоток и разносит свои частицы по всему организму. Толика умения, немного физической силы и процедура наложения припарок завершилась успешно. Можно выдохнуть.       — Ухх! Если переживешь этот день, у тебя возникнет сильная лиримная отмена, — заметил Алим. — Прямо как у алкоголика со стажем.       Морриган провела действительно много часов в полной апатии. Реакция на перенасыщение лириумом, которую предвидел Алим, проявилась в полной мере. Почему-то Алим припомнил фисштехозависимых. Как они извиваются ужом, закатывают бездумные глаза, по-дурацки широко открывая при этом рот. Только с применением сонных трав, а также подобного заклинания удавалось удержать больную в стабильном состоянии.       Эльф здорово поднаторел в сонных чарах и перед каждой разведкой проверял, не развеялись ли они. Затем он зарисовывал руны с колонн, раскапывал скудный подножный корм, искал тайники и проходы. Высоко в горах Алим обнаружил скрытый лаз, даже просто трещину, интересно прикрытую камнями от лютых ветров.       Однако, когда Алим после очередной вылазки, спустился в их укрытие, ведьма твердо стояла на ногах.       — Доброе утро, госпожа Морриган. Как вы себя чувствуете? — осведомился маг.       — Прекрасно, эльф! — ответила ведьма и попыталась унять дрожь в коленях. — Давай нагоним остальных! — добавила она без колебаний, — то, что случилось со мной — только моя ошибка. Впредь я буду внимательнее — как к внутренним силам, так и к моему стремлению полетать, ощутить свободы ветер. — Она немного смущенно улыбнулась эльфу. — Алим.       Сурана в ответ ободряюще улыбнулся.       — Я так рад, что ты идешь на поправку, — ответил он. — Но нам пока некого нагонять.       Морриган немного смутилась.       — Нет? Я вполне здорова…       — Дверь в храм закрыта наглухо. Лелиана и Стэн обойдутся пока без нас, — с сожалением ответил Алим. — А тебе надо хотя бы пару дней отлежаться.       Морриган начала ходить взад и вперед по узкой расселине.       — Да, — сказала она потом. — Этот полет должен был стать для меня последним. Сей факт я должна переварить. Лучше всего с маленьким пузырьком… лириума. — Она коротко хохотнула.       — У меня нет никакого лириума, нет припарок, — со всей серьезностью ответил Алим. — И если бы меня что-нибудь из этого было, я бы повременил выдавать их тебе. Лириум не только лечит, он и отравить может. Каждая лишняя капля приближает неосмотрительного мага к его кончине. И должно пройти еще много недель, пока лириум не покинет твое юное тело. — После этих слов он протянул ведьме кружку горячего сбора. — Попробуй чай, все здесь, в горах, накопал.       Секундой позже Морриган жадно пила отвар. Она накинулась на кружку и большую половину напитка пролила мимо рта.       — Горячо! Но вкусно!       — Хитра, дюже, дока! Иди ко мне.       Алим глубоко вздохнул. Потом он протянул руки, желая заключить ведьму в объятия. Морриган пошла ему навстречу. Ведьма крепко, ничуть не хуже кулачного бойца, сцепила руки вокруг его талии.       — Ты считаешь правильным то, что мы находимся здесь? — Она испытующе посмотрела на эльфа. — В замке остался одержимый мальчишка. Демоны могут причинять… неудобства.       Но выражение лица Алима не изменилось.       — В Редклиффе осталась Петра, скоро туда прибудут маги из Круга. Если ты говоришь о смертельных происшествиях, что происходят время от времени с одержимыми, то да. Я не могу равнодушно наблюдать, как юный мальчишка подвергается тлетворному влиянию Желания. Но и тебя я оставить не имею права.       Морриган посмотрела на него с сомнением.       — Но, цель Серых Стражей — уничтожение Архидемона. И эту сверхзадачу ты не имеешь права отринуть. Каждый человек — хозяин своей жизни. Но есть вещи важнее любых судеб.       Алим колебался. В который раз он оказался на узкой просеке между долгом и собственными желаниями.       В конце концов он бросил ранец в руки Морриган.       — Идем, — сказал он ведьме, — я присмотрел пролом в стене. Попробуем забраться в храм через него.       Что-то магически притягивало Алима, когда он спустился после полуночи в просторный зал. Он остановился, но заставил себя идти дальше. После нескольких шагов, мимо него пропорхнула вихляющая ворона и решительно опустилась на высокий постамент.       И действительно, возле разрушенной, без конечностей, статуи Андрасте находилась Морриган. Она с трудом держалась на ногах, но тем не менее высказалась за продолжение пути.       Алим подошел к ней, вырвал у нее из рук посох и энергично стукнул им и своим по полу. Потом маны побежал во все стороны.       