Двое в доме, не считая ребёнка

      За завтраком в Большом зале как всегда было многолюдно и шумно. Сегодня, в один из последних учебных дней перед долгожданными каникулами, здесь тем более было особенно оживлённо. Студенты разных курсов предвкушали поездки домой и встречи с семьёй; те, кто оставались в Хогвартсе, активно планировали и обсуждали времяпровождение в замке. Все мысли подростков были далеки от учёбы и занятий, и со всех сторон только и слышались восхищённые возгласы предвкушения.       Аберфорт вздохнул, вяло колупая свою яичницу. Им обуревали противоречивые чувства по поводу собственного возвращения домой. Там его ждал старший брат и полугодовалый, или что-то около того, сын. Странная компания, с которой юноша за эти три с половиной месяца так и не смог окончательно смириться, отчего одна лишь мысль об этом всё ещё казалась дикостью.       Возможно, всё дело было в том, что Альбус с Криденсом были где-то далеко и разлука с ними была весьма ощутима. Конечно, брат регулярно писал ему длинные письма о том, как малой растёт и что в принципе с ним происходит, однако читая их, Аберфорт не чувствовал себя сопричастным к происходящему. Словно он был всего лишь наблюдателем, благодарным (или не очень) слушателем, но не непосредственным участником, о нет. Мысль же о том, что Криденс его сын, того вовсе казалась чем-то диким и нереальным, как бы Аберфорт ни пытался примерить её на себя и принять. Мерлин и Моргана, и привалило же на его голову счастье!.. — Аберфорт, твоя сова, — сидящая рядом Кэтрин осторожно тронула его за плечо, видя, что тот слишком погрузился в себя и не заметил, как рядом плавно приземлилась бурая неясыть, терпеливо и внимательно глядя на младшего хозяина умным взглядом чёрных глаз.       Аберфорт едва ощутимо вздрогнул и качнул головой, отгоняя задумчивость. Посмотрел на сову и фыркнул себе под нос, отвязывая от её лапки письмо. Настроение и так было ни к чёрту, так ещё и Альбус решил добить его окончательно. — Спасибо, Эрроу, — тем не менее погладив сову по грудке, он поблагодарил её, и Эрроу, довольно ухнув, сорвалась с места, улетев обратно. — Что пишет брат? — как бы невзначай поинтересовалась Кэтрин, и Аберфорт скосил на неё глаза. Он знал, что она симпатизировала Альбусу, ещё когда тот учился вместе с ними, однако разочаровать её тем, что брату не нравятся девушки, а значит, ей ничего не светит, язык так до сих пор и не повернулся. — Да так, — разворачивая пергамент, неопределённо отмахнулся юноша. — Всякое... — Кэтрин вздохнула, но не стала наседать, а Аберфорт опустил взгляд на аккуратные строчки, бегло пробегая по ним взглядом, чувствуя, как с каждым прочитанным словом от изумления всё больше и больше округляются глаза.       Вся сложившаяся ситуация и возникшая ответственность для Альбуса стала не меньшей неожиданностью, чем для Аберфорта. Однако в отличие от брата, он был уже совершеннолетним взрослым мужчиной, а потому был не только его опекуном, но и вынуждено принял на себя заботу о маленьком племяннике. Летом с этим было проще: Аберфорт был дома, и Альбус приучал его к ответственности и заботе о своём сыне, скорее просто присматривая за ними двумя. Однако брат ещё даже не закончил школу, а Альбус был настроен твёрдо и решительно на том, чтобы Аберфорт получил полноценное образование.       Эту мысль он отстаивал ещё тогда, когда была жива Ариана. Он был готов, пусть и не совсем искренне, пожертвовать своими амбициями и карьерой, оставаясь рядом с сестрой, лишь бы брат смог доучиться и не закапывал совсем в землю свой потенциал и будущее. Теперь же Альбус тем более настаивал на том, чтобы Аберфорт полноценно выучился, чтобы иметь возможность нормально поставить сына на ноги. Сам же он был готов — и на этот раз более чем искренне — подстраховать брата и помочь ему.       