***
Марии нравилось, как всё в итоге сложилось. Было забавно возвращаться мыслями к тому, как она паниковала, найдя Чарли, а потом боялась его потерять. Смешно было вспоминать о стычках с Лаурой, о том, как та злилась на неё, как упорно старалась её ненавидеть, и… как, на самом деле, она ей нравилась. Жизнь – странная штука. В хорошем смысле странная, и Марии она нравилась. Вика, впрочем, всё это просто терпеть не могла. Она хмурилась вот уже десять минут, с того самого момента, как зашла в кофейню через чёрный вход, и демонстрировала всему миру, как сильно она раздражена сегодня. – Не хочешь в кино? – спросила она Марию. – Сейчас там показывают новый. Мария тряхнула головой, натирая стойку между кассами. – Не смогу. Сегодня моя очередь сидеть с Чарли, я должна его забрать, – она почти услышала, как Вика закатила глаза. – То есть, она сказала, чтобы ты его забрала? – в её голосе проскользнуло неприятное недоверие, которое Вика подчеркнула фырканьем. – Она звонила пару минут назад. Застряла на работе. – Очень показательно. Мария на мгновение прервалась, чтобы посмотреть на неё. – И что это должно означать? Вика вздохнула. – Ничего. Они сверлили друг друга взглядами несколько продолжительных секунд, пока Мария не решила, что ругаться она не в настроении, и не вернулась к натиранию стойки. Она знала, что Вику бесит её неспособность набраться смелости для свидания, и что она снова переживает период ощущения себя никчёмной и ненужной, что с ней иногда случалось, и Мария очень хотелось ответить на нападки подруги. Но только если это не приведет к тому, что они начнут ругаться. – Ты проводишь с ней слишком много времени, – заявила Вика после нескольких минут молчания. – Это ради Чарли, – безапелляционно ответила Мария, как делала каждый раз, когда Вика заговаривала об этом – А именно, ежедневно и по одному и тому же сценарию. – Да. И она мне не нравится. – Я знаю. Вика уселась на один из деревянных стульев, пока Мария поднимала сиденьями вниз на столы все остальные, и тяжело вздохнула «о, горе мне», заставив Марию громко расхохотаться. – Ладно, – сказал Мария, всё ещё посмеиваясь, – Я поняла намёк. – Вика, дорогая, что случилось? – сладко пропела она детским голоском. Вика невольно улыбнулась. – Чувствую себя отвратительно. Мария тут же стала серьезной. – Почему? Что не так? Ты звонила врачу? Вика потрясла головой. – Нет, нет, отвратительно не в этом смысле. Я чувствую себя отвратительно вот здесь, – она постучала пальцем по виску. Успокоенная, но всё ещё сочувствующая, Мария поцеловала её в макушку. – Я знаю, милая. – Я слишком одинока, Маш. Мария кивнула, у неё не было решения для этой проблемы, и она не знала, что сказать, чтобы сделать ситуацию лучше. – Интернет-свидания не такая уж безумная идея. – Могу только представить, – хмыкнула Мария. Она знала, что иногда это срабатывало. У неё были друзья, познакомившиеся онлайн и моментально влюбившиеся. Но Мария также знала, как работает её собственное сознание, что ей для развития отношений нужно быть рядом с человеком, рядом физически. Милые слова на мониторе не смогут заставить её сердце биться чаще. Она была в этом уверена. Несмотря на собственные опасения, она надеялась, что Вике это поможет, а не расстроит ещё сильнее. – Я хочу трахаться! – заорала Вика в потолок. За её заявлением незамедлительно последовал громкий лязг с кухни, безошибочный звук удара металлической чаши миксера о пол. Мария широко распахнутыми глазами посмотрела на Вику, на что та прикрыла рот ладонью, стараясь не засмеяться. – Из-за тебя у бедного босса случился сердечный приступ, – прошептала Мария, едва удерживаясь от смеха. Вика понизила голос и проговорила в пустоту, пока Мария