Чистильщик

      Тишину ночи нарушает тихое жужжание, похожее на шум пропеллера. Я слышу его через спальник, которым накрыта с головой.       Либо она очень большая, либо летит низко, думаю я. Сквозь дрему мысли текут лениво и медленно.       Ночь близится к концу, а я так и не решаюсь заснуть. Хотя спать хочется ужасно. Но во сне я наверняка начну ворочаться, а допускать этого никак нельзя. Я не должна двигаться. Они замечают малейшее шевеление.       Нет ничего хуже, чем лежать камнем и ждать утра. Тело онемело и затекло от полной неподвижности. Уж лучше встать и расстрелять всех к чертям, чем это жалкое подобие сна. Я бы так и сделала, если б точно знала, сколько их. Вдруг надо мной летает целый рой? Стоит им меня засечь, и я покойник. В пустыне негде спрятаться.       Приходится лежать тихо, притворяясь частью скалы. Интересно, как по ночам спят агенты в этом секторе? Приучились не двигаться во сне?       Язык проходит по пересохшим губам – одно из немногих движений, что я могу себе позволить. Сон покинул окончательно. Не стоит и пытаться снова задремать.       Приоткрыв глаз, смотрю в щель между землей и не до конца натянутым спальником. Кусочек неба, что я вижу, посветлел до бледно-зеленого. Мучиться осталось недолго.       Я смотрю на небо, пока его не золотят лучи взошедшего солнца. Тогда я откидываю спальник и сажусь, изгибаясь всем телом, чтобы размяться после часов полной неподвижности. Кидаю взгляд в сторону гор и успеваю заметить крылатые силуэты. Время ночной охоты закончилось, и бабочки улетают обратно в пещеры. Они уже слишком далеко, чтобы увидеть несостоявшийся обед.       Улечься бы сейчас в спальник и поспать хоть пару часов. Но если я хочу успеть в Ферроэнергик до сумерек, когда бабочки вылетают на охоту, придется вставать. Иначе проведу еще одну ночь в полной неподвижности, чтобы летучие твари своими усиками меня не обнаружили. Пара часов сна того не стоит.       Скатав мешок, я отправляюсь в путь. Идти куда легче, чем вчера – ноги не увязают в песке. В скалистой местности его мало. Неспешно переступаю по камням, из-под ботинок в воздух взлетает красная пыль.       Шагать стараюсь тихо, прислушиваюсь к каждому шороху. Здесь, в отличие от открытой пустыни, за любым валуном может прятаться враг. Постоянно сверяюсь с компасом, чтобы не пропустить цель. Стрелка колеблется. Значит, я уже близко.       За очередным камнем я нахожу то, что искала. Тело лежит лицом вниз. Повреждений на нем не вижу. А вдруг он просто без сознания?       Поднапрягшись, переворачиваю мужика на спину. Взгляд останавливается на дыре в груди. Кровь залила рубашку спереди и впиталась в песок. Из-за его красного цвета я не заметила этого сразу.       Помимо ужасной колотой раны, пробитой чем-то острым и длинным, отмечаю еще несколько царапин на лице и ладонях. Кожа вокруг некоторых отчего-то почернела. Но, судя по количеству крови, умер он от ранения в грудь.       Скольжу взглядом выше, по ошейнику из кожи и металла, который мне предстоит снять, а затем на лицо.       Внутри вспыхивает вулкан злобного удовлетворения. Губы растягиваются в улыбку. Надеюсь, ты сильно мучился, Раймонд, прежде чем сдохнуть! Да, так и есть! Что бы тебя не убило, оно попало в грудь справа, а не в сердце. Значит, умер ты не сразу. Твой рот вымазан в красном. Тебе пробили легкое, Раймонд, и ты натужно кашлял, захлебываясь в собственной гнилой крови!       Пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами, с силой сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладони.       Жаль, Раймонд, что ты не почувствуешь, как отрежу тебе башку! А потом сниму ошейник, уйду и даже песком тебя не присыплю, ублюдка вонючего. Ты не заслуживаешь и этого. Кусок мяса, которым ты стал, сожрут пустынные твари, а кости раскидают...       Ликование смывает холодная волна озарения. Еще раз осматриваю тело. От терминала я шла почти день. А Раймонда объявили в розыск через сутки с момента, как он не вышел на связь. Значит, труп лежит здесь минимум два дня. На самом деле дольше. За это время тело должно было начать разлагаться. Но за исключением нескольких царапин странного цвета и большой раны, ничто не указывает на гниение. Да на нем даже трупных пятен нет, а ведь он лежал лицом вниз!       