Так что да, первого сентября, проводив Аберфорта на вокзал, Альбус вернулся домой и практически сразу же крепко задумался. Нет, он не отказывался от своих слов и стремлений и был готов по мере своих сил делать всё, что от него требовалось, однако... Однако маленький ребёнок, едва-едва вступающий в этот мир, нуждался в пребывающем рядом родителе — всё же, это была не относительно взрослая Ариана, одинаково признающая обоих старших братьев (и всё-таки любящая Аберфорта чуточку больше). Именно поэтому мысль о том, что с отцом Криденс будет видеться в лучшем случае раз в три-четыре месяца, казалась Альбусу неправильной и даже неуместной. Но что делать?       Очевидно, в Хогвартсе для младенца не было места: предполагалось, что студенты-подростки в свои юные годы наслаждаются собственной юностью, а не познают все прелести родительства. Тут даже харизмы Альбуса вряд ли хватило бы, чтобы убедить профессоров и директора позволить Криденсу остаться рядом с отцом. Нет, нужно было придумать что-то другое, и расхаживая из стороны в сторону, погрузившись в размышления, Альбус вдруг остановился и хлопнул себя по лбу. Ну конечно! Это же так очевидно и просто!       Пусть путь в Хогвартс был закрыт, но ведь никто не мешал обосноваться в Хогсмиде! К тому же студенты старших курсов могли ходить туда сами, не дожидаясь организованного сопровождения от преподавателей, хоть каждые выходные. Хогсмид был совсем рядом с Хогвартсом, так что, возможно, Альбус, разумеется исключительно под свою ответственность, мог бы даже уговорить директора разрешить Аберфорту уходить из замка в пятницу вечером и возвращаться вечером воскресенья. Конечно, этого времени всё равно будет не так и много для того, чтобы отец проводил его с сыном, но всё равно это лучше, чем встречи раз в четверть года! Дело оставалось за малым: найти подходящий дом и достаточно денег для того, чтобы его купить. Альбус задумался снова.       Можно было продать этот дом в Годриковой Впадине. Он был ещё достаточно новым и вполне презентабельным, так что покупатель вполне мог найтись быстро. Самого же Альбуса, как и Аберфорта, впрочем, с этим домом связывало больше горьких и болезненных воспоминаний, чем наоборот, так что вряд ли они оба станут очень скучать по нему. Однако Альбус не был уверен, что вырученных с продажи денег хватит на покупку явно более дорогой недвижимости в Хогсмиде. Что ж, придётся влезать в долги.       Альбус поморщился, потерев лоб — с появлением Криденса его трудоспособность несколько упала, так как он часто отвлекался на ребёнка, из-за чего написание статьи растянулось, и он не успел податься на конференцию, за которую мог бы получить неплохой гонорар. Ладно, подастся на следующую, заодно и доработая все мелкие недочёты в теоретической части, да.       Так вот, продуктивность Альбуса несколько упала, равно как и в угоду семьи пришлось отказаться от нескольких перспективных предложений — о реализации амбиций, когда на нём была ответственность за едва увидевшего свет племянника и несовершеннолетнего брата, ставшего отцом, пришлось на время забыть. Всему своё время, что, впрочем, не отменяло того факта, что лишних денег не было. Однако ладно, это всё равно мелочи, о которых Альбус предпочёл подумать позже.       Зацепившись за мысль о переезде поближе к брату, Альбус начал усердно работать в этом направлении. Не забывая заботиться о малыше Криденсе и педантично расписывать обо всех его успехах в еженедельных письмах Аберфорту, он просмотрел в Хогсмиде несколько вариантов выставленных на продажу домов. И один из них, расположенный на тихой улице в отдалении от любимых студентами мест, в конце концов привлёк его внимание.       