Это только начало.

- Не смей. Не подходи ко мне, - бормочу я. - Я не буду тебя трогать, - он осмотрел меня с ног до головы и добавил, - Точно не сегодня. - Чего тебе от меня надо? - Ты прекрасно знаешь, что мне от тебя надо. И желательно не один раз, - он повернулся и ушел. Спокойно. Дыши ровно. Только не плачь. Но я рыдаю. Я хочу умереть. Чтобы больше ничего не бояться. Дуло к виску. Бритвой по венам. Какие там еще способы отправиться на тот свет. Выпрыгнуть с поезда. - Китнисс! - Пит выпрыгнул из купе, - ты что? Он что? Что он сделал? - Он... Он сказал, что не сегодня... Но когда? Я постоянно буду бояться, что он... меня, - я разрыдалась. - Тише. Я тебя не оставлю. Успокойся, - опять! - Никогда мне не говори успокойся. Запомни. - Нам надо поговорить. На счет нас. Серьезно, - он открыл дверь в свое купе. - Я слушаю. - Китнисс, нам надо разобраться со всем, что между нами происходит, - он посмотрел мне в глаза. Такие голубые. - А что происходит? Полная неразбериха, - я опустила глаза в пол. - Я знаю, что ты боишься Катона. Я помогу, если он что-нибудь задумает. И на камерах я буду изображать влюбленного. Но я не хочу заставлять тебя изображать влюбленную и в жизни, - а может он прав? Поставить жирную точку. Быть вместе лишь на камеру. Опыт наберется с годами играть. Словно в театре. - Хорошо. Я с тобой согласна. Так будет лучше. Ну я пойду. Мне переодеться надо... И пока... Пока, - я выбежала в коридор. Головой я понимаю, что так правильно, но в душе... В сердце как-то пусто... Словно почку удалили. - Да что ты постоянно такая угрюмая. Тебя не радует перспектива жить в столице? Вытворять с Мелларком, что пожелаете, - Катон зашел со мной в мое купе. Руки сразу затряслись, ноги подкашивались. - Ну? Что ты молчишь? - он подошел ко мне сзади, - а ты верная девушка? Он стянул лямку майки с плеча. Дотронулся холодными пальцами до кожи. Такое ощущение, что горячим воском по коже. - Пожалуйста! не надо, - голос сорвался. - А я ничего еще не сделал, - он коснулся губами плеча. По телу пробежала волна мурашек. Катон разорвал майку на спине. А я стою, как истукан. Бездействую. - Какая ты горячая, - он стянул с меня остатки майки. - Пожалуйста, - почти прошептала я. - Так ты меня еще и просишь. Да у меня уже стоит, - боже, какая пошлость! Но я продолжаю стоять и ничего не делать. Катон расстегивает ремень и ширинку моих штанов и просто срывает их с меня. Он переворачивает меня к себе лицом. Его глаза. В них звериное желание. Он нежно целует меня. Что вообще происходит? Катон берет мои руки в свои и подносит к пуговицам на рубашке. Разум затуманен. Я не понимаю, что делаю. Я расстегиваю рубашку Второго. Катон продолжает целовать меня, но уже более настойчивее. Резко дверь раскрывается. Катон поворачивает голову. Там стоит служанка. - Извините. Я зайду позже. - Момент испорчен. Как-нибудь в другой раз. И помни, что измена это очень плохо, - он выходит. Даже рубашку не взял. Поднимаю ее. Она так странно пахнет. Словно пропитана кровью, но в тоже время это такой приятный запах. Мать моя женщина! О чем я думаю. Еще минута он бы меня изнасиловал! А размышляю, чем пахнет его рубашка. Нет, ну я точно с ума сошла. Слышу шаги. Так ходит только... Пит. Я закидываю рубашку в шкаф. Вытаскиваю первую попавшеюся вещь и натягиваю на себя. Как мне повезло. Это туника. Хотя нет. Она короткая, обтягивающая и почти прозрачная. Кто вообще такие вещи носит? - Ты идешь на завтрак? - Пит заглянул в купе. - Да. Иду, - он зашел и куда-то посмотрел. - Китнисс, а чей это жилет? - он поднял с пола вещь. Вот же! На Катон же жилет еще был. Только он сам его снял. - Ничей, - как можно уверенней сказала я. - Как это? - Пит, у меня в шкафу и женские, и мужские вещи. Хочешь сам убедись. Думала, что можно одеть, а он явно не моего размера. И не для моего пола, - и когда я научилась так врать. - Да я просто поинтересовался. Так мы идем? - Да. - Классно выглядишь! А почему я должна отчитываться перед ним? Он мне парень? Муж? Мы ведь... Будем друзьями! А почему я скрываю от Пита то, что было с Катоном? Я совсем запуталась!