"Королевство" Вонгола

В итоге, на следующий день Хибари Кея не приходит в школу, а после уроков Реборн заставляет Тсунаеши ехать за ним. «Черт, у меня плохое предчувствие», думается ему. К сожалению, Тсуна не ошибается, когда дело касается его интуиции. К сожалению, Тсуна вообще не ошибается, если это не математика. Именно поэтому он закатывает глаза, когда им на пути попадаются какие-то Кен и Чикуса. Именно поэтому он вздыхает, когда на этих Кена и Чикусу сразу набрасываются Ямамото и Гокудера. Именно поэтому Тсунаеши придется их остановить, именно поэтому, именно поэтому, именно поэтому, блядь! — Идиоты, — шипит Тсуна на друзей. — У вас еще будет возможность им отомстить, я чувствую. А теперь встали на ноги, идем, нам надо собраться. Где-то через пару часов они подходят к воротам Кокуе-ленда. В этот раз Кен и Чикуса не нападают, а говорят, что им нужно проводить своих гостей. Решение разделиться приходит не скоро, Тсуну и Реборна оставляют вдвоем, а уже через пару минут Кен, Чикуса, Ямамото и Гокудера просто исчезают. В итоге, идти им надо в планетарий. — Он точно хочет меня убить, — мямлит Тсуна. — Ты даже имени врага не знаешь, не то что намерений. — После твоего появления ничего не происходит просто так, а меня, вообще-то, хотят убить многие, особенно мой дядя. — Это сейчас была жалоба или претензия? — Констатация факта. Но не забывай, что и ты находишься в розыске. — В девяти странах официально, в еще тридцати меня просто убьют, как только я пересеку границу. А еще у меня есть полтора года, пока меня не найдут японские спецслужбы. — Ты…! Реборн, ты идиот! — Опа, кто тут к нас? Лучший киллер Реборн, его ученик, как тебя там? Савада Тсунаеши? — звучит чей-то голос. — Вы не знаете человека, за которым охотитесь? — сейчас Тсуна начнет вывозить всю ситуацию путём сарказма и колкостей. — Мукуро-сама. Не я хочу твою голову, мальчик, мне больше по душе бывший аркобалено. — Наши имена Вы знаете, может теперь сами представитесь? — Я Бердс, повелитель птиц! — Ты идиот, повелитель дебилов! — У тебя очень невежливый ученик, — надувается Бердс. — Какой есть. Скажу по секрету: весь в отца, тот тоже был той еще язвой. Или нет. Я не помню, — кажется, это передается не из поколения в поколение, а от учителя. — Вы тогда болтайте, а я дальше пойду. — А ну стой! — Тсуну начинают окружать птицы. — Реборн, ты ешь жареную канарейку? — Пробовал — оно того не стоит. — Тогда идея отдать их тебе в качестве сувенира отпадает. — Используй пламя, а не болтай, idiota. — Тц, — пламя охватывает ладони, а аура распространяется вокруг. Канарейки, подлетая слишком близко, буквально сгорают, так и не добравшись до цели. — Мои… Мои малыши! — благодаря своеобразному барьеру, у парня есть время сосредоточиться. Он накапливает пламя в руках и щелкает пальцами. Дорожка изо льда ведет прямо к Бердсу, сковывая его. Страх и ужас, вместе со льдом, окутывают мужчину, заставляя глаза раскрыться, зрачки расшириться, а холодный пот пробежаться по спине; но он даже сказать ничего не успевает. — Молодец, хорошо справился. — Ты меня похвалил? Я сплю? — Не язви мне тут. С врагами можешь так говорить, но не со мной. — Ладно, ладно, пошли уже дальше, — планетарий изнутри выглядит еще хуже, чем снаружи. Стены с облезлой штукатуркой, слезшая краска, дыра в потолке, торчащая проводка и оголенные