(Не)доверяй негодяю

Горечь от вколотого лекарства скользит на языке, ноют стянутые позади запястья. Разлепив веки, Лэйн едва видит окружающее, тусклый свет размазывает маленькую комнатушку — служебное помещение в руинах Старого Мира: серые стены и такие же унылые полки. Силуэт напротив на Логана не похож, слишком широкие плечи, и чтобы разглядеть его, сев ровно, уходит несколько попыток. — Привет, Лэйн. Или мне стоит называть тебя… Линда? — знала ведь, что Оуэна стоит остерегаться, знала, и все равно повелась на его слишком простое с виду задание. Он бросает на пыльный стол какие-то письма, чертежи, фотографии. Глаза с трудом фокусируются, но фото принадлежат ей, сделаны старой камерой. Где он вообще их достал? На них её отряд: Эшли, Маркус и Джейк — яркие картинки из прошлой жизни, кусочки счастья, давно вырванные из сердца. — Чего ты хочешь? Шантажировать меня этим? На столе переписка с мэром, Лэйн даже спрашивать не станет, как ему удалось её заполучить, с такими связями как у Оуэна даже неприступные двери распахиваются сами. Он знает, кто она, но много ли от того проку? Ни он, ни Логан на шпионов Империи не смахивают, те пленных не берут, им нужны только ресурсы, технологии, способные укреплять влияние, а силу они применяют только по достижению желаемого. Так было и в Хоупсити, никто из них не начал действовать, пока не была активирована «Дафна» — машина, способная управлять другими механоидами на расстоянии. Имперцы собирались испытать её мощь, но все вышло из-под контроля. А открытые похищения — совсем не их метод. — Попади эта информация Коулу в руки… — Оуэн еще раз перелистывает бумаги. — Линда Майерс, инженер-механик из Хоупсити, приложившая руку к таким проектам, как туннель через Великую пустыню, вдруг меняет имя и заделывается скромным охотником на монстров. Кое-кто может легко связать твой уезд из города с нападением машин. Ведь кому как не инженеру известны все тонкости настройки таких штуковин? — он подносит поближе одну из фотографий — часть металлического гиганта. Запугать пытается? Фото где-то взял, собрал информацию, теории строит. Что ж, зерно истины в таких догадках есть: без её «помощи» Хоупсити остался бы цел. Ведь это она нашла в руинах «Дафну», заставила работать. Верила, наивная, что всё на благо человечества, что знания, заложенные в нее, помогут возродить некогда умерший мир. И Лэйн вовсе не сбегала. Почти год разгребала пепелище после трагедии, помогая отстроить заново город, Оуэну об этом либо неизвестно, либо он предпочитает молчать в своих интересах. — Будь это правдой, меня бы искали по всей территории Содружества. Что-то не вижу своего портрета рядом с Логаном, — боятся ей нечего, она сменила имя, потому что хотела стать другим человеком, стереть себя прежнюю, а не потому что пряталась от закона. — Поверь, Коул охотно повесит его на каждом столбе, если я отдам ему письма. Он не будет разбираться в ситуации и придумает тысячу причин, почему ты можешь быть шпионом. Так почему бы нам просто не договориться, Лин? — Не смей меня так звать. Это имя только для друзей, — для тех, кого больше нет, кто отдал жизнь, пытаясь защитить её и Хоупсити. — А я искренне хочу им стать. — Поэтому твой степной пес вколол в меня какую-то дрянь? Поэтому я связана? Оуэн пересаживается на растрескавшийся кожаный диван, к ней поближе, однако, освобождать не спешит. Вздыхает, трет переносицу — редкий жест для его обычной расслабленности. — Пойми, я не мог рисковать. Мне нужно было собрать информацию о том, кто ты такая. А потом убедиться, так сказать, лично. Глядя тебе в глаза, — будто не он смотрел едва ли не в душу при первой встрече, не он десятки раз беседовал с ней в баре. — Но