Неизбежное / Inevitable

Несколько минут Гай неподвижно стоял на кухне, онемев. Разбитый взгляд Ли запечатлелся в его сознании. Он знал, что будет помнить этот взгляд до самой смерти. Его плечи поникли, когда он уставился в пол. Ли, наверное, возненавидел бы его сейчас. Но, возможно, это было к лучшему. Он взглянул на тарелку с омлетами на стойке, затем соскреб их в мусорное ведро, зная, что не сможет их съесть. Он удалился в спальню Ли и сел на его кровать. Через минуту или две он взял подушку Ли и прижал ее к своей груди. Закрыв глаза, он вдохнул запах своего ученика. Ли не было всего несколько минут, а Гай уже так скучал по нему, что это было больно. Он аккуратно положил подушку, прошел в гостиную и, не раздумывая, начал отжиматься, отвлекаясь на физические нагрузки, как он часто делал. Через несколько часов он встретится со своими учениками на тренировке, чего он обычно с нетерпением ждал. Но он знал, что сегодня ему придется заглянуть в глаза Ли и увидеть боль и страдание, которые он вложил в них. Но это было правильно. Так лучше для Ли. Не так ли? — Ты уверен? — спросила женщина, взволнованно глядя на Ли. Генин кивнул, не встречаясь с ней взглядом. — Да, — прошептал он. Она покачала головой и вздохнула, передавая ключ. — Здесь никого нет. Несколько месяцев у нас был арендатор, но он переехал. Ли кивнул, по-прежнему глядя в пол, и, уходя, прошептал слова благодарности. Подъем по шаткой лестнице был медленным, и он замер у двери. Он был так счастлив, когда ушел отсюда. День, когда Гай-сенсей попросил его переехать к нему, был одним из самых счастливых в его жизни. Он инстинктивно отогнал воспоминания, прежде чем они всплыли на поверхность. Слишком больно думать об этом прямо сейчас. Квартира была такой, какой он ее помнил. Маленькой. Холодной. Одинокой. Он поставил свою сумку и сел на кровать, смотря невидящим взглядом в треснувшее окно. В тот момент он искренне ненавидел себя. У него было так много. Гай-сенсей дал ему так много, и, чувствуя это, Ли все выбросил. Он подтянул колени к груди, крепко обнял их и дал волю слезам. В тот день, впервые с тех пор, как он стал генином, Ли пропустил тренировку.

• • • ₪ • • •

— Ли снова опаздывает, — заметил Неджи. Он стоял на тренировочном поле, уперев руки в бока, Гай и Тентен стояли напротив него. — Уже второй раз на этой неделе. — Я знаю. Это странно, — сказала Тентен. — Он приходил сюда каждый день на час раньше нас. Она посмотрела на Гая, скрестив руки на груди. — Вы знаете, что с ним происходит? Гай напрягся. Он, конечно, не сказал Неджи и Тентен о признании Ли; он не сказал им и о том, что две недели назад Ли съехал из его квартиры. Но с каждым днем ​​изменения в Ли становились все более и более очевидными, и Гай начал задаваться вопросом, не совершил ли он ужасную ошибку. Он прочистил горло. — Ли… переживает трудные времена. — Хотя опаздывать на тренировку — это на него не похоже. Особенно после травмы. Я ожидала, что он будет здесь на рассвете каждый день, пытаясь наверстать упущенное. Он не был таким даже после экзаменов на чунина, — сказала Тентен. — Никогда не думала, что скажу такое о Ли, но он как будто сдался. Гай вздрогнул, но заставил себя улыбнуться. — Ли никогда бы не сдался. Он скоро вернется к своему прежнему состоянию, — возразил он, задаваясь вопросом, пытался ли он убедить себя или Тентен. — Просто дай ему немного времени. Гай знал, что сейчас он не может позволить себе пойти на попятный; он должен был оставаться твердым в своем убеждении. Это