провода. — Пиздец… — Не то слово. Будь осторожен, — сверху доносятся крики, и среди них Тсунаеши узнает своих друзей. Расслышать, что они кричат, не удается, но они явно злы и напуганы, от этого страшно становится и самому парню. — Я волнуюсь… — вздыхает Савада. Ему надо быть сильным, ему не идет бояться, ведь он лидер, он их Босс, он будущий правитель, но он ребенок. Он просто семнадцатилетний подросток, на которого возложили слишком много. — Ты мой второй ученик с гипер-интуицией, и после таких слов никогда не следовали хорошие новости или приятные события. — Утешил… — Сказал, что думаю. — От этого не легче. — Ку-фу-фу, дошел-таки, — звучит незнакомый голос. — Ты кто? — Зачем тебе мое имя? — Ты-то мое знаешь, я прав? — Ладно, думаю, перед смертью тебе можно узнать, как меня зовут. Я Рокудо Мукуро. — Где мои друзья и Хибари-сан? — Мертвы. — Блеф. Я знаю, что они все еще живы. — С чего бы мне тебя обманывать? — Я чувствую нити связи, они не порвались. Нити не обмануть. — Чем тебе так интересен тот брюнет с повязкой на плече? Он какой-то особенный? — Он тоже мой Хранитель, — Реборн, пока ученик ведет беседы, оглядывает помещение. — Рокудо-кун, зачем они тебе? — Интерес. Зачем они моему учителю? — Потому что нужны мне. Дядя Спейд заинтересован в них только из-за меня. — Что в тебе такого? — Практически ничего, да, Реборн? — Тсуна понимает почти все: от плана Мукуро до нахождения своих друзей. Итого, мы имеем: троих парней без сознания этажом выше, двоих из самой банды Мукуро также без сознания, Реборна, который прекрасно знаком с Рокудо и отсутствие желания убить Тсунаеши. — Ну как бы сказать… Ты наследник огромнейшей Семьи, сын самого Вонголы Примо, Истинного, Всепрощающего Неба. — Который по локоть в крови, ага. — Сын Примо? — переспрашивает Мукуро. — Пропавший принц? То-то я думаю, они на одно лицо! — Арэ? Ты знал моего отца? — Да кто ж его не знал! Он практически кумир всех выросших в мире мафии детей. И если ты его сын, я просто обязан проверить твою силу. — Тсуна, будь осторожен, он очень хороший иллюзионист, — предупреждает Реборн. — Дядя Спейд бы с ним не возился и не называл своим учеником, будь у него слабые иллюзии. Вся проблема в том, что я не умею их развеивать, и он об этом, кажется, догадывается. Все, что происходит далее, Тсуна еле помнит. Темнота перед глазами, странные ощущения где-то в груди и незнакомое помещение, в котором он просыпается. — Я… — отсутствие мыслей не дает закончить фразу. Справа какие-то аппараты и капельница, нога подвешена, в гипсе, на теле ощущается бинт. — Я в больнице. Ладно, это понятно, но есть еще ряд вещей, которые мне не ясны. Во-первых, что я здесь делаю, во-вторых, где все остальные, ну и в-третьих, что произошло? — Савада-доно? — в палату заходит парень в окружении врача и медсестры. — Вы можете меня не помнить, мы виделись всего пару раз. Я… — Базиль. Я помню. Доктор, что вообще случилось? — Базиль является приближенным учеником Емитсу, и они с Тсунаеши виделись буквально дважды. — Я не могу сказать точно, к нам Вы поступили с переломом левой ноги, трещиной в предплечье, со сломанными ребрами и огромным количеством гематом по всему телу. Я удивлен, что при таком наборе Вы не заработали себе сотрясение. — Я сам сейчас удивлен не меньше. Базиль, что ты здесь делаешь? — Я… — сердце чует что-то. Интуиция, будь