Тело выглядит совсем свежим. И хотя в пустыне гниение идет медленнее, но не настолько же! Не может человек, умерший несколько дней назад, выглядеть так, словно прошел всего час.       Меня осенило. Поднимаю левую руку и смотрю на компас. Стрелка указывает не на ошейник, как должна, а правее. На груду камней.       Переступаю через Раймонда и иду в ту сторону. Стрелка не крутанулась. Уже понимая, что к чему, обхожу камни.       И вижу еще одно тело. Тоже мужик, на этот раз незнакомый. Хотя не факт. Опознанию мешает дыра в голове. Половина лица разворочена и залита кровью. Как и у Раймонда, на трупе несколько царапин, но смертельным стал удар в голову. Нанесен чем-то вроде заточенного кола. Едва ли ошибусь, если предположу, что убило их одно и то же. С разницей в несколько дней.       Не делая резких движений, вынимаю из рюкзака дробовик и передергиваю затвор.       Странно то, что, не считая ран, оба трупа целые. Твари ужасно прожорливы, потому и норовят убить все живое. Обычно от людей находят один обглоданный скелет, да и то не всегда целый. А тут два нетронутых тела. Кто же их убил? Почему не стал есть?       Но даже если уничтожившее агентов существо не было голодно, за столько дней на запах гниющей плоти сбежалась бы вся пустыня. Первый труп давно бы сожрали.       Однако ни одна тварь не примчалась на дармовое мясо. Почему?       Потому что убийца все еще здесь.       Других объяснений нет. Кем бы ни было это существо, оно зачем-то осталось возле тела агента. Когда явился Раймонд, то попал в засаду и тоже был убит. А другие твари каким-то образом чуяли неизвестного и не приближались.       Озираясь и направляя ствол дробовика во все подозрительные места, начинаю отступать. Понятия не имею, что за чудовище притаилось здесь и, возможно, сейчас наблюдает за мной, но оно прикончило двоих мужиков. Про первого ничего не знаю, но Раймонд, как бы я к нему не относилась, был бойцом опытным и не слабым. Лучше не мериться с неизвестной тварью силой, а пойти в Ферроэнергик за подмогой.       Но, как оно часто бывает, судьба зарубила мой план на корню.       От быстрой смерти меня спасли непрерывное перемещение и реакция. Над плечом в паре сантиметров от головы что-то молниеносно пролетело. Не разбираясь, что это было, ухожу в сторону. Разворачиваюсь и, вскинув дробовик, стреляю в предполагаемого врага. Едва успеваю заметить взмах тени над головой и податься назад. Внезапно обзор заслоняет козырек форменной кепки, ткнувшийся в нос, а лоб рассекает болью.       На рефлексах и адреналине отскакиваю и быстрыми шагами разрываю дистанцию. Кепка сваливается с головы. Вслед за мной в землю ударяет нечто похожее на хлыст.       Едва успеваю отбежать на достаточное расстояние, как чуть не теряю сознание. От боли, разрывающей голову, перед глазами бегут пятна. По лицу течет горячая кровь. Слабость охватывает тело так резко, что у меня подгибаются колени. Успеваю подставить руки, чтобы не разбить нос о камни. С трудом подавляю в животе позыв извергнуть содержимое желудка.       Как бы тяжело ни было, заставляю себя протереть глаза от натекшей со лба крови, чтобы увидеть врага.       Что-то большое надвигается. Отшатываюсь назад, ноги подкашиваются, и я падаю спиной на землю. От резкого движения снова мутится в голове. В глазах сетка из темных точек. Но я все равно пытаюсь отползти, опираясь на локти и отталкиваясь ногами.       Спина натыкается на что-то твердое. Отвожу руку назад и нащупываю шершавый камень. Опершись на него, я буквально ползу по нему вверх, извиваясь телом точно гусеница, пока не становлюсь на дрожащие ноги.       Голова еще кружится, но пятна перед глазами больше не пляшут. Зрение проясняется. И первое, что я вижу – в меня несется что-то острое.       Не отлипая от камня – в ногах все еще слабость – я крутанулась вокруг себя. В валун, где мгновение назад было мое лицо, вонзается пика. Падая и поднимаясь, отползаю в сторону. Лишь теперь я могу рассмотреть, что за противник мне достался.       Я предчувствовала, что это существо не похоже на все, с чем я сталкивалась раньше. Его поведение отличалось от повадок обычных тварей. Что ж, я оказалась права. Такого я прежде никогда не видела. Не могу даже представить, из какого животного мутировало это чудище.       