Дом был не самый новый и большой, двухэтажный и с чердаком, но абсолютно пустой и по слою пыли, грязи и паутине видно, что давно покинутый, однако Альбус почувствовал себя внутри этого дома, собственно, дома. Несмотря на кажущуюся угрюмость и неприветливость, дом показался юноше уютным и безопасным, а что заброшенный — так это легко было исправить, проведя генеральную уборку и обустроив его под свои нужны, снова вдыхая в него жизнь. Поэтому, не считая нужным долго колебаться и выбирать, Альбус решительно остановился на этом варианте.       Дом, видимо, за свой не слишком презентабельный и новый вид обошёлся Альбусу гораздо дешевле всех остальных предложенных вариантов. Ему даже почти хватило денег с продажи дома в Годриковой Впадине, отчего в долг он занял у одного лишь Элфиаса, который, к тому же, единственный из друзей Альбуса был посвящён в непростую семейную ситуацию гения Дамблдора. Элфиас с радостью согласился помочь финансами и даже предлагал помощь иного толка, но Альбус вежливо отказался, заверив друга, что со всем остальным они с Аберфортом прекрасно справляются... Кто бы, правда, при этом помог им справиться друг с другом и расколом между ними, но да ладно.       Жилищный вопрос, таким образом, занял у Альбуса целую осень и часть декабря. Лишь ближе к его середине удалось уладить все формальные вопросы, и потихоньку начать перебираться из Годриковой Впадины в Хогсмид. Оставалась лишь последняя проблема: решить вопрос с директором по поводу Аберфорта, и Альбус тяжело вздохнул, собираясь с духом: профессор Фронсак всегда был суровым и строгим человеком, так что убедить его будет весьма непросто. — Альбус? Позвольте узнать, по какому поводу вы искали со мной встречи? — едва ему стоило пересечь порог директорского кабинета, как Альбус услышал холодный, резкий и властный голос директора, а затем и ощутил на себе его хищный острый взгляд. — У меня есть к вам просьба, профессор, — не стушевавшись, отозвался юноша, сразу переходя к делу, прекрасно зная, что директор был нетерпеливым человеком и терпеть не мог долгие расшаркивания и хождения вокруг да около. — Внезапно, — он свёл вместе кончики сухопарых пальцев, уперевшись локтями в столешницу. — Присаживайтесь. Я вас слушаю. — Моя просьба касается моего брата, Аберфорта, — последовав приглашению, Альбус опустился на стул напротив директора. Тот вопросительно изогнул бровь. — Я бы хотел, чтобы вы позволили ему покидать Хогвартс на выходные, скажем, с вечера пятницы по вечер воскресенья. — Позвольте узнать, с чем ваша просьба связана? — взгляд профессора стал острее, но Альбус с честью выдержал его. — Видите ли... — протянул он, а после вздохнул, в открытую глядя на преподавателя. — В мае у моего брата родился сын. Сейчас я присматриваю за ним, но мне бы хотелось, чтобы Аберфорт принимал в жизни мальчика больше участия. Поэтому мы переехали в Хогсмид, поближе к школе, и я прошу вас сделать моему брату небольшую поблажку. Под мою ответственность, разумеется.       