Крылья

      Женский крик разрезал тишину ночи подобно громовому раскату. Кераси вскочила с медвежьей шкуры, постеленной для неё Илайн в крошечной спальне, которую они делили с эльфийкой.       Снова! Эти невыносимые сны — осколки чужих жизней, жалящее прошлое.       Разбуженная Илайн бросилась к женщине с постели, взволнованно убрала спутанные волосы с лица Кераси. Комнату наполнил пряный запах сочной вишни, оседая на языке ядовитым привкусом не сладости, а соли.       — Милая, — зашептала эльфийка успокаивающе, провела тёплыми ладонями по ледяным плечам гостьи.       Кераси сделала глубокий вдох, пытаясь вырваться из плена кошмара. Ночь была неестественно тихой, весна душила многообразием ароматов и стрекотанием насекомых под окнами хижины.       Дверь в спальню распахнулась, на пороге стоял перепуганный криком Киар. Высокий и стройный, словно свеча в собственной руке, он принёс с собой аромат зверобоя, связки которого сушились под потолком кухни. Пляшущий огонёк свечи из пчелиного воска бросал тень на голый торс эльфа, изумруд в проколотом пупке тускло поблёскивал.       — Госпожа, — Киар преодолел расстояние до женщины за пару широких шагов и опустился на колени рядом с матерью.       — Как это прекратить? — измученно выдохнула Кераси.       Моря в её глазах неистовствовали от душевной бури. Она словно в бреду схватила эльфа за запястье, длинные ресницы затрепетали.       Илайн непонимающе переводила взгляд с сына на женщину.       — Чем помочь? — мягко спросила она у Киара — Кераси никак не реагировала на её присутствие.       Эльф покачал головой, локоны пшеничных волос заскользили по его обнажённой коже, завитками золотой лозы украсили разгорячённую шею.       — Ей нужен свежий воздух, — пробормотал Киар, заботливо подхватывая дрожащую Кераси на руки.       Половицы поскрипывали под босыми ногами эльфа, пока он нёс женщину мимо смотрящего в одну точку Анхеля. Падший сидел на полу в темноте кухни, запустив пальцы в пепельные волосы. Кераси растерянно нахмурилась, выглядывая из-за плеча эльфа — Ан по обыкновению пришёл на смену Хелю.       Но что, если после очередного пробуждения Ан не вернётся? Если телом навсегда завладеет Хель? Что Кераси делать, если Анхель больше никогда не взглянет на неё с нерушимым пониманием и бесконечным сочувствием, доступными лишь ангелу? Мысль об этом привела женщину в ужас.       — Сейчас-сейчас, — Илайн торопливо обогнала сосредоточенного Киара и распахнула перед ним входную дверь.       Лунный свет озером жидкого серебра разлился по лужайке перед домом. Запах влажной земли привёл Кераси в чувство. Вдох через силу. Ещё один... Уже легче.       Киар аккуратно опустил женщину на мокрую траву и заглянул ей в глаза.       — Как вы? — пробормотал он, не зная, что ещё сделать.       Кераси зажмурилась, по-прежнему не отпуская эльфа, словно только он удерживал её от паники. Киар впервые видел эту женщину такой беззащитной.       Три ночи прошло со встречи с демонами. Три сна, обвивающих своими щупальцами Киара, Кераси и Анхеля. Словно кто-то настойчиво хотел показать им историю Аньи, Форкия и Кето, жестоко заставляя пропускать через себя эмоции древних эльфов. Как много тьмы клубилось над этой историей. Как много боли, грозящей обрушиться на героев снов. Пусть в реальности это всё уже произошло, но для Киара было, как наяву.       Эльф чувствовал себя негодяем, вторгающимся в чужие жизни. Подглядывающим за тем, что ему не положено видеть. Нагло крадущим что-то немыслимо важное и давно похороненное, запретное и тщательно запертое на все замки.       