Артём Шатохин
Лопата врезается в землю, словно тупой нож в человеческую плоть. Я нервно вздыхаю, морщась в предвкушении мозолей на ладонях. — Может, поможешь? — театрально смахнув пот со лба, обращаюсь к Глебу. Тот стоит, облокотившись на вторую лопату, скептично поднимает бровь и отстреливает в сторону бычок сигареты. — Нет. Я громко цокаю, закатывая глаза. Сжимаю рукоять лопаты покрепче и продолжаю копать. — Артём, вот скажи мне, пожалуйста, как ты мог забыть про эту тушку на два дня? — Глеб брезгливо кивает в сторону огромного чёрного пакета. — Точно так же, как и ты забыл про три дня. Парень вздыхает. — Я отвешу тебе самый смачный подзатыльник и закопаю рядом. — Попробуй, — усмехаюсь я — но для начала тебе нужно поднять лопату, а судя по твоему телосложению, ты ничего тяжелее револьвера и бутылки воды в жизни не поднимал, Глебушка. — Шатохин, я тебя убью! Он подрывается ко мне. Бросаю лопату и, звонко хохоча, отскакиваю в сторону. Глеб применяет самое страшное оружие - щекотку. И вот мы уже кубарём катимся по земле, пытаясь вцепиться в бока друг друга. — Артём, блядь, прекрати! — огрызается Глеб, дёргаясь подо мной в попытке увернуться. — Ну давай, убей меня. Он обхватывает руками мою шею и притягивает к себе. Мы нелепо соприкасаемся носами. — Я убью тебя, Артём, — цедит он сквозь зубы, разглядывая моё лицо. — Я люблю тебя, — тихонечко произношу я и целую его. Кого волнует, что в двухстах метрах лежит чёрный пакет с телом, которое перенесло rigor mortis*, и теперь его можно с лёгкостью уложить в любую позу. Да хоть на шпагат усадить, всё равно возражать не будет. Благо на улице прохладная погода, поэтому труп не успел завонять, а значит, меня не заставят вылизывать комнату языком. Какая разница, кто угрожает нашим жизням и кого уже нет, когда рядом Глеб. Когда его губы касаются моих, а наши пальцы переплетаются в замочек. Поднимаясь с земли, мы переглядываемся. — Мы конченные, — нервно усмехается Глеб, отряхивая джинсы. — Я знаю, — пожимаю плечами и беру лопату, — ну так поможешь?***
Всё своё свободное время Слава проводит под дверью Максима, надеясь, что тот наконец-то выйдет. Когда мы вернулись, Глеб сразу юркнул в душ, а я как раз застал Славу с чашкой чая в руке. — Макс, я принёс тебе ромашковый чай, он успокаивает, можно, я войду? — стучась в дверь, громко сказал парень. Я сочувственно вздохнул и подошёл ближе. — Ну как он? — Так и не вышел ни разу с того момента, — он опустил глаза в пол. Я решил повернуть ручку. На удивление, дверь оказалась незаперта. Максим лежал на кровати, подложив под щеку ладони. Я кивнул Славе, и мы прошли в комнату. — Максим? — я сажусь на корточки напротив кровати. — Как ты? Тот ничего не отвечает, его взгляд направлен в пустоту. — Артём... Я оборачиваюсь на Славу, который ставил кружку на тумбочку. Двумя пальцами он держит зип с одной таблеткой. Тут уже оживляется и Максим, но всё, на что он способен, так это промычать что-то нечленораздельное и вцепиться взглядом в пакетик. — Две таблетки он уже принял, — с твёрдой уверенностью произношу я, ведь прекрасно знаю, какое минимальное количество яда кладут наркоторговцы в один пакетик, — зачем, Макс? Парень отворачивается от нас. Мы переглядываемся, и Слава брезгливо отбрасывает зип в угол комнаты. Сажусь на край кровати и сжимаю предплечье Максима. — Макс, это не выход, так нельзя, — ну да, сказал заядлый когда-то торчок, — я знаю, о чём говорю. Я спускал все свои деньги на эти ебучие три таблетки, но они не помогали мне, — вспоминаю своё последние употребление мескалина и съёживаюсь, будто от холода, — когда-то в бреду я видел пачки денег, разбросанные по всей квартире, но не мог подобрать ни одной, ведь они таяли, стоило мне только подойти ближе. — Мне нужен он, — твёрдо отчеканивает парень, а моё сердце больно сжимается. А ведь раньше я думал, что эта живая машина для убийств просто не умеет страдать. Но сейчас, видя перед собой потерянного, сломанного парня, который не выходит из комнаты с того момента, как разбил тарелку и сказал, что Даня скоро придёт, мне хочется плакать, но я не могу себе этого позволить. Я сделаю ему ещё хуже. — Прости, что я ничем не могу тебе больше помочь, — мой голос слегка дрожит, к сожалению, я не волшебник, я не могу воскрешать людей. — Просто уходите. — Макс, я никуда отсюда не уйду, ты уж прости, — Слава приземляется рядом и проводит пальцами по жёсткой щетине парня, — я понимаю, каково терять людей, хочешь, поговорим об этом? Тебе станет легче. Я в недоумении смотрю на Славу, тот кивает в сторону двери, намекая на то, что расскажет мне эту историю когда-нибудь потом. Встаю с кровати, поднимаю