На несколько мгновений между собеседниками повисло молчание. Было видно, что слова Альбуса весьма озадачили директора, так что юноша терпеливо ждал его реакцию, надеясь, что ему, как лучшему ученику за последние несколько десятков лет, всё же пойдут навстречу. — Что творится в вашей семье, Альбус? — тёмные глаза директора блеснули огнём негодования, и юноша поджал губы. — Сначала ваш отец убил трёх магглов, затем ваша сестра убила вашу мать, после умерла сама, а теперь вы приходите ко мне и говорите, что у Аберфорта есть сын. — Я понимаю, — сдержано откликнулся Альбус. — Смерти матери и Арианы были несчастными случаями, за которые мы с братом несём тяжёлое бремя вины и расплаты. Возможно, это стало одной из причин, толкнувших Аберфорта в девичьи объятия... Как бы там ни было, наученные горьким опытом утрат и боли, мы оба не хотим загубить судьбу ещё и этого ребёнка, даже если его рождение было случайным. — Аберфорт весьма склочный молодой человек, — профессор Фронсак покачал головой, глядя на юношу перед собой с явным неодобрением. — У него и так периодические проблемы с дисциплиной и успеваемостью, боюсь, как бы ситуация не ухудшилась. — Я приложу все усилия, чтобы не допустить этого, — вежливо ответил Альбус. — Уверен, воспитание ребёнка сможет усмирить его нрав, а за успеваемостью я присмотрю. К тому же я не прошу вас освободить брата от занятий — лишь позволить ему покидать школу на выходные. — Из уважения к вам, Альбус, я пойду вам и вашему брату навстречу, — после долгой паузы медленно произнёс директор и тут же твёрдо добавил: — Но учтите, если на Аберфорта будут поступать жалобы, я вынужден буду отказать вам. — Разумеется, — пряча внутри ликование, сдержанно кивнул Альбус. — Я всё понимаю. Благодарю вас.       Уладив, таким образом, и этот вопрос, Альбус закончил со всеми формальностями ко второй половине декабря. Это было весьма кстати: близилось ведь Рождество, а значит, какой сюрприз можно будет устроить Аберфорту!.. — Удивим папу своим переездом, — подмигнув внимательно следящему за ним Криденсу, довольно произнёс Альбус, устраиваясь за письменным столом — первым приобретением в новый дом — и склоняясь над пергаментным листом, расписывая на нём радостную новость для брата.       Аберфорт тряхнул головой, отгоняя мимолётное изумление, и ещё раз перечитал письмо от Альбуса. Строки «Я продал наш дом в Годриковой Впадине и переехал в Хогсмид, чтобы мы с Криденсом были к тебе поближе» и «Я договорился с директором, чтобы тебя отпускали из школы на выходные, чтобы ты мог больше времени проводить с сыном» плотно засели в голове младшего Дамблдора, и откровенно говоря, он не знал, как реагировать на это известие. С одной стороны, это было так внезапно и, чёрт возьми, странно, но с другой — это было даже... приятно? Аберфорт нахмурился.       Он всё ещё не ассоциировал себя с родителем и едва ли воспринимал в этой роли. В то же время часть него пыталась смириться с этой данностью и даже, наверно, хотела ощутить себя отцом. В конце концов, совсем разгильдяем Аберфорт никогда не был, он мог быть ответственным и собранным, и забота об Ариане была тому доказательством. Поэтому, возможно, если у него будет больше возможностей взаимодействовать с сыном, он всё-таки сможет почувствовать себя отцом и действительно стать им? Вот только... правда ли он хотел этого? Или же ему нравилось наблюдать за сражающимся со своим чувством вины братом? Хотелось его унизить таким своеобразным образом, напомнить, что он всего лишь человек, такой же, как и другие? И его обида, и забота о младенце были лишь средством манипуляции?..       Аберфорт снова тряхнул головой, отгоняя ушедшие не в ту степь мысли. В любом случае, новостями от брата он был обескуражен и несколько сбит с толку. Однако Альбус уже всё решил и сделал, так что Аберфорт мог лишь смириться с его решением. И надеяться на то, что оно пойдёт на пользу им обоим — в пятницу, последний учебный день перед каникулами, после занятий, сжимая в руке письмо от брата и саквояж с вещами и кутаясь плотнее в тёплую мантию, юноша отправился в Хогсмид, разыскивая указанный Альбусом адрес.       