Морриган слегка пошатнулась, потом изумленно посмотрела на него.       — Ха! Матушка моя однажды так искала кротов! А как нашла: сожгла их логово!       — Да, ищем нашу пару… Чувствую несколько духов… И я не могу найти Лелиану и Стэна. Что-то не пускает дальше. Заслон. Похожие барьеры ставила госпожа Винн. — Голос Алима дрожал от напряжения. — Все равно у нас есть только одна дорога — вперед. Подожди здесь.       — Благодарю, эльф, — с трудом ответила Морриган, — но я хорошо знаю свои возможности. — Потом она забрала посох и пошла вглубь храма. Когда она увидела, что Алим спокойно идет за ней, ведьма попыталась перейти на бег.       — Остановись! — шикнул Алим. — После падения с высоты, ты все мозги растеряла!       — Отстань! А у тебя их отродясь не было!       Они так и шли, переругиваясь, пока в одном из закутков ведьма не остановилась перед старым, покосившимся, стеллажом. Но еще до того, как Алим опознал в запыленном предмете на краю доски маленький фиал, Морриган опорожнила сосуд. Тут же вены на ее лице и шее приобрели ярко-синий оттенок. Ведьма как будто вся распухла, стала отечной.       — Дыхание Того Самого! — Алим облегченно вздохнул. — Хорошо, что флакон был один.       Но Морриган не поверила своему чутью и начала шарить рукой по полкам и, как одержимая, рыться в пыльных комках всяческого барахла. Но Алим знал, что она там ничего не найдет. Порождения Тьмы (?) оказали ему единственно реальную дружескую услугу, расколошматив все бутыли. Но тут взгляд Морриган упал на пояс Алима, точнее на флакон с оранжевой жидкостью, которая использовалась для поддержания огня в камине или костре. Она схватила содержащее лириум зелье и попыталась его проглотить.       Эльф спокойно наблюдал, как ведьма ждет, пока текучее зелье попадет ей в рот, но этого не произошло, потом он забрал бутылек и с силой встряхнул ведьму.       — Морриган, милая, лириума в розжиге всего ничего, а вот минералов, которые съедят твой желудок — предостаточно. — снова внушал Алим ведьме и стал изо всех сил трясти ее легонькое тело.       Но Морриган, которую охватил гнев, отбросила мелкого эльфа.       — Полет — это свобода! — закричала она в ответ. — Никто меня не остановит! Я ворона.       Алим в бессилии опустил руки.       — Ты права, Морриган, — удрученно ответил он, накладывая сонные чары, — я действительно не могу остановить тебя. Но мой посох может.       Несмотря на связанные с Морриган проблемы, жизнь текла со неумолимой скоростью. Единственным обстоятельством, смущавшим Алима, было то, что он со всей очевидностью не смог преодолеть барьер из пламени. Что случилось с теми, кто все-таки его перешагнул? В последнее время Алим уже привык к своему состоянию трусоватого эльфа в окружении героических личностей.       Когда он краем длинного уха услышал какие-то слова Лелианы через барьер, которые сопровождались взрывом хохота, его терпение наконец было вознаграждено.       — Лелиана! Стэн! — начал он взволнованно, когда пара перешла на его сторону, — Как я рад, что вы вернулись. Я ведь пять дней просидел здесь. В конце концов, это трусливый поступок… — В это время он увидел, как в пролом наверху влетела ворона-Морриган. Она опиралась на посох и внимательно смотрела на Алима. Алим замолчал. Он заметил, что ведьма успешно миновала кризис. Была ли разница в том, кто что говорит, если Морриган в порядке?       Рыжая красавица потрясла увесистым мешочком прямо перед глазами Алима:       — Вот он, легендарный прах Андрасте! Ох, со всем уважением, Создатель. — она бережно убрала мошну за пояс.       — Это был трусливый поступок, — решительно повторил он, — и я буду вам признателен, если вы позволите осмотреть ваши раны. — Затем он принялся, как мог, лечить маной.       Чуть позже, уже на обратном пути Морриган поманила Алима. Когда эльф увидел ее приглашающий жест, он начал деловито, аки архимаг, махать посохом, чтобы только не смотреть ей в лицо. Морриган вздохнула.       — Хотела я сказать тебе: Алим, спасибо, — начала она. — Каждый имеет право нуждаться в поддержке другого человека… эльфа.       — Человек человеку волк. Выживает самый сильнейший, самый приспособленный…       К его удивлению, Морриган улыбнулась и покачала головой.       — Ты Серый Страж, маг Круга, и твое ремесло — заботится о жизни других людей. Но у меня было такое непреодолимое чувство, будто я заслуживаю смерти. Этим я, быть может, подложила бы свинью дражайшей Матушке.       