Сердечные тайны Питера Паркера

Питер ни за что никогда не признает, что они с Уэйдом в отношениях. Это просто секс. Секс по любому поводу и приятное времяпровождение вместе. Питер не мог связаться с таким человеком всерьез. Только когда он, в очередной раз находясь в гостях у Уэйда, идет открывать на дверной звонок, будто он здесь хозяин, на него сваливается осознание. Перед ним стоит Ванесса. И Питер в ужасе выпаливает, не подумав: — А Уэйда нет! Все, что угодно, лишь бы эти двое не пересекались. Уэйд ведь любил ее. Уэйд ее очень любил. И может быть, он все еще ее любит. — Питти, кто там пришел? — раздается из гостиной. Питер теряет дар речи, а Уэйд сам выходит к ним и, видя Ванессу, улыбается. — О, привет. — Держи. Ванесса протягивает ему какие-то бумажки. Уэйд забирает их, а Питер панически замечает, что их пальцы соприкоснулись. Господи, о чем он только думал, когда переспал с женатым мужчиной?! — Спасибо, — произносит Уэйд. — Рад тебя видеть. У тебя все хорошо? — Да, все отлично, — улыбается Ванесса, и Питер мысленно умирает. — А у тебя? Все уже поняли, что у всех все хорошо! Единственный, кому нехорошо, это Питер! Но они еще перебрасываются парой миленьких фраз, и Ванесса уходит. — Рад тебя видеть, — передразнивает Питер, захлопнув дверь. Уэйд разглядывает бумаги и как-то машинально целует его в висок. — Что это? — Документы на развод. — О, — выдыхает Питер, моментально успокаиваясь. На него обрушивается такое облегчение, которого не бывает даже после схваток с самыми грозными злодеями. — Ты что, приревновал меня? — Нет. Мы же даже не встречаемся. — Не встречаемся? Значит, мне это не подписывать? — Подпиши немедленно! — огрызается Питер, но Уэйд только посмеивается над ним. — Сейчас я все подпишу, а потом мы устроим праздничный секс в честь того, что ты больше не любовник женатого мужчины. Питеру эта идея нравится, очень нравится, но он с секундным сомнением смотрит на Уэйда и уточняет. — Вы давно не виделись. Ты уверен, что… Ну, что после этой встречи с тобой все в порядке? — Да мы виделись с ней на прошлой неделе, — отмахивается Уэйд. — Поговорили обо всем, что произошло за последний год. Все хорошо, малыш. — И ты мне не сказал, — щурится Питер. — Ой, прости, а ты что, мой парень, чтобы я тебе все рассказывал? За это Уэйд, конечно, получает оплеуху. А потом поцелуй. А потом еще и отсос. Питер уже не совсем понимает, что происходит, зачем и за что, но это описание последних месяцев его жизни. — Малыш, ты знаешь, что я люблю тебя? — заявляет Уэйд, когда они валяются в кровати в объятиях друг друга. Уэйд никогда этого не говорил, даже в школьные времена. Подросток Питер сошел бы с ума от восторга, но взрослый Питер не имеет ни малейшего понятия, как отвечать. Он мог бы просто что-нибудь съязвить и сказать, что делать ему нечего, влюбляться в наемников, но для Уэйда это серьезно, и, наверное, шутить не стоит. — Я знаю, — вздыхает Питер, прижимаясь к нему. Почему в семнадцать лет все было настолько проще? В семнадцать Питер с легкостью ответил бы взаимностью, да еще и разрыдался бы, как придурок. Сейчас Питер просто понимает, что Уэйд важнее