зип с пола и покидаю комнату. По пути на кухню сжимаю пакетик в кулаке. Может, и мне стоит расслабиться? Дурные мысли лезут в голову, так и подталкивая на опрометчивый поступок. Но нет. Выбрасываю «белую смерть» в мусорное ведро и, выудив сигарету из пачки, лежащей на столе, иду на улицу. Выхожу за территорию особняка, рассматривая лес, в который Максим так любил ходить на охоту. — Здравствуй, Артём, — голос Сергея заставляет меня вздрогнуть. Оборачиваюсь и вижу его. Мужчина одет в деловой костюм. Он подходит ближе. Был бы у меня сейчас пистолет, всем нашим проблемам пришёл конец, но, к сожалению, его нет. — Что ты тут забыл? — я озираюсь по сторонам в попытке найти человека, прячущегося в кустах со снайперской винтовкой. — Здесь никого нет, расслабься. — Повторяю ещё раз, какого черта ты тут забыл? — Да вот осматриваюсь, как думаешь, вместо бассейна на заднем дворе лучше будет смотреться небольшой прудик? Вы, кстати, бывали на озере? Отличное место, чтобы порыбачить. Там налимы водятся вот такие, — мужчина разводит руки в стороны, как бы демонстрируя размер рыбы. — Планируешь перебраться сюда? — Возможно. Этот особняк я с удовольствием куплю у вас. Как там Сименс? Уже готов передать документы на «Георгин» и завод? Я невольно представляю Глеба, который выходит из душа с запутанными мокрыми волосами. Сердце пропускает один удар, когда воображение рисует белое полотенце, запачканное кровью, и парня, лежащего на полу. — Прогуляемся? — Сергей бесцеремонно прерывает мои думы. — К чему это приведёт? Что мешает тебе убить меня прямо здесь? — Пока что убивать тебя я не собираюсь, вы ещё не отошли от смерти Даниила. Ты же прекрасно знаешь, что соглашение на мои требования положит конец нескончаемым трагедиям в вашей семейке санитаров леса. — Глеб не захочет идти на твои условия даже под дулом пистолета. — А ты? — Сергей вскидывает бровь. — А что я? — удивленно смотрю на него. — Артём, что, если ты сделаешь всё сам? Если мы сейчас поедем и сделаем всё вдвоём? Ты просто не понимаешь, какую власть на самом деле ты имеешь. Действительно. Я могу решить наши проблемы сам. Что мне сейчас мешает поехать? Мы в огромной яме, в которую ежечасно кидают по горсти земли. Но я понимаю, что для Сименса и остальных значит «Чёрный георгин». Собирая всю компанию, Глеб точно знал, что будет беречь это место, хотя бы ради Даниила и Максима, чьи отцы легли в могилу. И вот я с ними в одной упряжке, несмотря на столь заманчивое предложение. Это место дорого и мне. — Я не согласен, — твёрдо произношу я, на что мужчина вздыхает. — А ты никогда не задумывался, есть ли у Глеба что-то, что дороже ему чем клуб и казино? — Я. — Да? Ну хорошо, — мужчина радостно хлопает в ладоши, — ну, значит, вот как мы поступим. В ту же секунду из-за деревьев выскакивают несколько человек и несутся в мою сторону. Предпринимаю попытку бегства, но не успеваю. Один хватает меня за толстовку и тянет на себя. Мои руки тут же заламывают за спину. Я пытаюсь закричать, но никто меня не услышит, я отошёл слишком далеко от территории особняка, да и удар с ноги в живот заставляет меня невольно затихнуть. — Я врунишка и подлец, знаю, знаю, — Сергей усмехается и медленно поворачивается ко мне спиной. К сожалению, бежать некуда, любое мое резкое движение может привести к летальному исходу.***
Глеб крутится вокруг телефона, в сотый раз прослушивая сообщение, оставленное на автоответчик. «Тик-так, Глеб Геннадьевич, пора принимать решение. Меня, честно признаться, озадачил ответ твоей шавки. Парнишка сказал, что для тебя нет ничего дороже его самого. Поэтому мы решили провести эксперимент. Артём у нас. Посмотрим, что действительно дорого твоему сердцу. Сегодня в 21:30 у вашей берлоги. Настоятельно рекомендую не опаздывать. Каждая упущенная минута будет стоить вырванного зуба или отрезанного пальца твоего подопечного.» — Да заткни ты эту суку, — огрызается Слава. Глеб шумно втягивает носом воздух. А ведь несколько лет назад, стоя у могилы дяди, он дал тому обещание, что его детище раз и навсегда останется за парнем. Но спустя четыре года в его жизнь, вышибая дверь с ноги, ворвался Артём Шатохин. Он очень быстро завоевал сердце Глеба. Если уж им суждено проиграть в этой игре, то «Чёрный георгин» не достанется никому. Главное, чтобы ни один волос не упал с головы столь обожаемого и любимого Артёма. Если до этого Сименс редко говорил о своих чувствах, то после сегодняшнего вечера он будет твердить о них Артёму каждую минуту. — Есть у меня один план. Ты со мной? — Я всегда с тобой, патлатая ты манда, — Слава выдавливает жалкое подобие улыбки. — Как же давно я не слышал этих слов.