Номер 6

Такси к подъезду подогнали через хуеву тучу времени, ну правильно, какой нормальный человек будет кататься в четыре утра по улицам за гроши. Разве что самые отбитые и прожженые люди способны собрать в это время глаза в кучу и направить их на дорогу. Антон нервно теребит край сумки, которую они с Арсом наскоро собрали. Получилось довольно странно. Полупустая черная сумка, если потрясти начнет напоминать детскую погремушку. Все таблетки в банках и блистерах, рецепты к ним, необходимая техника в виде наушников, планшета и зарядки ко всему. Одежду, как Антон и собирался, не взял. Арс в его вещах всегда такой домашний. Они как-то завалились к Шасту после посиделок в баре. Грязные как черти, потому что на улице дождь и слякоть, которая не стала помехой для веселой прогулки по улицам ночной Москвы, а ещё приличная доза алкоголя не слишком помогает держать равновесие. Ввалились в квартиру, поочереди сходили под струями кипятка отдирать грязь, Арс шутил, мол, жаль, что не вместе. Антон это дело исправил. В общем, утром Попов явился домой в черной объемной куртке друга, в его же штанах, кофте и нижнем белье. Шастун едва ли успел на это дело налюбоваться. Поэтому, лишних вещей из арсовой квартиры берет по минимуму (самую чуточку) в пользу себя. Арсений слабо улыбается, видимо, уловив воспоминание, фыркает себе под нос и вдруг выдает: -Антон, я не могу бросить все это так,-он оглядывается на беспорядок позади себя и вздыхает, когда Шастун с порога кричит в ответ что-то нечленораздельное. Из коридора дважды доносится звук, очень похожий на топот подвыпившего немолодого человека. Ассоциативный ряд у Арса ни к черту, не поспоришь даже. Из-за дверного косяка наконец появляется кудрявая макушка, Антон поднимает голову, отрываясь от прохождения лабиринта срача. -Зато я могу, сколько угодно, так что сделаю это за тебя,-пальцы в кольцах звенят весело и истерично, когда Антон хватает мужчину за руку и вытягивает за собой на лестничную площадку. Ключ в замке поворачивается трижды. Какая разница, что в квартире беспорядок? Антон вот всегда считал, что это нормальное состояние, хорошо отражает внутренний мир обитателя. У Арсения в голове не лучше, чем в квартире сейчас, а в душе и того хуже. Пусто, пыльно и плесень в йогурте упорно эволюционирует. Кто знает, к чему это приведёт. Они спускаются на лифте тысячу лет кряду. Стоят. Обнимаются. Арс цепляется ледяными пальцами за футболку Антона, тычется носом за ухо, оставляя горячие выдохи в спутаных волосах. Выходить наружу страшно, холодом прошибает конечности и воздух в лёгких, "наружа" больше не безопасна для него, там свет фар и тёплых окон, свет, который Попова давно покинул. Антон молчит, обнимает двумя руками крепко. Такси уже должно ждать их у самого подъезда и если повезёт, дома они будут не позже момента, когда ложиться спать уже бессмыслено. Чёрная машина невнятного вида исправно нашлась перед подъездом, вполне себе тёплая. Салон встретил пассажиров пылью, запахом вонючки ёлочки и сонной рожей водителя, явно оказавшегося здесь по большой нужде. За окном город мелькает и кружится так, что к горлу подступает тошнота. Арс жмурится, прижимает ладонь к губам и насильно проглатывает желчь , она горько прокатывается по рецепторам, вызывая спазмы. -Арс, ты чего? - Антон спохватывается, когда друг начинает медленно загибаться у него в руках. Голос снизу доносится глухо и задушено, что разобрать невозможно, Шаст аккуратно помогает Попову разогнуться. Тот тяжело, загнано дышит, будто пробежал несколько километров и теперь его ломает пополам, выжигает лёгкие судорожными вдохами. -Приём, Арс, посмотри на меня, - синие омуты подернулись туманной дымкой, взгляд никак не фокусируется на одной точке, раздражая Арсения своей нечеткостью, мужчина фыркает, по виску стекает капелька холодного липкого пота,-Арсюш, потерпи ещё немножко, один поворот еще и все закончится. Машина по ночной дороге ползёт так медленно, будто засыпает вместе с водителем. Антон хмурится и шипит на немолодого шофера. Проще уж было бы выскочить из салона прямо сейчас и дойти пешком, но он не уверен, что Арс удержится на ногах. -Антон, отпусти.. У Попова ресницы подрагивают, влажные от слез и Шастун убирает руку, но вскоре возвращает её с влажной салфеткой, стирает бисеринки пота с висков. Ткань прохладная, пахнет чем-то свежим и почему-то парфюмом Шаста, Арсений разбираться в этом совсем не хочет, поэтому прикрывает глаза и отдаётся чужой воле. Воле. Ахах. Он фыркает с больного каламбура, пугая попутно Шаста. -Ну Арсюх, рано ещё ехать