Ранение

Всё было очень и очень странно. Лифт с тихим металлическим гулом, как высококлассный самолёт, тянуло вверх. Два пакета из продуктового сконфуженно шуршали, зажатые между ногами и стенками светлой зеркальной кабинки. Шикарной такой кабинки, если уж начистоту. Вэй Ин сухо сглотнул. Он и забыл, из какой семьи Лань Ванцзи был родом. Вся эта роскошь заставила бы сощуриться любого — слишком уж ярко блистало их фамильное древо. Лифт с плавным толчком остановился, что означало долгожданный конец невыносимой пытки для них обоих. Лань Ванцзи своей длиннющей ногой сделал шаг вперёд, Вэй Ин бледной тенью последовал за ним. Зазвякала связка ключей, и новоиспечённый гость с почти отпавшей челюстью наблюдал за тем, как между ключами разной формы и цвета проскакивал брелок со старым добрым котярой Томом. Декоративный, чтоб его, брелок! С Томом! Большая тёмная дверь медленно, мягко, без всякого скрипа отворилась. Хозяин квартиры зашёл внутрь, поставил на пол у входа в коридор пакет, оперативно забрал пакет у обезволившего Вэй Ина, пока тот хлопал глазами, разглядывая пространство вокруг. Своеобразные, но не лишённые стиля крючки для верхней одежды были всверлены в стену ровными рядами. Рядом, чуть пониже, было ещё три крючочка — гладких, из обтёсанного белого камня. Напротив крючков висело зеркало почти во весь рост и стояли две полки для обуви: одна довольно высокая — явно для того, чтобы соответствовать росту Лань Ванцзи, вторая поменьше — и не очень-то понятно зачем. Светлая плитка на полу, спокойная, сдержанная расцветка обоев, натяжной потолок над головой. Вэй Ин неуверенно шагнул внутрь — мало того, что он зашёл в чужой дом, не в чей-то там, а самого Лань Ванцзи (!), так ещё и само жилище выглядело больно подозрительно. Лань Ванцзи прошёл с пакетами на кухню, помыл руки, поставил чайник. Вэй Ин не знал, куда себя деть и присел на ближайший стул. — Я схожу переоденусь, — глухо, почти шёпотом известил притихший Лань Ванцзи и оставил Вэй Ина в незнакомой комнате одного. — Чувствуй себя, как дома. «Да как же», — пробурчал про себя тот. Но заняться всё равно было нечем и под возрастающий шум нагрева воды он стал нервно перебирать пальцы и глазеть по сторонам. Не так он, честно говоря, представлял себе дом Лань Ванцзи, того самого Лань Ванцзи, который выступал в Национальном оркестре и, поговаривали, с самого младенчества играл на двух музыкальных инструментах. Того, кто, наверное, дома из одного только принципа никого, кроме Баха и Вивальди, толком и не слушал. Его внимание привлёк подоконник, на котором ютились цветы в одинаковых бежевых горшках, но один сильно выделялся на фоне остальных: во-первых, был он совершенно не бежевым, а кощунственно ярко-голубым, и во-вторых, что совсем уж сбивало с толку, он был вылеплен в форме ушастого зайца. Из милого и неоднозначного горшочка торчала луковица. Чайник щёлкнул, и сиюсекундно в комнате появился Лань Ванцзи. Вэй Ин молча наблюдал за движениями его широкой спины, обтянутой в лёгкую хлопковую футболку, и крепкими бёдрами в домашних слаксах. Лань Ванцзи ловко орудовал на своей кухне и быстро управился с двумя чашками крепкого чёрного чая. Вэй Ину предусмотрительно положил на одну ложку сахара больше. — Пей, — проклюнулись вдруг властные нотки в его голосе, но тут же сменились учтивостью. — Если не сладко, можешь добавить ещё, — и он придвинул чудну́ю сахарницу ручной работы. — Сп-пасибо, — выдавил из себя Вэй Ин и, обхватив чашку ладонями, сделал глоток. И правда не слишком-то сладко. Но сахар он всё равно