теперь-то нагляделся? — Лэйн смело поворачивает к нему голову. — Знаешь обо мне всё, прочел переписку, видел фотографии, — кивает на одну из них, самую старую, когда они даже не знали, что на свете есть мутанты, способные травить воду, а опасными технологиями считали самодельный обрез. — Такое, по-твоему, лицо у тайного агента Империи? И тут же осекается, вспоминая столь же безмятежное выражение у Адриана на фото рядом с ней. Он так вжился в роль тихого смотрителя сада, что некоторые до сих пор не верят, что он был «Клинком Империи» — особым солдатом, способным вырезать полгорода с помощью гиганта и силового меча. Даже Лэйн долго не принимала правду, искала его целый год по свободным городам, пока не поняла, что того человека, что был с ней, целовал по утрам и велел быть осторожней в руинах, никогда не существовало. — Если бы я была их шпионом, — выдыхает она, пытаясь побороть боль от шрама, что и после двух лет не затянулся, — вы бы меня никогда не поймали или были бы мертвы. Ты даже не представляешь, какие технологии они могут использовать. — Как тот меч, что ты носишь с собой? Тебя можно посадить за решетку только за то, что держишь его в руках. Верно говорит. Попади он святошам в лапы, тут же будет переработан: столь опасные технологии за двести лет почти перестали существовать. Разумеется, не для Империи. В отличие от Содружества городов-государств и прочих свободных земель, имперцы сосредоточены на захвате смертоносных изобретений, а не их уничтожении, потому и Хоупсити превратился в руины меньше чем за сутки — и сотни примитивных орудий не хватит для противостояния одному такому мечу. — Мы не с того начали, — смягчает он голос. — Я не собирался шантажировать. Лишь хотел помочь друг другу. Ты нам нужна. Как опытный инженер-механик. И как дайвер. — Обчищать для тебя очередные руины? — Для общей цели. Не для меня лично. — Общей цели? Так много знаешь обо мне? — едва не выплевывает Лэйн ему в лицо. — Знаю достаточно, чтобы сказать: мы на одной стороне. Нам с тобой нужно одно и то же — реликвии, способные навредить Содружеству, опасные объекты или чертежи, для уничтожения которых у тебя даже есть разрешение, — официальное письмо в тонкой непромокаемой обложке ложится поверх прочих бумаг. — Но Империи они наверняка тоже нужны. Потому и приехала. Построенный с её помощью туннель через пустыню был недавно обрушен, а с запада все чаще нападают мутанты. Не случайность. Это их тактика — отрезать самые короткие пути, зажать в угол, держать людей в напряжении. Что-то в этих песках Империи точно нужно, и если оно сопоставимо по масштабу с «Дафной», и они это получат, можно больше не переживать. От мира снова не останется ничего. — Сначала угрожаешь, теперь помощи просишь. С чего мне тебе верить? Может ты и сам агент Империи? — Допустим. Но, как ты могла заметить, я делец, мне интересна выгода. Если свободные города ослабнут, мой бизнес пойдет ко дну, как и все остальное. Сомневаюсь, что Империя позволит нам и дальше жить, как мы того хотим. И ты можешь не верить, но я дорожу Сэнд-Харбором. Тепленьким насиженным местечком, если точнее, чего он вовсе не скрывает. Вполне в его духе, да и не стал бы Оуэн светить лицо, будь он на стороне врага. — Допустим, поверю, — говорит она, подражая его тону. — Чем ты поможешь? Возьмешь бур и перекопаешь вместе со мной все окрестные руины? — Будто ты не то же самое собиралась делать? — чуть улыбается он. — Даже внимание не хотела к себе привлекать. Что ж, почти удалось, теперь ты по уши увязла в реальной работе вместо поиска реликвий. Я предлагаю посильную помощь с оборудованием. А еще напарника. Надежного охотника, который не только знает о местности побольше тебя, но и