Птичка в клетке

Ещё несколько таких же дней и феникс начнёт бояться появления лучей света сквозь приоткрытую дверь не хуже летучей мыши. В этот раз полоска света не исчезла с появлением охотника. Взгляд тоскливо зацепился за движение за дверью, за яркое полуденное солнце и чистое небо. Крылья непроизвольно вздрогнули в попытке расправиться и подняться ввысь, подальше от прутьев и несменной усмешки на губах. Блажь спала слишком быстро. Кейа уже зашёл в клетку, снова оставляя дверь открытой, словно призывно и садистски испытывающе. Неужели он был настолько уверен, что феникс упустит момент попытки выбраться? Может даже ценой жизни, хотя скорее здоровья. Сейчас ещё рано. Если феникс попытается сейчас вырваться, далеко не уйдет. Но он обязательно попытается, а пока будет баюкать бдительность охотника в колыбели своей покорности. — Птенчик, я понимаю, что открытая клетка — это очень заманчиво, но я всё ещё здесь. Не мог бы ты посмотреть на меня? — холодные пальцы повернули голову за подбородок, заставляя упустить из виду путь к свободе, но ветер уже касался перьев и отравлял здравый смысл, заставляя думать только о желаемом. Стоило немалых усилий перевести взгляд и мысли на личного надзирателя. — Будешь вести себя сегодня хорошо, вечером устрою вкусный ужин. Ты же проголодался? От нового соблазна желудок скрутило и тот издал жалобную трель, на что Кейа только ещё шире улыбнулся. «Проголодался» после нескольких дней абсолютной голодовки звучало мучительной издевкой, вырывающей перья из кожи. — Помнишь же первого гостя? Да, самого первого он помнил отлично, ещё назойливый посетитель забыть не позволяет, ежедневно нарушая покой и принося с собой новые сгустки неприятностей в и без того плачевное положение. — Он вернулся с человеком, который тебя осмотрит. Так он не о себе? Лучше от этого не становилось, а от перспективы лечь на медицинский стол горький комок презрения подкатил к горлу, подталкивая и фантомную тошноту, но и сглотнуть их не удавалось из-за принудительно задранной головы. — Могу предложить тебе заснуть на момент осмотра, тогда ты ничего и не вспомнишь, либо остаться в сознании. — Я хочу контролировать процесс, — подал негромкий голос феникс и услышал усмешку в ответ. — Контролировать — вряд-ли. Тогда предпочитаешь остаться в сознании, верно? — Кейа перевёл ладонь на шею, а после подхватив под руку, поднял пленника на ноги. — Можешь пока высказать пожелания на ужин. Жестоко, дать свободный выбор и ставить ограничения, чтобы добиться желаемого. Всё равно, что запустить в открытое небо и не отвязать крылья: далеко не улетишь, легко попадёшься в сети снова. — Ты не сможешь, — негромко буркнул феникс, не позволяя искрам надежды превратиться в огонёк. — Не недооценивай меня. Жду твоих пожеланий, — охотник усмехнулся, а фениксу казалось, что он даже не задумывался, что может попросить себе на ужин столь редкий трофей и уже надрезает путы, стягивающие крылья, — будет моё тебе поощрение хорошего поведения. Может, чаще будешь послушным. С этими словами Кейа вытащил свой трофей под яркие лучи и фениксу, слишком привыкшему к темноте, пришлось зажмуриться и скрыть глаза за непослушными волосами. Позор. Он сама суть огня и света, не способен поднять голову и посмотреть на свой яркий мир. Стыд склонил его голову ещё ниже. — А на солнце он и правда выглядит куда лучше, чем в вашем подвале, — заметил тощий. — Проходите, Альбедо уже ждёт вас. Феникс вскинул взгляд на тащившего его охотника в попытке рассмотреть, насколько тот доверяет тому самому Альбедо, но лицо Кейи не поменялось ни капли. Погреться на солнышке тоже долго не вышло, слишком быстро пришлось перебирать ногами к одноэтажному зданию в десятке шагов от того, из которого они вышли. Радовало только то, что в новом помещении было светло. Стены побелены, а полы чисты настолько, что оставались следы от босых ног пленника. — Салют, Альбедо. Давно