Нервы войны

      Местный ресторан быстро подстроился под нужды победителей. Языкового барьера почти не чувствовалось, официанты довольно шустро разносили подносы с знакомыми напитками и местной едой. Стоял радостный гул, пьяный смех, звон кружек и бокалов, стук металлических приборов об посуду. Пьяные марлийские офицеры хором перекрикивали музыку маленького оркестра.       Прошло два дня, после смерти Барти и захвата крепости Слава. Войска Марли готовились покинуть город, в бухте которого до сих пор находились разбомбленные остатки флотилии Коалиции. Офицерский состав расквартировали по городу, который оставили большинство мирных жителей. Привыкшие к красивой жизни марлийцы за это время успели подчинить городскую управу своим правилам, развесили свои флаги и обеспечили безопасность на улицах города.       Вера до сих пор глубоко переживала смерть Барти. Она даже написала письмо его родным, в котором рассказывала про его подвиги на фронте. Но так его и не отправила, сожгла в сахарнице, потому что в квартире не нашла пепельницу. Вряд ли её письмо смогло бы утешить его родных. Командование разрешило офицерам провести вечер в городе, ни в чем себе не отказывая. Поэтому она сидела в битком наполненном ресторане, размышляя о прошедших событиях, подбирая изощренные способы заглушить внутреннюю боль.       — Полный кутеж, — как нельзя точно оценила обстановку Ив.       Её сегодняшней собутыльницей была сослуживица, которая сидела на приёмке в штабе. Они вместе прошли одно училище, но по распределению Ив попала в штаб, а Вера в специальный отряд связи регулярных войск Марли. Про себя Вера отмечала, что хоть они были и в разных местах, но штабским почему-то платили меньше, и это чувство справедливости за риск меркантильно грело ей душу. На их деревянном столике без скатерти красовались уже две пустые бутылки вина, и они заканчивали третью. Что бы не говорили про вред алкоголя, особенно в случаях фирменного - марлийского, но временно заглушить боль можно было только им.       — Отличное вино, — снова дала оценку, но теперь уже напитку, Ив.       — Годится, — согласилась Вера, делая вид, что смакуем вкус. Хотя на самом деле она перестала чувствовать все эти хваленые нотки уже после первой бутылки.       — Я, конечно, хотела побывать за границей, попробовать местной выпивки и еды. Но не таким способом. Ты же понимаешь меня, Вера?       — Ха, ещё как, — буркнула Беккет и сделала очередной глоток.       В некоторых посиделках всегда наступает момент, когда можно признаться в чувствах, мыслях. И Ив задала этот тон. Почему-то тема про «путешествия» задела Веру и, не дожидаясь новой реплики от Ив, она продолжила:       — Я тоже в детстве хотела много путешествовать. Думала, что посмотрю мир, узнаю как живут другие народы, изучу культуру и всё такое, — девушка грустно посмотрела на дно бокала, — а теперь ты посмотри, до чего мы докатились…       Ив одобрительно хмыкнула.       — Понимаешь, это вообще не то, чем представлялся мне мир. Хотя мне кажется, он и не должен таким быть. Всюду, где бы я… где бы мы не появлялись, везде снова мы. Этот же язык, эти же повадки. Даже официанты быстрее нас адаптировались. Словно мы снова в Марли, просто зашли в квартал средневосточных, — она кивнула головой в сторону кухни, откуда появлялись молодые парни в мыле от работы.       — Ха-ха, да уж. Путешествие с увеселительным мероприятием на два года. У меня от такого «отдыха» уже седые волосы появились, — мрачно пошутила Ив, намекая на цель их прибытия в эту страну.       — Да если бы я знала, что это такое, я бы никогда не согласилась отправиться на службу! — повысила голос Вера, вино ударило в голову.       — Тише-тише, — Воерман почему-то не на шутку забеспокоилась, озираясь по сторонам.       — Чего?       — Вера, тут, понимаешь-ли, могут быть… эм, политруки и их «уши», — аккуратно сообщила Ив, приблизившись к Вере.       — И?       Иногда на Веру накатывал юношеский максимализм, вероятно, алкоголь активировал эту черту характера. на самом деле, последнюю тираду про службу она выпалила нарочито громко. Ив моментально раскусила её манёвр. Если бы она была собакой, то можно было бы сказать, что Ив испуганно поджала уши.       — Вера, ты, кажется, на сегодня готова, — попыталась отшутиться приятельница, зыркая глазами вокруг, подмечая реакцию окружающих.       — У тебя улыбка так и не сходит, мастерица шифровки и дипломатии, — тут уже Вера прошипела это вполголоса. — Тебя за этот навык к штабским приписали?              