🧡💜🧡
Сегодня Тэхён чувствовал себя гораздо бодрее, чем вчера — сказался сон на поистине королевских размеров кровати с невероятно удобным матрасом. Шёлковое постельное бельё нежно-кремового цвета с вышивкой на наволочках и пододеяльнике было очень приятным на ощупь, мягким для чувствительной кожи; тёплый ненавязчивый свет от аквариума, что заливал комнату ночью, нисколько не раздражал, а наоборот расслабил и успокоил; абсолютная тишина тоже поспособствовала полноценному отдыху, и Тэхён задался вопросом: здесь всегда так тихо, или хозяева дома просто раскошелились на отличную шумоизоляцию? Как бы то ни было, не соврёт, если скажет, что ещё никогда в своей жизни так не высыпался. Познакомиться с господином Чоном и его сыном вчера за ужином, к сожалению, не удалось: отец семейства вернулся гораздо позже предполагаемого времени, когда Тэхён уже десятый сон видел, поднабравшись за день впечатлений, а Чонгук не появился вовсе, но Мунбёль обнадёжила тем, что сегодня все соберутся обязательно. Имя их сына Тэхёну, кстати, тоже показалось знакомым, но мысль от внимания настырно ускользала. От этого он чувствовал себя старухой, ищущей свои очки, что всё это время сидели у неё на носу. В любом случае, на этот и все остальные вопросы сегодня будут получены ответы, Тэхён просто запихнул все сомнения и беспокойства подальше. Вчерашняя встреча с Хосоком прошла на ура. Они исколесили парк Намсан вдоль и поперёк, посидели в любимой кофейне через дорогу, поделились последними новостями, о которых не успели рассказать по телефону — да и вообще, живое общение всегда приятнее виртуального, — но от ночных приключений Тэхён отказался, так как, во-первых, сказалась усталость, а во-вторых, не было настроения. «Отсутствует тяга к авантюризму», — это если выражаться словами Хоби. Поужинав вечером в компании госпожи Чон, которая с интересом расспрашивала его об учёбе и интересовалась планами на ближайшее будущее, Тэхён просто поднялся к себе, принял душ и отключился после того, как вдоволь нанежился шёлковым постельным. Его мама, которая уже привыкла контролировать каждый шаг своего сына, прислала Тэ +100500 сообщений, на которые он, естественно, не ответил, потому что спал как убитый, за это сегодня утром парню пришлось извиняться, хотя своей вины и не чувствовал. Его не раздражал этот навязчивый материнский контроль — давно к нему привык и смирился. Поначалу пытался с ним бороться, конечно, но после сдался, потому что проще гору передвинуть, чем заставить Ким Хиджин измениться. Отец всегда давал ему больше свободы, не мешая становиться самостоятельным и приобретать опыт, учась на собственных ошибках, а вот мама старалась уберечь от любой оплошности, и честно говоря, Тэхёну хотелось совершить её уже просто из принципа. Жаль только всё никак случай не подворачивался, ну и отпускало его, в конце концов, не хотелось заставлять родительницу беспокоиться, и так нервная система шаткая. Тэхёну очень хотелось успеть выжать из двух выходных максимальное количество эмоций перед тем, как начнутся занятия и сама сессия. Это подразумевало под собой бессовестную эксплуатацию Хёндая, который ему с барского плеча отстегнула на время Мунбёль, и общение с Хосоком почти каждый свободный час, не считая ночи, потому как ночные клубы и бары никогда не были для Тэ приоритетом, их всегда затмевал здоровый сон и нормальный отдых. Но, несмотря на это желание, он всё утро потратил на то, чтобы изучить предметы в том порядке, в котором предстоит сдавать экзамены; откопав на дне рюкзака вопросы к ним, принялся перелистывать имевшиеся у него учебники в поисках ответов, а те кое-где уже начали расцветать разноцветными стикерами-закладками, чтобы не пришлось переискивать заново. Провести почти половину дня можно было и как-то по-другому, но Хосока припахал с чем-то помогать старший брат, у которого тот каждую сессию останавливался, а в одиночку болтаться по городу или слоняться по дому Чонов, Тэхён не хотел. Это и стало причиной вполне себе плодотворно проведённого утра, но не хотелось бы, чтобы это стало нормой до начала экзаменов. Чуть позже, уже ближе к обеду, детально рассмотрев аквариум и даже загуглив название каждой рыбки, Тэхён устал сидеть в четырёх стенах и решил переодеться, чтобы спуститься вниз. Одежду надел сразу на выход, потому что Хосок предсказуемо позвонит со словами «Я освободился» уже постфактум, когда будет ждать его у кинотеатра, волосы, что непослушными волнами спадали на лоб, в таком виде и оставил — и так прекрасно лежали. Стены коридора второго этажа были увешаны картинами, на которые обратил внимание; те в основном были ему не знакомы, но висела и пара известных полотен, возле которых он задержался. Спускаясь по лестнице на первый, Тэ задумался о том, как странно устроена жизнь: кто-то впахивает всю жизнь и имеет лишь квартиру, купленную в ипотеку, и подержанную машину, а кто-то имеет всё что нужно, и даже немного больше. Как это работает вообще? Зачесав пальцами пряди волос, что непослушно лезли в глаза, из-за чего рубашка сползла с одного плеча, Тэхён выплыл из мыслей и уже осознанно направился в сторону кухни. За завтраком он съел не слишком много, зная, что они с Хо всё равно заглянут куда-нибудь за вредной едой, но из кухни раздавались такие ароматы, что рот невольно наполнился слюной. Их планы не рухнут из-за небольшого перекуса — так он решил, уверенно шагая в нужном направлении. Экономка, что наблюдала за работой недавно нанятой кухарки, приветственно ему улыбнулась и махнула рукой в сторону небольшой барной стойки, за которую заинтригованный Ким послушно уселся. Перед ним тут же возникли тарелки с небольшими порциями разных блюд, и парень удивлённо вскинул голову. — Побудешь сегодня моим дегустатором, — пояснила женщина. — Обычно вкусом блюд занимается госпожа Чон, и позже я обязательно представлю ей меню, но сейчас её нет, а мне нужно мнение со стороны. — Всегда мечтал поучаствовать в кулинарном шоу, — улыбнулся Тэхён в ответ. Он потянулся к первой тарелке. Порции каждого блюда были небольшими, всего на один-два укуса, но этого хватало для того, чтобы понять, нравится ему или нет. Наверное, какой-нибудь критик — настоящий, профессиональный — разнёс бы половину представленного