Вытянутое тело покрыто щитками брони. По бокам ряды костяных шипов. Самые длинные на короткой шее и тупой черепашьей голове. На носу пара изогнутых наростов напоминает жвала. Чудовище похоже на помесь рептилии с членистоногим. На толстых лапах по четыре пальца с когтями. Задние ноги длиннее передних, хвост поднят выше головы и изогнут, как у скорпиона. С острым жалом на конце. Существо только что вытащило его из камня и повернулось ко мне. Я ежусь. На меня смотрят восемь глаз: два больших и по три маленьких вокруг. Точно насекомое...       Тянусь рукой к плечу за дробовиком. Но вместо ремня пальцы касаются ткани рубашки. Тут я вспоминаю, как стреляла в монстра, когда он проявил себя. Чудовище напало на меня, и я... уронила ствол?       Тварь чуть приседает и бросается ко мне. Я пячусь, нащупывая рукой новый пистолет. Сорвав его с пояса, направляю в бегущее чудовище. Убедившись, что рычаг установлен в скорострельный режим, выпускаю очередь.       В последний момент отпрыгиваю в сторону с пути монстра. Смертоносное жало рассекает воздух, лишь на секунду разминувшись с моей шеей.       Существо по инерции пробегает немного вперед, останавливается и разворачивается ко мне. Смотрю на его голову и со свистом втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы. На панцире ни одной царапины. Хотя я видела, что все пули разбились о его пластины. Насколько крепкая должна быть броня?       Быстро перебежать вправо, чтобы оказаться сбоку, и, пока монстр не среагировал на маневр, расстреливаю остаток магазина в брюхо. Существо взбрыкнуло и поднялось на дыбы. Повернувшись, оно опускается на четыре ноги и вновь кидается на меня. В этот раз я не медлю: бросаюсь прочь, чтобы не оказаться в зоне досягаемости чудовищного хвоста. Тварь не смогла развернуться вслед за мной и снова промчалась мимо.       Я вижу бок, куда попали выстрелы, и разочарованно шиплю – стрельба опять не произвела эффекта. Пулям и здесь не удалось пробить панцирь. На брюхе он оказался не менее прочный, чем на голове.       Но даже такая надежная защита не без недостатков: у толстой брони и вес немалый. Тяжелый панцирь лишает тварь быстроты и маневренности. Разогнавшись, она уже не может резко изменить направление. Поэтому от ее атак достаточно просто увернуться, лишь убравшись с ее пути.       Хорошая новость. Осталось только понять, как действовать дальше.       Убираю бесполезный скорострельный пистолет и достаю из кобуры большой крупнокалиберный. Слежу за чудовищем, которое снова несется на меня. Подгадав момент, отпрыгиваю в сторону и, оказавшись сбоку, выстреливаю. Монстр сбивается с бега и подскакивает. Ага, почувствовала, тварь?       Но радость быстро испаряется, стоит чудовищу остановиться. Даже такой силы выстрела не хватило, чтобы пробить его броню. Тяжелая пуля оставила лишь выбоину на пластине панциря.       И что мне теперь делать? Бежать за дробовиком нет смысла – он никак не изменит ситуацию. Попытаться удрать? Монстр быстрый, на длинной дистанции обязательно догонит.       Он снова проносится мимо, пытаясь ударить хвостом.       Пора заканчивать эти салки. Уворачиваться от атак чудовища не проблема, но надолго ли меня хватит? В выносливости я наверняка уступаю монстру. К тому же рана на лбу не такая безобидная. Я до сих пор чувствую слабость, головокружение и тошноту. Вполне возможно, что у меня сотрясение или трещина в черепе. Тварь нужно убить как можно быстрее.       Стаскиваю рюкзак и, пока мутант разворачивается для нового броска, нахожу сверток. Вот уж не думала, что придется использовать это против одного-единственного врага.       Сплюснутый серый цилиндр с горящей красной лампочкой в центре падает под лапы бегущему чудовищу. Я, набросив рюкзак, спешно скрываюсь за ближайшим камнем. Стоит мне это сделать, как гремит взрыв. И если я рассчитала бросок правильно, тварь попала в эпицентр.       Осторожно выглядываю из-за валуна. Монстр стоит посреди неглубокого кратера с почерневшей землей и мотает головой без признаков рта. На панцире появилось намного больше трещин и выбоин, но – да как такое возможно? – ни единого ранения!       Но когда я подхожу, то понимаю, что привело чудовище в замешательство. На этот раз оно одними царапинами не отделалось. Половина жутких глаз выбиты, из них течет синяя жидкость. Наверное, зацепило осколками.       Значит, слабое место у этой твари все-таки есть.       