Согрей меня

В кабинете, действительно, убирались — Фаньсин не соврал. Пейсинь притормозил у двери, наблюдая, как пожилая женщина в голубой форме выкатывает моющий пылесос. У Фаньсина рубашка почти такого же цвета, как ее передник. Сглотнув, Пейсинь тихо спросил: — Вы и в обед убираетесь? Я думал, только вечером. Уборщица окинула его подозрительным взглядом. — Господин Цзяо любит чистоту. — А… ясно. — Голова начисто отказывалась соображать. — Спасибо, тетушка. Та кивнула и удалилась, а Пейсинь зашел в пустой кабинет. Почти без сил он плюхнулся на стул и уткнулся лицом в ладони. Случившееся стало полной неожиданностью. Точнее, Пейсинь думал, что такое возможно, в теории, но чтобы посреди рабочего дня и в туалете… Фаньсин точно сумасшедший. Отголоски испытанных ощущений еще пробегали по телу колкими мурашками. Пейсинь словно наяву чувствовал губы Фаньсина на своих, его крепкое тело в объятиях, а руку — между ног. Нервно закусив губу, он потерянно смотрел перед собой. Ему словно открылся новый мир, о котором он даже не подозревал. И хотелось туда снова, немедленно. Бросив взгляд на монитор, Пейсинь тихо застонал. Мозг в полной отключке — как он вообще сможет сделать сегодня хоть что-то? То и дело поглядывая на дверь в ожидании Фаньсина, Пейсинь вдруг подумал, что не стоит так поддаваться эмоциям. Ведь дальнейших намерений Чжэн Фаньсина он не знал. У него бывали случаи одноразового секса, хотя Пейсинь этим не гордился. Скажем так, обстоятельства располагали — алкоголь, бурные вечеринки, девушки, которые не были против. Но сейчас ему не хотелось прекращать все на этой ноте. С обреченностью Пейсинь осознал, что Фаньсин ему нравился, действительно нравился, причем практически с первого взгляда. И дело вовсе не в желании секса — не будь этого внезапного, но сильного чувства, он бы не позволил парню коснуться себя. Он догадывался, что львиной долей популярности Фаньсин обязан своей загадочности. Всегда чего-то не договаривал, во всех его словах присутствовал двойной смысл, и только Небесам известно, о чем он думал на самом деле. Но Пейсиню эта таинственность не импонировала, напротив — хотелось, чтобы тот открылся и просто был самим собой. Почему-то Пейсиню казалось, что когда Чжэн Фаньсин обсуждал с ним работу и учебу, тепло улыбаясь, он был настоящим. Ну, и, наверное, когда ласкал его в офисном туалете. Руки снова начали дрожать, стоило вспомнить произошедшее. Никогда еще Пейсинь не испытывал на себе такой безудержной страсти, такого бешеного желания. Будучи с девушками, само собой, вел он, но оказалось, что подчиняться — тоже приятно. Еще как… Низ живота свело от фантомного ощущения горячего тела, вжимающего его в стену. В этот момент на пороге показался Фаньсин, такой же слегка невменяемый. Цвет лица его стал почти нормальным, но губы алели, точно ягоды, в волосах остался легкий беспорядок. Пейсинь впился в него жадным взглядом, и Фаньсин, притормозивший у его стола, отвечал ему тем же. От его откровенного взгляда у Пейсиня заалели уши, внезапное смущение накрыло с головой. То, что между ними случилось, смело все барьеры, и он едва дышал, вспомнив, как стонал в руках Чжэн Фаньсина. Тот слегка улыбнулся ему и разомкнул, было, губы, но сказать ничего не успел — в кабинет, словно вихрь, влетел Тао Ше. — Парни, капец! — с ходу возвестил он. — У нас двое тестировщиков на работу не вышли