Киар склонился над сидящей в кажущейся базальтово-серой траве женщиной. Краски ночи особенно маняще подчеркнули бледность кожи, остроту скул и фиолетовые тени под глазами. Эльф хотел убаюкать Кераси в своих объятиях, чтобы ни одно чудовище не напугало её, не причинило ей вреда. Он знал, что она и сама чудовище, коим пугают маленьких детей… Но не мог побороть в себе порыв её защитить.       — Госпожа…       Киар ласково коснулся лица Кераси, пальцем приподнял узкий подбородок и запечатлел поцелуй на гладком лбу.       — Ни о чём не беспокойтесь, я позабочусь о вас.       Холодная женская рука, отпустив его тонкое запястье, безжизненно упала вдоль тела. Кераси смотрела словно сквозь Киара.       Из леса потянуло прохладой, застрекотали цикады. Шелест листьев в кронах клёнов наполнил пространство загадочным шёпотом.       — Матушка, — эльф обернулся к Илайн, столкнулся с её изумлённым взглядом, но решительно продолжил: — Нам нужна ваша помощь…       Он рассказал ей про всё, что произошло на Лучистом острове. Про чай из болотной калужницы и таинственные сны, смущающие умы. Анхель вышел из дома, прислушиваясь, словно и сам до конца не знал, что случилось. Насколько много Ан с Хелем скрывали друг от друга?       Падший принёс из-за дома несколько поленьев и веток, тихо сложил и разжёг костёр у ног Кераси. Потрескивающая древесина напомнила женщине о беспечной Ифе, её заботе, весёлом голосе. Закрыв глаза, Кераси спряталась в воспоминании — в нём нимфа бодала её рожками, успокаивая.       Что стало с Ифой, где она сейчас, жива ли ещё?..       Уверенный голос Киара до краёв наполнил сознание. Дрожь постепенно прошла, эмоциональное равновесие вернулось к Кераси, когда она согрелась в объятиях эльфа. Женщина вновь была способна чувствовать — тепло кожи и мурашки, бегущие по плечам Киара, его ровное дыхание, приподнимающее грудную клетку. Раньше он боялся прикасаться к Речной Леди, теперь прижимал к себе женское тело, несмотря на то, что оно обсидиановой твёрдостью отталкивало от себя. Ладони эльфа — изящные, с длинными худощавыми пальцами, один из которых украшало кольцо с бирюзой, — надёжно защищали Кераси от мира.       Она позволила себе обессиленно опустить голову на голую грудь и потёрлась щекой о золотисто-медовую кожу, вдыхая природный запах Киара — цветы миндаля и цитрусы. Освежающая сладость с горьковатыми нотами, обволакивающая ощущением уюта. Безопасности.       Эльф позволил Кераси холодить своё тело несмелыми прикосновениями. Словно Зима облеклась в женщину, умеющую выражать признательность только морозной стужей — коварно жаля и царапая, раня и медленно убивая. Киар лишь сильнее привлёк к себе мёртвое тело, самоотверженно отдавая ему трепет своего долгоденствия. Вплетая энергию своей Жизни в ту, кого Смерть забрать побоялась.       Без тени надежды на взаимность — что Киар мог дать, кроме бескорыстного чувства? Иметь возможность гладить смоляные волосы, смотреть в чёрные очи, целовать следы маленьких ступней — разве это не благословение? Благосклонность Кераси стала для него величайшей радостью.       Анхель коснулся лодыжки женщины, подсаживаясь к огню и устремив взор на небесный купол. Кераси подняла голову.       — Разве не красиво? — прошептал кузнец, жестом указывая на сияющие звёзды.       Женщина проследила за направлением руки падшего и потерялась в ослепительном великолепии созвездия Плеяд. Ночной воздух волнующей чистотой вскружил голову.       — Если верить легенде, плеяды были семёркой нимф-сестёр, — задумчиво проговорил Анхель, зарываясь пальцами во влажную траву. — Пока, убитые горем из-за гибели гесперид, не совершили суицид и не превратились в звёзды.       