Зубы мудрости - это ещё не Мудрость!

Развалившись в кресле кабинета номер один на приёме у Северуса Т. Снейпа — дантиста высшей категории, главного врача частной стоматологической клиники SerpenDent, находящейся по адресу… эм… который прислала Гермиона, — Гарри Джеймс Поттер впервые за двадцать лет, из которых сознательных, даст бог, половина, всерьёз задумался о том, насколько же важно для человека иметь возможность элементарно глотать. Справедливости ради, не заболи у него зуб вечером прошлой субботы — этот вопрос не беспокоил бы его ещё как минимум столько же. — А… а… Снейп многозначительно хмыкнул, прицеливаясь в невидимую мишень у него во рту. — Поздно вы решили поговорить, мистер Поттер. Пшик-пшик. Эта чёртова резиновая штука, как он её назвал, отрегей? — А-а, а’а-а? — Ретрактор. Роторасширитель, если хотите. Я вижу, вам нравится? — мурлыкнул Снейп, будто намеренно игнорирующий его жалобные всхлипы и отрицательное мотание головой. Да уж. Сказать, что рот у Гарри был расширен — ничего не сказать. Он был буквально натянут. — Бесценная вещь, мистер Поттер, — отстранённо продолжал Снейп, что-то пиликая в настройках фотоаппарата. — Губы и щёки отодвигаются от дёсен… предоставляет мне больше рабочего пространства. Гарри покосился на пластиковую громадину у доктора в руках — столь крупных объективов он не видел даже в интернете. А этим, казалось, убить можно. С удовлетворённым хмыканьем Снейп отложил фотоаппарат на предварительно придвинутый хирургический столик и склонился над ним, критически осматривая «рабочее пространство». А Гарри и думать не хотелось о том, как он вообще в таком положении выглядит. — Вы боитесь глотать? Гарри поперхнулся слюной, вытаращившись на невозмутимо приподнявшего брови Снейпа. — Ну, ну… — усмехнулся тот, хватая его за подбородок. — Глотайте. Спокойно. И почему это звучит так?.. Вцепившись в наверняка уже благополучно им исцарапанную обивку кресла, Гарри очень, очень громко сглотнул — эхом ему отозвался сочувственный вздох приросшего к стене Невилла. Не выпуская его челюсть из лёгкого захвата, Снейп не глядя нащупал в горе звенящих металлических хреновин нужную и совершенно неожиданно — Гарри вздрогнул — коснулся его лба пальцами. Всего на секунду. И прямо у шрама. — Голову немного назад. Расслабьтесь же, — велел низкий голос. Господи боже, как же странно. Без анестезии это ковыряние в области его несчастного зуба было настолько явным, что хотелось взвыть. Правда, не от боли, а от новизны ощущений. Что-то лопнуло. Как слетевшая с горла бутылки сливочного пива крышка. — А-а? — А-а, — кивнул Снейп, и прежде, чем Гарри успел бы чему-нибудь возмутиться, продемонстрировал зажатую между пальцев маленькую белую «крышечку». — Видите, как легко ваша времянка снялась. И точить не пришлось. Чудо, не правда ли? С сомнительным энтузиазмом Гарри кивнул в ответ, ощущая лёгкий холодок на десне. — Сейчас этим же экскаватором проникну в каналы. А вы мне сообщите, есть ли болезненные ощущения. Пистолет, зонд, отрегей… теперь ещё какой-то эскалатор… Как хорошо, что Гарри не пошёл учиться на медика. Снейп — в руках эскалатор с парой нанизанных на него мокрых ваток — отстранился. — ‘ок’ор… — обалдел Гарри. — Да, мистер Поттер? — Как? — только и смог вымолвить он, не веря собственным глазам. — Вы про это? Ну, разумеется, при девитальной экстирпации на пасту перед установкой временной пломбы накладываются ватные тампоны. Ладно, лучше бы не спрашивал. Гарри с этими штуками внутри, оказывается, спал. — Сейчас пульпу посмотрю. И не забывайте, что я попросил сообщить, если появится боль. Не вздумайте терпеть. Ага. «Сообщить». Гарри посмотрел на Снейпа настолько выразительно, насколько это представлялось возможным с до треска в губах растянутым ртом. От мягкого бархатного смеха веки непроизвольно опустились. — Представляете, мистер Поттер… Лонгботтом, вы помните, что рук у нас