был период приспособления Ли к жизни без Гая в качестве его постоянного спутника. Им обоим будет тяжело и больно, но Ли это преодолеет. Потом он влюбится в кого-то другого, в кого-то вроде Сакуры-сан, кто сможет вернуть его чувства и сделать его по-настоящему счастливым. Гай был в этом уверен. — Вот он, — сказал Неджи. Гай поднял глаза, и его сердцебиение ускорилось при виде фигуры в зеленом, идущей к ним через поле. — Ли! — Он помахал. — Вот ты где! — Извините, что опоздал, Гай-сенсей. Я проспал. Слова казались странными, учитывая темные синяки под глазами Ли, но они были правдой. Последние две недели он спал в лучшем случае беспокойно. Как бы ни пытался, он не мог уснуть. Он проводил ночи, глядя в потолок. Казалось, он мог задремать только тогда, когда в небе вставала заря, и тогда ему удавалось поспать час или два. Избегая взгляда своего учителя и товарищей по команде, Ли проскользнул в строй. При виде лица Ли сердце Гая сжалось в болезненном спазме. Его глаза, когда-то такие блестящие и жадные, теперь потускнели от усталости, под глазами залегли тени. Он редко улыбался, и его движения были медленнее и жестче, чем раньше. Даже после ранения он не казался таким безжизненным, таким крайне подавленным. Видеть его таким было пыткой. Но Гай продолжал улыбаться, пытаясь сделать вид, что все в порядке. Что еще он мог сделать? — Правильно! Я подумал, что мы могли бы начать с парного спарринга. — Я давно хотел поработать над снарядами, — плавно вставил Неджи и кивнул Тентен. Удивление отразилось на ее лице на секунду, но сменилось пониманием. — Все в порядке, сенсей? — она спросила. — Э… конечно, — выдавил Гай, застигнутый врасплох. Неджи и Тентен отошли к одной стороне тренировочного поля, оставив Ли и Гая одних. Гай улыбнулся Ли, не встречаясь с ним взглядом. С тех пор как Ли уехал, Гай избегал оставаться с ним наедине. Но это — совместный спарринг — было чем-то, что они делали много раз. Гай глубоко вздохнул и принял боевую стойку. — Ты готов, Ли? — Да, Гай-сенсей, — тихо сказал Ли и встал в стойку. Последовавший за этим спарринг был не чем иным, как избиением. В ключевые моменты Ли отвлекался, и удары, которые должны были прийтись в блок, попадали в цель. С каждой неудачей его тревога возрастала, а по мере того, как росла тревога, его мастерство все больше падало. Вскоре он начал совершать ошибки, жертвой которых не становился с первых дней в качестве генина. — Сосредоточься, Ли, — сказал Гай напряженным голосом. Он начал беспокоиться, что может серьезно навредить своему ученику, сам того не желая. Раньше спарринг с ним был похож на танец; Гаю не приходилось много сдерживаться, потому что он знал, что Ли выдержит. Теперь движения Ли были медленными и нескоординированными. Нога Гая вылетела из-под удара, и на этот раз Ли даже не заблокировал ее. Гай попытался остановить себя, но было слишком поздно; его нога попала Ли в грудь и отправила его в полет. Он ударился о землю с глухим стуком, перекатился и остановился в траве на некотором расстоянии. — Ли! — Гай подбежал к нему и присел рядом. — Ты в порядке? Ли свернулся калачиком, прижав колени к груди. Было больно — он привык к боли, но этот удар не выдержал. Он заметил встревоженный взгляд Гая и закрыл глаза. Каким-то образом видеть, как Гай смотрит на него так, будто заботится, было больнее, чем чувствовать боль от удара. — Я в порядке, Гай-сенсей, — прошептал он. — Пожалуйста, простите меня. В следующий раз я постараюсь лучше. Гай кивнул и помог Ли сесть. Он прислушивался