26. Магия макияжа.
14 ноября 2022 г. в 12:00
Первые шевеления со стороны ширмы появились почти через час. До того все присутствующие только и слышали, что тяжёлые вздохи и жалобы Зеницу, и строгий голос Рен, что выговаривала ему за лишние шевеления, велела сидеть смирно, а под конец — обещала придушить его, если он ещё раз испортит готовый образ. И только теперь, очевидно, девушка была готова продемонстрировать результат своей работы. Однако, стоило младшему ученику громового хашира выбраться из её цепких рук… откровенно говоря, Кайгаку глазам своим не поверил.
Он едва ли узнавал Зеницу. Конечно, его глаза, его необычный, выделяющийся цвет волос, всё ещё были при нем. Но всё остальное… приобрело совершенно иные черты. Более плавные, нежные. Женственные. У светловолосого охотника и без того было не особо мужественное лицо, оно было простым, мягким. Теперь же макияж лёг таким образом, что юношу в нём было и вовсе не узнать, особенно с тем застенчивым выражением лица, с которым он выбрался к ним.
— Слюни подбери, — Тору фыркнул, наклоняясь к самому уху, чтобы никто не услышал. — Неужели, так нравится?..
— Это блестяще ярко! — Узуй, впрочем, был куда как громче.
— Заткнись, блять, он тебя слышит, — Кайгаку вздрагивает и шипит на брата. Ведь он прекрасно видит, как удивлённо распахиваются медовые глаза младшего ученика Шихана, что смотрит на него теперь с искренним изумлением, но старший братец только фыркает ему на ухо, как специально.
— Какие мы стеснительные.
— Я вижу, все здесь признали мое мастерство! — Рен ухмыляется и выпячивает грудь, её довольство очевидно. И совершенно оправданно.
— О, безусловно! — хашира Звука пару раз хлопает в ладоши и довольно кивает, признавая чужой талант. А после подталкивает возмущённо дёрнувшегося Иноске ближе к девушке, взяв прямо за шкирку. — Женские секреты мне недоступны. Сможешь что-нибудь сделать и с ним тоже?
— Разумеется, — воспитанница Химеджимы вздёргивает нос и утаскивает к себе за ширму несчастного.
— Надеюсь, до нас очередь не дойдёт, — озабоченно произносит Танджиро. — Как вообще можно так сделать… не считая того, что я знал, что там Зеницу, если бы не запах, я бы не узнал его.
— Ты согласился на эту миссию, и ты должен проникнуть в один из домов. Это то, что тебя ожидает, — Кайгаку только ухмыляется чужой наивности, ведь мальчишка всё также прячется за ними, нагло пользуясь тем, что они с Тору не выставляют его на глаза к Узую, позволяя оттянуть неизбежное.
Камадо дёргает плечом.
— Ну, это лучше, чем если бы Узуй-сан забрал девочек из Поместья Бабочек. Шинобу-сан бывает очень пугающей.
— …но они же не охотники. Это почти то же самое, что привлекать какуши непосредственно к уничтожению демонов, а не устранению последствий.
— Потому мы и вмешались. Узуй-сан не очень хотел нас слушать, кажется, он очень беспокоится о своих жёнах, — мальчик с серёжками ханафуда кивнул в ответ. — И немного забывает об остальных. Но он не плохой человек.
— У него весьма чёткие приоритеты. Я подобное уважаю, — громовой мечник хмыкает.
— Ну… то, что важнее всего, всегда хочется защитить в первую очередь, — Танджиро соглашается, и в его голосе действительно слышится понимание. — Но это не повод забывать о чувствах других.
— Постоянно беспокоиться о чувствах всех вокруг себя скучно. Люди, в большинстве своём, едва ли стоят того времени, которое на них потратят.
— И, всё же, прислушиваться к чувствам других важно. Если думать только о себе, то рано или поздно рядом никого не останется, — откликается ребёнок, но Кайгаку только фыркает. Их взгляды на мир слишком различались.
— Нет ничего хорошего в тех, кто куплен твоей добротой. Как только они перестанут получать от тебя то тепло, которое хотят, они покинут тебя. Те, кто готов принять твои недостатки, кого не испугали твои желания и цели, хотя бы честны, — Тору хмыкнул, покачал головой. — Ты слишком хороший ребёнок.
— Впрочем, это твоя жизнь. Тебе набивать шишки, — Кайгаку фыркает, и в этот момент его прерывают чужие слова.
— Ты, как всегда, сама обходительность, аники, — тянет Зеницу, подобравшийся ближе. Дёргает плечом. — Рен строгая.
— Конечно, а чего ещё ты от неё ожидал? — юноша ухмыляется.
— Как минимум того, что клинок ничирин не будет лежать к косметике настолько близко, — честно признался Агацума. — Надеюсь, Иноске выживет.
— У него симпатичная мордашка, это не должно занять много времени. Если он не будет сопротивляться, конечно же.
— Не могу предугадать, он же тупица… — тихое ворчание. — Ты не представляешь даже, несколько я был шокирован, когда впервые увидел его без маски.
— Могу представить, — Кайгаку хмыкает.
Помня буйный нрав этого мальчишки с кабаньей головой на плечах, и досконально зная характер своего кохая, старший владелец дыхания Грома отчетливо мог представить вопли последнего. Зеницу глаза закатывает. Почему-то подобная реакция была ожидаема. Несмотря на всё то время, что прошло с их последней встречи, Кайгаку почти не изменился. Разве что его звучание стало заметно счастливее, пусть на коробочке со счастьем прибавилось трещин. И последнее… было тревожным.