сегодня, а последнее обновление решило показать характер. Придется привлечь вас — по местам, быстро! Сейчас покажу, что надо делать… Волнения по поводу невозможности работать отпали тут же, потому что Пейсинь понял — дело серьезное. Едва ли компания стала бы привлекать к срочной работе стажеров без острой необходимости. Мысли о сексе и Фаньсине в целом пришлось задвинуть до поры до времени, а пока они оба погрузились в нечто крайне сложное, но безумно интересное. Тао Ше руководил ими, бегая поочередно от одного к другому. Часы летели, хотелось пить, но Пейсинь не смел отвлекаться, как будто боялся потерять мысль, если хоть на миг отведет глаза от экрана компьютера. Фаньсин был занят не меньше, и почти все время молчал, ожесточенно стуча по клавишам или щелкая «мышью». Впрочем, иногда приходилось обсуждать что-то всем вместе, и Пейсинь почти что ловил кайф от совместной работы с ним. Все-таки, тот ошибался — совмещать работу и «кое-что другое» оказалось вполне неплохо. Когда часы показали окончание рабочего дня, Тао Ше нехотя проговорил: — Ладно, ребята, на сегодня все. Идите, завтра с утра продолжим. — Мы могли бы задержаться, если нужно! — воскликнул Пейсинь, но тут же смешался. — То есть, я могу… Фаньсин со своего места тоже подал голос, но Тао Ше покачал головой: — Нет, босс не любит, когда сидят по вечерам. Вы отлично поработали сегодня, из нас получилась неплохая команда. Но не расслабляйтесь — завтра вам еще собственные задания доделывать. Аврал у нас постоянно, так что привыкайте. Пейсинь, сияя, кивнул — аврал, ну, и что? Да он счастлив работать по полной программе! Как иначе они смогут научиться? Мнения Фаньсина на этот счет он не смог узнать — у того завибрировал телефон. — Да, — послышался его мягкий голос, в котором тут же возникли напряженные ноты: — Когда?.. Скоро буду. Он выскочил из-за стола и быстро проговорил: — Ше-гэ, можно я побегу?.. — Конечно, я же сказал, — чуть удивленно кивнул тот. Встревоженный Пейсинь силился рассмотреть выражение лица Фаньсина, но у того снова зазвонил сотовый, и, едва кивнул обоим, он вылетел за дверь. — Похоже, что-то случилось, — хмыкнул наставник, проводив его взглядом. — Надеюсь, ничего серьезного… Слушай, — внезапно повеселел он, — вы, что, лапшу в кафешке за углом поели? — Какую лапшу? — пробормотал Пейсинь, у которого сердце было не на месте. — Да у вас обоих после обеда губы красные! Такую острую только там подают, я забыл вас предупредить. — А… Да, точно. — Пейсинь побагровел и принялся неловко собираться. — Ну, тогда я тоже пошел… До завтра, Ше-гэ. — Пока, — усмехнулся тот ему вслед. Смутная надежда застать Фаньсина у лифтов или внизу растаяла — конечно, он успел убежать. Пейсинь внушал себе, что его не должны волновать возможные проблемы Фаньсина, да и тот явно способен сам за себя постоять. Но все равно тревожился. Шагая по улице к станции метро, он сообразил, что у него нет номера телефона Фаньсина. Конечно, можно было спросить у Го Чэна, даже если и у него нет, он мог узнать. Но почему-то Ци Пейсинь робел лезть в его жизнь. Они даже не поговорили после случившегося днем, а сейчас Фаньсину, похоже, не до него. Уже подходя к дому, Пейсинь вспомнил, что у него сегодня вечером тренировка. Надо же, прежде за ним не водилось такой забывчивости. Наскоро сполоснулся в душе, изо всех сил стараясь не срываться в воспоминания о чужой руке на