была в кладовке. – Я больше не могу. Вибратор мне уже не помогает. Вернувшись со щёткой, Мария прокомментировала: – Возможно, тебе нужен вибратор побольше. Вика хрюкнула, и по её лицу Марии поняла, что той стало чуточку лучше. «Слава Богу, – подумала она. – Если Вика намеревалась впасть в депрессию, её было практически невозможно вывести из этого состояния, тем более что сегодня у Марии совершенно не было сил этим заниматься, и она чувствовала себя виноватой». – Дождаться не могу этого долбанного турпохода, – произнесла Вика, несколько минут понаблюдав, как Мария подметает. – Отлично. Это будет весело. Целый уикенд ничего кроме выпивки и друзей, и еды, и выпивки и игры в карты, и снова выпивки. – Так там будет выпивка? – Вообще-то, будет. Сможешь ненадолго позабыть обо всём на свете. – Мне нравится, как это звучит. Полчаса спустя Вика направилась домой, а Мария повела свою разбитую машину к таунхаусу Лауры, следуя схеме, которую она начертила на клочке салфетки. Это была очаровательная часть города, не так далеко от кофейни, настоящее сокровище, совершенно незаметное с дороги, о существовании которого Мария даже не догадывалась. – Мило, – мягко сказала она, проезжая по улице и разглядывая номера домов. Найдя тот самый номер дома, она свернула на короткую подъездную дорожку напротив гаража и заглушила мотор. Дом был великолепен, напоминая бунгало на побережье. Сине-зелёная облицовка и ослепительно-белая отделка, такая кремовая, что её хотелось немедленно попробовать на вкус. Запасной ключ нашёлся именно там, где сказала Лаура, – под одной из декоративных деревянных деталей у входа. Мария вошла в дом и захлопнула за собой дверь. Тишина была такой плотной, что Мария на мгновение решила, что оглохла. Но потом она привыкла и смогла различить мягкое сопение Чарли, запертого на кухне. Лично она считала, что запирать его нет необходимости, но у неё начинало складываться впечатление, что для Лауры контроль имеет колоссальное значение, так что она просто решила относиться к этому спокойно. На кухне она открыла защёлку, и Чарли смог выйти. – Привет, малыш, – заворковала она, пока он молотил хвостом и покрывал её лицо слюнявыми собачьими поцелуями, очевидно счастливый. – Мама сегодня работает, так что вечером мы с тобой вдвоём, идёт? Он рванул к стеклянной двери из кухни, и Мария, выглянув, увидела на террасе тонкую цепь. Зная, что он в ней не нуждается, но всё же пристегнув его к ошейнику, она позволила ему заняться своими собачьими делами и вернулась обратно в дом, чтобы немного осмотреться. Она знала, что не должна этого делать, но всё равно сделает. Пространство было организовано по принципу открытого дизайна: раковина и часть глянцевой гранитной стойки выдавались в гостиную. Все это выглядело очень симпатично. Мария попыталась представить, как Лаура делает закуски для гостей, сидящих у камина, и поняла, что понятия не имеет, умеет ли Лаура готовить. Мария умела, но поскольку она и так проводила большую часть дня на кухне, готовка была последним, что ей хотелось делать дома. Впрочем, в запахах, вкусах и самой атмосфере, создаваемой домашней едой, есть нечто совершенно особенное, а гостиная Лауры великолепно подходила для больших компаний. Перед глазами Марии возникла картинка: Лаура в сексуальном фартучке, помешивающая неведомые блюда в кастрюльках. Это видение оказалось столь приятным, что Мария резко отвернулась от кухни. Не то, чтобы ей это не приятно, а просто, она не хотела снова расстроить себя тем, что она не увидит эти моменты на яву. Цвета, выбранные Лаурой, Мария могла бы назвать «землистыми». Именно такой колорит она ожидала увидеть: она бы никогда не заподозрила Лауру в пристрастии к ярко-розовому