Фёдор неспешно приземлился на скамейку у окна, прижимая к груди полурасстегнутый портфель. Николай последовал его примеру, только рюкзак кинул себе в ноги, благополучно позабыв о нем через мгновение.
— Что там у тебя? — поинтересовался блондин, нахально заглядывая внутрь чужого портфеля.
— Морду убери. — отдвинулся от него брюнет. — Сейчас всё увидишь.
Пара ловких движений, и он вытаскивает наружу яркий пакет из Магнита, обернутый поверх какого-то контейнера. Достоевский не медлил с распаковкой, поскорее пытаясь утолить любопытство друга. Внутри оказалось…
— Божечки-кошечки! Это пирожки?! — запищал от восторга Коля.
— Они самые.
— Да ладно! И с чем они?
Достоевский ухмыльнулся, скорчил себя забавную гримасу и, смешно пародируя продавца-консультанта продуктового магазина, начал знакомить со своим «товаром»:
— Итак, вот эти пирожки, что ближе к вам — с капустой, вот эти с луком и яйцом. Всё свеженькое, сегодняшнее… Налетай, пробуй, голубчик-с! Но если вам хочется скрасить свою серую жизнь чем-то сладеньким, то я спешу вам предложить пирожки с малиновым джемом, с яблоком и корицей или с вишней…
— Вах! Какая красота! Беру всё, возьмите все мои деньги! — потянулся за румяными ароматными пирожками Гоголь.
— У тебя их нет.
— Тогда забирай мою душу.
— Боже, да ешь уже.
— Можно просто Николай. — хихикнул блондин под заторможенную реакцию друга, обрабатывающего у себя в голове подстеб.
— Я сейчас тебе эти пирожки тебе… — разозлился было Федя, но внезапно переменился в лице и, как будто смотря сквозь Колю стеклянными глазами, замялся и, — э-э-э… Упакую, чтобы угостил своих родителей.
— Что это с тобой? — не понял странного поведения друга Николай, но сообразил и оглянулся, и увидел проходившего мимо них учителя. — А, ясно.
— Ты меня понял. — угрожающе зыркнул на него брюнет.
— Ава. Втафи, офень фкуфна! — это уже пробубнил Гоголь с набитым ртом, дегустируя пирожок с капустой и абсолютно игнорируя угрозы друга.
— Жуй-жуй, давай, а то мне некуда это всё девать.
— А фто тах? Фы не бувефь?
— Не говори с набитым ртом. Это во-первых. А во-вторых, я не хочу. Бабушка просто приезжала навестить нас на этих выходных, вот и напекла нам гору пирожков и пирогов. У нас сейчас поквартиры в этой выпечке… Мы все объелись уже. Короче, девать это всё некуда, вот родители и пихают мне с собой в школу, мол, иди корми свой зоопарк.
— Понятно. Приноси ещё, значит. Я всё сожру.
— Я и не сомневался. На то и был расчёт.
За всю перемену вокруг двух лучших друзей образовалась небольшая кучка одноклассников, которые пришли посмотреть на иностранное блюдо, а заодно и отведать его. Вот так Федя за одну перемену скормил им всё, что принёс сегодня с собой в школу.
***
Так продолжалось всю неделю. Родители Фёдора благодарили Бога и сына за то, что у последнего были все возможности скормить эти чуда русской кулинарии голодным японцам. Потому что бабушка реально перестаралась. Но она всё равно крутая. Коля подтверждает.
— А вот моя бабушка не приезжает к нам. Не может. — говорил как-то Гоголь, глядя в окно с третьего этажа школы.
— Да моя тоже не посещает меня каждые выходные, если что. — саркастично ароширел Фёдор, кусая ноготь.
— Но приезжает же.
— Ты не наелся пирожков, что ли?
— Сказать честно?
— Заткнись, просто заткнись. — шикнул тот.
— Ну Фе-е-едь!
— Стоп, а вот с этого момента я сейчас дам тебе по роже.
— За что? — офигел Коля и вылупился на брюнета с карешкой.
— За то, что назвал меня по имени.
— Не понял? В смысле?
— Мы сейчас где живём? — начал излюбленную Колей игру-квиз Фёдор.
— В Йокогаме, а что?
— В какой стране?
— В Японии. Не нахожу пока логической нити.
— Ты слышал хоть что-то про японскую культуру и разговорный этикет? — съязвил опрашивающий.
— Ну да, знаю. А это тут причём? Я с тобой дружу с началки, мы ещё в России познакомились. И если ты сейчас будешь мне втирать про местные обращения…
— Про них, Гоголь-кун, про них.
— Вот как… — заметно помрачнел Николай, — я слышал, что близкие друзья могут обращаться здесь друг к другу по имени. А это значит… ты меня огорчаешь. И вообще, мы до этого по именам обращались, что тебя сейчас переклинило?!
— Да просто вдруг вспомнил, что пять лет я так усердно учил и изучал всю эту муть. И теперь после стольких страданий я не могу пользоваться своими познаниями?! Давай ради приличия, что ли, воспользуемся этим прекрасным шансом и…
— Серьёзно? Тебе просто стало обидно, что учил-учил это всё, а тут полшколы — чисто иностранцы, и это не работает? Я — пас! — парировал Николай, активно размахивая руками в знак протеста.
— Я пирожков ещё принесу. — ну всё, это была последняя капля.
— Дост-кун, я в деле!
***
В конце концов, им обоим это надоело спустя два дня, да и по именам быстрее и проще, мы вообще, русские, любим покороче и побыстрее. И пирожки тоже любим.
