Сборник драбблов с моими фантазиями на ночь:)

Хочешь любить - окей, люби, люби меня как маму Хочешь потрогать - трогай, ай, увы я голограмма Давай, иди, ищи в душе моей сокровища Но все, кто был там, гибли от зубов чудовища Одной глубокой ночью в Топях на крыльце дома бабы Нюры, что разрешила поселиться группе, которая приехала в монастырь, сидит Кольцов. Сегодня ему не спится. Как-то тревожно на душе, пусто. Куря уже вторую сигарету, он делает глубокую затяжку, выдыхая едкий дым в ночной воздух, смотря как белые облака табака развеваются на ветру, смешиваясь со свежим воздухом. Он приехал сюда ради горячих новостей, контента. И нарыл его, вот только ожидаемой радости это не принесло. Много пришлось отдать за информацию, и получить немало проблем. Одна из них это знакомая Дениса Титова, которая одной из первых согласилась поехать в какой-то задний проход мира, в монастырь. И имя одной из этих проблем, неожиданно свалившейся на кучерявую голову Макса — Ксения. Её волосы тёмно-русого цвета, глаза чистые, словно два колодца, и небольшие губы, которые часто сгибаются в очаровательной улыбке под шутки Кольцова, и тот гордится тем, что он, ни кто-то другой, а он может вызвать положительные эмоции у Скворцовой. Это и есть то самое чувство, про которое пишут на тротуарах и складывают песни? Это и есть то, о чем мечтают девчонки, начитавшись журналов, купленных на отложенные деньги с обедов? Это то, от чего кружится голова и порхают бабочки в животе, а улыбка сама по себе натягивается на лицо? Так это и есть та самая, чёрт её бери любовь? Бред какой-то. Он мечтал о невинной девочке, которую ещё не испортили реалии этого мира, а Ксюше уже двадцать с лишним, да и жизнь её помотала. Она пряма в общении и не стесняется высказать свое мнение или наблюдение. Разве он мог влюбиться в противоположное его мечте? Когда пропала Катя, он почувствовал тревогу за друзей, если их так можно назвать. А когда исчезла Эля, он осознал, что наиболее переживает за эту голубоглазую девушку. Начал ограждать её от многого, сам этого не контролируя, присматривает за ней, ходит вместе с ней, чтобы ничего не случилось. Как-то внезапно её прикосновения стали такими желанными и приятными, а аромат — родным, будто он где-то дома, в безопасности и комфорте. Навязчивые мысли не уходили из его головы. Мешали ему нормально спать, раскалывали голову от догадок, да так, что хотелось взять у Дениса обезболивающее и выпить пару таблеток, чтоб не доёбывало. Сзади слышится скрип старой деревянной двери. Первые мысли о том, что это баб Нюра пришла звать мужчину домой, дабы ночью не сидел на холоде, но когда услышал мягкие шаги в его сторону и увидел до жути знакомые кожаные ботинки, ожидания развеялись. Около него стояла никто иной, как девушка из его мыслей, терзаний. Русые и густые волосы Скворцовой были собраны в свободную косу и падали на грудь. На ней была привычная косуха, а в руках колючий плед, который позаимствовала хозяйка дома. Ксюша села около него, поставив подсвечник с тремя зажжеными огоньками около ног, накидывая на плечи Максима розово-белый плед с большим цветком: — Чего так долго тут сидишь? Простынешь ещё, с такой-то погодой. Лёгкая улыбка появилась на его лице: — Что-то не спится, вышел покурить. — Он поднимает взгляд на звёздное небо. Сегодня тучи не скрывают красоты космоса и звёзды в хаотичном порядке светят им свысока. — Небо сегодня красивое. Девушка тоже посмотрела туда: — Да… и воздух такой свежий, надеюсь это на удачу. Найти бы нам девушек и побыстрее уехать из этого странного места. Здесь всё такое… ненастоящее, понимаешь? Словно мы в большом мыльном пузыре, в котором есть свои правила и нормы, которые нам так чужды. — задумчиво говорит она, потом замечает сигарету между его губ. — Дашь прикурить? Кольцов кивает и подает ей пачку, она вытягивает сигарету и поджигает горящей свечкой, благодарно кивая. Он отлично понимает о чём она, кажется, что так и есть. Это поселение жуткое. Словно не из мира сего. — Как мы докатились до этого? Как заслужили то, что сейчас с нами происходит? — Спрашивает кучерявый, побольше заматываясь в плед. Скворцова шатает головой, глубоко затягиваясь. Она и сама не знает за что им всё это: — А что если… — Её голос немного сорвался. — мы действительно умерли? В той аварии, что произошла, когда мы ехали в это чёртово Топи. — Её руки немного трясутся, то ли от ночного холода, то ли от страха. Максим замечает состояние девушки и без раздумий притягивает её к себе, заворачивая в свой плед. Он ещё не видел её