– Уильям, скажи мне, что ты ешь?
– Ужин.
После чего Уильям стал смаковать кусочек у себя во рту. Генри же резко схватился обеими руками за свой рот, пытаясь сдержать рвотные позывы, а так же упёрся спиной о дверной косяк, дабы не упасть. Афтон даже не взглянул на него.
– Мистер Эмили, – но он неожиданно заговорил, – зачем Вы пришли? И почему Вы зашли в мой дом без моего разрешения?
Генри нахмурился, пытаясь выдавить из себя хоть пару слов. С трудом ему удалось прошептать:
– У тебя дверь была... не заперта.
Уильям положил свою вилку на стол, после чего вопросительно поднял одну бровь и недовольно хмыкнул, сложив руки в замочек уперевшись кистями о стол.
– А я смотрю, для Вас до сих пор открытая дверь — призыв к проникновению со взломом?
Эмили слегка откашлялся, так как никак не ожидал в этот момент услышать сарказм.
– Что ты имеешь в виду?
Афтон просто закатил глаза и устало вздохнул.
– Проехали. Что от меня надо-то?
Генри наконец встал ровно, слегка отряхнув свои плечи от налетевшей пыли (коей было в этой квартире в избытке), а затем сложил руки у груди, немного отведя взгляд в пол.
– Твой ужин... – Неуверенно начал он, – скажи честно, это ты нацепил на себя костюм старого Бонни, увёл тех детей, а затем...
Мужчине было невообразимо тяжело произнести это, из-за чего он неожиданно остановился и замолчал. Ожидая конец вопроса, Уильям вставил:
– А затем что?
– А затем принёс себе домой этот ужин. И какого хуя, Уилл, ты ел мясо сырым?!
Вдруг наевшийся Афтон встал из-за стола и так сильно ударил по столу, что тот зашатался и чуть не перевернулся. Удивительно, что такой тощий человек вообще способен так сильно ударить.
– Вон из моего дома. Если хотите, то вызывайте полицию. Но я не намерен ничего обсуждать с Вами.
Уже в который раз за этот день Генри ощущает, как трясутся его руки.
– Уильям, ты не правильно понял, я пришёл не сдавать тебя, я лишь хотел...
Не успел он договорить, как раздался громкий, режущий уши, и слегка истерический смех. Уильям опустил голову, прикрывая лицо ладонями и подёргиваясь от тяжёлых вздохов, чем-то похожих на всхлипы. Спустя пару минут такой эмоциональной пытки для уже немного ошалевшего Генри он наконец приподнял взгляд, продолжая держать руки у носа и губ.
– Не сдавать меня? С Вашей стороны это звучит как издёвка, не находите? – Тихо прошипел Афтон, будто выплёвывая или даже выхаркивая каждое слово.
– Прошу, – испуганно после истерики друга зашептал Эмили, – просто позволь мне поговорить, умоляю. И почему ты не зовёшь меня просто по имени?
– Почему же я должен так фамильярно обращаться к своему начальнику?
Кажется, Уильям продолжал как можно дальше отстраняться от того, кому некогда сам же признался в любви.
– Потому что я не только твой начальник, Уилл, но ещё и друг. Ещё и тот, кто любит тебя всю свою жизнь...
– Мистер Эмили, вы забыли, кажется, кое-что. Тот, к кому вы обращаетесь, — Уильям Афтон, но он уже давно мёртв. Я — Дэйв Миллер.
Генри уже просто не выдерживал всего происходящего. Он зажмурился как можно сильнее, лишь бы слёзы не растеклись по его лицу. С трудом пытаясь дышать ровно, он сделал пару шагов в сторону "Дэйва Миллера". Когда они оказались достаточно близко, Эмили схватил того за плечи, прижавшись своими губами к губам Афтона, он нежно поцеловал его. Удивительно, но тот даже не пытался сопротивляться. А вот Генри в этот момент стало абсолютно плевать на то, что его пассия только что поглощала сырое человеческое мясо. Сильное эмоциональное выгорание давало о себе знать. Он целовался так, словно это последний шанс в его жизни оказаться рядом с Уильямом, из-за чего будто пытался поглотить его всего. Но никакой ответной реакции не следовало. Что в первый миг, что через пару секунд, что через минуту. Афтон был словно безвольная кукла. Либо ему было абсолютно похуй. Когда же Генри слегка отстранился, продолжая смотреть в глаза Уильяма, он поудмал:
"Такой лёгкий, тощий, глаза пустые... Словно от прежнего него ничего не осталось. Уильям Афтон и правда мёртв..."