Внезапно монстр кинулся на меня. Рывок противника едва не стоил мне жизни. И не только из-за неожиданности маневра. Именно в этот миг в голове помутилось, меня ведет, перед глазами снова появляются точки.       Я избегаю шипов монстра, бросившись перекатом на землю. Рюкзак, надетый только на одну лямку, слетает и падает рядом. Блин, я научусь когда-нибудь на своих ошибках? Не хватало еще один посеять.       Усмехнувшись нелепости мысли в ситуации, когда я на шаг от смерти, встаю и поднимаю рюкзак. Из незакрытого кармана выпадает небольшой предмет. Это нож с коротким лезвием. Тот, что вчера выдал терминал. Взрыв-нож...       Перевожу взгляд на чудовище. Оно как раз выбирается из обломков валуна, в которое врезалось на ходу. Из-за потерянных глаз ему стало труднее ориентироваться. Можно прострелить оставшиеся глаза, а потом убежать... Но что если зрение – не единственный орган чувств твари? И мое состояние ухудшается. Если монстр сможет отыскать меня без глаз, я от него не скроюсь.       А этот взрыв-нож... Броню им не пробить, но если воткнуть в глаз и нажать кнопку... Только для этого придется подойти к мутанту вплотную.       Безумный план. Если б не ухудшающееся самочувствие, я бы сбежала. Но в моей ситуации выбирать не приходится.       Из рюкзака достаю все разрыватели, что у меня есть. Все или ничего. Победа – или смерть.       Тварь уже очухалась и разбежалась для новой атаки. Мчусь к ближайшей груде камней. По топоту за спиной понимаю, что чудовище бежит за мной.       В нескольких метрах от укрытия сбрасываю на землю все разрыватели, кроме одного. Добежав до валунов, выжидаю, когда тварь подойдет на достаточное расстояние для броска. Затем активирую бомбу и кидаю к остальным. После чего скрываюсь за камнем и зажимаю ладонями уши.       Через пару секунд воздух гремит от взрывов.       Едва все стихает, я выглядываю из-за камня. Не выжидаю и мгновения. Сейчас мне нельзя терять и его.       Тварь стоит не в воронке, как в прошлый раз. Видимо, когда разрыватели сдетонировали, чудовища еще не было в эпицентре, и его откинуло ударной волной. Я слишком рано бросила бомбу.       Но отступать некуда. Взрыв хоть не навредил, но сильно контузил тварь. Пока она не пришла в себя, надо действовать.       Со всех ног бегу к чудовищу, на ходу скидывая на землю рюкзак. В руке только одно – нож.       Монстр пытается подняться на ноги. Помимо контузии ему мешает собственный вес. Однако даже в таком состоянии убить чудовище будет сложно. Его голова защищена такими длинными шипами, что стоит твари мотнуть шеей, меня проткнет насквозь. Единственное место, где шипы не опасны – на спине монстра. Два дня назад я так убила крокодила.       Не дав себе времени засомневаться, прыгаю на только что поднявшуюся тварь. Посадка получается жесткой, но мне удалось приземлиться прямо на спину монстра и не напороться ни на один изогнутый шип. Седлаю его, обхватив ногами за шею. Смогла!       Воодушевленная, я не сразу слышу свист за спиной. Без промедления прижимаюсь к спине твари. Рядом с лицом проносится хвост, покрытый буграми и наростами, с острым, точно лезвие стилета, кончиком. Не раздумывая, хватаю его позади жала. Хвост резко дергается, но я вцепилась пальцами между наростами и не выпускаю.       Это мой последний шанс. Бью ножом в пустую глазницу.       Меня подбрасывает на взбрыкнувшем чудовище. Рывок хвоста – и кулак разжимается, обожженный болью. По ладони течет горячая кровь. Чувство, будто мне оторвало половину пальцев.       Несмотря на лезвие в голове, тварь готова продолжать драться. Нет нужды оборачиваться, чтобы увидеть занесенный хвост, что через секунду пробьет мне грудину. Но – поздно. Я жму кнопку.       Ничего не происходит. Я жду несколько мгновений, начиная думать, что нож неисправен. Сейчас я почувствую чудовищную боль в груди, и настанет вечная темнота.       Целые глаза мутанта лопаются, из всех восьми текут струи синей крови. Тварь стоит еще пару секунд, а я не могу поверить, что у меня все получилось. Затем она падает на бок.       Сил на полноценный прыжок уже нет. Но, понимая, что глупо раздавить ногу после такой победы, подтягиваю ее на спину. Когда туша заваливается, я скатываюсь перекатом на землю.       