меню, если не всё, но Тэхёну наоборот понравилось каждое блюдо. Он лишь мягко указал, где было недосолено, куда, на его скромный взгляд, не помешало бы добавить твенджан, а где на его вкус было немного островато. Пробовать кимчи совсем отказался, но на удивлённые взгляды присутствующих пояснил, что совершенно не любит острую пищу — даже поделился, как во время учёбы в школе кимчи, которое каждый день подавали в столовой, всегда споласкивал под краном, чтобы было не так остро. Женщины понимающе покивали и даже посмеялись с его школьных рассказов. — Такой хороший мальчик, — заворковала экономка, когда Тэ, поблагодарив за возможность попробовать новое меню первым, покинул кухню. — Хорошо, что он здесь. Этому месту не помешает немного света. Речь шла совсем не об электроэнергии. Вышедший в холл Тэхён остановился, когда увидел вошедшую в дом Мунбёль. Женщина избавилась от пальто, которое принял у неё выплывший откуда-то дворецкий, и кинула тёплый взгляд на парня. — Во дворе стоит машина Чонгука, как давно он приехал? — поинтересовалась она, поправляя причёску. Длинные каштановые локоны и так лежали волосок к волоску, наверное, просто желание — занять чем-то руки. Его мама иногда перекладывала посуду с места на место и по десять раз протирала и так чистые кухонные тумбы. У каждого свои заморочки, но Тэхён нахмурился не от этого. — Не знаю, никого не видел, но я спустился всего минут двадцать назад. Может, он у себя? И снова его странными эмоциями накрыло: с ним словно не хотят контактировать. Когда в дом его родителей в прошлом году впервые приехал двоюродный брат, которого Тэхён прежде не видел вживую, он вломился в чужую комнату, чтобы познакомиться, завалил вопросами. Ему самому вряд ли понравилось бы подобное вторжение на личную территорию, зато он, как и Хангёль, оценил бы чужой порыв наладить контакт почти с порога. Чонгук же домой вернулся тихой безмолвной тенью, незамеченный никем, будто избегающий любого общения. Или, может быть, просто вежлив? — Наверное, — улыбнулась госпожа Чон. — Похоже на него. Как прошёл твой день? Точнее, его половина. Она мило хихикнула и направилась в гостиную; Тэ последовал за ней, расценив это как молчаливое приглашение. У него в любом случае ещё было время до встречи с другом, и он не против поболтать: это всяко лучше, чем сидеть в комнате и лезть от скуки на стену. — Я немного готовился к экзаменам, искал ответы на некоторые вопросы, но у меня недостаточно материала, — ответил Ким, оперевшись плечом о стоявший недалеко от входа книжный шкаф. — Собираюсь наведаться в университетскую библиотеку перед тем, как поеду к друзьям. Слушавшая его Мунбёль в это время уселась в кресло и блаженно вздохнула, скинув с ног туфли-лодочки на высокой шпильке. На понимающий взгляд Тэхёна — не то чтобы он когда-то носил каблуки, но в его глазах это всегда была не обувь, а орудие пыток — она прикрыла лицо руками и рассмеялась. — Никому об этом не рассказывай, мне нужно поддерживать авторитет. — Я нем, как рыба, — хохотнул в ответ. — Ты молодец, — похвалила его женщина, внезапно посерьёзнев. — Это прозвучит высокопарно, но я горжусь тобой, Тэхён — попасть в один из самых престижных университетов страны своими силами... Это дорогого стоит. Поэтому я горжусь тобой, как мать только может гордиться своим сыном — так же, как горжусь Чонгуком. Знаешь, он может показаться тебе немного... высокомерным, но у него это, скорее, как защитный панцирь. Он, не считая выходных, тоже каждый день корпит над учебниками, хотя у него была бы возможность поступить туда, куда он захочет, стоило только щёлкнуть пальцами. Мы с Сынхо никогда не говорили с ним на эту тему и ни к чему не обязывали, но я думаю, он подсознательно чувствует ответственность, что лежит на его плечах, и поэтому старается не разочаровывать своих родителей ничем, не даёт прессе повода очернить имя нашей семьи своим поведением. И поэтому я хочу попросить тебя — попросить не делать на его счёт поспешных выводов и подружиться с ним. В его характере ли дело, или в чём-то ещё, но друзей у него не так много, он мало кого к себе подпускает с тех пор, как.... Ну, не важно, с чем это связано. Я просто пытаюсь сказать, что на самом деле он тоже хороший мальчик, и ему не помешают рядом такие же хорошие друзья. Просто попытайся разглядеть в нём всё то хорошее, что он прячет за плохим. Пожалуйста. Тэхён нахмурился. Ему не совсем нравился тон, в котором протекал разговор. Нет, Мунбёль говорила с ним вполне себе мягко и дружелюбно, в её голосе то и дело мелькали волнение и неуверенность, и всё же Тэ чувствовал себя так, словно его подготавливали к неприятным моментам, которые без вариантов случатся. Да и верилось сказанным словам слáбо — в том смысле, что госпожа Чон могла идеализировать сына, как и любая мать, но это вовсе не значило, что Чонгук действительно хороший человек. Матери, как и девушки/невесты/жёны, частенько бывают слепы к реальности из-за своей любви и не способны разглядеть очевидное; но ещё Тэхён знает, что первое впечатление может быть обманчивым, и «собака бывает кусачей только от жизни собачей», хотя эта схема тоже работала не со всеми. И всё же... — Обещаю не рубить с плеча, — улыбнувшись ей, кивнул Тэ. Такой благодарной улыбки, что подарила ему женщина, Ким ещё не видел. — Спасибо. — Не буду мешать. — Ах да, будь осторожен, — с серьёзным видом предостерегла его Мунбёль. — У нас есть собака, она часто слоняется по дому, и ты можешь на неё натолкнуться, но Бам тебе ничего не сделает. Это добрейшей души питомец. У Тэхёна на душе потеплело — особенно после того, как он вспомнил Ёнтана, своего малыша-шпица, которого пришлось оставить в Тэгу на попечение родителей. Кивнув, он отлепился наконец от шкафа, чувствуя, как затекло плечо, и двинулся к выходу. Вот только от гостиной далеко уйти не успел, потому что... — Ох ты ж сука! — выругался Ким. Судя по тому, что из гостиной раздался громкий смех госпожи Чон, проигнорировавшей мат, которая догадалась, в чём дело, выругался парень на весь дом — а всё потому, что случилась именно та неожиданность, о которой предупреждала его женщина. В паре метров от него, чуть склонив голову набок, стоял доберман, который разглядывал его, кажется, без