Джекпот

Через неделю, как и велело писание (то бишь, предписание врачей), Джулия благополучно пошла на УЗИ. Только вот не под ручку с Сафроновым — а с лапшой на ушах, что этот рыжий козел понавешал ей в тот светлый женский праздник! И ведь она сделала все как надо — вино, ужин (который он почти не попробовал, скотина), задушевные беседы, плавно перешедшие в плотские утехи (которыми, между прочим, «утешился» только он), а нет! Не заслужила ты, дорогая (а может, и не такая и дорогая?) того, чтобы гордо прийти в женскую консультацию вместе с любимым мужчиной, ловя завистливые взгляды одиноких будущих мамашек! Вместо этого ты будешь тихо сидеть в уголке, с завистью глядя на роскошных пузатых дам, чьи любящие состоятельные мужья соизволили отложить свои супер-важные дела ради столь значимого мероприятия! Не то что этот… Конечно, какие-то съемки с мега-крутым актером гораздо лучше, чем уникальная возможность посмотреть мини-фильм с участием своего будущего, пусть и больше похожего на креветку, нежели на человека, но все-таки ребенка! Движимая семи недобрыми настроениями Джулия твердо решила не показывать это «немое кино» нерадивому папашке, когда тот вновь осмелится заявиться на ее порог. Поезд ушел, дорогой! Не расскажет она ему и о том, что доблестные служители Гиппократа разрешили ей с сегодняшнего дня вести половую жизнь — конечно, без особого фанатизма. Впрочем, откуда ему взяться — как и партнеру, который поступил как последний козел, которому отныне нет прощения. Что бы там ни было, у Ванг был повод не только злиться, но и радоваться — проведенное исследование показало, что ее малыш развивается в соответствии с положенным сроком, и никаких отклонений у него не обнаружено. Поэтому домой она возвращалась в более-менее благодушном настроении. Вероятно, в таком же настроении она вошла бы в квартиру — если б не полноватая светловолосая женщина, грозно нависшая над ее входной дверью и отчаянно пытающаяся вдавить беззащитную кнопку звонка в бетонную стену. — Вы ко мне? — сердце Ванг сделало тройной кульбит и застыло в горле, застряв там удушливым едким комком. — Маша? До этого момента женщина не была знакома с женой Сафронова (то бишь, со своей соперницей) лично. Однако, ей довелось увидеть ее по телевизору — в 1 серии 10 сезона «Битвы», когда она, будучи совсем еще молодой девчонкой, смотрела на таких же молодых и зеленых братьев Сафроновых, сидя перед экраном телевизора. В том выпуске Сергей, кажется, притащил ее на съемки в качестве добровольца, на долю которого выпала чудесная перспектива пролежать более суток в багажнике, словно сельдь в жестяной банке. И вот эта «сельдь» стоит прямо перед ней, хищно сверкая глазами, словно бы настоящая пиранья. Акула, которая хочет укусить — нет, сожрать ее с потрохами! — А ты ниже, чем я думала, — соперница прошлась по ней презрительным изучающим взглядом. — Хотя куда уж ниже — лечь в постель с чужим мужиком! — Маш, я, — Ванг прикусила губу, неожиданно понимая, что совершенно не знает, что следует говорить в таких случаях. Оправдываться? Нападать? Уличить момент и мушкой проскочить в квартиру? В любом случае, конфликта было допускать нельзя. Она-то, конечно, сможет пережить царапину на шее или клок вырванных волос, но мысль о том, что теперь она должна беречь еще и маленькое, еще не рожденное, находящееся в относительном покое существо, заставляла отчаянно вжимать голову в плечи, мысленно готовясь к нападению. — Что? Поскользнулась, упала, очнулась на чужом мужике? — воинственно скрестив руки на груди, она сделала шаг вперед, заставляя женщину, в свою очередь, отступить назад. — Я ж за тебя болела, за сучку, думала, ты правда Дочь Утренней Звезды, а