не встречались, — Кейа одной рукой махнул знакомому и чуть вывел вперёд свой трофей, — зря ты теперь на коллекционеров работаешь, у меня часто интересные зверушки попадаются, да и мне хорошего ветеринара нехватает в работе. Давай, скажи, что он здоров на все сто и я задвою ему цену. — И впрямь настоящий феникс. Какой большой экземпляр! — у невысокого парня в белом халате даже глаза заблестели, да и про приветствие он напрочь забыл. — Если ты мне ещё скажешь, что его уровень развития выше среднего, я сам выкуплю его. Охотник посмеялся, но феникса притянул ближе к себе, прижимая его спиной к своей груди. — Он достаточно умный птенчик, чтобы выучить несколько команд. Верно? — вопрос уже звучал в ухо за алыми нечёсанными прядями. Пройдя ещё несколько шагов вместе, шаг в шаг, Кейа негромко отдал приказ и похлопал по кушетке. — Сидеть. Феникс несколько секунд сверлил взглядом насмехающееся лицо, но в итоге послушно опустился на предложенное место. Ужин растёт в цене. — Хороший птенчик, — похвалил Кейа и потрепал по взлохмоченным волосам. — Возьми сначала кровь на анализы, потом посмотришь его. Последнее уже было обращено к Альбедо, но охотник подошёл вплотную к фениксу и прижал к себе за голову, перекрывая обзор, пока парень в халате с чем-то возился у стола. — Вы удержите его? — неожиданно напомнил о своём присутствии тощий, на что Кейа достаточно громко усмехнулся. Или так показалось от того, что феникс прижимался ухом к его груди. Сердце гулко и часто стучало, не совсем понятно, чьё именно это было. — Нет причин для волнения, — только и ответил охотник мягко поглаживая по затылку и казалось, что эту фразу он адресовал не будущему покупателю. Почувствовав под кожей иглу, феникс попытался вырваться, но его крепче вжали в теплую грудь, из которой вырывалось шипящее «тш-ш-ш» и «все хорошо». — Альбедо, не увлекайся. Я тебе всё равно не позволю забрать с собой хоть что-то. — Я честно не собирался. В твоей лаборатории я же могу делать всё, что пожелаю? — рассчитывал на строго положительный ответ. — Ах, если бы ты работал на меня… — наигранно разочаровано выдохнул охотник. — А так, все твои игрушки не принесут мне выгоды, а лишь удовлетворят твоё любопытство. Не привык давать людям то, что они хотят за даром. Они этого не ценят. Альбедо хмыкнул, но иглу вытащил, протирая место укола и заклеивая его пластырем с ватой. В это же время пропали и удерживающие объятия охотника. Феникс словно снова научился дышать глубоко и часто, но сердце всё ещё отстукивало в ушах. Возможно из-за переживаний и большой доли беспомощности. Маленькая свобода продолжалась недолго. На шее затянули ремешок с длинной цепью, уходящей в стену, от которого дышать резко стало проблематично. Зато разрезали веревки на запястьях, впервые за долгое время позволяя вывести кисти вперёд и размять сильно забившиеся мышцы. Руки не слушались и при попытке пошевелить ими, мышцы отдавали неприятным покалыванием под кожей. Альбедо перехватил одну руку за кисть и вытянул ее в сторону, цепким взглядом осматривая ногти, кожу и проверяя все суставы. От движений всё ещё покалывали и настойчиво гудели мышцы, но такая слабая разминка немного помогала почувствовать кончики пальцев. — Тебе следует бережнее относиться к своим товарам, иначе только с чучелами будешь иметь дело. Смотри, — укоризненно бросил Альбедо в сторону охотника и показал особо глубокие вмятины и натёртости на коже после веревки. — Если слишком долго перетягивать запястья, можно распрощаться с красивыми лапками. — Я думал, ты сейчас что-то дельное скажешь, — Кейа перехватил демонстрируемую ему руку и принялся пальцами растирать следы от веревки. Кожа под движениями полыхнула жаром, раскраснелась, но следы под холодными пальцами достаточно быстро стали менее выраженными. — Я не перетягивал настолько, чтобы он пострадал. Ты за какого дилетанта меня принимаешь? Видишь, всё проходит и ничего