к тяжелому дыханию Ли. — Постой, — пробормотал он. Нежные пальцы исследовали грудь Ли, нажимая то здесь, то там. — Я думаю, что, возможно, я сломал одно из твоих ребер. Может быть, мне следует отвести тебя к медикам. Ли покачал головой. — Со мной все будет в порядке, Гай-сенсей. Мне просто… нужно немного перевести дух. Гая это не убедило, и он снова прощупал ребро Ли. Генин быстро и болезненно вздохнул и отпрянул. Гай нахмурился. Определенно треснуло, возможно, даже сломано. — Мы идем к медикам. — Он взял Ли за руку и помог ему встать на ноги, затем повернулся к Неджи и Тентен, которые перестали драться и уставились на них. — Продолжать тренировку! — крикнул Гай. — Мы вернемся через некоторое время. По крайней мере, ребра было довольно легко вылечить с помощью медицинских ниндзюцу. Он направился к больнице Конохи, и Ли последовал за ним, опустив взгляд. Какое-то время Гай молчал. Затем он мягко прочистил горло. — Как ты, Ли? — Со мной всё в порядке, Гай-сенсей, — сказал Ли. Ложь была до боли очевидной, и он чувствовал на себе взгляд Гая, но не поднимал глаз. — Спасибо, что спросили, — прошептал он. Гай ничего не сказал, пока они шли пешком до больницы. Как только они вошли, ниндзя-медик сопроводила их в маленькую комнату, где Ли разделся до пояса и лег на стол. Она восстановила поврежденное ребро, сказала Ли, чтобы он отдыхал до конца дня, и отпустила их. Когда они вышли из больницы, Гай заколебался, глядя на Ли краем глаза. — Ли... — Он прикусил язык, останавливая себя. Он поклялся меньше вовлекаться в жизнь Ли; иначе чувства Ли к нему не изменились бы. Это означало, что он больше не мог просить Ли доверять ему. Но он также не мог просто смотреть, как страдает Ли. Гай закрыл глаза, мучаясь от замешательства и печали. Ему нужно снова поговорить с Какаши. Он открыл глаза, встретился взглядом с Ли и выдавил из себя улыбку. — Может, тебе стоит пойти домой и отдохнуть. Увидимся завтра на тренировке? Генин отвел глаза прежде, чем Гай увидел бы вспышку боли при слове «дом». — Да, Гай-сенсей, — тихо сказал Ли. Раньше он бы стал спорить о своей физической форме и способности продолжать тренироваться, но теперь эти вещи, похоже, не имели такого большого значения. Он просто чувствовал себя таким усталым. Они шли молча, пока их пути не разошлись. Ли колебался, пытаясь найти что сказать, чтобы уменьшить неловкость между ними, но слов не было. Он остановился, неловко кивнув, и продолжил путь в свою маленькую квартиру в одиночестве. Гай стоял, наблюдая, как он уходит. Хотя Ли больше не нуждался в костылях, его движения напомнили Гаю о том, как он ходил после травмы; медленные, болезненные, сбивчивые шаги. Гай подождал, пока Ли завернет за угол и исчезнет из виду. Затем он повернулся и пошел обратно к тренировочному полю. После еще нескольких часов спарринга с Неджи и Тентен Гай вернулся домой, чтобы поесть, принять душ и переодеться в свежий комбинезон. Без Ли в его квартире было пусто и тихо, как в могиле. Он скучал по той веселой улыбке и милому молодому голосу, которые всегда добавляли столько яркости и тепла в его обыденную жизнь. Были моменты, когда он был один в своей квартире, когда он, казалось, замечал Ли краем глаза... только чтобы повернуться и увидеть, что это была тень. Или вообще ничего. Он помыл посуду, вышел из квартиры и направился к дому Какаши. На этот раз он поклялся, что сделает это, не используя саке, чтобы развязать язык. Эта штука затуманила ему голову. Собравшись с духом, Гай постучал в дверь. Какаши