Ив ухмыльнулась, давая понять, что этот вопрос должен был пока остаться без ответа. Она подозвала официанта, чтобы заказать новую бутылку в надежде, что новая доза спирта в напитке сможет заткнуть Веру или перевести её в режим «тарабарского языка», а та продолжала наращивать свое же недовольство.       — Представь, если бы всего этого не было? — пространно сказала Беккет, разведя руками в стороны.       Между приятельницами повисло молчание, обе были при своих мыслях. Официант принес запотевшую бутылку и быстро удалился.       — На что ты намекаешь? — осторожно поинтересовалась приятельница, разливая вино по бокалам.       — Ну, всего этого! Ни Марли, ни Элдии, ни Средневосточной Коалиции! Мы тут из-за них, понимаешь? Зачем?       У Ив в глазах появились искры страха, потому что некоторые люди начали обращать внимание на громкую речь Веры, хотя вокруг так и стоял гам.       — Мы этого не знаем. Давай-ка выпьем за то, что есть сейчас. Оп, — они чокнулись, — за неизведанность наших путей!       Вера чувствовала, что с каждым глотком её предохранитель от неприятностей выходит из строя, и она уже выкладывала весь поток из своей головы, избегая любой фильтрации.       — Ты читала зарубежную прессу, слушала радио?       — Конечно, — горько ответила Ив. — «Падение титанической власти» и прочее.       — Даже средневосточные уже сидели на аппаратуре, которая на порядок усовершенствованнее нашей. А их артиллерия? — Вера посмотрела в глаза Ив, ища поддержки. — Без развития мы — ничто. Так говорил Фред. А теперь вместо гордости титаны становятся посмешищем.       Вера искренне винила именно воинов Марли в смерти Барти, это было как сыпать самой себе соль на рану. Вернись те с победой, этой бы затяжной войны не было. А ещё она припомнила Фреда, который пропал без вести в составе разведывательной экспедиции на Парадиз три года назад. Девушку налила себе новую порцию вина, по темпам потребления она обгоняла приятельницу.       — Воины… Элдийцы, которые считают себя марлийцами? Это так смешно…       — Какие-то проблемы с элдийцами, которые отдают свою жизнь ради Марли? — поинтересовался мужской баритон за их спинами.       Ив поняла, что возможно, дело может запахнуть жареным, и решила сразу выкрутить своё обаяние на максимум.              — Ха-ха, ну подруга у меня дает! — не оборачиваясь громко заявила Ив, хлопнув Веру по спине, что она ударилась зубами о бокал. — Как выпьет, так такое рассказывать начинает… И смех, и грех!              Она обернулась к свидетелю их разговора, заливаясь фальшивым смехом. Внезапно он прекратился, и Вера услышала что-то вроде «о».       — Если ваша подруга знаток элдийского вопроса, то я с удовольствием выслушаю её лекцию. Вероятно, кто-то ещё захочет с ней ознакомиться… — продолжил мужчина.       Вера до сих пор не видела лица того, кто вдруг решил прокомментировать её размышления. Агрессия вскипала с утроенной силой, а Ив пыталась разрешить назревавший конфликт, что начало невероятно раздражать Веру. Да, приятельница желала ей добра, но зачем вообще вмешиваться?       — …может быть даже фельдмаршал Кальви послушает эти размышления о патриотизме и долге, — в голосе загадочного мужчины прозвучали уже явственные намеки на недовольство и угрозу.              Пока Ив перебирала самые дипломатические варианты ответов, Вера развернулась, чтобы посмотреть на дерзкого комментатора. Первое, что она увидела — это красная нарукавная повязка с белой звездой. Потом форменный белый плащ и лишь затем лицо мужчины, знакомое по фотографиям.        «Это вроде Браун, который замкомандира”, — быстро сошлись пазлы в её голове. — “Говорят, очень идеологичный товарищ».        Примечательно, что мужчина стоял полубоком, словно сам не хотел привлекать внимания. Однако он все же остановился у столика, где сидели две женщины. Словно ненароком проходил мимо и решил подбросить углей в разговор.       — Ага, я вижу! Перед нами почетный марлиец, — Вера сделала вид, что припоминает его имя. — Райнер Браун, кажется? Я думаю, мы пока можем обойтись без Кальви. Вы и сам достаточно высокопоставленный слушатель, хватит и вашего внимания.       — А вот хамить не стоит, бывают последствия, — Браун нахмурил брови.       Вид у него был достаточно изможденный, и при других обстоятельствах Вера бы пожелала ему хорошо отдохнуть. Но сейчас она играла с огнем, в который она подлила достаточно алкоголя, который подстегивал ее на необдуманные фразы.       — Вообще-то, замкомандира Браун, мы уже уходим, — заторопилась Ив, пытаясь поднять со стула Веру, что с вызовом смотрела на воина Марли.       Ситуация осложнялась тем, что Браун, во-первых, был старше их по званию, во-вторых, он был тем самым почетным марлийцем, а, в-третьих:       — За последствия ваших действия на протяжении двух тысяч лет вы отдуваетесь сейчас, но зачем-то втянули и нас, — огрызнулась Беккет. Браун, у которого и так был недовольный вид, кажется стал суровее. Ив уже на панике начала тянуть Веру за руку в сторону выхода.       — Не знаю, откуда в вас столько надменности, — сурово отметил он, — но если вы здесь, значит вы и сами не из Марли. И, значит, воевать ваши предки не особо умели.       Его проницательность задела Веру. Всё было так. Ни один урожденный марлиец, кроме высших офицерских чинов, не отправился на войну в звании рядового. Почти вся армия состояла из рекрутированных солдат из захваченных стран.       — Зато теперь мы умеем воевать, замкомандира Браун… — ухмыльнулась Вера.       И попыталась добавить что-то едкое, дабы усугубить положение, но предусмотрительная Ив просто вытянула её из зоны поражения, пока Вера не придумала достойный военного трибунала ответ старшему по званию.       — Что ты творишь! Если на нас доложат, господи, я даже не представляю, что с нами будет, — она нервно одернула Беккет и ускорила шаг к выходу.       — Расстрел, вероятно, — сказала Вера, пробиваясь сквозь гоготавшую толпу вместе с Ив. — О, он идет за нами.       Ив подумала, что это шутка, но на всякий случай обернулась посмотреть. И действительно, грозная фигура Брауна следовала за ними.       — Черт, Вера… Нас арестуют! — в голосе приятельницы появились панические нотки.       — Ты не виновата, Ив. Я буду нас защищать. Как думаешь, кому больше поверят? Элдийцу или нам?       Ив промолчала. Однако весь её вид говорил о том, что она знала правильный ответ и очень напугана этим фактом. Наконец вытянув подругу на свежий воздух, она прислонилась к колонне у входа и перевела дух. Вокруг входа стояли группки офицеров, которые громко смеялись и беспрестанно курили.       — Ты меня убиваешь, — прошептала Ив. — Пошли скорее отсюда!       — А я уже давно умерла… кажется, — ответила Вера, которую настиг пик опьянения.       В этот самый момент появился Браун. Вероятно, он хотел указать на них, чтобы их передали в руки военной комендатуре.       — Я должна была умереть два дня назад! — внезапно закричала Вера в лицо Брауну, подскочив к нему максимально близко, параллельно отбивая руку Ив, которая держала её за рукав. — Но осталась жить… для чего? Объясни мне, замкомандира Браун! Ради чего всё это было?       — Она перебрала, — умоляюще шептала Ив, сложив руки в молитвенном жесте. — Пожалуйста, давайте разойдемся…       Свидетели этой перебранки с любопытством разглядывали всех участников, разом прекратив общение. Браун, привыкший ко вниманию, не замечал их, собственно, как и Вера. Она смотрела ему прямо в глаза, надеясь найти ответ на свой вопрос.       — Райнер Браун, вам так повезло! — Вера зарыдала. — Вы будете жить вне зависимости от того, сколько пуль в вас попадет! А мы… мы лишь пешки в этой войне, нами размениваются за вашу славу!       Ив снова попыталась остановить Веру, схватив за плечи и встав между нею и воином. Рядом послышался топот сапог приближавшейся группы людей. Это была комендатура, что уже спешила на громкие крики. Ив оцепенела от ужаса. Браун молча стоял и сурово смотрел на Веру исподлобья.       — Ай-яй-яй, как жаль, что я успел только на конец этого спектакля, — произнес светловолосый мужчина в очках.       Он только что вышел из ресторана, но уже успел затянуться сигаретой. Похлопав Райнера по спине, словно возвращая его в реальность, он обратился к солдату из комендатуры:       — Право, вам здесь ловить нечего. Просто небольшой казус, который закончился истерикой дамы. Ведь так, Райнер?       Тот ничего не ответил, но медленно кивнул. Вера тяжело дышала, Ив до сих пор пыталась удержать подругу от необдуманных поступков.       — Вот и славно, — не дождавшись ни ответа, ни реакции, сказал командир Йегер, взяв за плечо Райнера, уводя его в сторону от девушек.       Ив потянула Веру за собой в другую сторону. Беккет, не отводя от мужчины взгляд, злобно подумала про себя: «Ещё увидимся, Райнер Браун».