четыре?.. Так вот… — заговорил Снейп отчего-то тише, забирая у побагровевшего Невилла так называемый зонд и вновь «залезая» Гарри в рот. — Английский язык — несомненно велик и могуч, но, представляете, каких-то лет, скажем, двести тысяч назад древние люди удивительным образом обходились без него… жесты, мимика, звукоподражание… И ведь, судя по нам — натуральному продукту эволюции, — у них это получалось весьма успешно… Поняв, к чему клонит Снейп, Гарри фыркнул, и дёрнувшуюся от этого челюсть кольнуло противной иголочкой. — А-а-а… — поморщился он, шумно выдыхая носом. — Скорее неприятно, чем больно, так? — осведомился Снейп, поднимаясь со стула. Гарри с усилием моргнул в подтверждение его слов. Когда Снейп, успевший за этот миг схватить камеру, нагнулся над ним, Гарри заёрзал, чёрт знает зачем переключая внимание на застенчиво перетаптывающегося с ноги на ногу Невилла, подошедшего ближе. Тот пялился ему прямо в рот — да ещё с таким неподдельным восторгом, словно у Гарри там целая картинная галерея. — Скажите: «сы-ыр»… Нет, Снейп точно над ним издевается. Гарри засопел и пощурился от маленького светового кольца, загоревшегося на «глазу» объектива. Затвор у фотоаппарата был тихий и ненавязчивый. Он прозвучал несколько раз — вероятно, Снейп хотел захватить зуб со всевозможных ракурсов, хотя Гарри и сомневался, что их в принципе может быть много. А потом, стоило ему расслабиться, когда Снейп отошёл от кресла, как случилось что-то необычное. Снейп достал другую пластиковую штуку. Уже не громадину — её он с лёгким щелчком снял с тушки и просто отложил. Эта, маленькая, была похожа на панкейк. Как будто сплющенная версия старшего «брата». Гарри уставился на неё, не скрывая своего недоумения. Зачем второй объектив? — А это для ортодонта. Не переживайте, уже почти закончили, — будто прочитав его мысли, пояснил Снейп, и прозвучало это подозрительно непринуждённо. Понятия не имея, кто такой ортодонт, Гарри взглянул на Невилла, который теперь, нахмурившись, выглядел так, словно решал какую-то сложную арифметическую задачу. Раз. Два. Три. И четыре… Зачем столько фотографий? На этот раз объектив был гораздо дальше. Тот, первый, Снейп фиксировал категорически близко к его распахнутому рту. А этот… Очередной щелчок затвора — Гарри не удержался и посмотрел прямо перед собой. Блестящий чёрный латекс на обнимающих объектив длинных пальцах; острый кадык, дрогнувший на обнажённом горле; застывшее сбоку от фотоаппарата бледное лицо — маска съехала под крылья крючковатого носа; глаза… Встретив его взгляд, глаза на едва уловимое мгновение расширились, точно в испуге. — Закончили, — выговорил Снейп, резко разворачиваясь к хирургическому столику, чтобы тут же чем-то загреметь. Не успел Гарри осмыслить до странности необычное явление, как Снейп нажал на модуле управления какую-то кнопочку, и установка загудела. Фиксируя неизвестного назначения малюсенький шаровидный наконечник со спиральной резьбой на одном из подключенных проводами устройств, он бросил через плечо: — Мне стоило предупредить вас заранее, мистер Поттер. Ваш приём может затянуться. Вплоть до двух часов… как повезёт. Сожалею, если испортил вам планы на вечер. Что? О чём он говорит? Закончив, Снейп поправил маску, опустился на стул и подъехал ближе, вновь оказываясь лицом к лицу с недоумевающим Гарри: в одной руке у него величественно поблёскивало незнакомое, но с виду очень любопытное устройство, в другой была пара ваток в форме продолговатых цилиндров. Сквозь глухой гул установки Гарри услышал, как ударилось о рёбра сердце, когда Снейп, скользнув взглядом чуть ниже его подбородка, тихо произнёс: — Вам идёт этот цвет. И, аккуратно зафиксировав сухие ватные валики где-то под и без того оттянутой резиновым кольцом губой, выстрелил несколько раз из поданного Невиллом пистолета, прежде чем начать сверлить. Пускай мозги неизменно дрожали от ввинчивающегося