такой. Напуганной, беззащитной и хрупкой, словно стеклянный шар с водичкой, который часто дарят после поездок в другую страну. Помниться он такой в детстве разбил. Вода и наполнитель, разлились по полу, а толстое стекло порезало руку. Мать когда вернулась, была в ужасе, увидев кровь, которая смешалась вместе с водой. Потом она целый вечер перематывала ему руку, твердя, что такие шары не нужно трогать. «Не нужно? Но тогда зачем они созданы? Их же шатать надо!» — думал маленький русый мальчик. — «Глупая просьба, и шар тоже глупый!» — капризничал он. Он так и думал. До этого момента. Сейчас она так напоминает ему стеклянный шар. Её трусят и трусят, чтобы покрасивей была, ему хочется просто смотреть на неё, держать в своих крепких руках. Чувствовать, как она прижимается к его тёплому телу, вдыхая запах ели и водки купленной в маленьком ларьке, который работает один на весь поселок. Она утыкается прохладным носом в его шею. Вроде бы такой простой жест, а мурашки уже пробегают по всему его телу, оставаясь покалыванием на кончиках пальцев. Теплая и широкая ладонь Кольцова ложиться на её плечо, мягко поглаживая. Сейчас то, о чём он ломал себе голову сидит у него в руках, укрыта пледом одним на двоих и прижимается к нему. И это ощущение такое родное, правильное. — Ты не такой каким хочешь казаться… — тихо шепчет она ему в плечо, но русоволосый слышит. — Когда мы ехали сюда, ты был до невозможности противен. Хотелось сломать тебе нос и плюнуть в лицо. — она тихо смеётся. — Когда пропала Катя, наименьшие, что я ожидала, это то, что ты станешь разыскивать, копать тут что-то, откажешься от шанса поехать обратно в Москву, а будешь продолжать искать. Приятное тепло разливается по его телу. — «Она так хорошо обо мне думает?» — Уголок губ Максима немного поднимается вверх от такой мысли. — Кто для тебя Катя? — поворачивая к нему голову, спрашивает она, вытирая мокрые щёки. — Никто. — как-то резковато отвечает он. Кольцов не хочет, чтобы она думала, что он ищет Катю из-за собственных причин, ведь так не является. — А я для тебя кто? — она поднимает к нему взгляд, впиваясь своими голубыми глазами в его. Кажется она даже не заметила насколько близко они друг к другу, или просто её это не смущает. Макс кладет шершавую руку на её щеку, поглаживая молочную кожу большим пальцем и отвечает: — Кто-то… Девушка усмехается. Это конечно глупый, но наилучший ответ, который он мог сказать. После нескольких секунд, когда их взгляды падают то на губы, то обратно на глаза, журналист притягивает Ксюшу к себе, аккуратно, но с жаждой прижимаясь своими губами к её. Она тушит сигарету об деревянный косяк, который намок от недавней грозы, пока он немного углубляет поцелуй и счастливо выдыхает, когда чувствует, как она отвечает, обнимая его шею. Поцелуй превращается в страстный, неописуемо желанный с обеих сторон. Его язык властно проходит в её рот, сталкиваясь с её, сплетаясь в страстном танце любви и похоти. Тонкие пальцы Скворцовой запускаются в русые кудряшки мужчины, сжимая корни волос, оттягивая их, кусая его нижнюю губу, зализывая её. Кольцов тихо мычит под её губами, растворяясь в поцелуе. Его руки переходят с спины на талию, обхватывая её, прижимая голубоглазую ближе, чувствуя как быстро бьётся её сердце. Дыхание Максима уже давно сбилось, он с неохотой отрывается от её губ, чтобы взять воздуха. Они красные и счастливые. Журналист заправляет её выпавший локон за ушко, улыбаясь. — Если был бы выбор не поехать в Топи, я бы все равно поехал в эту дыру ради того, чтобы встретиться с тобой… и немножко из-за сбора информации для интервью. — признается он. Девушка мелодично смеётся от его слов, откидывая голову назад, открывая вид на тонкую молочную шею. Не удержавшись Кольцов снова притягивает её к себе, целуя её шею, чертя на ней узоры языком, посасывая кожу, иногда покусывая. Ксюша тихо стонет, сжимая его плечо, обхватывая ногами его талию. Макс держит одной рукой холодную, отсыревшую ступеньку крыльца, чтобы не повалить голубоглазую на спину, обхватывая рукой её бедро, поглаживая его. Затушив подсвечник они решили пойти в дом. Целуясь они прошли в коридор, чуть не сломав старенькую вешалку сбоку, прошли в зал вместе с кухней, немного задержавшись на диване, сбрасывая одежду, потом прошли в комнату, в которой уже спали Денис и Соня, на которую они чуть не упали, перепутав матрасы. Тени от горевших в гостиной свечей играли на полу, извиваясь, сливаясь в одно целое. Эта ночь перевернула их сознание, открыла глаза, но не настолько, чтобы узнать какой пиздец завтра произойдет…