способен защитить. — Бандита в напарники? — ухмыляется Лэйн. — Звучит как лозунг. Сам-то ему доверишь спину? Хорошо, будет нас двое. Но шансы найти что-то посреди песка почти нулевые, а ноль сколько не умножай — результат один. — Ты забыла сказать про главное, — он вытягивает несколько чертежей, за которые Лэйн обменяла почти все свое оборудование: древние схемы лабораторий Старого Мира. — Разве не по ним ты собиралась искать тут неизвестно что? Маленький секретик, который она таскала поближе к телу, а, отправляясь в руины, все же решила надежно спрятать в новом доме. Не учла только, что если речь идет об умении Оуэна находить слабости, слово «надежно» можно забыть. Посади перед ним человека без языка — и того разговорит, а замки и сейфы так и вовсе не преграда. За этим он её в руины выманивал? Вот и последний козырь в его руках — без этих карт в тоннах песках точно ничего не найти. — Ну, и как твои успехи? — расцветает Оуэн улыбкой хищника, почуявшего кровь. — Съездила в пустыню к кораблю? Собрала оборудование для долины, затопленной газом? Продвинулась за этот месяц хоть на шаг? — нашел главную уязвимость, аргументы поглубже вгоняет. И ведь прав, с мертвой точки она не сдвинулась. Потому что одной посреди мертвого мира не выжить, до трагедии в Хоупсити она следовала этому правилу. Ей везло, у нее были и надежные товарищи, и умелые специалисты, готовые помочь в работе. Везение кончилось, когда она споткнулась о правду: в людях легко ошибиться. Тогда они все ошиблись. Банальная истина, стоившая жизни половине города. — Так что? — он обнимает за плечи с превосходством — как старый друг, утешающий в печали.— Снова скажешь, что тебе не нужна помощь? А одна справишься? — Не справится, — дверь сбоку неслышно отворяется, впуская непривычно растрепанного Логана. Успел где-то переодеться, шакал. Распустил не доходящие до плеч волосы, стряхнул с себя пыль и даже не напоминает побитого пса, которого Лэйн запомнила по первой встрече. — Еще не закончили свой бесполезный трёп? — он забирает из рук Оуэна чертежи, подтягивает стул и закидывает на диван ноги. — Закончили, введи её в курс дела. А мне пора ехать, бар слишком долго закрыт, — Оуэн забирает руку и оборачивает бесцветный шарф вокруг лица. — Я дам тебе время и прикрытие, Лэйн, как ты и хотела. Буду оставлять охотничьи заказы на ту живность, что подальше от города, сможешь отсутствовать долго и не вызывать подозрений. И всё-то продумал, всё просчитал, всё решил за каждого. — Я ни на что не соглашалась. — Разве? — взгляд Оуэна становится жестче. — Мне итоги подвести? Ты одна, и у тебя ничего нет. Я предлагаю некоторые материалы и место, чтобы собрать остальное. Предлагаю помощь Логана. Мы нужны тебе, — он наклоняется совсем близко, издевательски подставляя ухо. — А теперь попробуй, откажи еще раз. Я слушаю. Тот еще вопрос, кто кому больше нужен. Пусть попробует найти хорошего механика в своем затрапезном городишке, она понаблюдает. Раз не нашел до сих пор с его связями, значит, дела у них с Логаном не так хороши. Впрочем, у нее тоже. А возражает она больше из назойливого желания не идти на поводу, хотя Оуэн единственный, кто предлагает настоящую помощь. Большего ждать неоткуда. Либо брать, что дают, либо продолжать бездействовать. — Хренов манипулятор, — не будь Оуэн и впрямь необходим, отгрызла бы его ухо зубами. — Видишь, Логан? Она согласна. Так что постарайтесь сработаться, — Оуэн накидывает куртку и уходит. Сработаться? С человеком, что обколол и приволок неизвестно куда? Что она вообще о нем знает, кроме награды за голову? Так схемы разглядывает, будто понимает в них что, белые пряди с лица откидывает. — Перестань прожигать мне лоб, — Логан поднимает