С е й ч а с
Отворив дверь, ранее озабоченный и унылый человек засиял самой искренней улыбкой. Но, к сожалению, безответной.
— Если ты не умираешь, я не понимаю, зачем я приехала, — в своей командирской манере сказала Ева. — Хотя видок у тебя... живым тоже не назовёшь. Язык не поворачивается.
По-хозяйски зайдя в квартиру, девушка захлопнула за собой дверь. Артём увлеченно наблюдал за каждым её действием: как небрежно кидает сумку на пол, снимает и вешает плащ, стаскивает кеды с трудом, потирая уставшие ноги.
— Ну. Почему я здесь в это раннее воскресное утро?
На заданный вопрос виновник смог лишь пожать плечами. А увидев укоризненный взгляд, опустил голову и заставил себя подойти только на шаг ближе. Чувства — сродни провинившемуся животному. Примерно так Ева на него и смотрит. Только пока не видно лужи, в которую его можно потыкать носом.
— У тебя чисто. И почти не воняет. Но я уже знаю, что ты прибрался только что и то, для виду.
— Откуда?
Его глаза забегали, а руки заламывались сами собой. Всё было зря.
— Ты мне сказал, глупый, — гостья пошла на кухню и поставила чайник.
— Возьми в сумке пачку кофе, — крикнула она.
Хозяин квартиры послушно открыл сумку и достал оттуда растворимый кофе. Далее сливки, пачку сигарет (мятное дерьмо), две шоколадки, её любимый сыр и... большущий зип лок.
— Остальное тоже взять?
Он спрашивал осторожно. Только Ева могла заставить Артёма почувствовать себя чужим в собственной квартире.
— Да. Возьми, пожалуйста, — будничным тоном отозвалась девушка.
Происходящее абсолютно не вписывалось в это утро. И, наверное, во всей вселенной, не нашлось бы человека, который представил его таким и с этими людьми.
Шаркая тапками, хозяин принёс все вместилище сумки и вывалил его на стол.
— Папиру не брала, у тебя же наверняка есть, — ухватившись за кофе, кинула Ева. — Ты же уже куришь в квартире?
— Что?
Артём растерянно смотрел на собеседницу и честно не понимал, к чему это она.
— Я могу закурить сигарету?
— Ах, да. Конечно. Извини, — всё так же смущенно ответил он. — Я просто всё ещё... немного сонный. И не совсем верю, что ты на моей кухне. Завариваешь кофе и спрашиваешь разрешение что-то делать, — еле связав слова продолжил Депо.
Ева нервно хихикнула в ответ, но с ответом не спешила. Лишь разлив кипяток по чашкам и усевшись за стол, она проронила:
— Я тоже. Извини, что кофе растворимый.
Совсем не догнав этой реплики, Артём вспомнил предыдущую и принялся искать пепельницу.
Продолжая следить за каждым её движением, он приметил шрамы на костяшках. От этого ему стало смешно.
— Ты что, записалась на бокс или что-то вроде?
Его смех прервал холодный взгляд. Ничего не сказав, она только подвинула ему чашку с напитком.
Какое-то время они так и просидели молча, потягивая не лучший кофе в их жизнях.
Ева крутила в руках зажигалку и дышала громко, да так, что через несколько минут, Шатохин раздражительно цокнул языком.
— Что?
— Ты могла не приходить, если это было так трудно, — все так же раздраженно повёл Тёма.
— Ты сказал, что я тебе очень нужна. Прошло уже минут 20, а я всё ещё не понимаю, зачем я здесь.
Глубоко втянув воздух, виновник встречи оглянулся вокруг, будто бы ждал, что сейчас кто-то выйдет и объяснит всё вместо него.
— Ев...
Всё ещё тяжело.
— Янепомнюкактыушла, — протараторил парень.
— Ты уже и говорить разучился что ли? Повтори по-человечески.