члене и окутывавшем сладком аромате парфюма. Потом оделся, прихватил спортивную сумку и пошел на выход, твердо намереваясь не думать о Чжэн Фаньсине в ближайшие три часа. *** — Фух, вот мы дали жару сегодня! — простонал Го Чэн, плюхнувшись на скамью рядом с ним и вытягивая подрагивающие от усталости ноги. — Ты прям бешеный какой-то! Сложный день на стажировке? «Еще какой», — подумал Пейсинь, но лишь пожал плечами, растирая бедро, на которое неудачно приземлился в погоне за мячом. — Как, кстати, ваши отношения с Фаньсином? — поинтересовался Чэн. — Нормально, — коротко уронил Ци Пейсинь, очень надеясь, что не покраснел. Впрочем, после игры они оба были красными и взмокшими. — Значит, нашел с ним общий язык? — Не знаю пока, — искренне ответил Пейсинь. — Он… иногда ведет себя непоследовательно. Я еще не понял до конца. — И не поймешь, — хмыкнул друг. — Фаньсин всегда такой — порой, будто не с нами. Но к этому можно привыкнуть. Пейсинь не хотел привыкать к его замкнутости. Желания были прямо противоположные. — Что ты о нем знаешь? — с деланным безразличием поинтересовался он. Го Чэн наморщил лоб. — Да особенно ничего… Учится он хорошо, ну, ты, наверное, и сам в курсе. Веселый, дружелюбный. Отрывается так, что стены клубов трясутся, — засмеялся он. М-да, масса информации. — А что с его семьей? — Вообще без понятия. Он об этом не говорит, да и мы, знаешь, при встрече не родителей обсуждаем. В прошлом месяце он затащил нас на уличные гонки, вот это было круто! Ты тогда не пошел, помнишь? А зря! — Фаньсин сам гоняет? — прищурился Пейсинь, и Го Чэн рассмеялся: — Нет, мы просто смотрели. У него, вроде, нет машины… А, вспомнил — он как-то говорил, что работает вечерами в одном ресторане, официантом. Еще пожаловался, что, раз нет тачки, курьером не может пойти, а те намного больше зарабатывают. — Вот как… — Пейсинь призадумался. У него никогда не было необходимости подрабатывать во время учебы — родители обеспечивали всем нужным, и на карманные расходы деньги всегда водились. У Фаньсина, значит, иначе. Впрочем, глядя на его костюм — явно не дешевый — возникала мысль, что у того были просто непомерные запросы. — А чего ты сам его не расспросишь? — насмешливо бросил Чэн. — Вы же целый день вместе! Пейсинь опустил глаза. — Не хочу лезть. — По-моему, хочешь. — Го Чэн рассмеялся, но тут же вскинул руки: — Не-не, я знаю, что ты не по этой части! Но что-то слишком сильно он тебя интересует. — Ты сам говоришь, я с ним целый день, — съязвил Пейсинь, поднимаясь на ноги. — Ладно, пошли собираться. Друг даже не догадывался, что у него на уме. Знал бы он о уже случившемся между ним и Фаньсином… Вряд ли Го Чэн отвернулся бы от него, самого Фаньсина-то принимал, но точно был бы шокирован. Пейсинь отнекивался и врал ему не этой причине. Его с Фаньсином отношения пока не имели четкого определения, к чему трепаться? Да и существовали ли вообще где-то, кроме воображения Ци Пейсиня… Он сомневался. Интересно, как бы это было? Наверное, они ходили бы гулять с Фаньсином, играли бы вместе в игры за приставкой — не может же он их не любить, все любят — и иногда ночевали бы друг у друга. Хотя родители… Но они частенько уезжают на выходные, Пейсинь бы нашел выход. А еще разговаривали бы, обо всем на свете. И Пейсинь мог бы держать его за руку — почему-то очень хотелось. Замечтавшись обо всем этом, он едва не поскользнулся