"Королевство" Вонгола

Резиденция Мельфиоре действительно поражает своими размерами. Вот только особняк, принадлежащий Второму Вонголе, еще больше. Бьякурана встречают шестеро, представленные после как Венки. — Наши действия, Босс? — все же решает подать голос Рёхей. — Чуть позже обсудим дальнейший план, а пока… — Тсунаеши задумывается ненадолго. — А пока доверьтесь моей интуиции, мы будем плясать под дудку Бьякурана. Как он и сказал, у нас нет другого выбора. Хаято, Такеши, Ламбо, Рёхей-сенпай, вы осмотрите комнаты, в которые нас поселят; дядя Джи, дядя Лампо, дядя Угетсу, с вас второй этаж; дядя Кнакл, Реборн, вы проверите те места, куда нам нельзя заходить, это же не проблема для вас? — Хах, конечно, — самодовольно хмыкает Реборн. — Прекрасно. Дядя Ал, Кея, вы нужны мне — мы прогуляемся по периметру территории. Все это будет после отбоя, понятно? Сейчас все сидим на попе ровно и играем по правилам этой Семьи, а уже после внесем в них некоторые корректировки. — Неплохой план, малыш, — Джи скрещивает руки на груди, и уголки его губ слегка дергаются. — За нами будут следить, и как раз этим займутся Мукуро и дядя Спейд, которые могут создавать иллюзии в любой момент, но будьте осторожны, я чувствую довольно сильного иллюзиониста среди Венков. Дяденька Бьякуран! — вдруг громко кричит Тсуна. — А Вы нас покормите? — И даже уложу спать, — за его спиной появляется Джессо с улыбающимися, но пустыми глазами, — дорогие гости, прошу к уже накрытому для вас столу. Предвидев ваши подозрения, еду будут накладывать всем из общей кастрюли и при вас. А тебя, малыш Тсунаеши, еще ждет особая тренировка. Я распределил всех так, что первые три дня вы будете тренироваться с человеком своего атрибута, а потом смена партнеров — два в день. Это, конечно, в том случае, если вы будете хорошо справляться. — Расскажете о положении дел? — На стороне Риккардо пять Семей Альянса, в которых тоже произошел переворот, и в итоге сменилась власть, причем при полном спонсировании Вонголы. Вот им выгоден именно Риккардо, его система управления, и какие-то реформы подорвут их авторитет на международном рынке. Проблема не в качестве, а в количестве, у каждой из шести Семей общее число членов, не считая спец отрядов, от 10000. Моя роль — довезти вас до особняка, дальше я вам не помощник. Повторю еще разок: сотрудничество с тобой будет более выгодно для Мельфиоре, чем с твоим дядей, но без слива некоторой информации Риккардо, чтобы быть в курсе дел в Вонголе, ничего не получится. Тебе, принц, будет позволено самому выбирать то, что я скажу твоему дяде. Надеюсь, этого хватит хотя бы для крупицы доверия с вашей стороны? — Я должен быть уверен, что Вы не сболтнете лишнего, поэтому на Вас будет прослушка. — А ведь умный пацан, — в столовую заходит один из Венков. — Ураган, — констатирует Тсуна. — Закуро, ты видел наших гостей лишь мельком, познакомитесь ближе чуть позже. Савада Тсунаеши, сын Джотто. А твой напарник… — Бьякуран запинается. — Хаято, — Савада указывает на своего Хранителя. — Гокудера Хаято. — Как он узнал мой атрибут? — Тсунаеши позволяет себе подозвать Закуро. Взяв его за руку, он передает частичку пламени Неба. Глаза Тсуны становятся карамельными. — Закрой глаза на секунду и открой, ты увидишь нити пламени. Они пропитаны пламенем твоего атрибута, но там будут присутствовать и мои, потому что в тебе сейчас находится небольшое количество моего племени. Это то, что я могу видеть, когда захочу, и что мог видеть мой отец. — Удивительная способность Истинных Небес, не правда ли, Закуро? — Венок кивает и ошарашенно покидает столовую, бросив, что сразу после еды ждет Хаято в тренировочной комнате. Хранители Джотто