всех тех случайных парней, с которыми Питер связывался, но в то же время Уэйд не тот, с кем Питер хотел бы видеть свое будущее. И где-то между этими осознаниями еще должно витать определение любви. Любовь накрывает людей в любом возрасте, что бы там ни говорили закоренелые романтики о первой любви, которая никогда не повторится. Прямо сейчас с Питером повторяется человек, который когда-то и был этой первой любовью, но теперь он вызывает иные чувства. Каждый раз, когда Питер влюблялся, он замечал, что каждый раз все ощущается немного по-разному. А теперь он и вовсе не понимает, что ощущает. Что он вообще хочет ощущать? Частичка Питера жаждет любить Уэйда просто потому, что Уэйд рядом, что Уэйд был бы счастлив взаимности, что они неплохо ладят. Частичка Питера категорически против влюбленности в Уэйда, потому что они ягоды разных полей, далеких друг от друга настолько сильно, что странно даже то, что происходит между ними сейчас. Питер все еще не представляет, как можно жить с кем-то, как можно довериться кому-то полностью, ведь рано или поздно партнер узнает о его секрете просто по неосторожности. Так однажды Питера вычислила тетя Мэй. А Уэйд… Уэйду нужен кто-то домашний, кто-то, кто будет рядом всегда. И это точно не Питер. Он постоянно корит себя за то, что связался с преступником. Да, Уэйд убивает только плохих парней, но все еще убивает. И каждый раз, когда Питер пытается заговорить об этом, Уэйд заявляет, что Питер ничего таких делах не смыслит. Питер для него мальчик из лаборатории, который никогда не бывал в настоящей битве, которому невдомек, что, порой, для победы над злодеем есть один выход — летальный. Питер смыслит в этом больше Уэйда. За все пятнадцать лет, что он скрывается под красно-синим костюмом, Питер так ни разу никого не убил намеренно. Были ошибки и несчастные случаи, это давалось ему нелегко, но без убийств обойтись можно. В большинстве случаев. И любому другому парню Питеру не пришлось бы доказывать важность этой политики, потому что любой другой не расхаживал бы по городу с парой пушек и с катанами наперевес. — Малыш, ты не хочешь еще что-нибудь добавить? — уточняет Уэйд, скользя пальцами по плечу Питера. — Нет. — Значит, ты меня не любишь? — Значит, я хочу спать. А еще мы не подходим друг другу. И я не хочу делать тебе больно, но мы никогда не станем той парой, которой тебе хотелось бы быть. — Какой же мне хотелось бы быть? — усмехается Уэйд. — Ты типичный семьянин, а я — одиночка. И сейчас очень рано говорить о будущем, но когда-нибудь ты захочешь со мной этой слащавой домашней жизни. — Детка, мне уже хватило одного неудачного брака. Ничего я не захочу. Питер растерянно, с сомнением смотрит на Уэйда, а затем тихонько добавляет: — Ты не хочешь этого совсем или со мной? Уэйд смеется и нависает над Питером. — Усмири свое самолюбие, Паркер! Если ты не планируешь жить вместе и строить семью, то какое тебе дело до этого? — Никакое, — соглашается Питер. — Но... Его очень нагло затыкают поцелуем. И ведь правда: какое ему дело? Это эгоистично: хотеть быть для Уэйда самым важным и нужным, но не испытывать тех же чувств в ответ.