на мокром полу душевой и вдруг понял, насколько сильно ему хочется встречаться с ним. Делать что угодно, просто быть рядом. Желание было так сильно, что почти пугало. Раньше Пейсинь не замечал в себе всепоглощающей тяги к другим людям. Да, к бывшим девушкам он чувствовал симпатию, влечение — до поры до времени. Но прежде ему не хотелось заботиться, оберегать, ходить следом хвостиком. И никогда он не возбуждался от чужих прикосновений так, что почти терял разум. Выводы относительно собственных мыслей делать не хотелось — стоило посмотреть на поведение Фаньсина, и все станет ясно. Чуть успокоив себя этим, Пейсинь воспрянул духом. Уже завтра он снова его увидит. *** Но, когда Пейсинь, невольно дрожа от волнения, переступил порог кабинета, его встретили неприятные новости. — Чжэн Фаньсина сегодня не будет, — сообщил ему Тао Ше, и у Пейсиня от разочарования руки опустились. — Так что придется тебе потрудиться за двоих. — А что у него случилось? — Что-то дома, как я понял. Вообще, босс не любит таких отгулов, особенно у стажеров, но Фаньсин — хороший парень, я постарался смягчить ситуацию. — Спасибо, — пробормотал Пейсинь и замер, услышав насмешливое: — А ты-то чего благодаришь? Напрягаться сегодня будешь из-за него. В этом проблемы не было вообще, а вот объяснить собственную признательность за помощь другому человеку — куда сложнее. — Вы очень добры к нам, — выкрутился Пейсинь. — Да брось, — махнул рукой Тао Ше. — Давай начнем, у нас много работы. День тянулся, как резиновый, несмотря на то, что Пейсинь был занят по уши. Без Фаньсина все было не то, будто солнце ушло из комнаты, оставив пустой сумрак. Помимо воли, Пейсиня снедала тревога — должно быть, произошло нечто серьезное, раз Фаньсин пропустил стажировку, ведь понимал, насколько она важна. Без аппетита пообедав в той же кафешке, Пейсинь вернулся в здание офиса. Лифт напомнил ему о вчерашнем, и внизу живота потянуло. Как же хотелось увидеть Фаньсина снова… Хотя бы просто посмотреть в его глаза. Разве это так много? К концу дня он откровенно устал и извелся от тревоги. Когда они с Тао Ше прощались, Пейсинь помедлил, но не смог сдержать просьбы: — Ше-гэ, дайте мне номер Чжэн Фаньсина. Он ведь у вас есть? Мужчина прищурился. — Есть, а у тебя почему нет? Надо было в первый же день поменяться. — Да мы не сообразили… — промямлил Пейсинь, смущаясь под его взглядом. Но стойко ждал ответа, и Тао Ше достал свой смартфон. Продиктовав телефон, он достал какие-то распечатки и протянул Пейсиню: — Скажи ему заодно, что завтра будем работать в этом направлении, пусть повторит. И сам не забудь — я знаю, ваш университет на этой теме не заостряет внимание, но она понадобится. Поблагодарив, Пейсинь ретировался. Какая удача! Даже повод есть позвонить. Он едва смог утерпеть, пока не отошел от офиса на достаточное расстояние. Набрав чуть подрагивающими пальцами номер, Пейсинь прижал трубку к уху, прохаживаясь по тротуару туда-сюда. Рука, державшая телефон, неприятно вспотела. Прошло не меньше пяти гудков, прежде чем Фаньсин ответил. — Да? — Эм… привет. — Голос Пейсиня, помимо воли, дрогнул, пульс зачастил. — Это Ци Пейсинь. Повисло молчание. Пейсинь уже собирался проверить, не оборвалась ли связь, когда Фаньсин, наконец, проговорил: — Слушаю тебя. — Тут Тао Ше просил передать кое-что… Завтра одна тема понадобится, распечатки дал вот… Ты завтра