Алим сделал шаг ей навстречу. Она взял ее за плечи.       — Все мы совершаем ошибки. Но мы обязаны на них учиться и становиться лучше. И это возможно, если окружающие люди способны воодушевить нас. Понять и простить.       Алим все еще смотрел в землю.       — Я хотела бы кое-что предложить тебе, Алим, — начала еще раз Морриган.       Эльф медленно поднял голову и взглянул в яркие, золотые, глаза Морриган.       — Мы должны повременить с близостью, — тихо сказала она.       Давно наступил вечер, и залы в Редклиффе, прежде чем на них опустилось плотное покрывало темноты, окрасились в красные тона заката. Алим открыл дверь и вошел в освещенное багрянцем помещение.       — Я не знаю, что вы тут решили, Алистер, я вот, запасы зелий восстановил, — сказал он и запнулся. — Что это?       В то время как Алим измельчал корни и луковицы, Лелиана, Зевран и Морриган переоделись в парадные туалеты. На столе сияли подносы с явствами, вокруг которых горели массивные свечи, а рядом лежал плащ, завязанный узлом, перевязанный белой лентой и имевший вид подарка.       — Желаем счастья в день рождения! — закричали одновременно Алистер, Зевран и Лелиана.       Алим с трудом пытался осознать, что происходит.       — О, Создатель! Откуда вы узнали, что у меня день рождения?       — У нас свои источники, — загадочно произнес Зевран.       — Ты должен спеть гимн Древу и повязать ленту! — воскликнула между тем Лелиана.       Алим на секунду прикрыл глаза. Затем он набрал в легкие воздуха и скороговоркой выпалил гимн на эльфийском.       — Вуф! Вуф! — с восторгом гавкал Геральт. — Ваф! Ваф!       — Хорошее произношение, Алим, — отметила Лелиана. — Но не мешает поработать над паузами.       — Так идите и поработайте, — сказала быстро и зло Морриган.       — И пойдем! И поработаем! — Лелиана решила не отмалчиваться.       — Раскрой же свой подарок, — попробовал всех отвлечь Алистер. — Угадай, что там? Интрига бешеная!       — Да, мне тоже очень интересно. Латный доспех? Бригантина? Ясеневый арбалет? — Алим уже развязал белую ленту. Он поднял легкий, почти невесомый плащ с глубоким капюшоном и удивленно стал вертеть его в руках, ощупывать гладкую ткань. — О, друзья, где вы его достали? — выговорил он изумленно. В его цепких лапах оказался тщательно выстиранный, благоухающий мыльным порошком, плащ тевинтерского магистра с сильверитовой застежкой в форме шпиля Кинлоха. Пропитанный лириумом малиновый каперон, который приобрел, в лице Алима, нового владельца.       — Почему ты снова плачешь? — с возмущением спросил Зевран, бросив внимательный взгляд на своего долгоухого сородича. — Он ведь целый. Чистый, с иголочки.       Алим покачал головой. Ему почему-то вспомнилась одна деревенька, в которой он сократил народонаселение. Двенадцать крон за лешего! И одни острые вилы безвозмездно… Когда он же снова обрастет толстой кожей, как у черного тролля?       — Тогда я плакал, потому что почувствовал, всего на короткий миг, тщетность наших усилий против Мора. — объяснил он. — А теперь я железно уверен, что мы дадим достойный отпор Архидемону. И мы не потерпим поражения, пока у меня есть все вы. — Он притянул к себе Зеврана и Лелиану, кивнул Алистеру, с любовью улыбнувшись Морриган.       В этот миг распахнулись двери:       — Господа Стражи, скорее. Город штурмуют Порождения!       Алим в тревоге подскочил и схватил посох. Перед ним стоял юный стражник. В этот вечер на нем был сильверитовый доспех, который никак не подходил мальцу по статусу. Просто все, кто был выше его чином, уже никогда не восстанут из тлена небытия.       — Алистер, — обратился Сурана к своему побратиму по ордену. — Седлаем лошадей. Я иду добывать ответ от долийцев, а ты от — подгорцев.       — Нет, Алим, идем на стену, мы должны защитить замок, — торопливо сказала Лелиана.       Алим совсем не обратил внимания на слова Лелианы, потому что спешно проверял еще раз содержимое своей сумки. И когда группа, к его удивлению, вдруг приняла решение остаться и дать бой, он не захотел тратить время на бесплодные дискуссии и начал концентрировать ману в посохе.       Алистер махал мечом и щитом так быстро, как только мог. Порождения уже перевалились через укрепления и резали всех подряд. Алим кидал Шары и раздумывал над тем, как такое могло случиться. Госпожа Винн со всем своим мастерством запекала особо ретивых порожденцев и почему-то выглядела чуть иначе, шире в плечах и объеме маны. Алим сразу понял, что все указывает на признаки одержимости у целителя.