добавлять не будет — слишком неловко. Лань Ванцзи тем временем сосредоточенно обследовал лицо человека напротив. Вэй Ин был очень бледный, под глазами у него уже как свои родные залегли тёмные круги, за столько лет он успел как-то даже осунуться и однозначно похудел — тощие пальцы как единственный нескрытый под одеждой кусочек его тела были ярким тому примером. Но… За десять лет в Вэй Ине изменилось не только это. Теперь это был скуластый, вольнобровый парень с жидким серебром в глазах. Высокий, стройный, но главное — что и бросалось-то в глаза больше всего — его волосы отросли. Невооружённым глазом было видно, что небрежный пучок, тонущий в капюшоне, представлял из себя шикарную шевелюру, которая опускалась определённо ниже плеч. Плечи, кстати, тоже были такими… В общем, такими, несмотря на то, что также были спрятаны под тёмной толстовкой. Лань Ванцзи был восхищён и заворожен этими изменениями. Новшества однозначно были Вэй Ину к лицу. Во всяком случае, некоторые из них. Но позвал он его не для того, чтобы поразглядывать. Хорошо, не только для того, чтобы поразглядывать. — Тебе есть куда пойти? — прямо спросил он. Вэй Ин поднял свои бездонные глаза — у Лань Ванцзи даже дух захватило — и тут же опустил их обратно. — Разве это так важно? — глухо ответил он. — А как такое может быть не важным? — нахмурился Лань Ванцзи. Ему всё это не нравилось. Задавать такие вопросы такому Вэй Ину после того, как десять лет назад он просто взял да исчез, а теперь сутуло сидел на его кухне и без особого энтузиазма цедил чай, было крайне опасно, но выхода всё равно не оставалось. Он волновался. Сейчас и все эти годы. И к тому же, люди, когда у них всё в порядке, не ставят под сомнение важность наличия такого места, как дом. — Как давно ты в городе? — решил он подойти с другой стороны. — Прекрати, Лань Чжань, — и Лань Ванцзи, услышав это обращение, немедленно вздрогнул. После исчезновения Вэй Ина его так никто больше и не называл. — Это не твоё дело, — с трудом вытягивал тот из себя слова. — При всём уважении. И правда. Они ведь были друг другу чужими. Он ведь сам всё настаивал на этом в старшей школе. Это ведь он отталкивал Вэй Ина, но тот, как шарик йо-йо, всё возвращался и прилипал снова, а теперь… Теперь та, казалось бы, крепкая нитка, даже верёвка, даже канат отсутствовали. Между ними зияла пустота и какое-то странное нашёптывающее дрожь в коленях чувство. Вэй Ин тоже это прекрасно понимал. Он притащил себя в эту квартиру силком, и сейчас, грея ладони о горячую чашку, не понимал зачем он вообще это сделал. Они были друг другу чужими. Вэй Ин на всю жизнь это запомнил в тот самый знаменательный день, когда термометр показывал аномальные для конца сентября +25. А ещё сильнее укрепил это знание в памяти в один из тех периодов, когда закончились терзания совести и вопросы «Почему за мной никто не приходит?» и осталось только жгучее, отравляющее нервную систему отчаяние. В те дни он сжимался и рыдал, тихо и забито, вдыхая гнилой запах. Нет. Перед глазами опять предстал его сырой матрас в пятнах естественного происхождения. Нет, сколько раз он вбивал себе в голову, что это не «его» матрас? Нет! Нет, нет! Нет! Холодный бетонный пол, тарахтение допотопного холодильника. Нет! Только не это! — Вэй Ин! — выловил его из безумной прострации Лань Ванцзи с широко раскрытыми от удивления глазами. Он крепко вцепился ему в предплечья, и давление от сильной хватки мгновенно помогло отвлечься. — Хочешь поужинать? — почти тряс он его. — М? — Хочу, — отмершими губами просипел тот. Лань