агрессии, зато с явным любопытством во взгляде. Когда женщина сказала ему о собаке, он представил что-то маленькое и совершенно безобидное, даже милое — вроде кокер-спаниеля или болонки, например, — а тут такая махина, что он чуть Богу душу не отдал... — Вообще-то, это кобель, — раздался со второго этажа насмешливый незнакомый голос, и Тэхён вскинул голову. Там, на верхней ступеньке, стоял молодой парень. Тэхён был плох в том, чтобы определять возраст людей на глаз, но тот выглядел его одногодкой, плюс-минус пару лет. На незнакомце надеты чёрные обтягивающие джинсы, и первое, на что обратил внимание Тэхён — это бёдра; такие мощные и крепкие, что его внутренний гей тихонечко захлебнулся слюной, хотя прежде Тэхён за собой такой реакции на свой пол не замечал. Сверху на парне чёрная рубашка в белый горошек, заправленная в джинсы и закреплённая чёрным кожаным ремнём. И хотя она сидела довольно свободно, всё же не могла скрыть крепкие руки с широкими плечами и шедшую с ними на контрасте тонкую, почти девичью талию. Рукава рубашки были опущены, но из-под манжеты на правой руке всё равно выглядывали татуировки, украшавшие предплечье и тыльную сторону пальцев. Тёмные волосы волнами спадали на лоб, но стрижка была довольно короткой, хотя всё равно хотелось пропустить пряди волос сквозь свои пальцы. Тёмные, почти чёрные глаза смотрели оценивающе, с интересом, не без капли пошлости, правда, но всё же не как на вещь, а с восхищением, что ли, и от этого Тэхён почувствовал себя желанным, хотя завышенной самооценкой не страдал никогда. А в следующую секунду в голове у Тэхёна что-то щёлкнуло — будто кто-то силой впихнул последнюю деталь мозаики на место, — и его глаза удивлённо распахнулись. Обеспеченность семьи Чон, «ответственность», что лежала на плечах Чонгука, преследование прессы, имя хозяина дома... Особенно имя хозяина дома. Если бы Тэ в эту секунду не впал в ступор, он бы громко хлопнул ладонью себе по лбу и рассмеялся над собственной несообразительностью. Выходит, слухи о том, что в его универе учится сын самого мэра Сеула, никакие не слухи вовсе... — Не-ет, такого просто не может быть... — тихо пробормотал он себе под нос. Чонгук, не расслышавший его бубнёж, непонимающе нахмурился и, медленно спустившись по ступенькам, остановился на расстоянии вытянутой руки. А когда Ким фыркнул от смеха, совсем растерялся. — В чём дело? — Не бери в голову, — покачал головой Тэхён. — Я просто не знал, что у моего отца есть чувство юмора. Успокоившись, Тэ пообещал себе, что первым делом по возвращении в Тэгу объяснит отцу, что нельзя вот так подставлять людей. Выходит, у него в друзьях мэр города Сеула? Как так вышло? И почему он никогда не хвастался этим знакомством? Судя по тому, что он услышал от отца на вокзале, они познакомились задолго до того, как господин Чон занял свой высокий пост, и сумели пронести свою дружбу сквозь годы. И раз уж эти двое мужчин по-прежнему дружат, значит, и Чон Сынхо остался человеком, и отец не утратил его доверия, раз уж тот принял у себя Тэхёна как родного. И по сему выходило, что для того, чтобы иметь в друзьях миллионера или члена правительства, необязательно самому быть таким же богатым или влиятельным. Достаточно просто на протяжении всей жизни сохранить в себе человека и оставаться друзьями с теми, кто действительно этого заслуживает. — Не поделишься? Тэ вздрогнул — так глубоко ушёл в свои мысли. Бам, усевшийся неподалёку, напрочь выскочил у него из головы, когда Чонгук подошёл ближе, совершенно внезапно прижимая его всем телом к стене. От такой неожиданной наглости у Тэхёна брови лезут на лоб, и чужие руки на своей талии он скорее подозревает, чем реально чувствует, потому что сильное удивление чоновым поведением берёт верх. Перед глазами маячит крепкая шея с вертикальной татуировкой «Carpe Diem» на правой стороне — там, где быстро бьётся жилка, но не от страха получить по морде, а от предвкушения или ожидания — вот что читалось во взгляде напротив. Тэ мысленно усмехнулся: кажется, кто-то пересмотрел дорам и пытается впечатлить его своей самоуверенностью. Как-то запоздало приходит осознание, что Чонгук одного с ним поля ягода — голубого поля; это с одной стороны радует, потому что всё же интерес был взаимным, а с другой — напрягает, ибо Чону предстоит узнать, что Тэхён ему не светит лишь потому, что тот привык всё получать по щелчку пальцев. Но ему, по меньшей мере, согласны подыграть немного. Он медленно облизывает губы, на движение чужого языка тут же обращают внимание, копируют неосознанно, и руки Чонгука стальным капканом вгрызаются в тэхёнову талию. Тэхён соврёт, если скажет, что чужие прикосновения оставляют его равнодушным и ему неинтересно узнать, правда ли губы парня напротив такие мягкие, какими кажутся, но проблема в том, что он терпеть не может высокомерных выскочек — даже если это действительно напускное. Пытаясь сохранять серьёзность, он позволяет чужим рукам осторожно, но уверенно исследовать его тело через тонкую ткань в рамках разумного: скользнуть по бокам, огладить рёбра, мягко прикоснуться к животу, — и при этом самому не потерять голову от ощущений. Разрешает даже его лицу приблизиться к своему. Где-то в животе начинает сладко ныть от такой близости — когда глаза в глаза, и дыхание смешивается, — но Тэ не готов позволить ему нарушить и эту границу. Поэтому, тихо рассмеявшись, толкает Чонгука в плечи, который отступает по инерции на пару шагов, а в глазах читается откровенное недоумение. — Серьёзно? — Тэхён вскинул бровь. — Думаешь, прижал меня к стенке, и я растаю? Ты по девчачьим фильмам учился подкатывать? Вскинув бровь, Чонгук усмехнулся и спрятал руки в карманы джинсов: слишком велик был соблазн снова прикоснуться. — Надо же, ты и по характеру принц — такой же холодный и неприступный. Но у меня были другие цели — точнее вопросы, ответы на которые ты вполне себе дал. А если хочешь кого-то обмануть, нужно лучше стараться, потому что я почувствовал ответный интерес. На самом деле, Тэхён свой интерес прятать и не собирался, но он не мешал ему здраво оценивать ситуацию. Сейчас Чонгук больше напоминал ему одного из тех университетских мажоров, которые, будучи уверенными в своей стопроцентной неотразимости, зажимают девушек