Кераси помолчала, прежде чем ответить:       — Это не легенда. Плеяды с гесперидами были очень близки, в Звёздной обители их называли Атлантидами — одиннадцатью прекрасными сёстрами.       Илайн с Киаром прервали разговор и прислушались к отрешённому повествованию Кераси. Эльфийка не первый век ходила по земле, но впервые слышала подробности этой легенды. Созвездие Плеяд будто стало ближе к земле — сияя так ярко, будто вот-вот сорвётся с небес, — спустившись по облакам-ступеням, как если бы духи нимф-самоубийц поняли, что здесь говорят об их любимых сёстрах.       — Геспериды захотели посмотреть мир и покинули Звёздную обитель, — взгляд Кераси выражал печаль и нестерпимую тоску, словно история относилась непосредственно к ней самой. — Они поселились на Блаженных островах и мирно жили в цветущем саду под охраной Ладона. А Ладон — что за храбрый эльфёнок! — вовсе не стоглавый свирепый дракон, которого испуганные люди убили, превратив в мост через реку. Есть ли предел их жестокости?..       Анхель с испытующим выражением лица наблюдал за Кераси. Заговорив о звёздах, он надеялся отвлечь женщину от тяжёлых дум, но, кажется, сделал только хуже.       — Геспериды — Эгла, Эрифия, Геспера и Аретуса, горгоны — Эвриала, Сфено и Медуза, грайи — Дейно, Энио и Пемфредо, все они были прекрасными созданиями, пока не стали форкидами.       Киар в удивлении вспомнил грай — монстров, похожих на зловещих лебедей. Неужели, Кераси говорила о них?       А горгоны — все знали их, как змееволосых чудовищ, в своё время разрушивших не один эльфийский город. Если верить древним рукописям, их тела покрывала блестящая и крепкая, как сталь, чешуя, которую не мог разрубить ни один меч. Громадные медные руки со смертоносными когтями; острые, подобно кинжалам, клыки; губы, красные, как кровь. На головах у этих форкид вместо волос двигались, шипя, ядовитые змеи. На крыльях с золотыми сверкающими перьями горгоны быстро носились по воздуху. А горящие яростью глаза были исполнены такой лютой злобы, что от одного взгляда на горгон любой обращался в камень.       Что касается гесперид, об этой четвёрке почти ничего не было известно, но вряд ли они были добрыми красавицами, раз их причислили к форкидам. Смущала лишь легенда об их семерых сёстрах, которые впали в такое отчаяние, что погубили себя сами. Что же такого произошло с гесперидами, раз плеяды решили расстаться с жизнями?       Чтобы уничтожить неуправляемых форкид, тысячелетие назад трём народам пришлось объединиться — настолько сильны были эти монстры. И даже так удалось умертвить не всех — уцелевшие форкиды и по сей день хозяйничали на просторах Туманного моря, в сердце которого скрывались Блаженные острова.       Неужели, Кераси не осознавала, о ком говорила? Чудовища, рассказы о которых из её уст звучали лепетом матери, воркующей о своём дитя, сжигали целые поселения и заживо пожирали людей. Может, демонические сны повредили её рассудок?       Киар положил ладонь на лоб женщины, прислушался к её напряжённому молчанию. Кераси словно осознала, что наговорила, и резко умолкла. Она поймала взгляд голубых глаз Анхеля, сжав челюсти — слишком много откровений за одну ночь.       Запах мха и колыхание папоротников рассеяли внимание присутствующих, стрекотание насекомых спустило мысли с небес на землю и Илайн вспомнила о делах насущных.       — Если бы вы согласились остаться здесь подольше, мы смогли бы вместе просмотреть книги, — неуверенно начала она. — Предположим, что демоны дали вам на болотах проклятое питьё — тогда я знаю, чем можно нейтрализовать его побочные эффекты, но это лишь временная мера.       — Сколько времени может уйти на поиск противоядия? — эльф перевёл взгляд с Кераси на мать, нервно теребящую подвеску.       Редкая золотая жемчужина в форме капли колыхалась на тонкой платиновой цепочке, висящей на шее эльфийки — это украшение отец Киара подарил ей на помолвку. Ни для кого в Лесном чертоге не было секретом, что Илайн всё ещё находилась в браке, беззаветно любя мужа даже на расстоянии. Эльфы нечасто вступали в семейный союз, но если уж вступали — то в один и на всю жизнь.       — Дни… годы? Я не знаю, — повержено вздохнула Илайн. — Даже если я отыщу упоминание о ваших снах в своих книгах, вряд ли на человеческих землях найдётся всё необходимое для зелья. Мне придётся отправить егерей на поиски ингредиентов или ехать за ними самой за Клыки Демона.       — Нет! — категорично отрезал Киар. — Я не подвергну тебя такой опасности.       Кераси выпрямилась и с напускным равнодушием следила за разговором.       — Мы не можем ждать годы, — покачал головой Анхель.       Илайн с подозрением посмотрела на юношу, во внешности которого что-то неуловимо изменилось. Он показался ей моложе, чем днём ранее, но эльфийка списала это на игру теней от костра.        — Нас устроит и временная мера, — после раздумий ответил Киар. Было видно, что решение далось ему непросто. — Мы уйдём с рассветом.       — Будем решать проблемы по мере их поступления? — улыбнулся падший.       Чем скорее они достигнут цели, тем менее актуальны будут сны, кто бы не насылал их на путников.       — Именно так, — кивнул Киар, провожая взглядом уходящую в дом мать.       Через несколько минут она вернулась с котелком, наполненным водою, и банкой из цветного стекла. Её длинная юбка шуршала во время ходьбы, аспидно-синяя ткань переливами проминалась, повинуясь лёгким шагам, словно волна — мощи океана.       Илайн поставила чугунный котелок на огонь, чуть не подпалив свою газовую шаль, и начала мастерски колдовать над зельем. Хоть эльфийка не обладала более магией, все знания оставались при ней.       Кераси слегка подалась вперёд, с интересом заглядывая в холщовый мешочек с травами, лежащий на коленях Илайн. В нём хранились засушенные веточки мелиссы, чабреца и какого-то неизвестного ей растения. Можно было подумать, что эльфийка готовила для гостей обычный травяной чай.       Когда Илайн бросила в котелок корешок причудливой формы и щедро засыпала его сверху порошком коричневого цвета, резко запахло имбирём. Анхель принюхался и сморщил нос. Кераси усмехнулась, глядя на него.       — Главный ингредиент этого отвара — трихозант, — пояснила Илайн перед тем, как открыть крышку стеклянной банки.       Повеяло своеобразным ароматом, напоминающим смесь огурца и молодого редиса. Эльфийка осторожно вытряхнула на ладонь цветок с белыми, словно атласными лепестками, отороченными оборками кружевных усиков. Эти самые усики Илайн аккуратно ощипала и бросила в закипающую воду, пар от которой смешивался с дымом от костра в воздухе над котелком.       Следом за трихозантом в варево отправились бамбуковые грибы — словно под стать необычным цветам, эти грибы красовались белой кружевной «юбкой» вокруг ножки. Вода приобрела нежно-зелёный цвет.       Удивительно красивое зелье для нейтрализатора демонических чар.       Первой отвар пригубила Кераси. На вкус тот оказался пикантным и освежающим, совершенно без запаха. Женщина передала деревянную чашу Анхелю, который, с возмутившим Илайн недоверием, гипнотизировал зелье прежде, чем выпить.       — За наше здоровье, — вздохнул Киар, последним делая большой глоток.       Кераси искренне надеялась, что это поможет.       Иначе ей придётся сделать всё, чтобы не дать Киару заснуть.