оказалось…ты рабыня собственной пизды! — Не надо на меня орать! — нет, молчать не получилось. — Я тебя не оскорбляла, между прочим! — Ты увела у меня мужа! Ты не оскорбила меня, а втоптала в грязь! — Мария надвигалась ближе, словно хищник на добычу, улучающий удобный момент для прыжка. — Я не виновата! Я… — все произошло мгновенно. Кажется, Джулия сама не поняла, как за какую-то долю секунды ухитрилась подскочить к железной двери, открыть ее ключом и тотчас захлопнуть с другой стороны, оказавшись в относительной безопасности. — Открывай! — в ушах гремели остервенелые удары о дверь и глухое уханье собственного сердца. — Из-под земли ведь достану! Он все равно будет моим! После отчаянных попыток сорвать с петель несчастную дверь или воззвать упрямую разлучницу к совести, адская канонада, наконец, прекратилась, свидетельствуя о том, что этот бой завершился в ее пользу. Все было кончено. Но тело продолжала бить, отчаянная, мелкая дрожь, словно бы она едва выбралась из вод Атлантического океана, в которых чуть не повторила судьбу Титаника. Сгорая от праведного негодования и того же дико безотчетного страха женщина дрожащими руками набрала знакомую комбинацию цифр. — Сережа! Приезжала твоя бывшая жена! К ее великому изумлению и чего уж скрывать — счастью, Сергей, у которого, Слава богам, закончились съемки, примчался очень быстро — словно бы за ними гналась стая бешеных собак породы ротвейлер. Едва открыв дверь, она тотчас попала в его крепкие надежные объятия, тотчас подарившие тепло и ощущение защищенности от этого злого и враждебного мира. — Тихо-тихо. Все хорошо. Она больше не придет, слышишь? — его рука так мягко и ласково ходила по ее спине, что слезы, казалось, спрятавшиеся на самой глубине несуществующей души, градом хлынули из глаз и полились по щекам отчаянным неостановимым потоком. — Я боялась… Вдруг она… Она могла бы убить нашего ребенка! — Я разберусь с ней. Пусть только попробует хоть на километр приблизиться к твоему дому! — нежно и грозно шептал он, и от этого тихого голоса становилось так хорошо и спокойно, что слезы сами собой высыхали на щеках, даруя долгожданное облегчение и умиротворение. Но она продолжала так же беспомощно вздрагивать и сильнее прижиматься к мужчине, словно пытаясь как можно дольше удержать с собой эту хрупкую безоблачную сказку… В которой, однако, ей не нужно было больше бояться эту страшную разъяренную жену Сафронова, которая не отказала бы себе в удовольствии снять с нее скальп. — Спасибо тебе, — наконец отстранилась она, не найдя в себе сил отпустить его предплечья. — Не ожидала, что ты приедешь. Я вообще не знала, зачем позвонила тебе. — Ну а кому тебе было звонить? — его рука мягко коснулась светлых спутанных волос. Сейчас он смотрел на нее так ласково и бережно, что хотелось, так хотелось поверить, что так будет всегда — и никогда иначе. — Теперь мы с тобой связаны навеки… «Ребенком?» — грустно пронеслось в голове Ванг. Впрочем, она прекрасно знала, что так и есть. В их случае эта фраза просто не могла прозвучать в другом контексте — они «встречались» слишком недолго, чтобы давать клятвы любви друг другу. — Ну лет на восемнадцать уж точно, — решила не обременять себя грустными думами Джулия, вдруг заметив, что рыжий сегодня необыкновенно, по-особенному хорош, да и ее беременные гормоны давно требуют разрядки. — Или до скольки у нас там лет дети нуждаются в нежности и ласке? — женщина игриво намотала платиновый локон на палец, тем самым давая понять мужчине, что в нежности и ласке нуждаются не только дети, а еще и Духи Хаоса, причем прямо сейчас. — Кстати, о детях, — неожиданно спохватился Сафронов, не разделив ее кокетливо-романтических настроений. — У