крышей, - отвечает на это Антон и сам тут же катится со всей ситуации, вспоминая про рецепт в кармане. До дома они худо-бедно добираются ко времени, когда даже ещё не поздно попробовать уснуть. Хрустящая старостью дверь авто открывается с характерным звуком, выпуская пассажиров на воздух божий. -Чтоб я ещё раз звонил в Яндекс такси? Увольте, - Антон выуживает сумку и берет Арса за руку. Тот останавливается на ступеньках и о чем-то задумывается, Попову вдруг стало казаться, что зря он сюда приехал. -А Ира? Антон в растерянности замирает, глядя в раздраженные от слез красные глаза, открывает и закрывает рот. Ему нестерпимо больно и жалко видеть, как такой замученый, болезненный Арс все ещё пытается о нем заботиться. -Просто пойдём. Попов пошатывается на лестнице у подъезда, все ещё не в силах справиться с тошнотой, очередной приступ накатывает, когда он поднимает глаза на многоэтажки. Дома сияют окнами, Арс смотрит, чёткие квадратики смазываются на сетчатке. Антон видит в замедленной съемке как Попов кривится, сжимает губы и слишком медленно теряет равновесие, начинает заваливаться назад. Антон как ужаленый подскакивает к нему, в голове кадр заело, где протянутые руки едва касаются куртки кончиками пальцев, молниеносно успевая подхватить тело за худощавые плечи, чёрные волосы прилипли ко лбу, а в глазах нездоровый блеск. -Арс, Арс?! Смотри на меня, я здесь..я здесь. -Да я вижу. Арсений трясёт головой и наконец ловит равновесие, Антон тяжко, с хрипом облегчения выдыхает и поднимает глаза к небу. -Твою мать, не пугай так. Домофон пиликает и выпускает их в тёмный подъезд, лампочка тут же загорается жёлтым теплым светом. Электронная табличка над дверьми лифта приветливо оповещает "1 этаж" Хватит на сегодня беготни по ступенькам, Антону даже с его длинными ногами хватило на три дня вперёд. А Попову лестницы сегодня просто противопоказаны. Они входят в лифт молча, молча поднимаются и молча слушают, как на этаже лает собака. Антон вспоминает про своего пса, который в последнее время тоже немножко отошёл назад и чувствует укол совести. Сегодня нужно хорошенько с ним поиграть и накормить вкусно, загладить вину перед четвероногим другом и не только. Антон переводит взгляд на Арса. Он стоит, оперевшись спиной о стену, поставив свету бледное лицо. Выражение нечитаемо, но Антон точно знает, что Арсений сейчас думает о нем и Кузнецовой, о непонятных отношениях и непреодолимой усталости от всего этого, не позволяющей сейчас даже протянуть руку и прикоснуться. Арсений снова погружается в тяжёлые размышления и снова чувствует, как осознание реальности плывёт, он видит свои пальцы, двигает ими, касается холодного поручня, но реальности не ощущает вовсе, будто парит над поверхностями сантиметрах в трех, но все ещё видит, как кроссы плотно прилегают к полу. Попов стряхивает удивительно плотное наваждение. "Четырнадцатый этаж"-оповещает табличка. Ключи в шастуновских карманах звенят в унисон с кольцами и цепями на запястьях, Арс по этому звуку так жутко скучал. Антон, наконец выудив нужную железку, ковыряет ключом дверь квартиры и матерится, когда замок не поддаётся привычным махинациям, потом вдруг шлепает себя по лбу ладонью и смеётся, оборачиваясь к другу. -Арс, я сойду с ума с тобой. Арсений только вопросительно поднимает бровь и отклеивается от стены, подходит ближе к хихикающему Антону в попытке разобрать слова. -Я свою дверь, свою(!) открываю твоими(!) ключами. И тут они уже оба заливаются смехом на весь этаж и ещё парочку ниже. Соседи им спасибо не скажут, но им и не привыкать к подобным звукам среди ночи. У Антона смех яркий такой, что Арсения чуточку слепит, но оторвать глаза выше его сил. -Вэлком что-ли, - Антон подталкивает друга в проход и включает свет. У Шастуна квартира действительно отражает своего владельца во всех мелочах. Минимализмом в помещении даже не пахнет, зато пахнет мужскими духами. Вкусно. Арсений разувается и проходит дальше, пока Антон, привалившись плечом к косяку смотрит, как маленький чёрный кот неспеша исследует территорию. Попов вошёл в комнату, слепо прищурившись, в прошлый его визит особо рассмотреть ничего не было возможности, занятость, зато теперь самое время, большая двуспальная кровать, рабочий стол, парочка ламп на стенах, все как обычно, только у окна ещё обнаружилось уютное с виду кресло, Арс забрался в него и наконец расслабил напряжённые плечи. Спать хочется. Спать и плакать. Плакать и молчать о причинах. А ещё вдыхать дым вперемешку с духами Антона, которыми, кажется, пропахло вообще все в помещении. Спинка кресла