вместе с его Советником отправляются по комнатам, второе поколение Хранителей разходится, а Тсунаеши уходит с Бьякураном в библиотеку. — И зачем мы тут? — Твой репетитор хотя бы устраивал тебе краткий экскурс в историю мафии? — кивок. — А в историю Вонголы в частности? — снова кивок. — Прекрасно, просто прекрасно! Тогда ты будешь не против прочитать некоторые документы, копии которых я одолжил из архива твоей Семьи? — Вы их украли. — Одолжил, — поправляет парня Бьякуран. — Просто Риккардо не совсем знает об этом. Здесь есть немного компромата на твоего дядю, который ты сможешь в будущем использовать, либо, по своему усмотрению, просто иметь ввиду. — Какие познания о делах Вонголы и грязном белье моего дяди, — сквозь зубы произносит Тсунаеши. Бьякуран хмыкает, игнорируя эту фразу. Пробежавшись глазами, Тсуна цепляется за очень интересующий его отрывок из письма. Письма его отца его матери. — Ты читай, читай, а после я расскажу тебе занимательную историю, она тебе точно понравится, — и парень начинает читать. Письмо написано на итальянском, английском и японском одновременно, и Тсуна легонько улыбается, скрывая за улыбкой боль, ведь его неожиданно пронзают воспоминания, будто он наблюдает за тем, как пишется это письмо, издалека. «I miss you, mi amor. Как вы там с Тсуной? Если что не так, сразу отпишись мне, Занзас будет наказан. Прости, что пришлось так срочно уехать, но дело было чрезвычайной важности. Риккардо не справился с заданием, чуть не погибнув, и я, в первую очередь как его Босс, несу ответственность за провал этой миссии. Как закрою глаза, вспоминаю твои глаза и нежные прикосновения, нашу первую встречу, а за ней первое свидание» И видит Тсунаеши своего настоящего отца, сидящего за большим письменным столом; в руках у него ручка, которой он выводит красивым, практически каллиграфическим почерком, слова любви. Он видит эту улыбку и грустный блеск в глазах. В голове почему-то звучат не его мысли, которые, до сих пор коряво знающий итальянский Тсуна, понимает слово в слово: — Прости меня, Ренка. Прости, я ужасный муж и отец из меня тоже никакой, как старший брат я тоже провалился… Риккардо мой младший брат, я оберегаю его, как могу, и забочусь, но в его сердце обида на меня, от которой я не в силах защитить нас с тобой. Тсуна чувствует небывалую усталость и тяжесть в груди, тоску, вину, съедающую изнутри, и осознание собственного бессилия, принадлежащие Джотто. Тем временем, дрожащей рукой он продолжает выводить ровные буквы: «Извини меня, моя бессонница. Я вернусь ко дню рождения сына, и обещаю, мы устроим ему лучший праздник. Целую. Джотто.» Тсунаеши будто обливает ледяной водой, он промаргивается — перед ним Бьякуран, а вокруг стеллажи с книгами. — Ты что-то увидел? — Папу… И все-таки, он знал все с самого начала… — внутренне Савада благодарит пламя, хранящее воспоминания и Джотто. — Послушаешь, что было дальше, или еще не готов? — Разве дальше есть что-то интересное? Я знаю этот сюжет. — Ну уж нет, тут ты ошибаешься. Ты знаешь, что в твой пятый день рождения Риккардо убил своего старшего брата, на следующий день и его жену, а тебя сплавил своему Советнику. Но ведь это версия тех, кого в тот день не было. — А Вы, стало быть, были? — Нет, но я знаю, как заставить твое пламя показать эти воспоминания. Правда, тут есть один момент: твое пламя, можно сказать, почти отдельное государство, и оно позволяет тебе им управлять, пока считает, что ты достоин. Ты был готов это увидеть, а потому оно позволило тебе стать наблюдателем воспоминаний твоего отца, поэтому я спрашиваю: ты готов узнать, что произошло на самом деле? — Да, — твердо и четко отвечает Тсунаеши и закрывает глаза.