Рефлекторно упершись руками, вою от боли. Кисть будто горит в огне. Поднимаю руку, чтобы оценить повреждение. К счастью, все пальцы на месте. Но поперек всех, кроме большого, тянется глубокий рваный порез. Каждое движение сопровождается чудовищной болью, от которой темнеет в глазах.       Не без труда встав, подхожу к сброшенному рюкзаку и достаю чистые бинты. С шипением и руганью сняв перчатку, плотно обматываю ладонь, прижав пальцы друг к другу. Теперь левая рука бесполезна, но ничего не поделаешь. Хорошо, что она осталась цела. Выйти победителем из битвы с таким чудовищем с несколькими царапинами – уже достижение.       Теперь надо добраться до города, чтобы это достижение не обернулось в ничто.       Найдя и подобрав дробовик, я снимаю ненужный компас, указывающий на пропавшего агента, и вынимаю из подсумка другой, стрелка которого показывает направление на Ферроэнергик. И выхожу в путь.       Я предполагала, что он будет непростым. Но настолько плохо мне не было никогда в жизни.       Головокружение, тошнота, слабость, муть перед глазами – все вернулось и гораздо сильней, чем прежде. Уже через полчаса каждый шаг становится подвигом. Пару раз меня все-таки вырвало.       Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось с рукой. Я получала раньше ожоги, и похожие ощущения испытываю сейчас. Только помноженные на тысячу. Ладонь буквально плавится от боли. Ее жжет, по ней проходят волны судорог, она дико пульсирует. Боль поднимается выше, до локтя, а потом до плеча. И я знаю, что это значит. Яд.       В пустыне много ядовитых тварей. Я испытала на себе лишь скорпионий. В тот раз мне посчастливилось быстро найти помощь и остаться в живых. В основном потому, что жало лишь зацепило меня, и большой дозы я не получила. Мне чертовски повезло, потому что у измененных тварей сила яда зашкаливает.       Но понимание, что хвост монстра оказался с сюрпризом, ничего не дает. Я спасусь, только если смогу быстро добраться до города, в больницу.       Солнце печет неимоверно, усугубляя и так ужасное состояние. По лицу струится пот, смешиваясь с кровью. Царапины на лбу снова открылись. Мне приходится остановиться, чтобы перевязать голову. Я обматываю не только лоб, но и макушку в качестве замены потерянной кепке. Для полной радости мне не хватает солнечного удара.       Сухой воздух затрудняет дыхание, делает его рваным и частым.       Песок под ногами исчезает совсем, его сменяет жесткая сухая земля. Каменные столбы тоже больше не встречаются, остались лишь редкие скопления валунов. Значит, никаких неожиданных засад. Хотя я сейчас даже паука вряд ли пристрелить смогу.       Вот бы упасть и погрузиться в беспамятство, лишенное боли и слабости. Но тогда я больше не очнусь. Если меня не съедят твари, так прикончит яд. И иду дальше, заставляя себя быстрее передвигать ноги.       В один момент, не выдержав, скидываю на землю дробовик, а чуть позже рюкзак, забрав бутылку воды. Идти становится чуть легче.       У меня наверняка начинается помутнение рассудка, поскольку в какой-то миг я осознаю, что давно не смотрела на компас. И конечно, когда я это делаю, обнаруживаю, что отклонилась от курса. Хочется упасть на колени и разрыдаться.       Я бреду по пустыне, поддерживая раненую руку здоровой, и поминутно опуская глаза, чтобы убедиться, что иду в нужную сторону. В конце концов это действие становится настолько рефлекторным, что я не задумываюсь, что делаю. Я вообще больше не думаю. Боль и усталость превращаются в шум на фоне. Я словно машина, которая делает только две вещи – шагает и смотрит на компас. Возможно, благодаря этому я и двигаюсь вперед.       Выкидываю тяжелый пистолет, который начинает давить на поясницу в кобуре. Теперь у меня остался один скорострел. Его я бросить не решаюсь, тешу себя иллюзиями, что смогу отбиться в случае нападения.       Из-за бездумного состояния я не сразу замечаю появившуюся на горизонте гору с пологими склонами. А когда зрительная информация достигает сознания, во мне будто что-то оживает. Ферроэнергик – он совсем рядом! Я уже вижу лучи солнца на его металлических воротах.       Когда смотрю на них, во мне разгорается огонек, что придает сил. Ворота стали маяком, к которому он тянется вместе со мной. Я должна пройти последний километр.       Но маленькие огоньки ненадежны – они быстро гаснут. Мой потух, когда до Ферроэнергика оставалось меньше сотни метров.       Надеюсь, часовые увидят меня, думаю я, падая на землю.