Я умираю, потому что люблю тебя

Мими залетает в открытую дверь огромного дома, который уже снаружи навевает готическую атмосферу своей мрачностью. Я стараюсь не отставать от новой знакомой, поэтому буквально вбегаю за ней в помещение. — Мам! — вскрикивает Мими, и в ту же секунду перед нами появляется не высокая женщина с пышными формами, которые обтягиваются брюками и рубашкой. — Я погляжу, ты с гостями, — улыбнувшись, произносит женщина. — Познакомься, мам, это Вики, и она иштаб. Вики, а это моя мама — Сара. Сара подходит к нам и сжимает мои ладони. — Добро пожаловать, Вики, — она грустно и будто понимающе улыбается. — Мими, проведи девочку в комнату. Выберите любую. — Пойдём! — усмехнувшись, говорит Мими и манит меня за собой. Я следую за ней по ступенькам, параллельно осматриваясь. Мими живёт в очень красивом месте, и это даже сравниться не может с той больницей, которая своим видом казалась мне потрясающей. — Что это всё за картины? — спрашиваю я, насчитав уже десятую картину в ряд. — Я, если честно, не увлекаюсь искусством, — Мими смеётся так, будто ей немного стыдно за это. — Они здесь всегда были. Не знаю, может, остались ещё от предыдущих владельцев. — То есть это не ваш дом? — Ну в смысле — не наш, — фыркает Мими. — Родители сюда заехали ещё до моего рождения. Они не остались жить у бабушки с дедушкой по одной простой причине. Они не признавали маму. Да и до сих пор не признают. — А к тебе как относятся? — задумчиво спрашиваю я, проводя рукой по красивым перилам с вырезанными на них узорами. — Как к внучке. Мы не часто видимся, но когда это всё же происходит, они очень добры ко мне. Поднявшись на третий этаж, Мими подводит меня к большой железной двери. — Смотри, это будет твоя комната, — проговаривает она, и я вижу пляшущих чёртиков в её чёрных глазах. Мы заходим внутрь, и я останавливаюсь, опешив. Моя, судя по всему, новая комната больше, чем вся моя квартира на Земле. Она сделана со вкусом в тёмных тонах: от чёрного до бордового цвета. В глаза сразу кидаются огромные окна, которые по размерам больше меня, и широкие подоконники, на которых можно было бы и поспать. Неподалёку от окон стоит большой письменный стол из красного дерева и мягкое кресло. У стены располагается шкаф невероятных размеров, аж до самого потолка. Центр комнаты занимает огромная кровать, на которой могли бы лечь человек пять. Она застелена красным бархатным одеялом, а по бокам от неё стоят две тумбочки. Я делаю шаг вперёд и шёпотом спрашиваю: — Теперь это моя комната? — Тебе что, не нравится? — Нет! — вскрикиваю я и оборачиваюсь к ней. — Это просто чудесно. Я никогда не была в подобных спальнях… — Что, правда? — слышится нотка недоверия. — Ну, вообще это комната среднего уровня. Я её выбрала тебе из-за одного секрета. Я удивлённо рассматриваю лицо Мими, на котором появляется лёгкая ухмылка, и девушка подходит к одной из картин, которыми эта комната буквально усыпана. Она отодвигает картину, и я вижу огромную дыру в стене. — Это проход, — начинает объяснять Мими, — он соединяет эту комнату с угадай, чьей? — С твоей? — пораздумав, отвечаю я. — Именно! Ну разве не чудесно? — я вижу, как бледное лицо Мими покрывается румянцем. — Чудесно, — киваю я и легонько улыбаюсь. — А кто здесь жил раньше? — Никто. — Мими задвигает картину обратно. — Я сама этот проход сделала, потому что меня часто запирали в комнате в детстве, и я вот такое вот придумала. — Почему тебя запирали? — смеюсь я. — Та сложным ребёнком была, — закатывает глаза Мими. — Часто с родителями ссорились по всяким мелочам. И от учителей мне прилетало постоянно. А ты какой была в детстве? Мы с Мими садимся на кровать, и она садится в позу лотоса. — Закрытой, — пожимаю я плечами. — Блять, Вики, я не понимаю. Ты такая красивая. Ты такая прикольная. Какого хрена ты суициднулась? Мне кажется, что Мими злится. Она размахивает руками, сцепив зубы, а её глаза, кажется, сейчас повылазят с орбит. Но я лишь вздыхаю. Сложно. Я покончила с жизнью всего пару дней назад, но уже со всей этой суетой успела позабыть обо всём… — Давай я принесу чего-то вкусного и посидим поболтаем? — девушка кладёт руку на моё плечо, и её голос смягчается.