~

Время летит незаметно быстро: неделя идет за неделей, месяц за месяцем. И вот уже день, когда Питер позволил Уэйду немного больше, чем просто другу, был ни много ни мало полтора года назад. С тех пор он уже пережил целую кучу осознаний и смирений, а еще больше — недоумения, потому что Уэйд — ходячая катастрофа. И все как будто бы было нормально, стабильно и даже хорошо. Когда Питеру исполняется тридцать один, он провозглашает всем, что он стар, после этого еще неделю ходит с видом печального деда, избитого жизнью, и сетует на то, что у него нет тросточки, чтобы бить неугодных коллег. Неугодных коллег и Уэйда. Уэйд в попытках приободрить его заходит настолько далеко, что врывается к Питеру в лабораторию с воплем: — Мне нужен самый молодой и красивый ученый, чтобы срочно его трахнуть! Питер вызывает охрану, которая выводит Уэйда восвояси, но окружающие все равно теперь на него пялятся. Все же знают, что это его парень. Питер как будто потерялся где-то на жизненном пути: даже патрулирование города и битвы со злодеями больше не кажутся такими значимыми. Питер всегда этим занимался. Для Питера это такая же рутина, как для почтальона — доставка корреспонденции. Он снова начинает обращать внимание на то, как все вокруг заводят семьи, и снова начинает то ли завидовать, то ли беспокоиться, что с ним что-то не так. А отношения, которые точно никогда не придут ни к чему, подобному семье, удручают только больше. Питер не понимает, что ему нужно, и даже думает, может, дело в том, что они с Уэйдом несчастны? Просто не созданы друг для друга, вот и все. Но, видя, как Питер все больше и больше куда-то проваливается, Уэйд включает режим гиперопеки. Он заводит привычку встречать Питера после работы и тащить гулять, потому что «свежий воздух полезен, что ты там видишь, кроме пыльной лаборатории и дома». Он отказывается от своих любимых мексиканских закусочных и заявляет, что теперь будет водить Питера только по ресторанам. Причем всегда по новым. Новые впечатления полезны для настроения. Если Питер говорит, что не хочет, у Уэйда всегда есть беспроигрышный вариант: «Кино и обнимашки?» В этом Питер отказать ему не может. Особенно, если кино на телевизоре дома и не нужно куда-то еще идти. А однажды Уэйд, навязчивый доставучий Уэйд, произносит нечто невероятное: — Слушай, если тебе наоборот нужно побыть наедине с собой, я исчезну в мгновение ока. И не обижусь, малыш. Я просто хочу, чтобы тебе было лучше. — Нет, все хорошо. Они сидят на диване в гостиной квартиры Уэйда, и Питер тыкается носом ему в шею, прижимаясь к нему всем телом. Кому нужны эти стандартные отношения и семьи, если просто есть тот, кто ценит и заботится? Только вот именно в этот момент начинает кое-что происходить. Питер, обольщенный и задобренный заботой Уэйда, теряет любые предосторожности и опускает границы. В первый раз это замечает вообще ЭмДжей. Она вытаскивает Питера с Уэйдом в кофейню и рассказывает о том, как ее муж купил приставку. Теперь вместо того, чтобы ругаться на него за то, что он спускает время на ерунду, она играет вместе с ним. — Я никогда не понимала, зачем вы с Недом в это рубитесь, а сейчас... — она усмехается. — Давненько я не играл, — задумчиво произносит Уэйд и сразу начинает жаловаться. — Ванесса заставила меня выкинуть приставку. Видите ли, я любил ее больше! — У меня куча работы… — вздыхает Питер. — Но я бы сейчас поиграл… — Так купите, — пожимает плечами ЭмДжей. — Только не подеритесь за нее. Питер закатывает глаза на это странное предложение. Они ведь не подростки, чтобы покупать что-то вскладчину, а потом спорить, у кого сегодня будет эта несчастная приставка. Но Потом до Питера доходит. — Ты думаешь, что мы живем вместе? ЭмДжей с Уэйдом переглядываются, и она уточняет: — Паркер думает, что вы не живете вместе? — Понятия не имею, о чем вы двое говорите, — отмахивается Уэйд и начинает свистеть как в мультике. — Да прекрати ты, — бурчит Питер. — Нет, мы не живем вместе. Но они живут вместе. И Питер должен был понять это еще тогда, когда