или цвету электрик. Серо-коричневый диван, ковёр ему в тон… диванные подушки, пледы и шторы разных оттенков баклажанового и мягкого лавандового смягчали серый цвет и создавали приятную атмосферу. Темно-фиолетовый, почти черный ковёр с высоким густым ворсом перед газовым камином выглядел особенно привлекательно, и Мария подумала о том, как здорово, должно быть, лежать на нём в горе подушек с любимым романом и согревающим напитком в морозное воскресное утро. Всё вокруг сияло идеальной чистотой, на ковре еще даже виднелись следы от пылесоса, и Мария поймала себя на странной мысли: она засомневалась, живёт ли здесь вообще Лаура. Мария подумала о том, что творилось у неё в квартире: вчерашняя одежда свалена кучей на полу спальни, грязная посуда громоздится на кухонном столе, волосы в раковине в ванной – и почти смутилась. Она сделала мысленную пометку вычистить полы, потолки и всё, что находится между ними, на тот случай, если однажды Лаура переступит порог её дома. Ведь надежды умирают последними, не так ли? В углу гостиной располагались встроенные книжные полки, и Мария подошла ближе, чтобы посмотреть, какие книги и фотографии Лаура сочла достойными выставить на обозрение. В комнате не было и следов пыли, и Мария предположила, что Лаура должно быть пользуется услугами горничной или что-то в этом роде. С её сумасшедшим расписанием у неё просто не могло быть времени на то, чтобы самой поддерживать такую чистоту, да и зрелище вытирающей пыль или пылесосящей Лауры было в чём-то… неправильным. Снова переключив внимание на книги на этих полках без единой пылинки, она обнаружила полную коллекцию Сью Графтон в твёрдой обложке, безупречно чистую и выровненную в такой строгий ряд, что она стала подозревать, что, расставляя книги, Лаура использовала линейку и уровень. Мария улыбнулась и одобрительно кивнула. У неё были те же романы, но в мягкой обложке. Полки украшали фотографии в рамочках всех размеров, разбросанные среди книг и безделушек. Мария очень удивилась: она не думала, что Лаура собирает всякие финтифлюшки, но в гостиной нашлось несколько подобных вещиц – от керамической собаки, уменьшенной копии Чарли, до странной формы коричневой деревянной птички, которая совершенно не выглядела знакомой. Она подняла её – птица оказалась тяжёлой и размером с кирпич – и повертела в руках, но не смогла узнать ни длинный клюв, ни короткие ноги. Она собиралась поставить её на место, когда взгляд упал на фотографию, засунутую подальше. Она осторожно вытащила её и увидела двух женщин, стоящих бок о бок и обнимающих друг друга. Справа была Лаура. Судя по тому, что у неё была совершенно другая стрижка, фото сделали несколько лет назад. Она широко улыбалась, глаза блестели, щеки горели румянцем, очевидно, она неплохо проводила время. Женщина рядом с ней была невысокой, пожалуй, дюйма на три ниже Лауры. Её рыжеватые волосы спадали на плечи, а на носу были весёлые брызги веснушек, но даже они не слишком оживляли отсутствующий взгляд тёмных глаз. Она улыбалась, но явно хотела быть где-то в другом месте. Бывшая, подумала Мария, ну конечно. Она отдалилась раньше, чем ушла. Бедная Лаура. Могу поспорить, она даже не заметила, что происходит. В этот самый момент Чарли с шумом напрыгнул на дверь, и Мария отшатнулась: ей вдруг показалось, что она вторгается в личное пространство, и это совершенно непростительно. Мария быстро убрала фотографию и странную птицу на место и впустила собаку. Проходя мимо кухни, она заметила у телефона блокнот и решила оставить Лауре записку. – Ты готов? – спросила она у Чарли, отложив ручку. – Прокатимся. Услышав слово «прокатимся», Чарли принялся прыгать, размахивая хвостом и издавая смешные звуки, и Мария рассмеялась: – Идём, дружок.***