по углам, зная, что стоит только поманить пальцем, и любая из них окажется в его постели. Вот если бы Чон уважал его личные границы и вёл себя не так вызывающе, возможно, Тэ и отреагировал бы по-другому, но тот набросился на него, как собака на кусок мяса, а такого отношения к себе он не приемлет. Одного взаимного интереса мало для нормального общения. — Молодец, пятёрка тебе за внимательность, Чонгук-и, — подмигнул ему Ким, на что вышеупомянутый игриво прищурился. — Но до тех пор, пока не научишься соблюдать чужое личное пространство, мы с тобой вряд ли поладим. Не хочу становиться частью твоего гарема разбитых сердец. — Как скажешь, но у меня нет гарема, — кивнул Чонгук, вмиг растеряв всю свою самоуверенность — будто пультом щёлкнули; такая резкая перемена обескуражила. — Ты только не злись, ладно? Мне просто была интересна твоя реакция, которая меня не разочаровала, ну и я хотел узнать, из моей ли ты лиги. И судя по тому, что я до сих пор не получил по морде, ответ напрашивается очевидный. Но ты прав, никому не понравится, когда на них вот так бессовестно набрасываются, и я прошу за это прощения. Мир? Чонгук протянул к нему руку, оттопырив мизинчик, как это обычно делают дети, и теперь настала очередь Тэхёна теряться от поведения оппонента, но протянутый палец он всё же сжал ненадолго своим. — Ты наверняка уже знаешь моё имя, но я всё же представлюсь. Я Чонгук, а ты Тэхён, верно? — Ответ ему был не нужен, но Тэ всё равно кивнул. — Я рад с тобой познакомиться, правда. Надеюсь, тебе у нас будет комфортно. Идём, Бам. Тихонько свистнув псу, который охотно поднялся на лапы, чтобы следовать за хозяином, Чонгук направился к выходу, и они оба скрылись за дверью, но перед этим Тэхён успел перехватить чужой взгляд, который был... никаким. На мгновение показалось, будто Чонгук выгорел до основания, растратив все эмоции, осталась одна оболочка, а всё, что случилось до этого — всего лишь имитация. А сам Тэхён... А что Тэхён? Он раздражён и заинтригован одновременно. Чуть склонив голову к плечу, попытался разобраться в ситуации. Когда Чонгук прижал его к стене, он был готов к тому, что тот будет и дальше вести себя как мудак, и скорее всего, получил бы за это по яйцам, но парень его удивил, резко переключившись и в своих желаниях, и в настроении. На секунду ему даже показалось, что во взгляде напротив мелькнула вселенская усталость — будто Чон был неслабо так заёбан жизнью, хотя он не выглядит старше самого Тэхёна, а значит, и причин у него для этого не то чтобы нет, но такое казалось маловероятным. Но Ким не тот человек, что судит по первому впечатлению. Жизнь его хорошо научила тому, что люди по своей сути прекрасные актёры, сыграть жертву или похуиста для большинства не составляет никаких проблем, так что здесь надо опираться на собственную интуицию и наблюдательность. Нельзя верить во что-то лишь потому, что тебе об этом сказали или показали, ибо велик риск ошибиться и наломать немало дров. У Тэхёна было достаточно времени, чтобы докопаться до настоящей сути Чонгука. Он будет достаточно терпелив, сколько бы этого ждать ни пришлось, но почему-то уже сейчас был уверен, что Чонгук его ещё не раз удивит.🧡💜🧡
Когда Тэхён наконец-то получил от Хосока сообщение, время уже перевалило за два часа дня, и друг уже ожидаемо ошивался у входа в кинотеатр, замотав лицо шарфом по самый нос — холодно сегодня было не по погоде. Стоило им обоим обменяться приветствиями и войти, наконец, в тёплое нутро здания, как Хо начал расчехляться, отогреваясь, его щёки и нос забавно раскраснелись, но что действительно заставило Тэ нехорошо улыбнуться, так это фиолетовые пятна на чужой шее, делающие Хоби похожим на леопарда. Впрочем, Чон не обижался на дружеские подъёбы Тэхёна по этому поводу. — Раз уж тебе так нравится стебать друзей за всякое-разное, давай-ка вспомним с тобой март прошлого года, — довольно протянул Хосок, проигнорировав взгляд друга, в котором буквально горело неоновыми буквами «Не смей!». — Не напомнишь, кто из нас двоих не умеет пить и, наклюкавшись, затащил меня в секс-шоп, где пристегнул себя к стеллажам с товаром розовыми наручниками? — Бли-ин, ну заче-ем? — простонал Тэхён, прикрыв глаза ладонью. — Мы же поклялись, что об этом дне не вспоминаем! — Поклялись, но что я могу поделать, если ты такая язва, — хихикает друг. — Так и тянет постебаться над тобой в ответ. — Ты просто засранец, Чон Хосок... — буркнул Тэ перед тем, как отвернуться и потопать к кассам. — Брось, ты же любишь меня! От выбранного Хосоком фильма Тэхён был в полном восторге, и они всю дорогу до кафешки активно его обсуждали, нередко споря о том или ином моменте. В кафе было тепло, уютно и достаточно тихо из-за небольшого количества посетителей, но парни всё равно выбрали самый дальний столик, чтобы отгородиться ото всех. Скинув тёплую парку, Хоби тут же набросился на меню, заказывая несколько блюд сразу, и был настолько сосредоточен, что даже не обратил внимания на Тэхёна, который взял себе лишь капучино и небольшой сэндвич, после чего закопался в телефон. Выбирая между молочным улуном и чёрным чаем с корицей, Чон увлечённо рассказывал о том, как потратил впустую полдня из-за брата, но заметив наконец, что друг его совершенно не слушает и невпопад соглашается, уткнувшись в свой смартфон и что-то активно там вычитывая, Хосок заглянул в гаджет через тэхёново плечо. — «Правила этикета за столом»? — Чон удивлённо вскинул брови. — На кой ляд тебе это надо? Ты приглашён на приём к королю? Тэхён тяжело вздохнул, не оценив шутку Хосока. — Я сегодня должен быть на ужине, наконец-то удастся встретиться с другом отца, поэтому стоит подготовиться. — Друг отца — король? — не успокаивался тот. Тэ лишь на секунду замешкался, решая, стоит ли раскрывать лучшему другу карты, но лучший друг на то и лучший: ему доверяешь как себе самому, если не больше. — Хуже — он мэр Сеула. Тон был спокойным, а вот лихорадочный блеск в глазах Тэхёна выдавал его эмоции с головой — слишком уж пристально следил за эмоциями на лице напротив, ибо очень интересовала реакция на предоставленную информацию. А она не заставила себя ждать: Хоби сначала расхохотался, приняв всё за шутку, но заметив, что Ким его веселья не разделяет, подавился