Углубившись в посёлок, свернув с центральной улицы, по которой часто гуляли студенты, и пройдя ещё два поворота, Аберфорт вышел-таки к необходимому — своему — дому. Скептично глядя на тёмное дерево и мрачную ауру, которую источало жилище, он вздохнул, решительно переходя дорогу и подходя к двери. Та оказалась не заперта, и юноша вышел в весьма просторную прихожую, переходящую в гостиную, временно заваленную вещами и заставленную раскладушкой, детской кроваткой и письменным столом. Аберфорт хмыкнул себе под нос, с интересом осматривая необычную обстановку. — А вот и папа вернулся, — с противоположной стороны (очевидно, ведущей на кухню) раздался мягкий голос, и юноша вздрогнул от неожиданности, обернувшись на него и заметив застывшего в дверях, по-домашнему растрёпанного, улыбающегося Альбуса, который держал на руках Криденса, грызущего пальцы и с интересом глядящего на замершего родителя. — Мы скучали, — старший брат беззлобно ухмыльнулся, подходя ближе, и Аберфорт, поставив на пол саквояж, протянул руки, позволяя ему отдать ребёнка. Криденс, оказавшись на руках отца, издал высокий звук и радостно улыбнулся, сверкая двумя прорезавшимися нижними зубами.       Аберфорт не сдержал ответную улыбку, мысленно отмечая, как забавно и мило выглядит ребёнок и как он подрос за эти три с половиной месяца, и погладил мальчика по тёмной макушке, переведя, в конце концов, взгляд с него на брата. — Я получил твоё письмо, — пытаясь скрасить неловкое молчание, сказал очевидную вещь Аберфорт, но Альбус лишь кивнул и смущённо почесал заднюю часть шеи. — Ты не смотри, что дом такой угрюмый, — торопливо произнёс он, — и здесь такой бардак, — нервно посмеялся. — Мы въехали сюда только в понедельник, я ещё не успел всё как следует убрать, но вдвоём, я уверен, мы справимся быстрее. Дом на самом деле очень уютный — ну, из всех вариантов он мне таковым показался... — Мне больше интересно, на что мы теперь будем жить, — Аберфорт слегка нахмурился, чуть покачав головой, на что брат скромно улыбнулся. — Деньги у нас есть, — заверил он. — Вырученного за продажу дома в Годриковой Впадине почти хватило, ещё немного мне дал в долг Элфиас, постепенно я с ним рассчитаюсь. У меня есть немного работы, и с твоей помощью с Криденсом, я надеюсь, получится найти ещё. Так что не переживай, не пропадём, — Альбус улыбнулся бодрее и всплеснул руками, потянувшись к верхней мантии брата. — Ты хоть разденься с дороги, что ли, — тот позволил стянуть её с себя, по очереди высвобождая руки, всё ещё продолжая держать грызущего пальцы и при этом умудряющегося пищать ребёнка. — Ты уж извини меня за такое поспешное решение и что я совсем не согласовал его с тобой, но я подумал, что оно пойдёт нам всем на пользу, — чуть виновато и словно неуверенно добавил Альбус и запоздало уточнил: — Ну как тебе? Что думаешь?       Это было странно. Странное ощущение какой-то неловкости и чего-то, что Аберфорт даже не мог толком описать, когда Альбус суетливо и неловко поухаживал за ним. Впрочем, это был лишь небольшой аспект огромного целого — такого же странного, неловкого и непонятного. — Мрачновато, но в целом жить можно, — вздохнув, окинув беглым взглядом обстановку, ответил Аберфорт, а после посмотрел брату прямо в глаза: — Очень необычно, Альбус, и странно. Я не знаю, что думать и как на это реагировать. — Но почему бы не попробовать? — тот дёрнул плечом, и младший кивнул, усмехнувшись и снова посмотрев на сына, пристально и не мигая рассматривающего почти забытые черты родителя перед собой. — Почему бы не попробовать, — согласился, краем глаза заметив, как широко улыбнулся старший брат. Возможно, этот опыт и вправду пойдёт на пользу им всем.