Ванцзи сжал руки ещё сильнее. Вэй Ин наконец болезненно шикнул, и Лань Ванцзи, удовлетворённый адекватной реакцией, отпустил его и повернулся к холодильнику. — У нас есть только рис с бобами и гуляшом. Будешь? — Лань Ванцзи пялился в светлую камеру холодильника в полнейшим оцепенении. Замедленная реакция накрыла его спустя несколько секунд, и было ясно как дважды два: это был самый настоящий человеческий страх. С его-то профессией ему не престало быть таким впечатлительным, но кто бы вообще, увидев того самого придурошного Вэй Ина в таком состоянии, не схватился бы в испуге за голову? Что-то было не так. Совершенно не так. Это был… Не его Вэй Ин. Лань Ванцзи, возмущённый наглостью собственных размышлений, сдавил в пальцах ручки пухлого сотейника. — Хочешь чего-то холодного? — А есть варианты? — растирал до цветных кругов глаза Вэй Ин, всё ещё переваривая эти «У нас» и «Гуляш». — Сухое вино. Вода. «Бе-е-е», — высунул язык внутренний ребёнок в Вэй Ине, и тот его в этом полностью поддерживал. — Нет, обойдусь. Не волнуйся, Лань Чжань, я умею с таким справляться. Мне не девять. — Ты уверен? Я вызову скорую, если плохо себя чувствуешь. — Не надо. «А вот от твоей стряпни я не откажусь», — подумал он, стоило только желудку в тысячный раз взвыть в обречённом вопле. — Мгм, — будто прочитал его мысли Лань Ванцзи. — Я быстро. Он уже размешивал содержимое кастрюльки, и совсем скоро вся кухня наполнилась ароматом пряного мяса и риса высокого сорта. Пока их ужин лениво шкварчал на плите, Лань Ванцзи опять вернулся к холодильнику и выложил на стол блюдо, накрытое пищевой плёнкой. Вэй Ин не поверил своим глазам: это было самое настоящее кимчи. Он уже хотел было задать невысказанный вопрос, как Лань Ванцзи окончательно сбил его с толку: он открыл шкафчик с посудой — и всеобщему обозрению предстали две пары тарелок с принтом Винни Пуха и Кролика и кружка с Дарт Вейдером рядом. Вэй Ин нахмурил брови и так и спросил: — Лань Чжань, у тебя ребёнок? Лань Ванцзи такой вопрос совершенно не удивил: плечи остались такими же опущенными, а спина — ровной. Не оборачиваясь, он сказал: — Да. «Господи Боже», — только и подумал Вэй Ин. — И давно? — Почти три года. Вэй Ин немного помолчал, переваривая информацию. Надо же, сам он три года назад чах под низким потолком в сырой комнате без окон, а Лань Ванцзи в свои двадцать два успел обзавестись ребёнком. Кажется, они оба свернули не туда… — А зовут как? — Лань Юань. — Красиво… — разглядывал Вэй Ин своё тусклое отражение в чашке. Чай уже остывал. Лань Ванцзи тоже закончил. Он достал две тарелки — но уже обыкновенные, сдержанного белого цвета — и разложил двумя ровными горками рис и бобы, политые рыжим соусом от мяса, само мясо положил рядом. Достал запасные палочки и протянул Вэй Ину, а за своими собственными потянулся в ящик со столовыми приборами. — Я думал, ты не ешь мясо. — Когда я забрал А-Юаня к себе, он отказывался есть, особенно мясо. Нужно было доказать ему, что в нём нет ничего, что могло бы вызвать его опасения. — Разве тебе не противно? — проклюнулось в Вэй Ине небывалое для его нынешнего состояния любопытство. — Я уже привык. — М-м. Ясно. На этом разговор и увял. Лань Ванцзи взял в руки палочки и, соблюдая правило тишины за столом, принялся за ужин. Вэй Ин, подгоняемый брюшными стонами, тоже приступил к еде, и стоило ему только попробовать гуляш на вкус, как рот затопило слюной в поистине рекордные сроки. Вэй Ин был сражён наповал. Это было просто прекрасно — пища богов не иначе. Потому что обыкновенные смертные