❗️Внимание❗️
❗️Данная работа не несет скрытых угроз для общества и психического состояния граждан! Не направлена на формирование у несовершеннолетних и взрослых людей отрицания семьи как общественной ценности! И ни в коем образе не является пропагандой так называемого образа жизни и не несет целей популяризации нетрадиционных сексуальных отношений. Здесь вы можете столкнуться лишь с упоминанием ЛГБТ сообщества как явления в целом. Изложенная в данном тексте информация никоим образом не направлена на склонение или иное вовлечение граждан в совершение противоправных действий, представляющих угрозу для их жизни и (или) здоровья либо для жизни и (или) здоровья иных лиц. 🔞В соответствии со статьей 3 федерального закона от 29.06.2013 #136—ФЗ история категорически запрещается к прочтению лицам моложе 18 лет, а также подвластным стороннему влиянию персонам. ❗️Передача материалов иным лицам и её распространение запрещено в соответствии со статьей 4 ФЗ #2421—1 «О средствах массовой информации». ⛔️Изложенная в этих строках история является художественным вымыслом и способом самовыражения, воплощающим свободу слова, она не отрицает семейные ценности, так как у автора есть муж и сын. Продолжая читать далее, вы подтверждаете: — что вам больше 18ти лет; — что у вас крепкая психика; — что автор не заставляет вас читать текст, изложенный ниже, тем самым не пропагандирует вам отрицания семейных ценностей и не склоняет к популяризации нетрадиционных сексуальных отношений; — что инициатива прочтения данного произведения является вашей личной, а главное добровольной. _________ — Когда ты начал свой рассказ, я уже думал, что придётся тебя вновь уговаривать выбросить всю фигню из головы. Марк крутой мужик, и тебе с ним реально повезло! Готовит, стирает, золушка блин. Вот ближе к окончанию твоего повествования я понял, что финал превзошел все мои мыслимые и немыслимые ожидания. Я просто в шоке! — жестикулировал Алекс, перевозбудившись от истории друга. — Это на тебя так не похоже! Ты точно себе не отморозил ничего? — Да вроде нет. Все нормально… — стеснялся Алан. — Я действительно хотел все послать к херам! Но заметил, как он нервничает, кольцо крутит, что я подарил… короче понял, что он хоть и большой, но такой же дурной, как ребёнок. Решил дать шанс высказаться. Ох, предстоит еще долгий путь — объяснять ему, что такое хорошо, что такое плохо. — Ну, да… Если ты ему не скажешь, откуда он узнает, что тебе это неприятно? — согласился Алекс. Он чувствовал, что хотел поделиться этими событиями в жизни со своим лучшим другом, что всегда поймёт и поддержит, с которым можно угарнуть в голос со сложившегося курьезного примирения. Алекс был безумно счастлив, что тот не сорвался по газам, как в прошлый раз. Включил здравомыслие, выслушал парня, и все остались довольны. Хотя сам он пытался представить, как реагировал бы на месте друга, но парня-то у него нет, так что и мечтать — глупо. Но одно он знал точно: он бы тоже простил, будь это Женя. — Знаешь, я очень удивился, что он купил ту квартиру. — Да! Быстрый он. Ещё и ремонт устроил. А твой парень действительно серьёзно настроен. Любит тебя так… мне аж завидно… ну, белой завистью, ты не подумай, — Алекс доброжелательно улыбнулся. Алан и не думал на него как-то злиться. Отпивая чай, он посмотрел в очередной раз на своё тату: — Люблю его очень… — мечтательно признался парень, словно сам себе этого не говорил. Алекс тоже обратил внимание на его задумчивый жест. Это пятно длиною в жизнь не переставало бесить его взор каждый раз, когда тот приходил к приятелю в гости. «Ну где это видано — колоть себя после поступка какого-то мудака?! Пусть даже и любишь сильно… Я так точно не сделаю. Даже ради придурка Соловьева», — думал он. Хорошо, что хоть в школе