— Я. Не. Помню. Как. Ты. Ушла. Из-за чего. Только знаю, что два месяца тебя нет рядом. Я спрашивал у наших общих друзей как ты и всё такое. Но никто внятно не сказал ничего. Девочки спрашивали, почему я сам не позвоню. Не найду тебя. Но я не знал как. Несколько недель я ловил себя на мысли, что мы просто поссорились. Не хотел тебя тревожить. Сегодня утром до меня дошло, что так пролетело два месяца. Если я не ошибаюсь.
Нервно закурив, Ева стала расхаживать вдоль кухни, приговаривая что-то, что он не мог разобрать. Голова Артёма пошла кругом, испарина покрыла лицо и на вид он стал ещё бледнее чем был.
— Тём?
Его дыхание — жёсткие хрипы, что раздавались эхом в полупустой квартире. Она подлетела к нему и ухватила за предплечье — ледяное.
— Покажи глаза.
— Всё нормально, чего ты раскипишевалась, расслабься, — мляво протянул Артём.
— ПОКАЖИ СВОИ БЛЯДСКИЕ ГЛАЗА!
Ева ухватила парня двумя руками за лицо. Глаза были плотно закрыты. Губы сухие, как пустыня. Попытавшись поднять его веки, она получила тяжеленный удар по лицу — он пытался отмахнуться.
Из глаз брызнули слёзы — от внезапного удара, от обиды и от осознания того, что происходит.
Оставив обидчика в покое, девушка ушла в спальню. Пускай это самое ненавистное место во всём мире — эта спальня — всё лучше чем смотреть сейчас на него. Чем находится рядом с ним.
***
Д в а м е с я ц а и с е м ь д н е й н а з а д
Последние лучи солнца пробирались сквозь тюль и неловко касались пола, с каждой минутой меняя свой цвет. Дым струился из сигареты в пепельнице, красиво переливаясь в единственном источнике света. Через пол часа сидящий на стуле парень превратился в силуэт.
В скомканных простынях лежали две девицы. Потирая глаза, Артём пытался вспомнить где он их подцепил и не мог ли от них чего-нибудь подцепить... последние 24 часа напрочь выпали из памяти. Он помнил только как дорвался до бара, а потом сразу грязная ебля с этими двумя. Где он находился — кто знает? Как зовут хоть одну из них — тот же вопрос. Использовал резинку?
Блять...
Ева будет злиться, если узнает что он натворил. Чёрт, зачем он вообще это начал? Зачем было пробовать? Силуэт зашевелился. Его хозяин неловко потирал вену на предплечье. Там все ещё красовался красноватый след от инъекции. Мысль о том, что хотелось бы ещё никак не покидала голову. Как и чувство вины за содеянное.
Нужно позвонить. Ей, или Феде, или Даше. Кому-то, кто обычно помогает разрулить то, что он натворил.
Треугольник из фольги с дорогущим вместилищем грел карман. «Я только это доюзаю и больше не буду» — подумал Артём. Всё таки, он же не законченный наркоман. Или хотя бы не дебил.
«Я просто отдам это им, а сам больше не буду» — с этой мыслью, владелец вожделенного треугольника уже теребил в руках наркотик. Фольга заманчиво блестела, даже в скудном свете. Ева. Ева. Ева расстроится. И бросит меня. Или это уже не решает исход событий?
Возможно, это всё-таки решало исход. Но зажигалка подожглась под ложкой, а жгут крепко затянулся на руке. Тело снова ожило и стало тепло. Мозг заработал, пальцы не успевали набирать текст в заметки. О чём волновался? Зачем? Всё замечательно. Лучше, чем вчера. Лучше, чем час назад. Или сколько?
Возбуждён действием наркотика, Артём нырнул в постель и тут же нащупал тёплое и податливое тело. Нету мыслей про вчера. И про завтра тоже нет. Есть этот момент. Здесь и сейчас.