просто не должны были прикасаться к столь восхитительной еде: мясо, чуть пощипывая пряностью в горле, таяло на языке, рис был отлично проварен, а фасоль — потушена. Вэй Ин, наверное, за последние лет десять, да чего там — за всю жизнь такого не пробовал. В голове у него проскользнула мысль: невероятным упущением было уговаривать Лань Ванцзи в школе на всякие глупости, но не выпросить у него возможность отобедать приготовленной им еды. Вскоре они закончили с ужином, и Вэй Ин потягивал остатки чая на дне чашки, пока Лань Ванцзи убирал тарелки в посудомойку. «Какая спина…» — с естественным, общечеловеческим восхищением подумал Вэй Ин, но тут же отвернулся и уткнулся взглядом в стену. — Вэй Ин? — М? — Всё хорошо? — Да, Лань Чжань. Всё хорошо. — Тогда оставайся у меня сегодня. Уже поздно. — Нет, я… — Вэй Ин. — Ну что? — страдальчески выдохнул он. — Мне не трудно. Запасная кровать у нас есть, и проблем ты не доставишь. Тебе не о чем волноваться. «К тому же, ты не в том состоянии, чтобы упрямиться», — хотел было добавить Лань Ванцзи, но всё же сдержался. Но именно это «Тебе не о чем волноваться» и напрягало Вэй Ина больше всего. Всё это было слишком непривычно для того, кто остерегался зеркал в общественных местах и прямых взглядов, лишь бы какой-нибудь альтруист вроде Лань Ванцзи не начал интересоваться его самочувствием или чего хуже — не сдал охране или вызвал полицию. И находиться в этой уютной квартире ему было слишком странно — он не сразу понял, в чём дело, но всё оказалось до банального просто: здесь всего-навсего было тепло. Атмосфера так и призывала расслабиться, отбросить голову назад, прикрыть глаза. Но всё это было слишком непривычно, опасно непривычно. Но, но… Но соблазн был слишком велик. — Завтра приедет А-Юань, — ковал железо Лань Ванцзи, будто видел, что Вэй Ин уже был у него на крючке. — Он будет рад познакомиться с тобой. «А вот это было подло», — цыкнул про себя Вэй Ин. — Хорошо. Ладно. — Мгм. Я постелю тебе кровать. Вэй Ин встал из-за стола и, пока Лань Ванцзи возился с оставшейся посудой, прошёлся по коридору и наткнулся на ванную. «То, что нужно», — подумал он. Он включил свет, зашёл внутрь, повернул защёлку и дважды проверил, точно ли дверь была заперта. Он медленно, разглядывая белую плитку, большое, чистое, без единой капельки зеркало и что-то явно мраморное, подошёл к раковине. Потянул ручку вверх и круто влево, чтобы полилась ледяная вода. Ему нужно было умыться. Срочно. Смыть с кожи налёт чужой заботы как нечто само собой разумеющееся и, чтобы пережить ночь на новом месте, ухватиться за что-то, хоть сколько-нибудь знакомое, а холодная вода в лицо служила отличным напоминанием того, как он провёл последние два года своей удивительно никчёмной жизни. Он утëр мокрое лицо рукавом толстовки и вышел обратно в коридор. Лань Ванцзи, по звукам, копошился в какой-то комнате, куда Вэй Ин ещё не заглядывал, и он решил обследовать гостиную, ведь ещё на выходе из кухни краем глаза заметил там несколько фотографий на полке над телевизором. Он завернул в просторную комнату. Посередине стоял большой диван, обитый светлым флоком, напротив громоздилась огромная плазма, а сзади была длинная стенка с книгами — наверное, личная библиотека хозяина квартиры. Окна были занавешены струящимся тюлем и плотными шторами, и из-за них были видны очертания цветов в таких же бежевых горшках, что и на кухне. На полу был расстелен большущий ворсистый ковёр. И только сейчас, разглядывая его, Вэй Ин заметил, что ходил по полу в носках, в то время как у самого