воздухом и ошарашенно приоткрыл рот. Его лицо вытянулось от удивления, пока Хо растерянно хлопал глазами, осознавая. — Мэр Сеула? — благоговейно прошептал тот. — Что, прям нашего Сеула? — А есть какой-то другой Сеул? — настала очередь Тэхёна хохотать. — Пиздец, я должен выпить, чтоб это переварить... — Он нервно взъерошил волосы пятернёй на макушке. — Как тебя к нему занесло? И чего ещё я о тебе не знаю? Наш президент, случаем, не твой родственник? Тэхён открыл было рот, чтобы возразить, но нахмурился и тут же его захлопнул. Президент Кореи, конечно, родственником ему не приходился, иначе бы он был в курсе, но ведь парень не знаком со всеми друзьями своего отца, так? Кто знает, чей ещё номер затерялся в телефонной книге Ким Джэюна... Вдруг в следующую сессию ему разрешит остановиться в своём доме министр обороны или мировой судья? — Слушай, Хо, я сам узнал об этом всего пару часов назад, — звучит оправдание. — Неужели ты думаешь, что я не поделился бы с тобой таким, если бы знал? Хосок молчит, но взгляд его кажется виноватым. — Лады, проехали-забыли. Получается, у вас сегодня что-то вроде официального званого ужина, а наши ночные развлечения снова откладываются? — У нас ещё будет время, чтобы наверстать, — усмехается Тэ, хотя не особенно и жалеет об этой отменённой части плана на вечер. — Получается, ты и с Чонгуком знаком? — ещё тише интересуется друг, и лицо его при этом принимает озабоченный вид. — Знаешь, я не склонен к предрассудкам, но про него ведь разные слухи по универу ходят... Худшего человека на роль соседа по дому и представить сложно — уверен, что у тебя не возникнет с ним проблем? Перед глазами промелькнули кадры такого внезапного знакомства с сыном мэра, Тэхён не контролировал губы, которые растянулись в усмешке: таких встреч у него ещё не случалось. Но сейчас никакого негатива он в себе не чувствовал, это всего лишь очередная страница его жизни, к которой он ещё не раз мысленно вернётся. Но удивляло то, что хотелось вернуться и узнать, наконец, отчего же такая усталость таится на дне ониксовых глаз? Что посмело оставить раны внутри у человека, который в свои от силы двадцать три должен наслаждаться жизнью, а не закрывать эмоции на замок, демонстрируя наигранные чувства? Тэхёна всегда притягивала неизвестность. — Да, мы познакомились сегодня, — нарушил тишину. — Я не особенно люблю слухи слушать и тем паче проверять, но он не показался мне ужасным совершенно. Парень как парень, со своими проблемами и заёбами, а их у человека с его статусом куда больше наших. Хотя мы виделись лишь мельком, может, он ещё успеет меня неприятно удивить. Хосок подозрительно прищурился. — Он что-то тебе сказал? Оо, Чонгук много чего сказал не только словами, но и действиями, его глаза вообще говорили громче и больше, чем всё вышеобозначенное вкупе, но об этом рассказывать кому-либо — даже своему лучшему другу — Тэхён не стремился. Их первое столкновение хотелось оставить только для себя, чтобы анализировать на досуге без поспешных выводов, и уже после вынести вердикт. Тэхён не брался прогнозировать, каким тот будет, плохим или хорошим, но предвкушение их будущих взаимодействий уже сейчас приятно вибрировало под кожей. Чон сложен, но и Ким не проще. — Ничего, что задело бы мои чувства, — Тэхён успокаивающе похлопал Хосока по лежащей на столе ладони и принялся за свой скромный перекус. — Но ты в любом случае можешь не переживать: кому как не тебе знать, что я не ранимый одуванчик. Хоби хохотнул, снова засияв светлее солнца, и кивнул. Эта черта друга Тэхёна всегда завораживала — умение зажечь всё вокруг чистым успокаивающим светом, сглаживающим любые острые углы. Рядом с таким человеком самому хочется быть лучше, теплее, чем есть, хотя Ким не плохой вовсе и сам ярче звёзд сияет, когда нет причин для печали. Но сейчас смотрит на Хосока, который снова что-то щебечет про свой день, и губы сами растягиваются в искренней улыбке: до него ему в плане положительной энергии всё равно далеко. Посиделки затянулись вплоть до того, как наступило время «Блять, я опоздаю!», которое вызвало беззлобный смех Хоби. Они наспех попрощались, и Тэхён, оставив друга в кафе, из которого тот отказался уходить, сломя голову понёсся к своей машине, в который раз мысленно благодаря супругов Чон за их щедрость. Стрелка часов только-только перевалила за шесть часов вечера, город ещё даже не думал начать успокаиваться, транспорт тянулся медленно, и на всех светофорах Тэ потерял едва ли не половину своей жизни. Во двор нужного дома охрана, как и всегда, его пропустила без вопросов, и машину в гараже он припарковал почти ровно в семь — то время, на которое был назначен ужин. Сокращая путь, по привычке пробежался через кухню и на пороге столовой замер: стол накрыт, но помещение оказалось пустым. — Дышишь так, словно из города домой пешком добирался, — тихо рассмеялась у него за спиной Мунбёль. — Расслабься, здесь все редко когда собираются за столом вовремя. Тэхёна эта новость невероятно радовала — не хотелось прослыть в глазах самого мэра непунктуальным, — но эта мысль сразу отошла на второй план, когда он увидел госпожу Чон не в привычных брюках и блузке, а в обычном спортивном костюме персикового цвета. Ну, точнее, костюм-то нереально дорогой, судя по надписи «MCQUEEN» на передней части худи, но... спортивный костюм? — Я отсюда слышу твои мысли, — хохочет женщина уже громче, — но да, я ношу и обычные вещи, как и все в этом доме. — Да я ничего такого не имел в виду, — тянет Тэхён уголки губ в улыбке, расслабляясь окончательно. — Просто решил, что вы и обычная одежда — это что-то из раздела невероятного. — Такое впечатление от меня и должно складываться — это называется имидж. Но так как ты теперь тоже член нашей семьи, пусть и всего на несколько месяцев, к тому же, умеешь хранить секреты, то тоже имеешь право знать нашу страшную тайну: мы тоже люди. Тэ улыбается абсолютно ненормально, но ничего с собой поделать не может: Мунбёль нравится ему так, как только может нравиться хороший человек. Она как Хосок, буквально с первых слов и действий располагает к себе, притягивает душой, потому что и внутри ей есть что показать. Она не пустышка и не просто красивая обёртка, а настоящий бриллиант человеческого общества, в котором всё давно и сильно прогнило. — Думаю, тебе тоже стоит переодеться, — Тэ ловит взглядом кивок головы в сторону своей рубашки и не имеет возражений против того, чтобы красота сегодня проиграла комфорту. — Ты успеешь даже душ принять, Сынхо всё равно ещё не приехал. Надень что-то, в чём тебе будет комфортно, и спускайся. Уже поднимаясь наверх, Тэхён размышлял о том, не зря ли пытался отыскать в интернете ответы на вопросы о том, какой вилкой нужно есть салат. Возможно, в этом доме жить гораздо проще, чем он думал.🧡💜🧡