глаза от бумаг. — Мы должны были убедиться, что ты не шпион. Окажись ты на моем месте, поступила бы так же. — Будь я на твоем месте, не вводила бы в заблуждение, а вколола наркоз сразу, — как же бесит он своим деланным спокойствием, как зыбун, который так сразу не распознать: ровный внешне, а попади внутрь — умрешь. Он ухмыляется. Подходит, резко дергает за одежду, заставляя встать с дивана, смотреть на себя снизу вверх. — Вколоть снотворное, чтобы ты песка наглоталась? Следить, чтобы не задохнулась во время смерча? — пронзает льдисто-голубым. — Ну прости, что не стал рисковать твоей жизнью. — Стоит сказать тебе «спасибо»? — Слишком много прошу? — на щеках появляются едва заметные ямочки от улыбки. — В той буре ты могла умереть еще дважды. Первый, когда собралась остаться в груде мусора, второй, когда запаниковала в самый неподходящий момент. Снова укол, в этот раз словесный. Лэйн стискивает зубы, стоит подумать, как она жалась к нему — они и сейчас почти вплотную стоят друг к другу — как впустила в себя не просто страх, но еще и доверие. Доверие к тому, кто совершенно его не заслуживал. — А хочешь меня ударить? — прижимается еще ближе, едва не кладет подбородок на плечо, касаясь щетиной кожи — будто соленым песком царапает. Тянет ей за спину руки, обжигает запахами полыни и пороха. — Я дам тебе отличную возможность, — и неизвестно откуда взявшимся ножом срезает путы. Назад не шагнуть, упадет, и Лэйн растерянно потирает следы от ремней. Сейчас бы и впрямь ударить, отвесить пощечину, а руки не слушаются, двигаются с трудом. — Смотри, как щеку удобно подставил, — уголки рта изгибаются в усмешке — знает, подонок, что после лекарства мышцы не сразу в норму приходят, — но голову наклоняет, белая прядь обнажает рассеченную бровь. — Решим недопонимание сразу, так что бей или говори, что сказать хотела. — Мы теперь вроде как в одной лодке, — поджимает Лэйн губы: на таких гнев расточать, только раззадоривать. — Вот и славно, что ты это поняла. И если с обидами покончено, можем поговорить о деле. Пойдем, покажу здесь всё. Они выходят в коридор, где мигают неприятные красно-желтые лампы, подсвечивают изображения Старого мира. Послушные куклы, способные удовлетворить любые желания, устройства для передвижения по земле и воздуху, прочее барахло, чье предназначение давно позабыто, — яркие плакаты поверх изуродованных стен выглядят чужеродными, почти неправильными. Занесенный извне песок хрустит под ботинками. Наверняка они в «Потерянном Эдеме», где еще взяться такому количеству развлечений? Будто люди Старого мира ничем другим не занимались — десятки выпотрошенных игровых автоматов уныло лежат вдоль стен. Дверь внезапно приводит не в помещение, а в обжитую пещеру: сложенные одеяла, шкаф, мишень, стена за которой изрядно пострадала, теперь ясно, почему Логан так долго продержался в пустыне — у него было убежище. Звериная нора, хозяин которой, впрочем, не совсем дикарь. Как и в его доме, здесь нет холостяцкого беспорядка, наоборот, зоны четко разграничены, минимум необходимой мебели и предметов, но у всего есть своё место. — Вот тебе списки, — он берет со стола папку, — посмотри, что из этого ты сможешь сделать в ближайшее время. — Надеюсь, ты, как многие, не думаешь, что механик — это какой-то волшебник, собирающий оборудование из воздуха? — Лэйн оглядывает окружающее: здесь не так жарко как снаружи, но ветер, проникающий сквозь щели всюду разносит пыль. — Мне нужны схемы, станки и детали. И много места для сборки. — Место освобожу, остальное принесу или добудем вместе, чертежи есть в папке. Напиши, что нужно, и скорректируем наши планы, — в отличие от Оуэна Логан не оборачивает все в лишние слова, говорит