Инструкции ищите в Библии

Чанбин в какой-то момент действительно покупает себе Библию. Не то чтобы он резко поверил в Бога, начал ходить в церковь и молиться по вечерам, что, возможно, странно, учитывая, кто его парни. Сделал он это не просто так, а в попытке понять природу Чана и Джисона. Наивно понадеялся, что книга ему в этом поможет. Как бы не так.  — И… Ты думаешь, оно тебе в чем-то поможет? — скептично прокомментировал покупку Хан, когда впервые заметил Чанбина читающим книгу. Со перевел непонимающий взгляд с текста на Джисона, а потом и на Чана, сосредоточенно составляющего очередной контракт и не обращающего на них никакого внимания. Верно сказал Хан, не помогло. В интернете информации и то больше было, но сложно понять, какая правдива, а какая нет. А спрашивать про каждый глупый вычитанный ему не хотелось. Но кое-что Чанбин все же понял. Чан относился к книге с таким же скепсисом, что и Джисон. Оба воспринимали ее как учебник по истории, такой не очень достоверный, местами приукрашенный и сотни раз переписанный и отредактированный. Джисон вообще больше всех на нее шипел и плевался, несколько раз смеялся над описанными там сюжетами, объясняя это тем, что все вообще не так было, и готов был лезть в споры с верующими людьми о достоверности текста. Чанбин бы понял, веди себя так Чан, — который совершенно точно для такого был слишком сдержанным, — ему все же от этих текстов нет никакого проку, а доказывать людям, что написанное там ложь, а Бога вообще не существует — что-то из его работы. Возможно, все дело в том, что в голове Чанбина ютились какие-то предубеждения на счет ангелов. Чистейшие, светлые существа, несущие в свет волю божью, и… Хан Джисон. Выглядящий как мальчишка-подросток, с выкрашенными в синий волосами, подведенными черным карандашом глазами, в темной мешковатой одежде, выступающий в клубах поздними вечерами. Чанбин безусловно любил его такого, но… Объективно, Джисону больше подошла бы роль демона. Но он был ангелом. И относился к третьему чину — Престолам, что совсем не низко в иерархии. Совершал благодетель, направляя людей на путь истинный, но своими, своеобразными методами. Как Чанбин понял из рассказов Чана, им нельзя показываться людям на глаза и действовать необходимо косвенно, хоть многие правила и были формальными, например, жить среди людей тоже не предполагалось, некоторые все еще сохраняли силу. Но это не значит, что им следовали. Вот и Джисон был из ангелов-бунтарей, правилам он не следует и вообще поступает так, как вздумается. Нет, он, конечно, не показывался в своей истинной сущности толпам народу, но единичные случаи бывали. А главное, слова против ему мало кто мог сказать. В его основные обязанности, учитывая чин, наставление людей на путь истинный совсем не входило. Джисон занимался этим просто потому, что мог, пока пребывал на земле. В основном этим занимались обычные ангелы, которые, вычуди подобное, получили бы взбучку от архангелов. Хан был выше архангелов. Отчаявшись найти ответы и разобраться во всем самому, Чанбин давно отложил Библию пылиться на полку. Чан и Джисон честно пытались объяснить ему свое происхождение, ранги, чины, и прочие моменты, но безуспешно. Кажется, они и сами в происходящем путались. Чанбин смог понять лишь, что и ангелы, и демоны продолжают появляться на свет и по сей день, просто не так часто, а вот его парни относились к первому поколению, созданному на заре времен.  — Технически, вы оба созданы непосредственно Богом, — рассуждал Чанбин. — И ты, Чан, изначально был ангелом, просто пал в какой-то момент, делает ли это вас братьями? Между вами инцест? Джисон и Чан переглянулись и скривили лица.  — Нет. Не смей даже думать об этом, — отрезал Джисон, яростно мотая головой.  — Пал… Скорее просто скатился по наклонной, попав в дурную компанию, — бормочет Чан.  — Я просто шучу, — хихикнул Чанбин, поудобнее устраиваясь на кровати, и перекидывая руку через Джисона. С противоположной стороны эти действия повторил Чан, так же обнимая Хана.  — Нет, — вымученно простонал Джисон, пытаясь скинуть их. — Какими бы мягкими не были мои крылья, вы не можете использовать их в качестве подушки! — жалобно тянет он, пытаясь вырваться из тисков. Но знает же, что его так просто не отпустят. Что Чан, что Чанбин давно поняли: Хан в таких ситуациях больше для вида возмущается, а на самом деле ему нравится. Со убирает руку с его талии и начинает поглаживать крыло с внутренней стороны, ближе к основанию, как Джисон замирает и расслабляется, разнеженный действиями парня, но не прекращает бухтеть себе под нос. Как уже упоминалось, Чанбин считал Джисона весьма своеобразным ангелом. А Хан только и рад подтверждать и подкреплять это мнение. Начиная от крупных проделок, Со однажды был свидетелем того, как Джисон в клубе после выступления помогал одному посетителю понять все его грехи и поверить в Бога. Не обошлось без сияющих крыльев и множество горящих глаз. И стоящего на стреме и матерящего Хана за очередное нарушение кучи правил Чана. Заканчивая мелкими шалостями, которым никто из обычных людей, не знающих сущность Хана, значения особого бы не придал. Например, он весьма быстро нашел применение заброшенной Библии. Стоящая на полке книжка слишком мозолила ангелу глаза, Джисон шипел от нее, как демон от святой воды. Чанбин не сразу заметил, что книга с полки куда-то пропала, а обнаружив ее в руках Хана удивился еще больше. Но Джисон лишь отмахнулся, сказав, что ему для дела надо. Больше Чанбин книгу не видел, да и не вспоминал о ней. В следующие выходные все трое выбрались в магазин за покупками, в основном за продуктами, чтобы в течение недели докупать лишь по мелочи. Проходя по торговому залу и закидывая в тележку полезные и не очень продукты, вели беседу ни о чем, обсуждая прошедшие дни и дела на работе. Тогда Джисон не сказал о своих намерениях. Чтобы, когда они уже стояли на кассе, уверенно заявить, что платит сегодня он. Это было немного странное для Хана поведение. Обычно он полагался на кошелек Чана. Бан с минуту смотрел на него удивленно, пытаясь понять скрытый мотив в его действиях. И только когда Джисон и Чан заканчивали складывать продукты обратно в тележку, а кассир озвучил итоговую сумму, уточнив, будет ли оплата наличными или картой, стало ясно, что Хан задумал. Он с невозмутимым выражением лица уверенно ответил, что платить будет картой, после чего полез в перекинутую через плечо сумку и… Вытащил оттуда ту самую Библию. Чанбин и Чан смотрели на парня непонимающе, пока тот решительно прикладывал книгу, а она была совсем немаленькой, к терминалу. Чанбин, не сдержавшись, прыскает со смеху, Чан бьет себя ладонью по лбу, вымученно простонав.  — Оплата прошла успешно, ваш чек, — пролепетал кассир, шокированный произошедшим не меньше всех в очереди и за ее пределами. Джисон кивнул и, забрав чек, подошел к своим парням.  — Все, можем ехать домой, — сообщает он. Чанбин никак не может перестать хихикать.  — Так… И что это было? — уже позже спрашивает Со, когда они едут к дому в машине Чана.  — Знаешь, немного ангельской магии, чтобы больше людей поверило в чудо и божье благословение, — елейным голос отвечает Джисон, отрываясь от телефона. Чанбин почти был готов ему поверить, только вот…  — Ага, бабки в очереди решат, что теперь так можно и будут пытаться расплатиться своими книжонками. И я видел, как ты карточку к обложке скотчем приклеивал, — фыркает Чан, не отрывая взгляда от дороги. Джисон мрачнеет. Бросает телефон обратно в сумку, хмурым взглядом сверлит затылок Бана, после чего чуть сползает вниз на сидении, складывая руки на груди и обидчиво дуясь.  — Опять все веселье испортил, — бурчит он.  — То же мне веселье, — усмехается Чан.  — Да ладно вам, — прерывает их Чанбин, потянувшись к Джисону и оставляя легкий поцелуй на его губах. Знает, что если не прервать разгорающуюся перепалку сейчас, то они вполне могут снова начать спорить о работе. Видимо какая-то «ангельская» и «демоническая» части их сущностей никак не могут примириться.