спрятал костюм Человека-паука Уэйду под кровать — туда, куда Уэйд никогда не заглядывает, потому что там монстры. Больше всего в совместном проживании Питер боялся, что его тайна всплывет наружу, а теперь он сам подвергает ее опасности раскрытия, но Уэйд пока что даже не догадывается. Возможно, Питеру удастся обводить его вокруг пальца и дальше. Уэйд отмалчивается и не спорит, зато спорит ЭмДжей: — Но вы живете вместе! — Ладно, и что с того? — вспыхивает Питер. — Меня все устраивает! — Правда? — встревает Уэйд. Питер косится на него, тихонько шепчет «Правда» и целует его в щеку. Уэйд так радуется, что вечером дома атакуют его с самыми непристойными приставаниями, и Питер охотно им поддается. Таких вечеров у них было множество. Питер очень надеется, что впереди их будет больше. Только одно его все еще смущает: работа Уэйда. Уэйд о ней особенно не говорит, но иногда пропадает куда-то. И в эти моменты Питер думает, что где-то Уэйд совершает убийство. А Питер, тем временем, строит из себя героя, хотя, на самом деле, ничем не лучше, раз связался с наемником. «Он не убивает хороших парней», — как мантру, повторяет про себя Питер. Но иногда в голове всплывает мэр Хэмптон. Все любили мэра, и Питер понятия не имеет, откуда Уэйд взял, что тот был педофилом. Было ли это вообще правдой? И правда ли все, кого убивает Уэйд, виновны? Во многих странах ведь нет смертной казни: всегда есть вероятность, что кто-то осужден по ошибке. Уэйд не менял вид деятельности, находясь в отношениях с Ванессой, он не изменит его и сейчас. Чем Питер может быть лучше нее? Чем Питер лучше идеи быть «свободным линчевателем», которому еще и денежки приплачивают? Они вместе уже полтора года, и за все эти полтора года Питера лишь иногда посещали муки совести. Но он хотя бы не думал, что у них все серьезно. А у них серьезно. У них серьезнее некуда. И однажды дома Уэйд выдает: — Слушай, я знаю, ты не слишком ценишь идею брака и семьи, и ты тут вообще случайно, но… Предположительно, в будущем, возможно, в очень далеком будущем… ты хотел бы завести детей? Питер награждает его суровым взглядом, затем потирает переносицу и тихо произносит: — Я не хочу воспитывать детей с наемником. — Для них это слишком опасно? — Ты убиваешь людей! Я не должен был даже начинать с тобой встречаться, а теперь мы живем вместе, и иногда я думаю, что совершил ошибку. Уэйд смотрит на Питера так пораженно и даже как будто испуганно. — Малыш, давай попробуем поговорить, прежде чем ты меня бросишь, ладно? — Я не собираюсь тебя бросать, — огрызается Питер. — Мне хорошо с тобой. Но плохо от того, кем ты являешься. Уэйд тут же спешит обнять его и принимается шептать извинения. — Это же ничего не изменит, — вздыхает Питер. — Почему ты так держишься за свою работу? — Это все, что я умею, — признается Уэйд. — А еще это заставляет меня думать, что я делаю действительно важные вещи. — Некоторые ловят преступников и не убивают их, — напоминает Питер. — Они не получают за это деньги. — Да ладно? Ты видел, чтобы Капитан Америка подрабатывал в булочной? — У него есть пенсия, — фыркает Уэйд. — Ну а другие Мстители? — настаивает Питер. — Бартон и Романофф работают на Щ.И.Т. Конечно, у них есть деньги. Только вот чем они отличаются от наемных убийц? Разве что одобрением правительства. Старк богач, Тор принц, Беннер что-то там изобретает. — У Мстителей есть финансирование. Это почти как работа, но, конечно, там не платят бешеные деньги. Я не прошу тебя работать на правительство. Знаю, тебе это не нравится. Но ты мог бы вклиниться в какую-нибудь команду? — Мстителям такие, как я, не нужны, — усмехается Уэйд. — Но есть другие! — восклицает Питер. — В любом случае, у тебя же и так куча денег. Зачем тебе получать горы золота? — Малыш, я подумаю об этом, — вздыхает Уэйд. Ни черта он не подумает. Питер почему-то уверен в этом, но ему не предоставляется возможность узнать решение Уэйда, потому что Уэйд целует его в висок, в щеку, в шею, а потом резко обмякает. Питер удивленно его подхватывает. — Уэйд? Уэйд!