в зуб — наверняка алмазного, как и все остальные — шарика, процесс оказался совершенно безболезненным. Правда, было очень трудно в это поверить, так что маленький скептик внутри требовал от Гарри исключительной бдительности: на всякий случай он оставался напряжён и ни на секунду не отпускал скрипящие от натяжения бока кресла. А спустя приблизительно минуту в глотке у него образовалось столько слюны вперемешку с какой-то горьковатой жидкостью, то и дело попадавшей под язык, что… — Отсос! — рявкнул Снейп. Гарри едва не захлебнулся, подпрыгнув в кресле и случайно проглотив всю эту гадость со страдальческим хрипом. Невилл, будто оцепеневший на стуле по левую руку, отсутствующе уставился в одну точку и даже не мигал. Тут сверлёжка остановилась. Снейп — глаза метали молнии — перегнулся прямо через него, Гарри, и, склонив голову набок, устремил взор на бледного, как сама смерть, Невилла. А Гарри не дышал, потому что длинные чёрные пряди, собранные в низкий хвост, мазнули по его шее, отдаваясь неожиданной волной мурашек вниз по позвоночнику. — Лонгботтом, — по слогам зашипел Снейп сквозь зубы. — Как я должен работать в этом озере? Мы такими темпами подвал зальём. Просыпайтесь, чёрт вас подери. — Д-да, й-я… сейчас, извините, д-до… — Завтра извинитесь! Сейчас — отсос! К счастью, под «отсосом» подразумевалась цветная трубочка, которую Гарри пожёвывал, «ассистируя» Снейпу после того, как тот отправил эту белобрысую мышь, Малфоя, отдыхать. — Ну же, антисептик, потом сушим, и приготовьте пульпэкстрактор, ампутирую же… Гарри дышал через нос — стало гораздо легче — и не мог оторвать от Снейпа глаз. Снейп его не замечал. Казалось, он полностью и бесповоротно погрузился в рабочий процесс. Суета была просто безостановочной: то, отъехав резко на стуле, зароется в выдвижном ящике за очередной непонятной — Гарри уже запутался, где эскалатор, где зонд — игольчатой штукой; то едва ли не ткнёт ей Невиллу в глаз, раздражённый его медлительностью; то резко вздохнёт, упираясь большим пальцем в подрагивающий от напряжения подбородок и пробиваясь внутрь зуба длинной иголкой… В субботу вечером, на улице, эти руки, буквально выдернувшие Гарри из полуобморочного состояния, показались ему холодными. Сейчас же, даже сквозь перчатки, они обжигали его, как раскалённые угли. В груди кольнуло, когда Гарри закрыл глаза, не в силах наблюдать за этим человеком. — Экстирпируем… Потом были шпажки. А вернее… — Сейчас будем расширять каналы К-файлами, — вырвал его из транса тихий голос — удивительно мягкий по сравнению с тем раздражённо-обречённым, что с минуту назад осыпал Невилла замечаниями. Гарри нахмурился. Воображение моментально нарисовало ему иконку какого-нибудь документа на рабочем столе компьютера. — К-‘айла’и, — только и повторил он, как попугай. Щёки загорелись, стоило ему услышать свою невнятную речь. А Снейп уже держал у него перед носом микроскопическую — длиной не более дюйма — иголочку с весёленькой красной ручкой, которая тут же напомнила Гарри цветные шпажки для канапе. Он такие видел в детстве, на дне рождения. Не на своём, а кузена, конечно же. Его день рождения никогда не праздновали. — Эндодонтический инструмент, — сказал Снейп, рассекая этой «шпажкой» воздух. — Видите, он не гладкий? С помощью этой спиральной нарезки я буду проходить каналы вашего зуба. Процесс долгий, но боли вы не почувствуете. Периодически придётся останавливаться, чтобы сделать промежуточный рентген с введенными в каналы корневыми иглами. Для точности — крайне важно перед пломбированием в вашем случае — я буду контролировать прохождение как с помощью снимков, так и апекслокатора. Апекслокатор — это… Снейп неожиданно замолк, устремив взгляд вниз. Проследивший за ним Гарри с ужасом обнаружил, что ладонь его сжимает окаменевшее колено. Чужое. — Мистер Поттер?.. Чёрт возьми. Гарри незамедлительно отдёрнул руку. Благо зазевавшийся Невилл