Чонгук понятия не имел, что с ним происходит. Он никогда не был противником серьёзных отношений, не считал, что надо брать от жизни всё — в том числе допускать хаос в своей постели, — несмотря на смысл татуировки на его шее, которую он вообще когда-то давно набил со злости. Не был согласен с тем, что новый партнёр каждую ночь — это нормально, хотя большинство его знакомых именно так и жили, а он сам в юности именно этим и грешил. Чонгук наоборот стремился доказать прошлому, которое то и дело высовывало свою уродливую голову в его памяти, что будет лучшим парнем/мужем. По крайней мере, такое желание горело в нём на протяжении нескольких лет, пока не сожгло всё к чёртовой матери, обуглив кости — в том числе стремление делать вообще что-либо в перспективе. Всё изменилось на скорости щелчка пальцев. Стоило увидеть Тэхёна, как внутри что-то с мерзким лязгом и скрипами провернулось, будто давно заржавевший механизм кто-то наспех смазал маслом, заставив снова работать — так отозвалось давно окаменевшее сердце. К Тэхёну тянуло. Сильно. Как мотылька тянет к источнику света, только у Чонгука не было шансов сгореть в его пламени — скорее, возродиться из пепла, точно феникс, если у него вообще было такое право. Не считал себя плохим человеком, но был уверен, что все удары от жизни чем-то заслужил, потому и закрылся ото всех, чтобы сократить свои шансы на боль. Но Тэхён... Было в этом парне нечто такое, от чего при одном взгляде на него пустота внутри начала затягиваться. Из-за этого хотелось быть ближе — первая ошибка, которую он допустил. Когда человеку больно или плохо, он стремится как можно скорее принять лекарство, чтобы избавить себя от мучений. Ким стал для Чона лекарством, которое тот поспешил принять — поспешил слишком рано, на что получил соответствующую реакцию, но и лечить себя другим человеком не стандартная и нормальная практика. Тэхён его обезболивающим быть отказался, но Чонгук его не винит. Во-первых, тут есть риск причинить боль ему самому, а во-вторых, они для этого едва ли знакомы. Чимин, беспалевно наблюдавший за действиями друга со второго этажа, был такого же мнения, и после ухода Тэхёна дал Чонгуку крепкий отрезвляющий подзатыльник, но парню он уже был не нужен. Чон попытался исправить ситуацию сразу, как только понял, что сделал, и как на это отреагировал Тэхён. На руку сыграло то, что за годы своей жизни, прошедшие с момента определённых событий, Чонгук хорошо научился контролировать свои эмоции и мог мастерски между ними переключаться. Напрягает только осознание того, что он уже никогда не сможет забыть то, что с ним случилось. И дело здесь даже не в силе воли — просто за годы психика перестроилась; мозг воспринимает реальность иначе. И ты вроде как живёшь... И вроде как неплохо живёшь — у тебя для этого есть все причины и условия... И ты вроде как мыслишь... И ты вроде как что-то делаешь, занимаешься чем-то... Одно только беспокоит. Наверно, это уже давно не ты. А рядом с Тэхёном внезапно стало легче дышать. С момента их своеобразного знакомства прошло уже несколько часов, а Чонгук так и не мог себе объяснить, почему почувствовал такое облегчение, едва оказался непозволительно близко, и почему именно рядом с этим парнем. Как будто сразу забылось всё дерьмо, и с плеч стряхнули осевший на них пепел прошлого. Чонгук боится, что после такого станет зависимым от Тэхёна и перестанет принадлежать себе, но останавливать себя не хотелось. — Долго ты ещё будешь гипнотизировать зеркало? — лениво поинтересовался Чимин, развалившись на кровати. Своей кровати, ведь ещё час назад Чонгук едва не пинками выгнал его к себе домой ради того, чтобы не отвлекаться от Тэхёна. Выражение лица друга даже на не особенно качественном видеозвонке казалось обиженным, но долго Пак злиться всё равно не умел: прощал Чонгуку все грехи, ведь слишком сильно любит. — Просто задумался, — отмахнулся от него Чонгук, натягивая на футболку толстовку от серого пумовского костюма. — Он сильно тебя зацепил, верно? — без насмешки подмечено. С Чимином он всегда был честен, поэтому кивнул. — Тогда хватит топтаться на месте и терять время. Чем раньше начнёте общаться, тем скорее из этого что-то получится. Поначалу Чонгук не хотел никому открываться. Это значило бы распахнуть душу и выставить на обозрение своё искорёженное, покрытое не зарубцевавшимися ранами нутро и надеяться, что после такого от тебя не отвернутся. Чимин был терпелив. Ни на чём не настаивал, не давил, не наседал на него с шантажом разорвать дружбу, если он так и продолжит молчать, но помогал ему раскрываться шаг за шагом, пока Чонгук с удивлением не понял, что рассказал всю историю жизни и почувствовал при этом облегчение. Было страшно, что его предадут и раскроют неприятное прошлое тем, кто не должен знать, но Чимин оказался настоящим другом, рядом с которым Чонгук мог быть собой, не пряча за самоуверенностью кровавые слёзы. — Тогда хватит меня отвлекать, — многозначительно вскинул бровь Чон. — Я тебе перезвоню. — Не-а, — тянет гласные Пак, будто знает что-то, чего не знает Чонгук. — Ты будешь слишком занят. Но я не в обиде, всё понимаю — это просто чтоб ты знал. Хмыкнув, Чонгук отключился и, швырнув телефон на кровать, покинул комнату, стремясь увидеть того, кому одним взмахом ресниц удалось расшатать его покрытые пылью чувства. В столовой уже сидели его мама и Тэхён — человек, захвативший все мысли Чонгука без возможности переключиться на что-либо другое. Стоило ему войти в помещение, как он словил на себе оба взгляда: один был пропитан теплом и безграничной любовью, а второй казался как минимум заинтересованным. Знать бы ещё, с чем именно связан этот интерес — парень ждал, что