на это пожизненное клеймо блондин нацеплял резинку-браслет, скрывающую ее, или и вовсе носил свитера и рубашки с длинным рукавом. У него был уже весьма внушительный арсенал этих анимешно-мужских украшений. Нехотя Алекс расстался с другом и отправился домой, мысли о прошлом не покидали его. Отчего-то стало так горько… видимо, та «ошибка» действительно дорогого для него стоила. Парень был готов полжизни отдать за то, чтобы этот лицемер был с ним оставшуюся половину. За друга был рад, но по аналогии проводил сравнение с собой. «Пусть даже и ссорятся, но вместе… взаимная любовь многого стоит», — думал он, сжимая кулак у сердца. За прошедшее время Алекс уже простил Соловьеву его первый раз и даже был рад тому, что он произошёл именно с ним, а вот то, что было после, рвало и терзало его душу каждый день. Стоило пусть даже мельком увидеть парня, а виделись они частенько, можно сказать постоянно, дикие желания из любви и ненависти накрывали его голову с завидной интенсивностью. И ударить бы, и поцеловать, вот так он чувствовал себя в его присутствии. А тот его поцелуй? Тогда он хотел вторую ошибку? Его поцелуй говорил сам за себя! Ох, как же хотелось вернуться в тот день и сделать все так, чтобы Соловьеву понравилось, и они начали бы встречаться! Но ведь, зная Женю, наутро ему бы врезали при любом раскладе. Глупо было поддаваться мимолётному порыву, желанию и опьянению, и Алекс это прекрасно знал. Оттого было и обиднее вдвойне, что с ним наверняка вновь хотели просто поиграть. На дворе стремительно приближался март, а вместе с ним и первая игра областного этапа. Кирилл Сергеевич лютовал день ото дня, наседал на ребят, но и хвалить за успехи не забывал. Мужик он справедливый и добрый… местами. По глазам порою видно, что пережил весьма ощутимую потерю. Ещё бы! Жену и сына потерять. Два года прошло, а свыкнуться с этой мыслью и целой жизни будет мало. Эти тренировки и ребята из команды стали для него по большому счёту семьей, и победы им он желал всем сердцем. Но и того, что эта победа нужна также лично ему, он не скрывал. Все знали, что к этому мероприятию он готовил своего сына, но судьба распорядилась иначе… Игра была назначена на пятое марта в соседнем городе, до которого добираться шесть часов, на два больше, чем в прошлый раз. А это вновь означало, что им там придётся ночевать как минимум одну ночь, и как падёт жребий на ночёвку в этот раз, известно лишь одному богу… Алекс вновь с трепетом и сожалением вспоминал ту ночь, когда стукнул Соловьева. Это было весьма подло с его стороны — приставать к парню в таком состоянии, в котором даже вставить не получилось бы, да еще и после всех тех сказанных слов в первую их ночь. Отрицать того, что он неспроста полез к Алу, не стоило, и парень холил и лелеял в себе малюсенькую надежду. Второй раз точно не случаен, и он это понимал. Осознание этого кипело в мозгу, заставляя периодически заниматься самобичеванием. Думать «а что, если?» или «а может быть?»; но он сам решил, что спать с бухим задирой себе дороже. Ошибка, не ошибка, а слова режут больнее ножа, и тот точно пожалел бы обо всем на утро. «Второй раз я не куплюсь», — решил тогда он. С Митей у Алекса были хорошие отношения, они часто общались на переменах, списывали друг у друга и даже гуляли. А вот с Наташей мириться Александр не спешил, даже несмотря на то, что к этому его всячески подталкивали все, даже Вера. Да только вот Ал знал, что две яойщицы часто общаются и ходят на прогулки, поэтому мнение шатенки он в счёт совсем не брал. Сама Ната тоже периодически пыталась с ним поговорить вживую, писала в соц.