ничего не заметил. Целую вечность, или несколько секунд, Снейп — из-за маски выражение лица абсолютно неразличимое — смотрел на него остекленевшими глазами. — Вы хотели что-то сказать? — нарушил невыносимую тишину охрипший голос. Пока Гарри энергично кивал, Снейп прочистил горло и приказал Невиллу открыть окно. Когда с него стянули это ужасное резиновое кольцо, Гарри подумал, что в жизни не испытывал большего облегчения. Он пожевал саднящие — всё-таки вазелин не спасает — губы и наконец заговорил: — Извините, доктор, я просто хотел… Подняв голову, он осёкся, потому что заметил, как дёргается под кожей кадык, пока Снейп залпом осушает появившийся словно из ниоткуда стакан воды. Мысленно отвесив себе хлёсткую пощёчину за болезненный спазм в паху, Гарри выпалил первое, что пришло в голову: — Доктор, я хотел сказать, что доверяю вам. И не сомневаюсь в вашем профессионализме. Наверное, уже необязательно рассказывать все детали. Я больше не боюсь. Вернее, боюсь, но не… Но не лечения, а вас. Или себя. Ни черта не понятно. Это совсем не то, что он хотел сказать. — Я вас понял, — просто ответил Снейп, натянув маску, и вдруг усмехнулся: — Устали от стоматологической теории? — Не устал. Но не терпится перейти к практике. Внезапно раздался резкий и неприятный звук — Снейп смял в ладони одноразовый стаканчик и, точно глаза у него были ещё и на спине, швырнул его через плечо, попав аккурат в мусорное ведро, находившееся как минимум в четырёх шагах от установки. Осознав, как мог прозвучать его совершенно искренний ответ, Гарри поспешил добавить: — Но это не значит, что не нужно комментировать свои действия… мне правда интересно. Просто ещё интереснее, когда это происходит в реальном времени. — Лонгботтом, если в течение пяти секунд в моих руках не окажется новый оптрагейт, я вас четвертую. Это длилось настолько долго, что в висках у Гарри заныло. Сначала иголочки. Или шпажки. Или файлы, ай… как угодно, не важно. Снейп вставлял их в зуб — то по одиночке, то сразу несколько. Гарри, хотя ничего в стоматологии не смыслил, догадался, что количество их равно числу так называемых каналов, а, как сказала Гермиона, у него их целых три… С каждой новой иголкой, вонзающейся в зуб, Гарри морщился, шумно выдыхал, не зная, куда девать обезумевший от любопытства язык, которым безостановочно мешал доктору работать, — и напрягался до судороги, потому что иголка вдавливалась сильнее, прокручивалась внутри, а затем двигалась вверх-вниз, будто Снейп что-то выскабливал из несчастного зуба. Раз за разом. Канал за каналом. Пускай эти манипуляции совсем не причиняли боли, в них присутствовала ощутимая сила и даже… не агрессия ли? Нет, не сказать, что Снейп был груб, скорее… — Вам не больно? Дайте знать, если вам некомфортно. Такое интенсивное механическое воздействие требуется для качественного расширения каналов. Потом было портативное устройство, похожее чем-то на старую электронную книгу. С проводком. Пип. — Апекслокатор… для более точного измерения глубины… Пип. С тех пор, как началась работа с каналами, Снейп говорил тихо, мало, а вдобавок стабильно на него не смотрел. И чем дольше это длилось, тем труднее становилось об этом не думать. Затем, после «точного измерения», Снейп вновь брался за шпажки и, меняясь в лице, вёл себя необычно — садился полубоком, выпрямившись на стуле, и отворачивал голову, будто бы для успешности всех этих вращательных, возвратно-поступательных и прочих движений ему вообще не нужны были глаза. Словно «расширял» он наощупь. Действуя всего одной рукой, оставался практически неподвижен — точно в спинку вросший. Хмурил брови, не удостаивая Гарри и взглядом, пока рабочая кисть с зажатой между пальцев иглой размеренно двигалась у того во рту. Иногда Гарри вздрагивал от неожиданности: ему вдруг сухо указывали встать — и он вставал, не смея шевелить затёкшими челюстями и чувствуя, как трескались