Тот, кто смеётся последним

— А вот и хозяин, — тихонько вырвалось у меня. Владелец ворот был одет, мягко говоря, странно для зимнего времени года. На нëм была чëрная, слегка помятая шляпа, солнечные очки (мммм... Для зимы самое нужное, солнце же слепит), серый грязноватый плащ, на шее висели кулон, безмен и, как мне показалось, компас, руки были в кожаных перчатках, ноги в чëрных сапогах. На плечо был закинут здоровенный молот, придерживаемый одной рукой. Я ещë сильнее вжалась в столб, стараясь издавать как можно меньше шума. Уверена, за такое поведение мне, как самое малое, оттяпают башку. Если человек одной рукой держит здоровенный молот, то лучше его не злить, если бы я знала это заранее, я бы не устроила дебош перед воротами. Мужчина пинал ногой трупы, ругаясь себе под нос, похоже, искал виновника бунта. Он, наверное, даже не подозревает, что виновник сейчас сидит за столбом и боится шелохнуться. Вдруг произошло нечто, что очень меня подставило, у меня зазвонил телефон. Громко, так, что даже было эхо. Я судорожно вытащила телефон, оказалось мне поступил спам-звонок, будь он неладен! Связь-то тут откуда? — Кто же это тут у нас прячется? — раздался голос по другую сторону от моего столба. Меня спалили. Вдруг у меня в голове прозвучало: "И это шоу импровизации! " — Ехе-хе-хе-хе, да так, никто, просто мимо проходила,— нервно посмеиваясь, с улыбкой заговорила я, — кто же знал, что у вас такие специфичные дверные звонки! —Вылезай, убью нахер, тебя Миранда прислала? — оглушил меня голос, резко сменившийся на разъярëнное рычание. — Знаете, да мне и тут хоро...— замямлила я, прекрасно понимая, что своими шуточками я играю с огнëм, но закончить мне не дали. Рука в перчатке ухватила меня за шкирку и дëрнула из-за столба, причëм приложена было немалая сила, если б не мой вес, я бы вылетела из своего укрытия, как пробка шампанского, но так я просто выкатилась кубарем к ногам мужчины. С меня слетели очки, поэтому мир вокруг меня преобразился в большие пятна, и я невольно сощурилась, пытаясь вернуть зрение. Я ощущала себя как в тумане, так происходило всегда, когда снимаешь очки, но что ещë более неприятно, я из-за своей дезориентации чувствовала себя незащищённой, уязвимой. Я отползла от ног, которые, как мне казалось могут пнуть меня. — Я спрашиваю в последний раз, зачем тебя прислала эта чëртова сука Миранда? — прогремело откуда-то сверху, и стало ясно, что группа подвижных пятен были мужчиной. — Никто ни зачем меня не присылал, я в душе не знаю никакую Миранду, —сквозь зубы процедила я, ведь мне нисколько не нравилась сложившаяся ситуация, хотя бы потому, что я ничего не вижу, — я даже не знаю, кто вы. — Харе мне тут пиздеть. В то, что ты тут появилась из воздуха я не поверю, оставь эту отговорку для других, детка. Как он меня только что назвал? Детка? Я что, так похожа на ребëнка? Чëрта с два я тебе детка, я старше тебя на пару столетий! — Ну, тогда и рассказывать смысла нет, вы же не поверите, — делая ударение на последнюю сразу, передразнила я ,а потом ,заискивающе улыбнулась, и спокойно продолжила, —вы настроены не очень дружелюбно, может договоримся? И очень сожалею за сигнализацию.... — Сожалеешь за сигнализацию? Сожалеть будешь на своих похоронах. Ха, и чем же ты со мной хочешь "договориться"?— хрипло усмехнулся хозяин фабрики. Хох, ну уж точно не тем, о чëм ты подумал. Сидеть на снегу мне стало холодно и я поспешно поднялась на ноги , подавшись немного вперёд и хитро прищурившись, пытаясь разглядеть лицо собеседника. Он был немного выше меня и от него пахло чем-то не очень приятным, будто дымом сигары. — Ну что за двумысленые вопросы? Такое с бухты-барахты не решается. Надо подумать, обговорить, составить договор, и прочее, прочее... Может пройдëмте внутрь?— сделала приглашающий жест в сторону ворот, прекрасно понимая как же абсурдно это звучит. Приглашать человека в его же собственный дом. И тут я не выдержала и бросилась на землю искать очки, ну не видно же ничерта! И наконец мир вокруг меня приобрести чëткие очертания, а так же лицо собеседника удостоилось моего взгляда. Я плохо определяю возраст, но могу определëнно сказать, что мужчине было под 40, если не больше, волосы, длиною до подбородка, седеющие и тëмные, усы и небольшая бородка. В этот момент он с издëвкой улыбнулся и протянул насмешливым тоном: — Оу, ну уж кланяться в ноги слишком. Раз уж детка так серьёзно настроена, так и быть проходи, смотри, не пожалей. Я сделала вид, что не заметила этого "детка", и обогнув мужчину, настороженно оглядываясь на него, поплелась к воротам. На мой взгляд, поворачиваться спиной к человеку с молотом весьма небезопасно. Обходя трупы, я наконец прошла ворота, я достигла того, к чему стремилась, хотя сейчас радости мне это особой не доставило. По поводу "договориться" я не блефовала, денег конечно у меня не было, но мы могли составить договор на услугу. Договоры— это моë хобби, с моей стороны помощь в исполнении какой-либо цели, с моего контрактора цена, которую я назначаю. В основном многие желают деньги, кто-то хочет успех в карьере, а кто-то силу. Это исполнить не трудно, но на желания накладываются некоторые ограничения, например, воскрешение мëртвых, это конечно возможно, но при определëнных обстоятельствах, и то, результат будет отличаться от ожидания просящего, цена тоже соответствующая, мало кто согласится отдать душу без дальнейшего пути перерождений. С этими мыслями я остановилась и оглянулась на мужчину, что шëл позади меня. Ещë идëт такой деловой, цари и рядом не стояли, надменный.... И.... Страшный. — Если всë же мы сможем договориться, как мне вас называть? — Для тебя я Гейзенберг. Да и с чего ты взяла, что мы договоримся. Тебе есть что предложить?— на его лице растянулась зловещая улыбка, мне это совершенно не понравилось. — А если есть? — Хех, тогда может быть я забуду о сигнализации, детка. Мне эта его "детка" слух режет, задолбал, но лучше ему не выказывать недовольства, потому что я уже на пути в ловушку. Я продолжала оглядываться на него через каждые десять шагов. А вот его это похоже забавляет, юморист хренов. Хм... Гейзенберг значит... Знакома мне эта фамилия, что-то меня терзают смутные сомнения по-поводу того, что мы сможем договориться. Я даже не могу предположить что у него на уме. Так, в молчании мы шли до самой фабрики. Гейзенберг открыл передо мной дверь, и сделав насмешливый приглашающий жест, саркастично произнëс: — Добро пожаловать в мою скромную обитель, куда ты так рвалась попасть.