может выкинуть Чонгук, или в принципе был заинтригован им как человеком? Чон надеялся на второе. — Привет, — занял своё место по правую руку от места хозяина дома, оказавшись аккурат напротив Тэхёна. — Отец ещё не приехал? — Он наверху, переодевается, — ответила ему мама. — Я тебя больше суток не видела, сын, так быть не должно. Ты, конечно, уже большой взрослый мальчик, но я не могу не переживать за тебя. — Я знаю, мам, прости, — ему хватило такта хотя бы выглядеть виноватым. Уж кого-кого, а эту женщину заставлять о себе беспокоиться он никогда не хотел. — Немного потерял счёт времени. — Это происходит всё чаще, — её идеальные брови сошлись на переносице. — Ты ведь сказал бы мне, если бы у тебя что-то случилось, ведь так? Стрельнув коротким взглядом в сторону Тэхёна, который будто бы заинтересованно разглядывал скатерть, но на самом деле весь обратился в слух, Чонгук слегка поморщился. — Правда хочешь обсудить это сейчас? Сидящий напротив парень никак не показал, что его это задело, но лёгкое движение его бровей сказало Чонгуку больше, чем хотели бы. Конечно, Ким очевидно понимал, что проблемы чужой семьи его не касаются, но парня слишком в лоб назвали чужаком, такое никому не понравится. Это можно было сделать мягче, но Чонгук не привык заботиться о чувствах тех, кто не его близкие. Видимо, придётся внести в этот список ещё одного человека. — Все уже собрались, я заставил вас ждать, — в столовую заглянул, наконец, чонгуков отец. — Прошу простить мне моё опоздание. На самом деле в этом доме все давно привыкли и смирились с тем, что собраться вовремя за столом удаётся редко — это было сказано персонально для Тэхёна. Тот ещё плохо знаком с порядками этого дома, и в любом случае впервые ужинает вместе со всеми, и мэр стремился показать, что он для них не просто какой-то сын одного из его друзей. Парень, казалось, это понял, но вот его ответная реакция Чонгука не удивила совершенно: Ким, посмотрев на мужчину как на восьмое чудо света, согнулся в почтительном поклоне едва ли не пополам, уткнувшись лицом в колени. Чонгук подавил в себе смешок, объективно понимал чувства того — во-первых, его отец всегда производил неизгладимое впечатление, его энергетика была довольно мощной, пусть и без агрессии, а во-вторых, это всё же мэр Сеула, что само по себе уже целое событие для простого парня из Тэгу. — Здравствуйте, господин мэр, — выпрямившись, выдал Тэ, чем вызвал добрую усмешку на чужих губах. — Оставь эти формальности за порогом, сынок, — ласково потрепал тот его по щеке, чем, наверное, вызвал тахикардию. — Здесь все свои, так что просто называй меня по имени. — Я не смогу так сразу... — немного заалел щеками Ким, чем вызвал коллапс лёгких уже у Чонгука. Как, чёрт возьми, можно быть таким красивым? — К счастью, у тебя есть время, чтобы привыкнуть. А теперь давайте сядем за стол, я голоден как волк. Тэхён тихо хихикнул, а Чон добавил его смех в список возможных причин остановки его сердца. Серьёзно, этот парень словно весь был создан специально под него, собрал в себе всё, чтобы точно привлечь к себе его внимание без шансов пройти мимо, а он и рад был повестись. Осталось только убедить самого Тэхёна в том, что он для Чонгука не минутная слабость или развлечение на ночь. Вечер протекал плавно, в приятной семейной обстановке, но Чонгук готов был поклясться, что в этот раз атмосфера за столом была совершенно другой. Эти перемены были заметны невооружённым глазом и исходили от одного конкретного человека, который искренне смеялся с шуток его отца и охотно делился деталями своей собственной жизни. Чон заслушивался каждым словом, всё сказанное в памяти откладывал, уверенный, что однажды информация пригодится. Но заледеневшую душу грели не слова, а осторожные взгляды, которые бросали на него, думая, что он этого не замечает. После того, как их глаза на долгие две секунды столкнулись, Чонгук уже не смог от него отвернуться, впитывал в себя каждую мелочь, каждую деталь чужого образа и, не прячась, наслаждался им. Поэтому пропустил момент, когда отец затронул в разговоре свою любимую тему. — Вы правда сами делаете вино? — удивлённо протянул Тэхён, переводя взгляд с Сынхо на Мунбёль и обратно. — Правда, — кивнул в подтверждение своих слов мужчина. — У нашей семьи есть небольшой виноградник, который достался мне от моего отца, а ему — от его. Раньше я занимался этим чаще, сейчас это как своеобразное хобби из-за недостатка времени. Прежде там рос только Шайн мускат, но я вложил в землю много сил, и теперь у нас растёт виноград одиннадцати сортов, среди которых есть как винные, так и столовые. — Хватит заваливать мальчика скучной теорией, — хмурится мама Чонгука, на что сам Гук фыркает: нашли «мальчика»... Хотя он не отказался бы звать его малышом. — Лучше переходи к практике. Отец смерил взглядом хитро улыбающуюся жену и снова переключился на Тэхёна. — Хочешь попробовать домашнее вино, Тэхён? Вышеназванный немного растерялся, но с энтузиазмом кивнул, посмотрев на Чонгука, словно невольно искал у него поддержки или одобрения. Их короткие переглядки и взаимный интерес, кстати, не заметил бы разве что слепой, и пока те молча разговаривали, Сынхо с Мунбёль тоже коротко переглянулись, пряча улыбки за поджатыми губами. — С удовольствием, — отозвался наконец Ким, выходя из-за стола. — Сын, ты к нам присоединишься? — вскинул бровь мужчина, пока Чонгук принимал на себя его внимательный взор. Отказаться от возможности провести время с Тэхёном почти наедине в полуосвещённом подвале? Ни за что. Кивнув самому себе, отец двинулся к выходу, пока оба парня молчаливо следовали за ним; они шли достаточно близко, хотя размеры комнат и проходов позволяли идти на вполне приличном расстоянии друг от друга, но не отстранялся ни один, ни второй. Остановившись у коричневой деревянной двери под лестницей, Сынхо щёлкнул выключателем и вошёл внутрь, медленно спускаясь по лестнице. Чонгук как истинный джентльмен пропустил Тэхёна вперёд, на что получил насмешливый блеск в чужих глазах — его раскусили, — и плавно потянулся следом. Открытые участки кожи тут же покрылись мурашками от прохлады и сырости, характерных для подвальных помещений, но Чон больше плавился от того, что недалеко перед глазами