Лань Ванцзи были домашние тапочки. «Тапочки, боже», — сокрушился он ещё одному открытию. Видимо, с Лань Ванцзи произошло что-то совсем уж невообразимое. Вэй Ин подошёл к той самой полке над стоившим, должно быть, целое состояние телевизором и взял в руки ближайшую фоторамку. С фотографии ему улыбался румяный малыш в комбинезоне и зелёной курточке с зажатой в руке ромашкой; крепко обхватив его обеими руками, на корточках сидел Лань Ванцзи в сером пальто и свитере по самое горло. Он не улыбался, но взгляд его был особенным — Вэй Ин никогда его таким не видел и почувствовал себя в тот момент растаявшим мороженым. Он поставил фотографию и взглянул на следующую рамку — то был бледно-синий диплом о «Присуждении учёной степени кандидата медицинских наук». Вэй Ин нахмурился. Медицина? Но ведь все, кто знал Лань Ванцзи, знали и о том, что он с детства грезил о музыке… «Странно», — решил про себя Вэй Ин, но додумать не успел: вернулся объект его текущих мыслей. — Можешь сходить помыться, — протянул тот ему стопку с полотенцем и аккуратно сложенной одеждой. — Выбрал самый маленький размер. Должно подойти. — Спасибо, — вмиг растерявшись, пролепетал Вэй Ин. Что это? Зачем? Разве он заслужил? — Пойдёшь первым? — Нет, лучше ты. — Мгм. Хорошо. — А, Лань Чжань… — Да? — обернулся уже развернувшийся было на носках тапочек Лань Ванцзи. Вэй Ин заметил, что с этих самых тапочек на него смотрели две кроличьи моськи. — А где твой сын? — А-Юань у брата. «А, Лань Сичень», — кивнул себе Вэй Ин. — Он не будет заходить, — сказал зачем-то Лань Ванцзи. — Только доведёт его до двери. «Так вот в чём дело», — понял Вэй Ин. Лань Ванцзи думал, что он испугается присутствия постороннего. Почти забавно было то, что себя он за постороннего не считал. — Лань Чжань, это твой дом. Не мой. И не мне решать, заходить твоему брату внутрь или нет. — Мгм, — чуть смутившись, кивнул Лань Ванцзи. Видимо, понял, что всё-таки переусердствовал с гостеприимностью. Лань снова попросил Вэй Ина ничего не стесняться и пользоваться в этом доме всем ему необходимым. Вэй Ин фыркнул, пытаясь что-то сделать с тем, что непривычная доброта Лань Ванцзи что-то заковыряла у него внутри. Нехорошее предчувствие основывалось на том, что внутри у него были сплошь да рядом одни болячки. Гнойные и кровавые. Себя было уже не так жалко, но вот позаботиться о незапятнанности Лань Ванцзи всё же стоило. В ванной зашумела вода, и Вэй Ин с каким-то странным смущением удивился тому, насколько абсурдной была ситуация, в которую они друг друга загнали: вечно ненавидевший телесные контакты и с рыцарской честью отстаивавший своё личное пространство Лань Ванцзи стоял в нескольких метрах от Вэй Ина совершенно голый, закрытый какой-то одной стеной. Сам же Вэй Ин когда-то поклялся себе, что не вернётся к прошлой жизни, что то, что было ему знакомо десять лет назад, теперь помечено жирным, размашистым крестом. А теперь он стоял в квартире Лань Ванцзи, Лань Ванцзи, у которого к тому же был ещё и ребёнок, который стал кандидатом, чёрт бы его побрал, медицинских наук и который предложил ему на ужин домашнее кимчи. Выходило, что оба они демонстрировали вопиющее пренебрежение собственными принципами. Нехорошо. Вэй Ин походил по гостиной ещё немного: поразглядывал семейные фотографии Ланей уже без участия улыбчивого А-Юаня, пробежался глазами по ещё нескольким дипломам в разных расцветках, подошёл к стеллажу с книгами и узнал, что у Лань Ванцзи есть несколько поварских книг, тяжеловесные романы русских писателей, европейская классика и целое