она неладна, донимает хозяина, пытаясь что-то до него донести. — Мне надо Вам кое-что сказать. — Может не сейчас? — спрашивает доктор. — Он крайне слаб, и мы не знаем, как на нем отразится эта новость. — Нет, я должен сказать. Ваши родители погибли, — нет. Нет, это не правда, а просто чья-то злая шутка. Шутка, обман, иллюзия. Иллюзия…? Точно, иллюзия! Савада Тсунаеши, ты сейчас находишься в иллюзии — вот, о чем говорит твоя интуиция. Только как ее резвеять? «Используй меня», — шепчет голос внутри. И Тсуна использует. Пламя Тумана плохо поддается, но Небо сильнее, опаснее в разы, оно уничтожает иллюзию, и парень вновь видит своего репетитора и Рокудо Мукуро с полными шока глазами. — Ты… Ты просто сжег ее! — шипит Мукуро в ответ на тяжелое дыхание Тсунаеши. — Как ты до этого дошёл? — Реборн в шоке. — Не знаю… Внутри… Подсказали… — Савада пытается отдышаться. Страх медленно сковывает его конечности: Мукуро точно знает, на что давить. — Ты смог выбраться, это достойно похвалы, но только продолжительность твоей жизни это не увеличит. Ку-фу-фу, иллюзии или реальные иллюзии… в иллюзиях спрятаны реальные иллюзии, из реальных иллюзий созданы иллюзии. За истиной прячется ложь, за ложью — правда. — К чему ты ведешь? — Тсуна напрягается. — У тебя хорошая интуиция, но опыта никакого, ку-фу-фу-фу, — уголки губ Рокудо расплываются в ухмылке, и от нее по телу бегут мурашки. — Реборн… Мне страшно. — Дыши глубоко, я не дам тебе умереть. Веришь мне? — Реборн не паникует. Его ученик действительно в заднице, вряд ли сможет из нее выбраться, а он не волнуется. — Дева Мария, Джотто, прости меня. — Что ж, поиграли, и хватит. Савада Тсунаеши, давай ты умрешь? — А давай без «давай»? — Неа. — Ну давай, я же вижу, ты не хочешь моей смерти. — Чего ты там видишь? — Твои нити. — Глаза тогда протри, ребенок. — Ты старше меня на год, не находишь, что это прозвучало тупо? — Тсуна, вырубай свою защитную реакцию и дерись с ним. Иначе мы не выберемся, — Реборн настроен серьезно. Даже если нет жажды крови Тсуны, Рокудо Мукуро остается опасным преступником, а еще ценным представителем пламени Тумана, коих чуть больше, чем Небес. — Но я не хочу драться ни с кем! — А кто тебя спрашивал, глупый ученик? — В последнее время меня никто ни о чем не спрашивает и просто посылает, куда дойду! — Ку-фу-фу, бедный мальчик. Давай я избавлю тебя от страданий? — Мукуро смеется гадко, смотрит с насмешкой. — А давай ты не будешь вмешиваться, когда я жалуюсь на жизнь?! — Тсуна повышает голос, и от его тона Мукуро замолкает. — Прекрасно! Спасибо! Продолжай так и дальше, мне нравится, когда ты молчишь. Сразу такой хороший и послушный, да и смотреть приятнее, — голубые глаза блестят недобрым блеском, а руки сжимаются в кулаки. Тсунаеши если не зол, то снова раздражен. И Реборн не знает, что из этого хуже. — Успокойся. — Заткнись! Хочешь, чтобы я с ним дрался?! Вот тебе! — поток мягкого пламени Неба скидывает Рокудо с его дивана, он отскакивает в потолок, делая там дыру. Сверху падают пять тел. Хаято, Такеши и Кея падают как раз на диван. — Как я и думал, они в отключке. Хоть одна сломанная кость, и ты из комы месяца три выходить не будешь. Понял меня, фокусник с садистскими наклонностями?! А ты? Ты же… Зачем ты мне пытаешься подкинуть его в качестве Хранителя? — Хранителя? Реборн, ты дурной? — Мукуро