растянутые до безобразия губы. Прямо с острыми шпажками внутри Гарри отправлялся на очередной рентген, где Снейп уже предпочитал оставаться за ширмой, то и дело миролюбиво изрекая что-нибудь вроде: — Лонгботтом, прекратите трястись так, будто я всерьёз собрался вас четвертовать — это невыгодно. Не при свидетелях же. Да и как минимум пришлось бы заметать следы, а сегодня вторник, нет времени. Гарри очень старался не прыснуть, но когда лицо Невилла, наконец, расслабилось в искреннем облегчении, он так закашлялся, что случайно выплюнул датчик. Спустя минут этак тридцать — времени Гарри не знал, поэтому оставалось лишь догадываться — раздался средней степени удовлетворённости вздох. — Полёт нормальный, мистер Поттер, — сказал Снейп, явно обращаясь к сиротливому стаканчику с зеленоватой жидкостью у плевательницы, а не к Гарри. — А-а?.. — Ага. Сейчас высушим, пломбируем каналы, потом времянку ставим. И вы свободны до следующей недели. Лонгботтом, давайте, гуттаперча… До следующей недели? Голос Снейпа звучал утомлённо-холодно. От этого странно свербело в груди. Некоторое время Гарри думал, уставившись мутными глазами в потолок. Просьбы откинуть голову, оставить в покое язык или дышать через нос выполнял машинально, периодически кивая с какой-то отрешённостью. Кажется, Гарри совсем перестало интересовать, что же происходит у него во рту. Гораздо важнее было разобраться с тем, какого чёрта происходит под рёбрами. И ещё кое-где. — Вот можете ведь, когда хотите, мистер Лонгботтом. Давайте всё это добро в автоклав, с пломбой справлюсь один. Невилл, снявший маску и застывший в футе от кресла с полными инструментов металлическими лотками в руках, изумлённо мигнул. По лицу его пробежала тень недоверия, а пухлые губы приоткрылись, слегка задрожав. Затем, будто опомнившись, он отрывисто кивнул и направился на выход. — А, Лонгботтом, — добавил Снейп, копаясь в ящике и выуживая один за другим маленькие цветные шприцы без иголок. — Включите-ка этот пластиковый пылесборник. Не понимаю, зачем его купил — пусть хоть какую-то пользу приносит. — В-вам подкаст в-вечерний? — Что угодно, — фыркнул Снейп, очевидно, найдя нужный шприц. — Нажмите случайную. В ушах звенит. Гарри проводил удивлённым взглядом неестественно прямую спину гордо зашагавшего к окну Невилла. Тот приподнял жалюзи, и впервые за всё время (которого, на самом деле, было не так много; Гарри был здесь всего во второй раз, о чём с завидной регулярностью забывал) в углу подоконника, обнаруживая себя, блеснула маленькая магнитола. Когда Невилл, прокрутив несколько шипящих холостых волн, остановился на первой же незнакомой станции, заиграла музыка. Очень красивая музыка. — Переключить? Резко повернув голову к окну, Снейп замер со шприцом в руках. Брови его взлетели — Гарри хорошо заметил это в профиль. — О, не вздумайте, я же сказал, случайную, — задумчиво протянул Снейп. — Можете идти, Лонгботтом. Спасибо. Невилл — едва не подпрыгивая от радости — ушёл, аккуратно прикрыв за собой дверь. — Устали? — хрипло спросил Снейп, склоняясь над его лицом с уже знакомой лопаточкой. — Глотать уже можно.

I would tell you about the things they put me through The pain I've been subjected to

Гарри отрицательно покачал головой; мозг плавился от незнакомой мелодии, под которую пел незнакомые слова незнакомый исполнитель. Как же красиво. Он никогда не слышал этой песни. — Должен был предложить вам надеть наушники или хотя бы включить этот несчастный приёмник, — горько усмехнулся Снейп, вовсю орудуя у него во рту лопаточкой. — Но, представляете, забыл, мистер Поттер. Старею. Два часа в тишине мучились. Гарри так захотелось ему возразить, но к зубу приставили полимеризационную лампу. Ох, ничего себе. Он запомнил, как она называется. Пип.

Now I'm not looking for absolution Forgiveness for the things I do

— Три подхода по пятнадцать, если не забыли. Ха. Забудешь такое.