тебя же сегодня должно было быть УЗИ! Как там наш ребенок? — С ним все отлично. Как и со мной, — не в силах более сдерживать свои амурно-эротические порывы, Джулия легким движением скинула себя шелковый халатик, (в который успела переодеться после того, как вырвалась из лап кровожадной соперницы) представ перед возлюбленным в своем самом лучшем, первозданном виде… *** Он брал её мощно, яростно, почти грубо — стремясь показать ей свою власть и доставить им обоим дикое неописуемое наслаждение. Сначала осторожный и боящийся доставить ей дискомфорт, он затем вошёл в раж, щедро отдавая ей свою энергию, страсть, в конце концов — любовь, стремясь забрать то, что так давно мечтал получить. Её преданность. Её покорность. Её самые лучшие нежные чувства, которые, как оказалось, может испытывать Дух Хаоса к обычному смертному. Теперь он знал это точно. По крайней мере, на это очень надеялась Джулия, лёжа на мягком диване и приходя в себя после очередного восхитительного оргазма. — Это стоило того, чтобы ждать три месяца, — оказавшийся таким ненасытным и страстным Сафронов продолжал покрывать её грудь жаркими безудержными поцелуями, продолжающими возводить душу к небесам, а изможденное ласками тело по-прежнему гореть и требовать «нового дубля». «Полтора из которых ты со мной не общался, ага», — беззлобно подумала Джулия, а вслух произнесла: — Я тоже ждала этого момента. Но не только поэтому. — И почему же? — наконец оторвавшись от сексуальной, новой для него игрушки, именуемой её телом, скептик отстранился, приподнявшись на локтях и воззрившись на любовницу с неподдельным интересом. — Потому что наконец-то мне разрешены перелёты, и я смогу посетить Ригу, по которой я ужасно соскучилась. И в которой моя мамуля страстно желает познакомиться с моим новым молодым человеком, — Ванг едва не засмеялась в голос, увидев вытянувшееся лицо Сафронова с непривычно выпученными на нем глазами. — Ну не такой уж я и молодой, — отстранившись, смутился мужчина, нахмурив свои рыжие брови и, очевидно, пытаясь разрешить неожиданно возникшую перед ним дилемму. — Ты уверена, что сейчас самое время? Все-таки, я ещё не до конца развёлся с женой… — Ну Сереженька, когда мы дождемся штампа о разводе в твоем паспорте, думаю, впору будет знакомить ее с нашим ребенком. Которому уже будет двадцать, — Джулия ловко подползла к любимому, обвив его шею, подобно самке удава пытаясь обездвижить его и лишить возможности выбора. — Ну поехали в Ригу, а? Там так красиво! Рижский Замок, Пороховая Башня, Рижская Телебашня. Я клянусь тебе, ты не пожалеешь! — Да не сомневаюсь, что не пожалею, — уклончиво ответил ведущий, пытаясь высвободиться из крепкой хватки и найти оптимальный для себя выход из сложившийся ситуации. — Но в моем плотном графике найдется время либо на Телебашню, либо на твою маму! Выбирай! Ванг отстранилась и скривила губки, всем своим видом надеясь показать Сафронову, что стоит перед сложным выбором, в глубине несуществующей души радуясь, что ее хитрая уловка все-таки сработала. — Ну в таком случае, господин ведущий! — она подвинулась ближе, хитро поглядывая на скептика и едва удерживаясь от того, чтобы не подарить ему страстный поцелуй губы, который был еще не до конца заслужен. — Моя мама ждет нас! — А она знает, кого именно ждать-то? — неожиданно спросил Сергей. — Ну, что наши мистическо-скептические отношения перешли на качественно иной уровень? — Ну значит, пришло время узнать, — лукаво подмигнула Ванг, даруя ему головокружительный, уже заслуженный поцелуй и отчаянно желая (не желая) верить в то, что в этой изначально проигрышной лотерее, именуемой жизнью, ей наконец-то посчастливилось вытащить тот самый счастливый билет…