четко и по делу. — А у нас уже есть планы? — У нас они были и до твоего появления, но руины без охотников стали еще опаснее, где-то мутанты развелись, где-то ядовитые утечки. Оуэн считает, что твое появление — настоящее чудо, ведь ты сможешь изготовить костюмы химзащиты и прочее оборудование. — Ты, видимо, не разделяешь его взглядов по поводу моей полезности, — она чувствует это в его голосе, в каждом пренебрежительном хмыканье. — На деле я еще ничего не видел. Физически не сильна, выживать в опасных условиях не умеешь, и единственный твой козырь — модифицированное оружие. Ты как-то смогла настроить его исключительно под себя. Клинок лежит на том же столе, она бы могла схватить его, ударить наотмашь, разрезав пополам Логана вместе с его пещерой, но… он уже спас ей жизнь, и если Оуэн не врет, спасет еще не единожды. Он нужен ей не меньше, чем она нужна им. — Рукоять реагирует на биометрические данные, — Лэйн тянет меч из ножен, не угрожает, скорее, проверяет реакцию. — Ни один человек кроме меня не сможет им воспользоваться. Получит удар током. — Умно. Хорошо, что решил не трогать, — Логан ожидаемо остается спокойным, и Лэйн почти завидует: с такими нервами можно бури усмирять. — Что по спискам? Она откладывает оружие и пересматривает коряво выведенные строчки, тот, кто писал их, понимает в устройстве простого оборудования, хотя не силен в сложных вещах, вроде сканеров — рядом со схемой пустое поле. Большую часть из остального собрать легко, но защитные костюмы требуют особой эластичной ткани. Такую нигде не взять, только синтезировать. — Для этого нужен специальный станок, — она разворачивает чертеж. — Собрать его смогу, но выйдет дорого. Нужны более продвинутые компоненты, есть где достать? — Сначала напиши необходимое, обсудим вместе. И вычеркни ненужное, если я… накосячил в записях, — он протягивает карандаш и исписанный ежедневник: вот и нашелся владелец столь ужасного почерка. Указывает на кресло, а сам опирается на край стола совсем рядом, ногой слегка касается — знаний о личном пространстве явно не заложили. И пока Лэйн расчерчивает лист на колонки, чтобы понять приоритеты, изучает её ничуть не стесняясь. Буравит взглядом как старатель, ищущий любую ценность. — На тех фотографиях ты другая, — неожиданно говорит он. — Будь я одним из тех ребят с фото, не узнал бы тебя. Твой отряд? Вот чего ему молча не сидится? Не все ли равно, какая она там на фото, кем были те люди? Она же не спрашивает, почему его харизматичный портрет украшает все обоссанные переулки города. — Они погибли во время нападения машин на Хоупсити, — выдавливает Лэйн сквозь зубы. — Смерти близких меняют нас, верно? — Может, и про жизнь тебе всё рассказать, раз мы теперь вынуждены вместе работать? — неосторожные движения грифеля едва не рвут бумагу — и кто полчаса назад думал, что тратить на таких субъектов злость нецелесообразно? — Было бы неплохо. Со временем. Предпочитаю знать того, с кем буду «нырять». И всего лишь хотел сказать, что не ты одна кого-то потеряла. — А, вот оно что! — Лэйн с треском кладет карандаш на стол, поднимает взгляд. — Искал точки соприкосновения? Хотел услышать мою слезливую историю? Или свою рассказать? — больше всего она ненавидит неуместную жалость, свою, чужую, не важно. Плакаться на чьем-то плече, сочувствия искать. Да к черту такое, работать нужно больше, чтобы не страдать. — Не капай ядом, Лэйн, бумагу прожжешь, — даже паясничает все с тем же ледяным спокойствием, а затем осторожно забирает блокнот. — Запомни, что я не такая любительница поболтать, как твой хозяин. — Мой кто? — серьезное выражение вмиг испаряется, и Логан улыбается: весело и дерзко, будто Лэйн и впрямь удачно