уж точно. Арс вжался в грубую ткань щекой и подвис на неплохой вид из окна. Огни становятся менее враждебными, если смотришь на них из окна безопасного жилища. У Шастуна нашлось несколько пустых полок в шкафу, так что вопрос барахла решился необычайно быстро. Хотя назвать несколько вещичек прям барахлом, было бы неправильно. Антон расстегнул сумку и принялся расставлять баночки. Зелёное стекло, коричневый пузырёк с чем-то жидким, прозрачная колба с крохотными бусинами и многочисленные блистеры. Арса было откровенно жалко, судя по огромным рецептам, это не первые его таблетки. Антон очень надеется, что они станут последними. Осталось выудить зарядник с телефоном и оставить на видном месте, чтоб случайно не потерять в многообразии вещей. А ещё пёс, который почему-то не вышел его встречать. Шаст только сейчас понял, что собаки в квартире нет, а значит Ира приезжала и судя по всему забрала с собой. Черт с Ирой. И с собакой тоже черт. У него сейчас Арсений в квартире и думать хочется только о нем. Шастун хлопает дверцей шкафа и топает в зал, попутно пролистывая меню любимого ресторана, благо, они работают круглосуточно. -Арс, ты есть что-нибудь будешь? Я зака.. Антон замолкает и даже дышать старается тише. Арс спит. Свернулся калачиком в любимом кресле Шаста и спит. Хозяин кресла только тепло и немножко грустно улыбается, сеточка тоненьких морщин проступает у глаз. -Ну кто так спит? Арсений хрупкий такой, словно сделан из чего-то невероятного, химический элемент который ещё не обнаружили на земле. Антон боится будить уставшего друга, поэтому старается как можно аккуратнее вынуть Попова из кресла и переложить на кровать. Спать в верхней одежде неудобно, так что куртка и толстовка сменились просторной белой антоновской футболкой. Антон морщится от досады, когда видит выпирающие ребра, синие следы от пальцев и тонкие царапины, оставленные скорее всего ногтями хозяина в истерике. Он слышал о подобных выходках раньше, только тогда это казалось позерством и чем-то не логичным, а теперь, столкнувшись с этим лицом к лицу наконец приходит понимание. Что должно происходить с человеком, чтобы он добровольно ранил себя? Шаст достаёт из полки мазь от синяков, она всегда там лежит, как что-то самое необходимое, потому что сам Антон не самый ловкий и маневренный корабль на планете. Постоянно находить на себе неизвестного происхождения гематомы и ссадины давно стало нормой, а с его активной рабочей деятельностью и подавно. Поэтому сейчас все пришлось к месту. Арсений спит удивительно крепко, только иногда вздрагивает и цепляется руками за футболку Антона, когда тот принимается бережно наносить крем на синяки, особенно болезненно дело обстоит с коленями, к ним Антон едва ли может прикоснуться, но сделать это нужно обязательно. Попов негромко стонет, когда очередной сантиметр кожи покрывается лечебным составом. -Тихо, я уже почти закончил, - Антон ласково шепчет, поглаживая тёмные волосы и берет следующий тюбик, уже для ран,-сейчас все пройдёт, Арс, все пройдёт.. Попов только негромко сопит во сне, подбирая к груди колени. Шастун достаёт большие белые пластыри с мягкими подушечками бинта и заклеивает особенно болезненные повреждения. В руках только нежность и лёгкий шок. Все случилось так быстро. Он вроде как только что ехал в метро, стучался в нужную дверь, переживая, как бы его не выставили раньше времени, а теперь он дома. На нем спит Арсений, чьи вещи уже поселились в квартире. Антон только сейчас, глядя как размеренно поднимается и опускается арсова грудь, понимает как сильно он соскучился по всем этим родинкам, по волосам и рукам с неизменной печаткой. Антон понимает как скучал по своему коллеге, другу, по своему человеку в конце концов. Сейчас он внезапно находит истинную причину всех его ссор с Ирой. Причина вовсе не в ее дурацких привычках, вовсе не в её раздражающем громком голосе. Причина в Антоне. И в этом ему ещё предстоит разобраться. -Спокойной ночи, Арс. Шаст заменяет свои колени подушкой и тихо выходит, оставив приглушенный свет лампы на случай, если Попов проснётся. Сам он сегодня останется на кухне, много не надо для комфорта, достаточно прихватить с дивана плед и подушку, ещё на кухне есть выход на балкон, а значит доступ к родной пепельнице тоже. Антон зажимает сигарету между пальцами и закашливается после первой затяжки, с удивлением смотрит на коробок в своей руке, Шаст курит с девятого класса и не закашливается как восьмиклассница вот уже много лет, а потом понимает, что случайно взял сигареты Арса. Блять. Курить все-таки надо бросать.