придешь? — Приду. — Голос Фаньсина звучал почти безжизненно. — Что за тема? — Да тут проще скинуть. — Пейсинь изо всех сил пытался взять себя в руки, но получалось плохо. — Можно… можно добавить тебя в Вичат? — Да, можно. Скинь тогда там фото. — Ладно. — Пейсинь чуть помедлил. — Ты… У тебя все нормально? — Да. Судя по голосу, ни хрена нормального там не было, но Фаньсин, ожидаемо, не стал с ним делиться. И, похоже, не горел желанием говорить вообще. — Хорошо, тогда сейчас я скину. До завтра! — Спасибо. Пока. Фаньсин отключился, а Пейсинь несколько секунд стоял, глядя в никуда. Волнение билось в висках, но теперь имело неприятный привкус. Ну, а чего он ждал? Что тот обрадуется его звонку? Под ложечкой засосало. Пейсинь убрал телефон в карман и, лишь пройдя полквартала, вспомнил, что так и не отправил Фаньсину фото документов. Плюхнувшись на скамейку, он нашел и добавил контакт в Вичате, после чего торопливо сфотографировал распечатки и скинул Фаньсину. Тот был онлайн, но ничего не ответил. Ну да, уже поблагодарил ведь. Пейсинь стиснул зубы и убрал телефон в карман, а потом решительно зашагал к метро. К черту… Он не будет переживать из-за того, что и так было ожидаемо. Размечтался, как идиот, а теперь… Телефон тренькнул, заставив его остановиться и торопливо вытащить аппарат. Сердце пропустило удар, когда Пейсинь увидел имя Фаньсина во всплывающем уведомлении. «Ничего не видно. Можешь отсканировать и скинуть файлом?». «У меня сканер полетел» — быстро отбил Пейсинь и, сделав глубокий вдох, напечатал безумное предложение, возникшее в его сознании секунду назад: «Давай я тебе завезу? Я около метро сейчас». Фаньсин не отвечал так долго, что Пейсинь уже начал мысленно прикидывать, где неподалеку можно отсканировать бумаги. Но упавшее сообщение мигом оборвало все размышления: «Если подождешь меня минут двадцать, сам подъеду, я недалеко. Ты ведь только из офиса?». «Да. Конечно, подожду». «Иди тогда к станции метро, там встретимся». Пейсинь нашел глазами другую скамейку и упал на нее, силясь успокоить взбесившееся дыхание. Фаньсин приедет! Чувствуя себя восторженной фанаткой, он только покачал головой, а потом вскочил на ноги — какого демона медлит? Ему же пора идти! Он прибежал к входу в метро за десять минут до назначенного времени, что оказалось удачно — стоило успокоиться. И понять, что Фаньсину просто нужны распечатки, а не он сам. Сейчас они поговорят пять минут, разойдутся, и все на том. «Хватит!», — мысленно приказал себе Пейсинь. Залипнув в рекламу на билл-борде, он сосредоточился на мелькавших картинках и запретил себе думать о нем. Впереди целый вечер, успеет еще, а пока не стоило показывать Фаньсину своего волнения… — Привет, — раздался рядом знакомый мягкий голос, и Пейсинь быстро обернулся, от чего едва не закружилась голова. А вот теперь все точно поплыло, потому что при одном взгляде на Чжэн Фаньсина, стоящего рядом с легкой полуулыбкой на красивых губах, у Пейсиня угрожающе зачастило сердце. — Привет… — эхом отозвался он, сглотнув. Не нужно бы так пялиться на него, но Пейсинь не мог перестать. Тот был бледен, под глазами угадывались синяки, но выражение лица было спокойным. Одетый в черную толстовку и голубые джинсы, чуть взъерошенный, Фаньсин был так мил, что хотелось немедленно сделать с ним… что-нибудь. — Я чуть раньше, хорошо, что ты уже здесь… — Проходящая мимо женщина толкнула