History of Ukraine

– Вона... Померла?(Она... Умерла?) – К сожалению, да. – немец тяжело вздохнул и обнял УПА. Мальчишка весь вздрогнул и заплакал. В этом детском плаче, было больше боли, чем  когда плакал сам Рейх. От этого звука становилось  очень больно на душе, нацисту хотелось  остановить, успокоить УПА, но он понимал, что ему сейчас лучше выплеснуть все свои эмоции, чем потом годами мучаться от этой душевной боли, засевшей где-то на глубине и не дававшей нормально жить.        – пойдем к Воле? – тихо спросил Рейх, уже после того как УПА успокоился. – Добре. (Хорошо.) – так же тихо ответил мальчик, взяв за руку дядю. Рейх повел его в комнату, где сидела Воля и читала что-то на азбуке морзе, и тут же УПА налетел на неё с объятиями. – Волю, мама померла. (Воля, мама умерла.) – сказал он, опять чуть не плача. –  Тихо, брате, не плач. Мама завжди буде з нами, хоч тепер вона стала ангелом. Тут не треба  плакати (Тихо, брат, не плачь.  Мама всегда будет с нами, хотя теперь она стала ангелом.  Здесь не надо плакать) – девчушка попыталась успокоить УПА, хотя ей самой сдержать всё в себе было сложно. Рейху это напомнило их с ЗУНР. Чёрт. ЗУНР. Почему о ней так больно вспоминать? Немец быстро ушел и заперся в своём кабинете дабы дети не увидели как он плачет. Как только дверь кабинета закрылась, слезы ручьями полились из глаз парня. – почему? – послышалось из уст Рейха. С каждым разом его голос ставал всё тише и тише, пока и вовсе не стих. Так шли дни, недели, месяца, годы... УПА и Воле понемногу стала забыватся мама. Да, неприятный осад остался, но их сердца были открыты для нового чувства. Чувства под названием любовь. Лето. Теплый июльский вечер. Пара влюбленных сидят на берегу реки. Разговаривают, смеются, а что ж ещё им делать? Молодые, не зачем грустить. – Кохаю...(Люблю...) – говорит УПА и нежно целует сестру. Сколько любви он вкладывает в этот поцелуй, сколько нежности! – І я тебе теж... (И я тебя тоже...) – у Воли на миг останавливается сердце от всём этой любви.  – Ех, бачила б нас матір!(Эх, видела бы нас мать!) – Тоді б нас давно на світі не було! (Тогда бы нас давно в мире не было!) – засмеялся юноша, всматриваясь в  глаза сестриные глаза. Всегда пустые, в них невозможно разглядеть никаких чувств. Но зато какие красивые! УПА они всегда напоминали осеннее небо, окутаное туманом. И хотя эти глаза ничего не видят, главное чтобы сердцем любила, не глазами. Воля тоже начала смеяться. Дзвонкий, заразительный смех, её манера общения, даже запах её волос, что отдавали цветочными нотками из-за постоянного ношения венков. Всё это дурманило парню голову, от того момента когда он осознал что любит Волю, а может и раньше, кто его знает? Не сдерживая себя , УПА повалил девушку на землю, и поцеловал, но уже не нежно, а грубо и властно. – УПА, що ти  коїш? (УПА, что ты творишь?) – спросила Воля, вставая с земли. – Вибач, перед такою вродливою сестрою не встояв (Извини, перед такой красивой сестрой не устоял).– говорит юноша, помогая ей встать. – Може, вже додому? (Может, уже домой?) – предложила  девушка, уже встав на ноги. Они взялись за руки, да и пошли домой, по дороге напевая всякие песни. Вдруг Воля внезапно остановилась. – Га? ( М?) – УПА остановился вместе с ней, и с вопросом посмотрел на девушку. – УПА, ну ти ж розумієш що ці відносини не правильні... Ми не можемо далі... (УПА, ну ты же понимаешь, что эти отношения не правильные... Мы не можем дальше...)– начала  Воля, но брат её перебил : – Ніяких "ми не можемо"! Я тебе кохаю і крапка! (Никаких "мы не можем"!  Я тебя люблю и точка!)– крикнул юноша,и, сильнее сжав руку сестры, продолжил путь к дому. Дома они разошлись по разным комнатам, занимаясь каждый своими делами. УПА читал книгу, а Воля пробовала что-то рисовать, что у неё получалось. Так прошел ли час, а может и два, пока их не позвали на ужин. Ужин прошел как обычно , но тут Рейх встал и начал говорить: – спешу сообщить, что завтра мы переезжаем. Поэтому лучше сегодня соберите всё свои вещи. – як переїзжаємо? (как переезжаем?) – чуть не подавился хлебом УПА. – вот так. Здесь мы в любом случае остаться не можем. – сухо ответил он. – Ах, добре...(Ах, хорошо...) – парень со злостью схватил Волю за руку, и пошёл в комнату, собирать свои и её вещи. Но не на завтра, нет, он решил сбежать. Как только настала ночь, УПА пошел в комнату сестры, и начал её будить. Как только девушка проснулась, и открыла рот, чтобы что-то сказать, он быстро приложил палец к её устам, тем самым заставляя её замолчать. – Тихіше ти... Нас можуть почути...(Тише ты... Нас могут услышать...) – прошептал юноша, и, схватив все что он склал ещё вечером, вместе с Волей, пошёл к выходу. Быстро выбежав на улицу, УПА побежал куда глаза глядят. Наконец-то добежав до леса, он остановился , как только заметил неизвестный силуэт. – Хто тут?! (Кто тут?!) – крикнул повстанец, на всякий случай, прикрывая сестру собой. – Та не хвилюйтеся так, не ворог я (Да не волнуйтесь так, не враг я) – послышалась украинская речь. УПА облегчённо вздохнул, свой значит. Силуэт вышел из леса, и взору подростков предстал высокий мужчина лет где-то сорока. – То хто ви? ( То кто вы?)– спросил парень, ожидая ответа мужчины.