За поворотом

- Кусь-кусь! – позвал он свою кошку, как только зажег в коридоре свет, вернувшись с работы скорее ранней ночью, чем поздним вечером. «Кис-кис» было вне всяческого сомнения не про его милую, любимую, самую лучшую, но уж больно воинственную кошатину. Собаченка она напоминала куда больше, когда, разыгравшись, скакала за ним следом, умудряясь при этом нежно покусывать за пятки при каждом новом шаге. Акробатка, блин. Чего это она не выбежала его встречать?.. И первым делом, в таких случаях, сердце екало за форточку, которую он мог совершенно позабыть конкретно закрыть утром, по запарке. А этаж последний! – Кусь-кусь-кусь-кусь-кусь! Эй, кусь-кусь, где ты, засранка?.. Раздавшееся в ответ недовольное «Мяу», говорило о многом, но сердце мигом вернулось на место, а по лицу разлилась счастливо-облегченная улыбка. - Во-от ты где. – прокомментировал он неторопливое явление кошечки из комнаты с демонстративно широким, прямо тигриным зевком и сонными, сладкими потягушками на пороге, к нему не приближаясь, не то, что не летя в объятия так, что хвост трубой. – Прости, кусь, задержался я. Жрать хочешь, да? «Нет, ну вы видели, он еще спрашивает!». – лучше всяких «Мяу!» сказал кошкин взгляд. Возвращаться домой, где все напоминало о… друге… еще сильней и больнее, чем на работе, раньше одной у них двоих, стало каждодневной пыткой, аналогичной народной мудрости «Из огня да в полымя». До тех пор, пока однажды он не увидел сиротливо сидевшую на скамейке у парадной кошку с уже зажившим, но жутко пораненным раньше ушком. Он присел рядом, чтобы погладить ее, а потом не стал прогонять, когда она, растрещавшись маленьким игрушечным трактором, побежала за ним. Хотя и куда ему кошка, когда он будет за ней ухаживать, его и дома практически не бывает. К тому же она, скорее всего, чья-то, наверное, сидела и ждала хозяев. Ладно, утро вечера мудренее, говоря словами еще одного знаменитого русского народного высказывания, пусть переночует, жалко ему что ли, а там видно будет. Довольно вскоре выяснилось, что такой милый кусь-кусь абсолютно ничей. На объявления никто не откликнулся. Вероятней всего, кусь-кусем наигрались и выбросили на улицу подальше от переставшего быть ей родным дома, как это обычно бывает. Как вариант, пораненное ушко перестало отвечать эстетическим требованиям прежних хозяев. Котька точно не была изначально бродячей, такие только боятся людей и не доверяют им, и правильно делают, в большинстве случаев. Теперь Кусь-куся жила у него. Они отлично поладили. Оба преданные к чертям теми, кому доверились всей душой, молодой человек и кошка оказались буквально созданными друг для друга, следуя всенародно известному афоризму очередного неизвестного мудреца. - Ку-у-усь. – ласково позвал первый вторую, наклонившись и протягивая к ней руки. – Ку-усенька, иди ко мне, девочка. - Мяу! – буквально впорхнула та в его объятия в ту же секунду, пушистым разноцветно-серым… сложно сказать, чем - молнии такими не бывают точно. Людям сложнее, а Куся ему поверила сразу. Поняла, что можно. Что он не обманет. Он не такой, как некоторые. В то же самое время обнимающий кошку человек думал о том, что лишь в любви к тебе зверьков и можно не сомневаться. Эти не уйдут, где кормежка нажористей. У кошаков это так не работает. Схарчат чего дают и стремглав примчатся обратно. Домой. Туда, где ответившее любовью на любовь сердце.