Фаньсина, и тот поморщился. — Давай отойдем. Они юркнули в проулок, где было меньше света, но народ, толпой пробегавший по улице в час пик, уже не мешал. Фаньсин опустил глаза на сумку Пейсиня. — Отдашь распечатки? — А… да. — Руки чуть дрожали, когда Пейсинь полез за документами. Вытащив, он протянул их Фаньсину, а тот забрал, задев его пальцы своими. По телу пробежала дрожь от мимолетного прикосновения. — Спасибо, — кивнул он, пробегая глазами строчки, а Пейсинь не мог отвести от него глаз. Такой невозмутимый… Вчера, наедине, Фаньсин был совсем другим. — Похоже, в нашей понтовой конторе экономят на чернилах для принтера. Фаньсин рассмеялся, подняв на него взгляд, и Пейсинь, как под гипнозом, улыбнулся в ответ. — Ничего ж не видно, — пояснил свои слова Чжэн Фаньсин. — Сканер бы тоже не очень помог. Ладно, разберемся… Как прошел день в офисе? — Нормально. — «Без тебя — плохо». — Много всего… Завтра покажу, что делали. — Хорошо. — Фаньсин сделал шаг в сторону. — Тогда я пошел… — Подожди! — выпалил Пейсинь, почти не осознавая, что делает. — Может, прогуляемся? Фаньсин замер, внимательно глядя на него. Пейсинь уже почти ждал очередных уничижающих слов за свой порыв, но тот лишь молча покачал головой. — Занят или… не хочешь? — Пейсинь понимал, что сейчас просто унижается, но слова сами вырывались наружу. Послышался вздох, и Пейсинь, глядя под ноги, нервно дернулся. — Ладно, извини, — пробормотал он. — Я не настаиваю… Слова замерли на губах, потому Чжэн Фаньсин в одно движение шагнул к нему вплотную и положил теплую ладонь на шею. Дрожа, Пейсинь вскинул взгляд, а следующий миг Фаньсин поцеловал его. Поцелуй был не таким напористым, как накануне, а почти нежным, но Пейсинь все равно разом ослаб. Он разомкнул губы, впиваясь ответной лаской, и обхватил Фаньсина руками, сжимая пальцами мягкую ткань толстовки. Шумный, гомонящий мир вокруг исчез. Остался только человек в его объятиях, который целовал его, дурманил, сводил с ума. Язык Фаньсина вылизывал его рот, сладкие губы ласкали, а Пейсиню хотелось стонать от удовольствия. И еще хотелось прижаться к нему всем телом… Когда стук сердца дошел до почти критической отметки, Фаньсин разорвал поцелуй. Шумно выдохнул, отстранил Пейсиня и шагнул назад. Встретившись взглядом с его черными, затуманенными глазами, Пейсинь в очередной раз утонул в них. — Мне пора, — хрипло проговорил Фаньсин, протянул руку и погладил Пейсиня по волосам, от чего тот едва не подставился под ласку, как кот. — Увидимся завтра. Пейсинь кивнул, хотя отчаянно, больше всего на свете не желал отпускать его. Не после этого потрясающего поцелуя… Но что он мог сделать? Миг — и Фаньсин исчез в толпе. Пейсинь прислонился спиной к кирпичной стене и вздохнул, глядя перед собой. Крыша ехала сильнее с каждым разом, но он ничего не сумел бы изменить. Уже слишком поздно. *** Домой он вернулся в едва ли адекватном состоянии. Машинально сходил в душ, надел домашнюю одежду, поел, почти не чувствуя вкуса еды. Когда Пейсинь уже намеревался вернуться в свою комнату и предаться мыслям о единственном, кто хозяйничал в голове, его окликнула мать: — А-Синь, ну-ка, не убегай! Помоги мне помыть посуду. Нехотя он вернулся в кухню. — Ты сегодня рано, — пробурчал Пейсинь, подавая матери грязные тарелки, а та усмехнулась: — Даже сын не рад меня видеть! Дожила… — Ма, ну, перестань! — закатил глаза Ци