О Господи. Это была единственная связная мысль, пришедшая Лауре в голову, учитывая ситуацию и переживаемые её телом эротические ощущения. О Господи… Она едва могла поверить в происходящее. Она стояла в тёмном углу парковки перед пабом, в стороне от яркого освещения. Алина плотно прижимала её к чёрному внедорожнику, она была фактически зажата между машиной и телом блондинки. Её руки обхватывали плечи Алины, язык которой был где-то глубоко во рту Лауры и исследовал каждый дюйм, кружась и ворочаясь так, что кровь Лауры бежала быстрее, а сердце заходилось от одной мысли о том, какое ещё применение можно найти таким выдающимся оральным талантам. Алина Белова мало говорила с того момента, как начался поцелуй. Откровенно говоря, своей настойчивостью и решительностью она застала Лауру врасплох. Лаура обычно была тем, на ком лежит ответственность, тем, кто контролирует, тем, кто двигается, а сейчас роли поменялись. И было очень нелегко заставить себя расслабиться, но она и представить не могла, как чувственно и сексуально это может быть – позволить кому-то вести, быть ведомой, просто… чувствовать, подумала она, когда рука Алины ловко пробралась под блузку и сжала грудь. Сосок напрягся от прикосновения, и Лаура безуспешно попыталась вспомнить, когда её в последний раз касались так многообещающе, так по-хозяйски. Не Лиза. Лиза так не делала никогда. Алина явно знала, чего хочет, и очевидно была готова взять это здесь и сейчас, прямо на парковке: последние сомнения Лауры улетучились в тот момент, когда колено Алины вклинилось между её ног, разводя их достаточно, чтобы притереться бедром к её горячему влажному нутру и заставить её застонать от этого ощущения. Оторвавшись от губ Лауры, Алина опустила голову и провела массированную влажную атаку на её горло и шею, прихватывая достаточно, чтобы её повело, но ещё недостаточно, чтобы она уплыла совсем. Растворяясь в чужих прикосновениях после столь долгого перерыва, убеждаясь, как много она упускала, Лаура просто позволила себе отдаться волнам удовольствия, которое Алина дарила ей своим языком, губами и пальцами, ласкающими грудь сквозь ткань лифчика, почти заставляя её кричать в экстазе – настолько всё это было приятно. – Ты невероятно соблазнительная, – прошептала Алина, и это были её первые слова с момента начала поцелуя. Лаура открыла глаза, улыбнувшись комплименту, и вдруг краем глаза заметила компанию, стоящую у задней двери паба. Она резонно полагала, что их не видно с этого места, но всё же. Мне уже не восемнадцать, чтобы позволить трахнуть себя на парковке возле бара. Обхватив голову Алины обеими руками, она приподняла её лицо и заглянула ей в глаза, ставшие почти черными: зрачки расширились от желания. Она должна была направить ситуацию в нужное русло, перестать чувствовать, что она плывет по течению. – Я прекрасно провела время сегодня, – сказала она, легко коснувшись губами губ Алины. – Я предчувствую «но», – ухмыльнулась та. – Но мне пора домой. – Мы могли бы продолжить. – Я в курсе. Но… – Но ты не занимаешься любовью на первом свидании. – Верно, – Лаура выгнула бровь. – Очко в твою пользу, – Алина наклонилась, мягко касаясь губами уха Лауры. – Как насчёт второго свидания? – прошептала она, её горячее дыхание вызывало дрожь вдоль позвоночника. Она обвела языком ухо Лауры, буквально вызвав у неё обморок, колени Лауры практически подогнулись, и она ухватилась за плечи Алины, чтобы не упасть. – Господи, – выдохнула Лаура. – Второе свидание — это совсем другая история. – Я очень на это надеюсь. Завтра мне нужно уехать. Ты занята на следующей неделе? – Полагаю, у меня найдётся немного свободного времени, – подмигнула