– Что ж, – неожиданно зашептал Уилл, ещё и так тихо, словно даже сам не желал слышать своих слов, – учитывая то, что Вы сделали, и то, как Вы пристально на меня пялитесь, я могу предположить, что Вам от меня надо, мистер Эмили.
– Можешь?..
В ответ лишь лёгкий кивок. Вдруг Афтон схватил своего начальника за руку и потащил куда-то прочь из кухни. Шёл он уверенными шагами, а вот Генри каждые полметра спотыкался, ибо совсем не ориентировался в чужой тёмной квартире.
– Уилл, куда ты идёшь?
– Туда, где Вам будет комфортнее.
И они пришли. Кажется, это была спальня. Удивительно, но вот уже в этой комнате света из окна вполне хватало, чтоб разглядеть детали (хоть их толком и не было).
– Что ты собрался здесь делать? Может, хотя бы свет включишь?
– Я не плачу за электричество, – довольно сухо проворчал Афтон, – оно мне не нужно.
Затем он указал на небольшое креслице, что стояло недалеко от кровати.
– Присядьте, мистер Эмили.
Генри дышал настолько нервно, что его голова начинала кружиться лишь сильнее. Не было сил на то, чтоб спросить, зачем нужно сидеть. Раз нужно — так он и сядет. Едва держась руками за ручки, мужчина плюхнулся своей пятой точкой на довольно мягкое сиденье. После этого Уильям подошёл чуть ли не вплотную.
– Вам там удобно?
Эмили тихонечко хмыкнул и согласно кивнул. Да, очень удобно. Мягко так, приятно.
– Хорошо.
Сразу же Афтон присел на колени перед Генри, зачем-то обхватив того руками за пояс.
– Эй, что ты делаешь?
Тот попытался привстать и подняться. Но его тут же толкнули назад. Не сказать, что Уильям мог в его нынешнем состоянии кого-то удержать, но голова Эмили так сильно кружилась, что на сопротивление сил не было вообще.
– Что Вы сразу встать решили? Разве Вам не было удобнее сидя?
***
– Уилл, я... я сейчас упаду так...
Генри обеими руками держался за голову Уильяма, немного перебирая пальцами влажные русые волосы. А тот в свою очередь обхватил руками и губами твёрдый и горячий член, безостановочно проводя по нему языком. Затем, почувствовав, что колени партнёра неожиданно затряслись, он наконец оторвался от этого занятия, встал и толкнул Генри назад, падая вместе с ним.
– Уилл... не пугай так больше. Меня в такие моменты ноги совсем ведь не держат.
Они оба благополучно упали на матрац и теперь Афтон нависал над своим возлюбленным, нежно проводя своими пальцами по его щеке.
– Тогда сразу надо было сесть на кровать. Она здесь не для красоты стоит.
Оба слегка рассмеялись, после чего Уильям нежно чмокнул Эмили в нос.
– Мне продолжить?
– Да, пожалуйста...
***
– Что?..
Генри шокировано округлил свои глаза, глядя на того, кто уже расстёгивал ему ширинку.
– Что? Разве Вы не жаловались, что Вас ноги не держат?
– Ты помнишь это?
Генри в очередной раз схватился руками за свой рот, прикрывая тем самим дрожащие губы. Пара громких всхлипов и вот по его лицу уже текут ручьи слёз.
– Почему Вы плачете? Мне будет неудобно сосать тому, кто так громко рыдает.
– Почему ты Вообще решил, что мне нужно от тебя именно это?
Наконец руки Уильяма остановились и его взгляд оказался немного отвёрнут в сторону.
– Разве Вы не соблазнить меня пытались? Или всё же сдать?
– Я просто хотел высказать тебе то, как ты мне дорог, еблан! Ты совсем что ли с головой уже не дружишь? Я все эти годы винил себя за то, что поступил, как уёбок, за то, что если бы не я, то самый близкий мне человек не погиб бы!
Генри кричал так, словно все его чувства и мысли были буйной рекой, которую долгое время сдерживала плотина. Но наконец эту плотину прорвало и он мог излить свою душу. Афтон же просто молча слушал весь этот монолог.
– Из-за тебя в моей жизни произошла злоебучая куча дерьма, не скрою. Но я так же могу быть уверен, что ты — самое лучшее, что случалось со мной. Каким бы ты придурком не был, я тебя люблю. Люблю сильнее себя, люблю сильнее всего на свете. Да, Господи, чего мелочиться, сильнее всего этого блядского света, понимаешь?
Уильям закрыл глаза и тихо прошептал то, что было в его голове:
– "Гори в аду, Уильям Афтон."