Пейсинь. — Сегодня поменьше работы? — Да, и Лю Цзы мне помогла… А у тебя? Ты выглядишь уставшим. Может, не стоит ориентироваться на эту фирму? Найдешь что-нибудь попроще. Пейсинь мотнул головой. — Все в порядке. Много заданий, но мне нравится, интересно. — Хорошо, — улыбнулась мать. — Свою работу надо любить. Мне с этим повезло, хоть и бывает непросто. Пейсинь потянулся стереть брызги мыльной пены с ее плеча, но его рука замерла, когда он услышал следующие слова матери: — Я, кстати, вспомнила, где видела твоего однокурсника. Ну, с которым вы на стажировке вместе. В горле мгновенно пересохло. — И где же? — уронил Пейсинь, отведя глаза. Мама вздохнула. — Не стала бы говорить, но, думаю, тебе надо быть в курсе. Мало ли… Короче, он с матерью приезжал. Ее муж избивает, и мальчику, похоже, тоже достается… Она писала заявление, но потом забрала. У Пейсиня все похолодело внутри. — Избивает? — чуть слышно повторил он. — Отец его бьет?.. — Не отец — отчим. — Мать ожесточенно натирала тарелку губкой. — Честно слово, я не понимаю таких женщин! Чего ради они терпят? Сидела, лепетала что-то вроде «он просто вышел из себя», а сын заставлял ее писать. Но без толку… Лучше бы о ребенке своем подумала, чем этого козла пьяного защищать! Пейсинь потерянно молчал. Вот, значит, какие у Фаньсина проблемы… Сердце сжимало сочувствие, и невыносима была сама мысль, что кто-то причиняет Фаньсину боль. — Расстроился, сынок? — мягко проговорила мать. — Понимаю, такое сложно понять… Папа очень любит нас с тобой, ты даже представить не можешь, что бывает иначе. Не думаю, что тебе стоит говорить с ним об этом, если только он сам не расскажет. Просто имей в виду… Как, кстати, его зовут? — Чжэн Фаньсин. — Имя горячо отозвалось внутри. — Да, точно. Сегодня похожее заявление было, вот я и вспомнила. Не расстраивайся, лучше поддержи его, чем можешь. Вы же подружились, да? Пейсинь кивнул — как еще он мог объяснить свою реакцию? «Если сам не расскажет». Конечно, не расскажет. Он был уверен, что Фаньсин ни звуком не обмолвится о происходящем в его доме. Разом все встало на места — его нежелание говорить о себе, вечерние подработки, резкость, которая, временами, прорывалась через мягкую внешнюю оболочку. И, как бы ни было абсурдно его желание, Пейсинь очень хотел его защитить. Но понятия не имел, как это сделать. Он помог матери домыть посуду, после чего ушел к себе. Упав на кровать, Пейсинь взял в руки телефон и гипнотизировал короткий диалог в Вичате. Фаньсина в сети не было, но так и чесались руки что-нибудь ему отправить. Только вот, что? Нельзя было говорить, что он в курсе проблем Чжэн Фаньсина. Представив его реакцию, Пейсинь невольно поежился. Но что же делать? Смотреть, как на теле, которое стало самым желанным в мире, расцветают синяки? Сидеть и молча ждать, когда тот, в очередной раз, не появится на работе? Прижав ладонь к глазам, Пейсинь зажмурился. Фаньсин так целовал его сегодня… Горячо, но с нежностью, от которой подкашивались ноги, и даже сейчас напрягалось ниже пояса. Фаньсин не поставил точку в их взаимодействии. Значит, хотел его и сейчас. Чувства теснили грудь, рвали на части. Пейсинь не понимал, что с ним происходит, почему этот парень стал самым важным за считанные дни. Он крутился в постели почти до утра, не в силах сомкнуть глаз, и считал часы, когда снова сможет его увидеть. Пока только это ему и оставалось.