множество научных сборников по медицине, врачеванию и тому, как ухаживать за афеландрами. К тому времени, когда Лань Ванцзи вышел и коридор заполнило теплом из ванной комнаты, Вэй Ин уже понял, что Лань Ванцзи, видимо, зарабатывает исключительно тем, что читает непреподъёмные романы, потому что всё то, что было у него на полках, явно хорошо оплачивалось, ведь было практически невозможно к прочтению сразу по двум причинам: во-первых, литература эта из себя представляла толстенные многотомники, а, во-вторых, Вэй Ин не знал и половины всех витиеватых имён, что увидел. — Я закончил, — сказал Лань Ванцзи, проходя мимо. Вэй Ин поднял на его фигуру глаза и оторвать уже не смог: пижамная футболка игриво очерчивала крепкие плечи и натренированные лопатки, а штаны так вообще еле держались на бёдрах и выставляли на показ слишком неприлично много. Вэй Ин сглотнул так громко, что Лань Ванцзи под его лазерным прицелом даже повернулся с этим его новым сочувствующим выражением лица. — Всё в порядке? «Теперь я не уверен», — почти позволил себе пролепетать Вэй Ин, но вовремя закусил язык. — Да-да, если ты не против, я приму душ, — прижал он к груди вещи, которые недавно выдал ему Лань Ванцзи. — Мгм, — но Вэй Ин уже не видел его лица, потому что позорно сбежал в открытую ванную. Пар тут же ударил ему в лицо. Он закрыл дверь на замок и снова проверил, точно ли её нельзя было открыть. Затем наконец опустил напряжённые плечи и, устало выдохнув, снял с себя всю одежду и залез в душевую кабину. Врубил горячей воды, чтобы она почти обжигала кожу, и подставил голову под мягкие струи. «Как же я устал», — опустил он веки и простоял так для гостя недопустимо долго, но ему это уже было до лампочки. Лань Ванцзи сам его впустил. Когда Вэй Ин вышел с полотенцем на плечах, чтобы в него впитывалась влага с волос, и в чуть великоватой синей пижаме, Лань Ванцзи пил чай с какими-то неопределяемыми по запаху травами и что-то печатал на телефоне. — Я всё. Лань поднял голову, и глаза его медленно, но очень даже верно стали завороженно округляться. Ничего удивительного, в принципе, не было — он впервые увидел Вэй Ина с распущенными волосами. Мокрые кончики наимилейшим образом подвивались, а пряди у лица были аккуратно заправлены за порозовевшие после душа уши. Вэй Ин вздрогнул. Он привык к такому, ведь те люди, что приходили в его душную комнатёнку тогда, смотрели с таким же похабным восхищением на его обнажённое, покрытое синяками тело. Во взгляде Лань Ванцзи никакой похоти, конечно же, не было, но и обычного человеческого восхищения Вэй Ин не заслуживал. Так он считал. — Сичень пишет, что они приедут к семи часам, — будто самому себе сказал Лань Ванцзи, всё ещё не в силах отвести глаз. — Вечером. — Эм-м… — Нет, я не заставляю. Оставайся настолько хочешь. — Мгм. Спасибо. — Я покажу тебе комнату, — встал из-за стола Лань Ванцзи. Они дошли до гостевой спальни: комнатка оказалась небольшой, но с другой стороны, в этом доме жило всего-то два человека. Полтора даже. — Вещи можешь сложить сюда, — показал Лань Ванцзи на тумбочку из тёмного и наверняка очень дорогого дерева. — Да, спасибо, — Вэй Ин подошёл к кровати и сел на самый край. — Очень мило с твоей стороны. — Вэй Ин. — М? — Тебе не нужно меня бояться. Вэй Ин ничего не ответил. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, — тихо вторил он и, стоило только двери закрыться, плюхнулся на матрас всей спиной. «Да что же за день такой?» — накрыл он рукой свой рот. Ведь не сделай он этого, Лань Ванцзи точно бы услышал, как он плачет.