сетях, но осадок от ее поступка не давал парню принять раскаявшуюся подругу обратно в свою жизнь. Алекс был добрым парнем и уже простил ее неверный поступок, но решения насчет их общения менять не собирался. Вся эта ситуация весьма напоминала затишье перед бурей. И единственной его отдушиной оставалась Вера, готовая всегда принять и понять, накормить и выслушать, а главное поддержать. Алекс к этому уже привык, можно даже сказать, что воспринимал как должное. Когда ей было скучно, они гуляли все втроём, с Митькой, или наедине. Девушка даже их в объятиях друг друга на аватарку поставила во ВКонтакте. Всё эти их притворные отношения со стороны выглядели так реально, что Алекс боялся, что девушка просто забудет о том, все это лишь социальное прикрытие и ее он, к сожалению, полюбить не сможет. Главное, что она теперь знает, почему и не бросила его, а наоборот поддержала. С приходом в команду Сергея, хоть и временным, но уже ставшим постоянным, Алекс часто обижался на него, ведь парню нередко удавалось его перехитрить и обойти. А сейчас, спустя время, они начали немного общаться. В сетях и вживую новенький активно хотел с ним подружиться. — Как насчёт выпить сегодня? — предложил Седышов под конец пятничной весьма энергозатратной тренировки. — Ты мне, чтоль? — насупился Алекс, осматриваясь. — Мы вроде не так ещё знакомы хорошо. Они были в раздевалке одни, другие парни ещё принимали душ. Сергей подошёл вплотную, так, чтобы парень мог чувствовать его дыхание на своей щеке. Ал вздрогнул от такой неожиданности. «Чего это на него нашло?» — подумал он. — Да, тебе. Нас ведь тут двое, — он заправил прядку волос ему за ухо, подмигивая и улыбаясь. Этот жест был отвратен Алексу, но чтобы понять этот намёк, ему не понадобилось и двух минут, что они стояли молча, глядя друг другу в глаза. «Я что, ему нравлюсь?» — не укладывалось в его голове, ведь с Сергеем они общались, как и со всеми ребятами, нормально, лишь немного ближе, в соц.сетях. Алекс даже подумать не мог о том, что это приглашение было неким хитрым ходом со стороны нового друга. — Я, наверное… — он собирался отказаться, но вдруг пухлые губы Сергея накрыли его в неожиданном, но весьма нежном поцелуе. Глаза Барсова расширились от удивления, а сердце замедлило свою работу. Любви к этому выскочке он не испытывал, оттого поцелуй приносил ему совсем иные чувства нежели те, что взрывали его гормоны при касании губ Соловьева. И на поцелуй с Викторией это было не похоже, более холодно и отвратительно, что ли. Оторопев, он уже не заметил, как в раздевалке народу поприбавилось. — Хоть бы постыдились! — раздраженно бросил Соловьев, гневно пожирая взглядом эту внезапно образовавшуюся парочку. Добившись желаемого, Сергей тут же отпрянул от парня, чтобы тот его не оттолкнул и не испортил представление. Лишь слыша голос Жени, Алекс смог прийти в себя, отойдя от шока. Он тут же залился краской и отвернулся к своему ящику. «Сука! Блять! Что это было?! Мать его! Почему Женька вошёл именно в этот момент?! — его пробило мелкой дрожью, словно в комнате резко включили отопление под плюс сорок. — Он же все не так понял!» — Алекс обернулся, но Седышова уже и след простыл, а вот Соловьев как-то нервно постукивал ногой, надевая майку. «Блять! Он точно не так понял! Ладно, меня это волнует, мы никто, но почему он нервничает?» — Жень, — начал он, но тут же замер от проницательного взора резко обернувшегося капитана. — Служебные романы нам не нужны, — сурово перебил он. — Но ведь… — Ты уж определись, Вера тебе подруга сердца или Серый, — последнее имя он произнёс с особыми нотками ревности, хотя, возможно, Алексу это лишь показалось. Барсов уже привык, что для окружающих Вера его девушка. Он показывал себя весьма с натуральной стороны, а тут такое разоблачение, ещё и перед объектом его несбыточной и весьма больно бьющей по его хрупкому внутреннему миру любви. «Отчего у него такая реакция? То, что я гей, он знает. Наверняка в мою связь с Верой он даже не поверил. Чему так удивляться-то? Больше моего…» — растерялся парень. Ал тут же собирался возразить, но вошёл Слава, а за ним и Тоха с Тагиром, и желание оправдываться улетучилось само собой. Он отвернулся и, быстро закончив переодевание, отправился прочь. «Как же стыдно! Стыдно, мать его! А Серега-то?! Что творит-то? — в панике думал он. — Стоит ли ему написать и узнать, что это было?»***