страшного. Альбедо послал суровый взгляд в сторону Кейи, но осмотр продолжил, поднимаясь уже к грудине и прощупывая её по центру. Феникс следил за пальцами так, словно в них был нож и через мгновение ему вырежут сердце с особой жестокостью, если он вдруг ослабит бдительность. — Ты не мог бы расслабиться? — негромко обратился Альбедо к фениксу, но не получив результата уже обратился к Кейе, — погладь его по волосам. Кажется, ему от этого становится спокойнее. Феникс вскинул взгляд на охотника, который всё так же стоял рядом, но теперь его губы сложились из привычной усмешки в удивлённое «о», справившись с которой он, посмеиваясь одними глазами, положил ладонь на взлохмаченные волосы и принялся их расчёсывать пальцами. — Уже лучше… — удовлетворённо кивнул Альбедо и продолжил водить пальцами от ключиц до нижних рёбер. — Грудина у него сильная. Разработанная. Работает он не только крыльями, но и руками. Ребра не смещены, дыханию не мешают. И где же ты такой образец нашёл? Он только излишне напряжен, в остальном пока отклонений не вижу. — Ох, я бы посмотрел на тебя, если бы тебя касался незнакомый человек, а ты сидел на цепи, — отсмеялся охотник, перебирая пальцами волосы на затылке. — Нужно крылья ещё посмотреть. Развяжешь узлы? — Проигнорировав выпад в свою сторону продолжил Альбедо, не отвлекаясь от осмотра шеи. — Можешь не спешить, я проверю пока зёб, глаза и уши. Кейа пожал плечами и, выпутавшись из непослушных прядей, провел пальцами по оперению, проглаживая по внутреннему сгибу крыла и медленно приближаясь к веревкам. Ту, что раньше держала два крыла связанными вместе, Кейа перевязал не затягивая у самого основания оперения так, что отрезки веревки свисали вдоль спины и щекотали кожу. Своих сил фениксу не видать, как и той самой веревки, но хотя бы подвижность крыльев вернулась, только взмахнуть сразу ими не вышло. От скопившегося напряжения их било дрожью. — Открой рот, птичка, — вернул к себе внимание Альбедо, а после обратился к Кейе. — Почему ты ему имя не дашь? — Новый хозяин пусть над этим голову ломает. Мне других забот хватает, — он ещё проводил по оперению и помог расправить одно крыло. — Язык и горло чистые, зубной ряд ровный. Услышать бы его голос. — Да, не вопрос. — усмехнулся Кейа, пока распутывал собственные узлы на втором крыле, а затем проник под перья и погладил горячую кожу ледяными пальцами. Короткие ногти несильно царапнули, посылая в мышцы сноп искр, а после, как ни в чем не бывало, вернулись к сгибу, просто ненавязчиво поглаживая. Феникс шумно и томно выдохнул, звучно растягивая в неразработанном горле гласные, дернулся вперёд в попытке уйти от прикосновений, звеня цепью, но быстро стушевался и вернулся, ослабляя натяжение цепи. От обиды он непроизвольно сгорбился и раздражённо стряхнул крыльями ощущения недавних касаний, злее бросая взгляд на охотника. Он не ожидал такого предательства. — Достаточно красивый голос, — оценил будущий покупатель. — Можно будет научить его петь? Феникс перевел суровый взгляд на заговорившего, до этого молчаливого покупателя и во взгляде этом читалось бесконечное презрение и угроза расправой, если его начнут заставлять ещё и петь здесь. — Не отворачивайся, я не всё ещё посмотрел, — с негромким смешком Альбедо повернул голову феникса обратно на себя. — С потомством тоже, кстати, проблем не будет, — только после этого феникс повернул голову с такими обречёнными чувствами в глазах, что в пору было считать, что его голого провели по площади. — Вот так. Глазки тоже здоровые, ясные. Со стороны охотника снова послышалась усмешка, на на этот раз феникс и не думал оборачиваться. Пальцы снова вплелись в волосы, мягче и бережнее, словно посылая извинения за недавние, от этих прикосновений хотелось только уйти, но феникс сидел смирно под шепчущее над макушкой, только ему слышное, «хороший птенчик». — Ещё немного осталось. Потерпишь? — Альбедо, направляя