пошутила. — Думаешь, я… — теперь он уже смеется, — работаю на Оуэна? Ты так решила, потому что он предложил мою помощь? — Да он же тобой как активом распоряжался. — Как активом! — хохот заполняет гулкую пещеру. — Умеет же этот гад иллюзию контроля создать. Скажу больше, — наконец он шумно выдыхает, вдоволь насмеявшись, — идея искать опасные артефакты — моя идея, а не его. У него просто нашлись средства мне помочь. — В этом месте мне тобой восхититься? Или удивиться, что беглый бандит вместо ограблений, или что там вам положено делать, ищет способ вставить палки в колеса Империи? — Ну, как минимум, историю о том, как я проломил стену храма и стал злодеем, ты узнать захочешь, раз так дотошно выпытывала о ней местных, — колет бирюзовыми глазами-иглами, еще больше саркастичной улыбкой, забавляется интересом к его преступлениям, будто это Лэйн подглядывала за ним. — Следил за мной? — ей бы напрячься от таких откровений, да толку: из окон его дома видна главная улица, он ведь регулярно в нем отсыпался, мог видеть многое. — Не следил, только подслушивал. Все еще хочешь знать, за что меня ищут? Наверняка думаешь, что я один из тех отчаявшихся бедолаг, рыскающих по пустыне в поисках легкой добычи? — напускная веселость мгновенно стекает с лица. — А ты, конечно же, не такой? Еще скажи, что и церковь не взрывал. — Почему же? Взрывал. Хотел отца вытащить с карантина. Он заразился каким-то древним вирусом, церковники его даже не лечили. Не пускали к нему несколько месяцев. Я думал, небольшой подрыв обеспечит нам выход, думал найду ему хорошего доктора. Но стена обвалилась, и отец оказался под завалами. Я вытащил его, но он умер на следующий день. Все твердил что-то об Империи, мне казалось, он бредит, но не успел я похоронить тело, как меня объявили в розыск с такой баснословной суммой, что невольно призадумаешься. — И теперь ты думаешь, что церковники связаны с Империей? — Я не нашел прямых доказательств. Но думаю, слишком много совпадений. Участившиеся нападения мутантов начались сразу после «болезни» отца. Потом туннель «внезапно» обвалился. Слышал, ты помогала его строить, вот и скажи, мог ли он так быстро прийти в негодность? Лэйн мотает головой. Она осматривала его за пару месяцев до приезда: не взрывчатка, не природный обвал, больше похоже на работу реликта вроде её силового меча. Опасного и мощного, махни пару раз — и любая опора в негодность придет. — Мне жаль твоего отца, — бесполезные слова ненавидит, а все равно сказать что-то нужно. — Не ради твоей жалости старался. Ты его даже не знала. — Но я знаю, что значит терять близких, — шепчет Лэйн — навязал-таки свою историю, содрал корку с раны. — Повезло, что не ты стала причиной их гибели. Ошибается. Даже не знает, насколько. Огромный механоид, собранный именно её руками, загубил десятки жизней. А «Клинок Империи» получил доступ к кодам управления этой махиной именно из-за её неосторожности. Империя так и действует: заставляет своими же руками разрушать то, что дорого. И от Логана её отличает разве что количество крови на руках. Точно так же он винит себя в произошедшем, такой по холодному расчетливый в час опасности, но такой импульсивный, когда речь зашла об отце. Она сама берет блокнот из его рук, возвращается к записям, быстро черкает под его взглядами. Пусть присматривается. Она тоже будет. И вообще-то он чертовски прав: стоит хорошо знать того, с кем собираешься нырять. Исходя из тех материалов, что у них имеются, это случится в самое ближайшее время. Когда Логан пробегает глазами по законченному списку, его посещает та же мысль. — Будь готова к завтрашнему вечеру, — он возвращает реликтовый меч, — и его с собой прихвати. Там, куда мы пойдем, будет опасно.