Довольный своей выходкой, Сергей медленно плёлся туда, где уже два года был его дом. Печаль по умершему парню потихоньку стихла, а находясь в привычном ему амплуа, он уже почти и не думал о Владе — сыне Кирилла Сергеевича, у которого он сейчас и живет. Увидев вновь спустя пару лет Соловьева, он осознал, что этот парень похорошел, да и как-то на его суровый взгляд сердечко почаще постукивать начинает. А узнав его историю с Барсовым, совершенно точно решил выяснить, что между этими двумя? И если чувства Алекса были видны в каждом жесте, каждом вздохе, стоило тому лишь увидеть Женю на горизонте, то тот в то же время его совсем не замечал. Но что-то в этом было, тем более после этих слухов и их ссор. Не оставалось ничего лучше, чем вывести Соловьева на ревность. Улучив момент ещё в душевых, понимая, что Женя выйдет вслед за Алом, Седышов и подстроил этот поцелуй. «Было забавно видеть глаза Жеки. Что-что, а от прожжённого опытом гея нелегко скрыть то, что на лице гнев от ревности, а не от тупого отвращения к «служебным романам». Это все блеф! Соловьев такой же гей, как и мы с Алексом. А это значит, что шанс у меня всё-таки есть», — он был очень рад, что шалость удалась и имела такой эффект. По пути, прогуливаясь, он написал тренеру, что сегодня ушёл один и хочет прогуляться. Обычно они вдвоём приходили на тренировку, как и уходили с неё.***
— Жек, — обратился Антон к капитану, — у вас с Алексом в преддверии матча снова какие-то разногласия назревают? — Нет! — резко рявкнул брюнет, агрессивно поворачиваясь спиной. — До завтра, парни. Он был явно нет в настроении, оттого вице-капитан почуял назревающую бурю. В которой Соловьев не решался признаться даже сам себе, но со стороны всегда виднее. Хотя ему ли осуждать, ведь у самого непонятно что в душе при виде Станислава. Антон с Тагиром переглянулись и пожали плечами, невольно его взгляд вновь зацепился за Славу, который с той выходки в общем номере стал весьма агрессивнее по отношению к нему. Оно и понятно. Зачем целовать парня, если он тебе не интересен? Зачем эта детская месть за ту игру, то желание ведь не Слава выбирал… глупо так. Как бы ни пытался разобраться в себе Антон, получалось это у него плохо. Вроде и чувства к Насте абсолютно прошли, но девчонку жалко. А вот когда он шёл на тренировки и видел Самойлова, настроение улучшалось, даже несмотря на то, что этот едва заметный тихоня стал ещё более отрешённым от команды, чем раньше, хотя, казалось бы, куда? Игра его стала более резкой и хладнокровной, но от этого ее качество лишь улучшилось. Стоило посмотреть на этого скромного связующего, и казалось, что он вот-вот набросится на тебя и загрызет, как дикий хомячок. И смех и грех. С этим животным сравнивал его Тоха лишь потому, что цвет волос схож, а также пухлые милые щёчки. Замечая периодические взгляды на себе, Слава держался из последних сил, внутри все пылало диким огнем то ли гнева, то ли страсти. «И че он привязался-то со своими взглядами? Ну, поцеловал — пошутил. Ок! Пиздуй дальше к своим подружкам! Не обращал же внимания — жил спокойно! Чего теперь добивается? Чертов гомофоб!» — периодически крайне депрессивно вертелось в его голове. — Че пялишься! — резко быканул Самойлов, стреляя раздражённым взглядом оливковых глаз. Растерявшись, Антон немного помедлил с ответом, соображая, как будет