Зеницу точно помнил, что трещины медленно, постепенно исчезали. Но теперь что-то произошло, что-то непоправимое, и ему нужно было знать всё. Следовательно, нужно было как-то вывести аники на разговор. И пока хашира Звука отсутствовал, он должен был попробовать что-то предпринять.
— Так… как у тебя дела, аники? Ты не отвечал на мои письма.
— Как-то не было времени, — отмахивается юноша.
— Но сейчас у нас есть время. Пока здесь нет этого заносчивого придурка.
— Почему я не удивлен, — Юноша цокает языком и закатывает глаза. На Зеницу он старается слишком пристально не смотреть. — Что на этот раз?
— Почему ты вечно такой грубый?.. — расстроенное лицо Зеницу, когда он так похож на девушку, воспринимается совсем иначе. — Я просто хотел узнать, как ты. Как освоение дыхания, миссии. Ты стал сильнее.
— Этого недостаточно, — отвечает Кайгаку и морщится.
— Почему ты так думаешь?
— Я видел… я видел Высшую Луну.
— О, вы тоже? Которую из? — обеспокоенно спрашивает Танджиро.
— Первую. — Юноша сглатывает.
— Ох… это отвратительно, — сочувствие в голосе светловолосого юноши совершенно искреннее, когда он делает шаг вперёд и обнимает брата. — Мне так жаль, что тебе пришлось столкнуться с ним.
— Третья Высшая безумно сильная… что тогда из себя представляет Первая? — Танджиро поёжился, явно вспоминая об их собственном столкновении с Луной.
— А что из себя представляет Третья Высшая Луна? — задают встречный вопрос.
— Пугающая аура и отвратительный запах. Кажется, что ты умрёшь, если двинешься с места. Он сказал, что его зовут Аказа, — отзывается Камадо.
— У него пугающе азартное звучание, и он любит сильных противников. Странная техника демонической крови в виде снежинки, он словно бы предугадывает каждый твой шаг до того, как ты его совершишь, и оборачивает любую атаку катастрофой, — добавляет Зеницу, не разжимая объятий, тёплое дыхание согревает Кайгаку грудь. — Розовые волосы и синие полосы, демонические метки, по всему телу. Очень лёгкая одежда. Но у него есть странность.
— Да! Он не ест и не убивает девушек, даже истребителей. Даже не атакует их. — Танджиро активно кивает. — Он только посмеялся, когда увидел госпожу Шинобу, сказал, что она слишком слабая.
— Это… хорошее наблюдение. К сожалению, о Первой Луне известно мало. Только внешность. О стиле боя сказать ничего не можем, не видели, — отвечает Тору.
— Его видел и пережил эту встречу только я. Потому что сбежал.
— Ох… получается, тебе очень повезло. Нет ничего постыдного в бегстве, — Зеницу поднял голову на брата. — Ты не мог победить. Поэтому главное, что ты жив.
— Всё, что я вам скажу: не пытайтесь с ним сражаться, бегите. Он убил трёх столпов меньше, чем за одну ночь. У него шесть глаз и я видел меч на его поясе.
— Трёх столпов?.. это действительно ужасает, — Камадо нервно морщит лоб. — …интересно, какой номер у местной Луны.
— Надеюсь ниже, — темноволосый юноша с ожерельем на шее вздыхает.
Первая Молодая Луна была чудовищем во плоти, а слыша описание Третьей — Кайгаку заранее не хотел видеть Вторую. По правде говоря, он предпочёл бы и вовсе сражаться с простыми о’ни, ведь те не были для него противниками, но его мнения, на самом деле, никто не спрашивал. Ведь опытным и умелым охотникам не собирались позволять простаивать без дела. И, несмотря на значительное повышение заработной платы за риски, с каждым новым рангом задания становились только сложнее, и хорошо, когда у тебя была хорошо сработанная группа.
— Что ты себе позволяешь?! Я не для того столько старалась, чтобы ты размазывал мои труды по груди Кайгаку! — Рен выходит из-за ширмы с хмурым, но облагороженным Иноске на буксире и протестующие жестикулирует, злобно глядя на светловолосого юношу.
— Прости! — оглушительно-громко, совершенно привычно взвизгивает Агацума, немедленно прячась за спину брата. — Прости-прости-прости, я не хотел!
— Я понимаю, формы братца особенно привлекательны, для обоих полов. Но зачем было сводить всю работу насмарку?! — девушка рукоплещет.
— Да я его без задней мысли обнял! И меня никогда раньше не красили! Я не думал, что он может так легко смазаться!
— Рен, ты говоришь это по своему опыту? — Кайгаку зубоскалит.
— Я не рассматриваю членов семьи в качестве партнёров, но про твои формы я тебе уже говорила, — девушка раздраженно фыркает. — Не беси, братец, иначе я и тебя накрашу.
— Да неужели? — юноша фыркает.
— Колючка, я знаю тебя, как облупленного, так что ты не сможешь сбежать, — на него махнули рукой. — Хватит прятаться за Кайгаку, Зеницу. Иди сюда.
— Может закончишь с последним парнишкой? Чтобы мы могли быстрее со всем этим расправиться.
— Сначала я должна поправить смазанный макияж этой бестолочи, раз уж ему так неймется с обнимашками. Помада на тебе смотрится неплохо, братец, но лучше по-быстрому вернуть всё, как было.
— Как скажешь, — светловолосого юношу взяли за шкирку и подтолкнули к девушке с кисточками. И жалобные причитания самого Зеницу, на самом деле, уже мало на что могли повлиять.
Отдавая Узую должное, его пытки косметикой были не столь результативными, но, по крайней мере, не занимали столько времени.