But before you come to any conclusions Try walking in my shoes

Гарри прикрыл глаза, разглядывая узоры голубых вен на напряжённом запястье. Запястье едва заметно дрожало.

Try walking in my shoes You'll stumble in my footsteps

Поразительно — с последним «пип» Снейп одним лёгким движением стянул с его бедного рта адские резиновые кольца, а Гарри этому даже не обрадовался. — Что ж, второй этап прошёл успешно. Осталось всего лишь поставить постоянную пломбу. Но пока походите с временной. Посмотрим, как поведёт себя зуб. Рекомендую вам ближайшую неделю не употреблять алкоголь, не ку… нет, забудьте, не курить у вас, разумеется, не выйдет. Жевать на другой стороне, не пить сильно холодных или горячих напитков, чтобы не раздражать десну. Даже несмотря на полное отсутствие чувствительности сегодня, есть вероятность, что боль о себе ещё даст знать. Зуб у вас непростой. Будем отслеживать ваше состояние. Перепачканные перчатки отправились в урну, и Гарри, дождавшись, пока спинка кресла примет вертикальное положение, наконец произнёс надломившимся голосом: — Доктор, спасибо вам. Снейп — скулы дёрнулись, стоило маске присоединиться к перчаткам — улыбнулся одним только краешком рта и прошёл куда-то за его спиной. — Не за что, мистер Поттер, — послышалось глухое. Гарри облизал губы и нервно помял подол рубашки. — Простите меня. Я повёл себя как ребёнок. Я просто не мог понять, почему вы не позволили мне оплатить вашу работу. Да и до сих пор не понимаю. Но мне не стоило так себя вести. Извините. Вы столько… — Простите, извините… — тихо вздохнул Снейп, вернувшись к креслу. В руках он сжимал чёрные амбушюры. — Довольно. Гарри забыл, как дышать — сорвав с него нагрудник, Снейп наклонился и осторожно опустил на его плечи наушники. Через голову. Так, что он ощутил, как скользнули по затылку подушечки длинных пальцев. И в первый раз за добрый час, если не полтора, Снейп поймал его растерянный взгляд. — Ещё раз извинитесь — будете следующим в очереди на четвертование. За Лонгботтомом. Закроем эту тему. Сердце подскочило к горлу. — Но доктор… — вспыхнул Гарри. Вскочив с места, оцепенел — чёрные глаза внимательно изучали его лицо. В них не читалось ничего, кроме кромешной тьмы. Два мрачных тоннеля. — Да, мистер Поттер? — Это неправильно, — сдавленно выговорил Гарри. — Нормальные люди обращаются в частные заведения за качественными услугами. Получив их, платят по прайсу. С каких пор я должен быть исключением из правил? Я что, избранный какой-то? Это неправильно, — повторил он почти неслышно. Где-то за спиной Снейпа затихала, царапая душу последними строками, красивая песня. — Вы заблуждаетесь. — Я всего лишь хочу честно, как любой порядочный человек, оплатить ваши услуги. С этими словами Гарри чуть не упал. Потому что Снейп в один миг пересёк разделявшее их расстояние и обхватил его лицо, едва не болезненно впиваясь в щёки ногтями. — Мои услуги? — яростно зашипел он, встряхивая Гарри. — Посмотрите на меня. Вот так. А теперь слушайте по слогам. Я бы никогда. Не простил себе. Никогда, слышите меня? Если бы сбил вас. На своей чёртовой «Ауди». Гарри смотрел. Широко распахнутыми глазами. Из горла с хрипом вырывалось тяжёлое дыхание. — Я… — Мне повторить? — прорычал Снейп, не отводя от него обезумевшего взгляда. — Н-нет, я… Резкий шаг назад — Снейп отстранился и прикрыл лицо ладонью. Брови его сошлись на переносице. — В таком случае, не смейте больше морочить мне голову этой чушью. Вы видите, я не контролирую себя. Хватит. И оставьте Паркинсон в покое, она не возьмёт с вас ни пенни. Просто идите домой. Время девять ноль четыре. — Про… — Мистер. Поттер. Домой. Прямо сейчас, — дрожащим голосом потребовал Снейп. — Следующий приём назначим по телефону. Рванув прочь из кабинета номер один, Гарри услышал позади звук бьющегося стекла.