лучше, ведь в помещении есть ещё и не менее офигевший Тагир. В раздевалку завалились и другие ребята, что-то бурно обсуждая, сбивая с толку. — Ты хорошо сыграл сегодня, — утвердительно кивнул наконец вице-капитан, с горечью не находя других точек соприкосновения. — День сегодня такой, — явно приличия ради ответил Слава, скрипя зубами. Самойлов лишний раз убедился, что мыться лучше дома, но сегодня они с родителями вместе поедут по магазинам, а значит, водные процедуры откладывались бы часа на три. Вот и пришлось задержаться, а его снова доканывают. «Он точно издевается! Холодная война! Не, ну я понимаю, не ненавидишь геев! Но принимать меня за такого только из-за того поцелуя во время «бутылочки»! Мстить, целуя в ответ и ежедневно прожигая меня взглядом! Это жестоко, — думал он, молча покидая раздевалку. — У них теперь Сергей есть. Может, он так добивается, чтобы я ушёл из команды?»***
На следующий же день после поцелуя с Сергеем, объяснять который тот отказался, Соловьев поймал Алекса в коридоре. Благо теперь он частенько ходит один, оттого, что мириться с Натой не собирался, а Митяй то и дело находился в основном с ней. С самого утра ничего не предвещало беды, наоборот, все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. И сна Ал не запомнил, и омлет, сделанный собственноручно, на этот раз не подгорел. А тут такой коллапс в виде неприятного столкновения с Соловьёвым! Явно не предвещающий ничего хорошего. Схватив растерявшегося парня за руку и оттащив за угол, в тёмный переход, подальше от основной толпы школьников, Женя резко отпустил его. «Что же я творю-то?!» — нахмурился он, видя, что из-за Барсова все его чувства пляшут в биполярочке. — Ты что творишь?! — возмутился Алекс. Он с вызовом смотрел на растерявшегося, но явно решительно агрессивно настроенного собеседника. Алекс уже успел вновь срастись с мыслью о том, что в жизни Соловьёва он лишь немой наблюдатель, и в принципе был даже с этим согласен. Спокойно следить за каждым жестом, вздохом так же, как и до момента Х. Было, конечно, больнее после их ночи, но ошибка есть ошибка, и ничего с этим уже не поделать. За все в этой жизни нужно платить, а тем более за свои ошибки. Той ночью Алекс испытал самую большую радость и такой же величины потрясение следующим утром. Да, больно. Безумно больно было, но он справился. Уже почти два месяца прошло, и теперь, когда все действительно вернулась на круги своя, он может спокойно ходить в школу, без шарфа, скрывающего раны самобичевания. Ему порой действительно казалось, что Соловьев на него смотрит, но оправдывал это тем, что хоть и ошибочный, но всё-таки секс с парнем не мог остаться незамеченным в его эгоистичном подсознании. И все это реакция на нахождение их в одном помещении — ему просто противно. Алекс понимал, что одним своим видом напоминает ему о том позоре, но и сам он не может забыть той ночи по той же причине. — Я больше не хочу делить тебя ни с кем, — строго заявил Соловьев и, притянув Барсова к себе, поцеловал. Весь мир рухнул на Алекса в тот же миг, под тяжестью собственного шока он на миг забыл все, что было до этой секунды. Обида, боль, страх — всё это так неважно! Воздуха резко стало не хватать, а сердце тревожно защемило. Благо, прозвенел звонок, и, оттолкнув обозревшего в край хулигана, Ал рванул в класс, оставив Женю наедине со своим… признанием? Почему ему захотелось сказать именно так? Все просто… он действительно хотел, чтобы этот парень принадлежал только ему, а зарождающаяся ли это любовь в его сердце? Этого разбирать и признавать Женя абсолютно не собирался. — Недолго же ты продержался… Обернувшись в сторону, противоположную направлению к кабинету, Соловьев увидел Викторию, сложившую руки под грудью и ехидно улыбающуюся. Она всё видела.