мелькала чужая карамельная шея. Соблазн хотя бы прикоснуться был слишком велик, ему пришлось спрятать руки в карманах спортивных штанов и сжать их в кулаки, чтобы не позволить себе вольностей раньше времени. Но наблюдать за мурашками, бегающими по тэхёнову телу, которое не сильно скрывали джинсовые шорты до колена и белая футболка, было приятно. — Вот в этих дубовых бочках зреет красное вино, — нарушил тишину отец, когда парни дошли до дальней стены подвала, скрытой за полками с бутылками из тёмного стекла. — А за моей спиной по бутылкам разлито уже готовое, но чем больше год выдержки, тем оно вкуснее. Я дам попробовать и молодое, которое сделал в прошлом году, и то, что постарше. — Сколько лет самой старой бутылке в вашей коллекции? — поинтересовался Тэхён. Было видно по блестящим глазам, что ему интересна эта тема. — Сложно сказать, — задумался Сынхо. — Некоторые бутылки перекочевали ко мне ещё от деда, а сколько они лежали у него, уже никто не ответит. Но ориентировочный возраст приблизительно тридцать-тридцать пять лет. Брови парня взлетели на лоб — Чон активно считывал все его эмоции. — Я никогда не увлекался виноделием, но это, должно быть, здорово. — Здорово любое дело, которое тебе по душе, Тэ, — мягко улыбнулся мужчина. — Чонгук вот когда-то отлично рисовал, и я восхищался его талантом, поскольку сам едва ли правильно держу карандаш в руках. Двое из трёх расплылись в улыбках, пока третий с наигранным интересом рассматривал утрамбованную землю под ногами: к похвале Чонгук никогда не привыкнет. Впрочем, от полученной информации Тэхён, кажется, заинтересовался им ещё больше. — Ну что же, — отец повернулся к небольшой бочке и подставил невесть откуда взявшийся бокал под кран, — начнём с красного полусухого. Оно ещё молодое, поэтому не должно быть сильно крепким. Потерявшись во времени, трое мужчин перебирались от одной бочки к другой, плавно переключившись на бутылку с вином пятилетней выдержки. Чонгук понятия не имел, как у Тэхёна обстоят дела с алкоголем, но судя по тому, что даже такого некрепкого напитка ему хватило, пить парень не умел абсолютно. Чонгук этим делом не увлекался, чтобы сохранить ясность рассудка и наблюдать за Тэхёном, а тот, похоже, решил пользоваться моментом, согласно принимая от отца Чона каждый следующий бокал, хотя в общей сложности выпил не больше трёх. А когда поймал многозначительный взгляд отца, прислушался и оставил их наедине, даже не предполагая, о чём они могут разговаривать, молча поднялся к себе в комнату, поцеловав перед сном маму в щёку.🧡💜🧡
Хосок был абсолютно прав, когда сказал, что пить Тэхён не умеет. В голове плавал приятный дурман, все проблемы, если они и были, казались неважными и незначительными, а внимание Чонгука — очень даже приятным. Вслух он бы в таком ни за что не признался, но никто же не запретит ему думать эти мысли в своей собственной голове, верно? Когда Чонгук поднялся наверх, ему стало тоскливо и пусто, хотя он и понимал, что это говорит в нём алкоголь, но сопротивляться этой тяге к незнакомому парню не хотелось. Сынхо расспрашивал его об отце, с которым не виделся уже больше года из-за своего нового поста, о его травме плеча, которую тот получил ещё в армии, и Тэхён охотно отвечал, не понимая, зачем ради этого мужчина спровадил сына. Секретов-то тут никаких. После небольшой беседы Тэхёна отправили спать, поинтересовавшись напоследок, доберётся ли он сам до своей комнаты. Сам парень в этот момент мог лишь радоваться, что завтра воскресенье, ибо, зная свой организм, мог с уверенностью сказать, что утром не поднимется даже с помощью домкрата. Его язык чудом не заплёлся, пока он желал Мунбёль спокойной ночи, а женщина тихо хихикала и в шутку хлопала мужа по плечу за то, что тот в первый же совместный ужин «споил бедного мальчика». Тут можно было бы поспорить: Тэ не беспомощное дитя, чтобы кто-то заставил его делать то, что не нравится, но побоялся, что такое сложное предложение его язык точно не осилит, а потому молча и не торопясь поплёлся наверх. Глаза откровенно слипались. В голове приятно шумело и завязывало мысли узлом, парень двигался, скорее, на ощупь, чем осмысленно. Дверь комнаты поддалась без единого скрипа. Ноги в темноте спотыкались о ковёр, хотя уже одно только это должно было стать тревожным звоночком: откуда в его комнате взялся ковёр? В любой другой день Ким бы сразу заподозрил неладное — как минимум то, что аквариум не светится, а его кровать вдруг оказалась у совершенно другой стены; пьяному же Тэхёну до таких мелочей не было никакого дела. Всё, чего хотелось — завалиться в тёплую постель и отключиться без задних ног с надеждой на то, что утром не накроет похмелье. Должно же хоть в чём-то везти? Скинув шлёпки, не торопясь забрался на кровать, подползая ближе к середине. Тело моментально почувствовало неизвестный источник тепла, к которому Тэхён, не задумываясь, потянулся слепым котёнком. Подушка внезапно оказалась твёрдой, но такой горячей и чертовски удобной, что он не сдержал блаженного стона, пока укладывал на неё голову и сгребал в охапку, обнимая всеми конечностями. От подушки приятно пахло свежестью, цитрусами и чем-то неуловимо сладким, похожим на шампанское, Тэхён не отказал себе в том, чтобы понюхать её, уткнувшись в неё носом. Подушка отчего-то напряглась, но парня такие мелочи мало заботили. Потёршись о неё щекой, он ещё немного поёрзал, устраиваясь поудобнее, и вскоре тихонько засопел. Подушка, подумав пару минут, всё же рискнула обнять Тэхёна в ответ, уткнулась в его макушку носом, вдыхая с едва-едва влажных волос аромат эвкалипта и наконец-то расслабляясь. Чонгук даже мечтать не смел о таком окончании этого пиздецки долгого дня, но теперь словно в рай попал. Пока Тэхён спал, доверчиво к нему прижавшись всем телом, он позволил себе уложить руки ему на плечо и кожу чуть выше колена, прямо под кромкой шорт, мягко оглаживая её пальцами. Сердце, сбросив с себя последний кусочек льда, гулко забилось в груди, разгоняя кровь по венам, и Чонгук впервые почувствовал желание расплакаться — настолько было хорошо в чужих объятиях. Только в чужих ли? Уже засыпая, продолжая крепко прижимать к себе Тэхёна, он мысленно согласился со словами Чимина. Звонка от него друг не дождётся.