открыл дверь, увидел знакомый зеленый комбинезон, подумывал закрыть ее, но тут заметил выражение лица Гая. Черт возьми, только не снова. Ну… по крайней мере, на этот раз это было не посреди ночи. Хатаке покачал головой и жестом пригласил Гая следовать за ним. — Привет. — Гай довольно застенчиво улыбнулся и потер затылок. — Прости за вторжение. Мне просто… ну, мне нужно с кем-то поговорить. Опять. И ты единственный человек, которому я доверяю настолько, чтобы поделиться чем-то подобным. — Он последовал за Какаши в гостиную. Какаши кивнул на диван, и Гай сел. — Это о Ли, — добавил он, — хотя ты, наверное, уже догадался. Какаши прислонился к стене в обманчиво небрежной позе: руки низко скрещены на груди, тело ссутулилось, глаза полуприкрыты и ленивы. — Как там у него дела? — Ну… — Гай откашлялся и переплел пальцы. В его животе уже застрял тугой комок беспокойства. — В ночь после того, как я покинул твой дом, я подумал о том, что ты сказал. И я решил, что для Ли будет лучше, если мы с ним не будем проводить так много времени вместе. Поэтому я поговорил с ним и предложил ему переехать. Ненадолго вернуться в свою старую квартиру. — Гай уставился в пол. — Я все еще вижу его на тренировках, но я больше не тренируюсь с ним наедине. Я вообще не провожу с ним время наедине. И… я думаю, он очень тяжело это переживает. Это легко, но в последнее время он не похож на себя, опаздывает на тренировки, даже пропустил несколько занятий... и он всегда выглядит изможденным, а ты знаешь, как редко это с ним бывает. — Ты знал, что он тяжело перенесет это, Гай. — Какаши теребил замок на своей перчатке, глядя на своего друга. Плечи Гая поникли, и выражение его лица было изможденным. Он не привык видеть Гая таким. — Прошло всего две недели. Ты должен дать ему немного времени. Он ребенок. Он переживет это. — Ты так думаешь? — Голос Гая был напряженным, и он посмотрел на Какаши с оттенком отчаяния в глазах. — Я надеюсь, что это так. Это... очень тяжело видеть его таким и не иметь возможности помочь ему. Он так сильно доверял мне, Какаши. Не уверен, что доверяет теперь. Я человек, который поверил в него, принял его... а теперь я его отослал. А так как он ребенок, то не понимает, что я делаю это ради него. Что бы я ни говорил, он видит это так, будто я бросил его. Что это сделает с ним? — Не знаю, — сказал Какаши. — Не думаю, что кто-то даст тебе точный ответ. Это затруднит доверие, и он, вероятно, не сблизится ни с кем снова в течение длительного времени, но это неплохие черты для шиноби. — Он провел рукой по волосам, затем пожал плечами. — Я не знаю, что тебе сказать, Гай. Гай уставился в пол. Он полагал, что это нереально, ожидая, что Какаши приготовит для него какой-нибудь волшебный ответ. — Прости, что беспокою тебя этими проблемами, — пробормотал он. — Спасибо, что выслушал. — Он закрыл глаза и провел рукой по волосам. Затем он посмотрел на Какаши и заставил себя улыбнуться. — Не хочешь немного поспарринговать? Мне не помешает немного потренироваться. И, может быть, это прочистит ему голову. Мир всегда казался проще, когда он тренировался. В любое другое время Какаши придумал бы оправдание. Однако одной натянутой улыбки Гая было достаточно, чтобы кивнуть. Часть его хотела сказать Гаю найти своего ученика и затащить его домой, но он знал, что это будет не так просто. На данный момент это сделало бы Гая счастливее, но в долгосрочной перспективе это только усложнило бы ситуацию. Они вышли за дверь и пошли по улице к тренировочному полю.