Лаура. – Прекрасно. Позвони мне, – Алина продемонстрировала Лауре свою визитку, провела ею ниже, скользнула в ширинку её брюк и вложила в трусики, легонько погладив жёсткие волоски, прежде чем вынуть руку. – На память. Лаура почувствовала себя совершенно не в себе, когда Алина отступила, а телу стало болезненно холодно. Она отошла на шаг, наблюдая, как Алина садится в машину, пристёгивает ремень безопасности и заводит двигатель. Подмигнув и помахав рукой, она вырулила со стоянки и уехала. Решив, что ей нравится – и немного возбуждает – грубая скрипучесть бумажного прямоугольника в её белье, Лаура оставила визитку на месте и направилась к своей машине, изумляясь промокшему состоянию собственной промежности. Взявшись за руль, она подумала, что наверняка оставит на сиденье влажное пятно. Когда она в последний раз так заводилась? Настолько, что была готова сорвать с себя одежду и наброситься на партнёра? Пожалуй, на ранних этапах отношений с Лизой, когда они были молодожёнами и делали это на каждом предмете мебели, подвернувшемся под руку. Она бросила быстрый взгляд в зеркало заднего вида и отметила, что её волосы растрепались, а щеки отчаянно покраснели. От этого она неожиданно рассмеялась. – О Господи, – громко сказала она и повторяла это снова и снова всю дорогу до дома. Тишина дома показалась ей почти гнетущей. Она по-прежнему не могла думать о возвращении в это пустое место как о приходе домой, хотя сейчас, когда несколько дней в неделю у неё бывал Чарли, стало немного лучше. Но вспомнив, что она попросила Мария забрать его пораньше, Лаура осознала, что осталась совершенно одна. Темнота и тишина обрушились на неё, стремительно изгоняя из сердца приятное головокружительное настроение. Сощурившись на кухонный светильник, она постояла несколько секунд, давая глазам привыкнуть, а потом потянулась к холодильнику за бутылкой Gatorade. Она всегда клялась себе, что будет пить воду вместе со своими коктейлями, но обычно эта идея вылетала из головы раньше, чем она опускалась на барный стул. Сегодня она могла собой гордиться: она выпила всего лишь два джина с тоником, и пила их медленно, не желая оттолкнуть Алису громкими пьяными выходками – или того хуже, рассказами о своей бывшей. Так что она была осторожной со своими напитками и в качестве награды получила на парковке невероятно горячую женщину. «Неплохая сделка», – подумала она с ухмылкой. Сделав глоток спортивного напитка прямо из бутылки, Лаура заметила возле телефона лист бумаги с незнакомой надписью. «Привет, Мам, просто хотел сказать, что я скучаю по тебе, и надеюсь, что ты не работала допоздна сегодня. Отдохни и приходи встретиться со мной и Марией в парке завтра. Люблю тебя! С любовью, Чарли. PS: Мария передаёт привет!» Лаура широко улыбнулась и вдруг почувствовала себя намного лучше. Она ощутила лёгкий укол вины за то, что солгала Марии о причине сегодняшнего позднего прихода, но правда была в том, что она не знала, чего ожидать. Алина Белова могла отшить её, и тогда ей пришлось бы возвращаться в офис и работать допоздна. Так что это была не ложь, а небольшое утаивание правды, верно? Не говоря уже о том, что Марию это вообще не касается. Они делят собаку, вот и всё. Так что… она повертела в пальцах записку, подумав, что это был очень милый жест. Все-таки удивительно, как сильно ей стала в итоге нравиться Мария, несмотря на обстоятельства, при которых они познакомились. Она милая и добрая, и с ней весело, а еще ее фигура – это что-то с чем-то. С мягкой улыбкой Лаура приложила записку к холодильнику и прижала её магнитом в виде кита, потом подхватила энергетик и направилась в постель. Визитка Алины Беловой всё ещё провокационно давала о себе знать в её трусиках.