отходит очень быстро. — Ты вообще пока молчи, — Тсуна топает ногой, и пламя разлетается по полу, вновь сшибая иллюзиониста, а за ним падает и репетитор. — По шкале от 0 до 100, насколько ты зол? — Реборну не надо, чтобы ученик вышел из-под контроля. — 764! Мои глаза полны гнева и желания тебя убить, потому что я знаю, чья это была идея! — Савада, развернувшись, подходит к друзьям. Гокудера выглядит еще хуже: еще бледнее, лопнувшая нижняя губа, разбитая бровь. А ведь он только начинает полностью восстанавливаться! Ямамото везет не больше: рука опухла, на скуле кровь, рубашка тоже в крови. Сильнее всех достается Хибари. — Ну да, ты совсем не умеешь вовремя остановиться. Тсуна касается щеки Кеи и проводит по ней большим пальцем, отмечая кожу чуть светлее Хаято. Парень наклоняется, чтобы проверить, дышит ли Хибари, и следующего действия явно не ожидает — интуиция-то молчит. Того, что руки крепко схватят Тсуну за грудки, а губы по цвету напоминающие уже мертвого человека, коснутся пухлых губ Савады, не ожидает не только Тсуна. Спустя секунду доходит, что Кея так-то все еще не пришел в себя, и в голову парня приходит идея. Он передает частичку своего пламени, а затем кое-как расцепляет чужие руки. Хаято и Такеши тоже получают немого пламени Неба, но уже не таким способом, а в сердце через грудь. — Еще раз ты подвергнешь моих друзей опасности осознанно, я сдам тебя дяде! — обращается с угрозой к обоим. — Почему до тебя всегда так быстро доходит, что я виноват? — репетитор закатывает глаза. — Умею складывать два и два. Ты правда хочешь знать? Во-первых, ситуацию подстроить можно, а вот намерение — нет. Он явно не хотел меня убить. А еще я вижу нити Мукуро. Слишком яркое пламя, а он использует слишком мало силы, взять к этому твое странное поведение на днях, и выходит, что ты — корень всего этого пиздеца, — щеки пылают, но голос тверже стали. — Более быстрого способа опробовать свои силы и набраться опыта у тебя нет. — Поэтому надо, чтобы кто-то был в опасности… Ты неисправим! Иди ты в зад, дорогой мой репетитор. Всех их в больницу, а этого, — он указывает на Мукуро. — Со мной. Вставай, мы уходим, за друзьями завтра зайдешь. Я устал и хочу отдохнуть от всего этого, а вы двое доставляете слишком много проблем.

***

Хром с раннего детства впитывает от учителя, что ей надо защищать своего брата, заботиться о нем, они ведь брат и сестра. А еще она очень многое слышит от Босса своего учителя о нитях связи. Видеть их можно научиться, но это очень сложно и дается только Истинным Небесам и Туманам. Ни Мукуро, ни Спейд до сих пор не умеют, а Хром научил Джотто. — Добрый день, — голос милой девушки выводит Хром из своих мыслей. — Здравствуйте. Что будете заказывать? — Раф с шоколадным сиропом, чизкейк, клубничное пирожное и шоколадное. Здесь. А Наполеон и Красный бархат с собой. — Ожидайте 10-15 минут, — Докуро принимается за кофе, складывает пирожные на поднос, за ними два кусочка торта в отдельный пакет. — Заказ тринадцатый. Приятного аппетита. — Спасибо. О, а Вы здесь недавно? — Да, а что такое? — Ничего, просто раньше здесь не видела, — посетительница ярко улыбается и идет за столик. Минут через 20 она собирается и уходит, бросив напоследок еще одну улыбку и: — Спасибо за кофе, было очень вкусно! — ответная улыбка появляется сама по себе, а в груди становится тепло.