крыло в сторону, растянул его во всю длину и пристально осмотрел все ряды перьев с двух сторон, негромко восхваляя силу и здоровье крыльев, — он на себе может поднять ещё человека два. Потрясающе. Интересно, было бы проверить его грузоподъёмность. Может даже трёх поднимет в воздух. Да, крылья были отдельным поводом гордости для феникса и сдержать в себе порыв похвастаться, что и четыре и пять человек не станут серьёзной помехой для полета, было достаточно сложно. Он вскинул взгляд в поисках одобрения единственного глаза охотника, хотел выпрямиться, расправиться и получить искреннее восхищение, но осознал, что за всё это время с того самого момента, как они вышли из здания с клеткой, так и не получил ни единого взгляда в ответ. Феникс фыркнул и отвернулся, глядя в швы между напольной плиткой. — Как же ты изловил его, он же мог тебя запросто в воздух поднять и там сбросить? — Я не позволил воспользоваться крыльями, — Кейа прозвучал серьёзнее, чем обычно. Он понимал, что в его работе смерть при отлове — дело мгновений, плохой реакции и незнания своей работы. Альбедо с аналогичным пристрастием осмотрел второе крыло и пространство между лопаток, прежде чем окончить прием и сесть за стол с быстро мельтешащим пером по бумаге. Кейя стоял возле него, заглядывая в лист через плечо, а рядом с фениксом остался только будущий покупатель, от острого взгляда которого по открытым лопаткам пробегалась толпа ледяных мурашек. Он всего лишь смотрел. Смотрел, как смотрят на картины на выставках, которые хотят приобрести и от этого становилось так противно, что проскальзывала шальная мысль о большей симпатии к перманентной лживой улыбке. Едва стоило перу успокоиться и упасть в чернильницу, а Альбедо подняться с листком и направиться к своему заказчику, как его словно маленького котенка схватили за ворот рубашки, останавливая около стола. — Альбедо, уговор, — строго напомнил охотник, крепко сжимая пальцы на накрахмаленном воротнике. Из-за пазухи выпало перо, но пальцы не разжались. Тогда Альбедо и начал доставать из карманов ещё пару мелких пёрышек, закрытые коробочки и колбочки с палочками. Пальцы все ещё крепко держали ткань. — Ты — вредитель алхимии. Не позволяешь ей развиваться. Это же самый настоящий феникс, Кейа. Ну, хоть одно пёрышко дай. Оно же всё равно выпало, — Альбедо грустно осмотрел всё, что с таким трудом собрал, и с чем теперь нужно было расстаться. — Это только на благо науки. — Твоя наука не работает на меня. Ты не предложишь мне на основе этого ни одного полезного зелья, поэтому нет, — Кейа склонился ниже, почти опуская голову на плечо Альбедо, — ты не представляешь, каких мне усилий он стоил. Я не люблю делиться. Так что и кровь его останется у меня. Его пальцы щёлкнули замочком на закрытом кармане и извлекли из него совсем маленькую колбочку с кровью. У феникса глаза раскрылись от удивления. Он, находясь в непосредственном контакте не заметил, что с него столько всего собрали. Не почувствовал даже. И в этом ощущении обворованности наткнулся на смеющийся взгляд единственного, но очень внимательного глаза. Стало стыдливо не по себе. Он в итоге не только ничего не контролировал, но и не смог даже уследить за всем. — Держите ваше заключение, — Кейа, не отпуская воротника, отвёл Альбедо от стола с конфискованным, и протянул листок будущему покупателю, прочитав его только по диагонали, и с самой обворожительной улыбкой выпроводил их за дверь. — До новых встреч. Замок защёлкнулся, повернулся ключ, оставляя в светлой комнате только охотника и его добычу. Кейа постоял пару минут у двери со скрещенными на груди руками, глядя в воздух перед собой, но стоило ему услышать вздох, взгляд сфокусировался на алых глазах, а к губам прижался палец, требуя соблюдать тишину. Феникс, только приоткрывший рот, чтобы высказаться, послушно сомкнул губы. Кейа ждал, когда шаги от лаборатории удалятся достаточно сильно.