Дисфория

      Эдгар, пребывающий в состоянии некого шока ещё с самого начала такого выпада со стороны друга, вдруг удивлённо ахает. В его незамысловатом вздохе совершенно явно отслеживалась доля симпатии и одобрения такой инициативы со стороны, но из-за неловкой ситуации для обоих, старший не был в состоянии заметить этого. Он всё также боялся осуждения, того, что его отвергнут: Эдгар мог не понять и не принять Фэнга, несмотря на то, что их дружба спустя года всё так же крепка, а сами они вовсе неразлучны. На свой страх и риск азиат вновь приближается к чужому лицу, но уже не с целью поцеловать. Он хотел извиниться за свои необдуманные действия, но стоило только начать свою речь, и громкий шум салюта отпугивает Фэнга, заставляя подпрыгнуть на месте. Он громко ойкает и выпрямляется, замирает на месте, страшась даже посмотреть на Эдгара. Несмотря на свое объятое страхом состояние, парень старается сделать такое лицо, будто бы ничего и вовсе не произошло. И младший не знал, вздыхать ему со спокойствием, либо же с неподдельным волнением. Он зарывается поглубже теперь уже в свой полосатый шарф, желая скрыть розоватые щеки от Фэнга.       — О-Ой! Ну…       Азиат глупо, немного странно улыбается, но вдруг начинает звонко хохотать, заставляя Эдгара удивиться и замереть на месте. И тут Фэнг отходит от друга, подбегая к сугробу, от чего второй сразу же напрягается и с неким подозрением начинает делать тоже самое: подходит к горке снега и начинает лепить снежок, ведь копошение Фэнга было похоже именно на это действие. Только стоило Эдгару повернуться "на источник опасности" как в него тут же прилетел достаточно большой и крупный снежный ком. К счастью, попал он куда-то в грудь и не сбил младшего с толку, поэтому уже через мгновение точно такой же прилетает в Фэнга. Точнее… В его лицо. Кажется, ханец замер в шоковом состоянии с чуть приоткрытым ртом, что и насмешило обидчика.       — Хах! Фэнг, ты… Пф.       Юноша сдерживает свой смех и даже подходит к парню поближе, начиная очищать его лицо от холодной снежной массы. Однако Эдгар не мог ожидать дальней подставы. Старший рычит, крепко хватает своего друга за талию, прижимает к себе что есть сил, отчего тот вскрикивает от неожиданности и впивается в чужую куртку. Затем Фэнг специально падает на снег, а соответственно, тянет за собой и Эдгара, который робко прячет свое лицо в чужой груди, боясь чего-то. А тот смеётся, видимо, для него это мгновение какое-то особенное и совершенно прекрасное, греющее его сердце от чувств, нахлынувших на него. Сейчас, в это мгновение, Фэнг счастлив, и это счастье незаменимо, не воссоздаваемо, оно совершенно точно запало в влюбленную душу, крепко засев в её глубинах. Он чувствует, что без Эдгара жизнь была бы не такой ласковой к нему. Без этого мальчика Фэнг бы давно погряз в чем-то мерзком, но пока тот рядом с ним, то все несчастья превращаются в пустяки. Эдгар — его спасение.       Старший приподнимается с места, всё ещё держа своего друга так же крепко, как и до этого. Встает он с трудом, благодаря скованности из-за одежды, но зато не оставляет товарища в этом глубоком сугробе, в который они упали. Фэнгу показалось, что он отморозил себе мозг.       — У тебя весь затылок в снегу, иди-ка сюда, — юноша проворачивает своего друга на сто восемьдесят градусов и приступает к чистке фиолетовых прядей.       — Бррр, х-холодно! — он неподдельно трясется, всем видом доказывая свои слова.       — Ух, дурак! Кто ж тебя просил в сугробах валяться?!       По младшему видно, что он явно беспокоится за своего дорогого единственного друга. Через мгновение он начинает пытаться развязать свой шарф, только-только одетый на него азиатом.       — Ещё и шарф свой отдал, что за глупый…       — Эдди, нет! Не смей снимать шарф!       Фэнг мгновенно налетает на мальчишку, заправляя аксессуар обратно, не позволяя Эдгару остаться без него. Тот лишь вопросительно хмыкает, но сопротивляться не решается.       — Да как пожелаешь. Домой пошли тогда, — он делает небольшую паузу, смущенно отводя взгляд. — Заботишься обо мне, а о себе никогда не думаешь! Не дурак ли, скажи?       — Я не заболею! А если и заболею, то все равно приду к тебе проводить каникулы вместе!       — Мда-м, видимо, ты уже заболел, раз несёшь такую чепуху. И что за "Эдди" вообще? Какая придурковатая форма моего имени. Меня так мать называла, ещё когда я в садик ходил.       — Да-да, я тебя тоже обожаю! Идём скорее!       Эдгар лишь закатывает глаза, не в силах сопротивляться этому чересчур гиперактивному парню. Всё, что ему остаётся, так это идти следом в чужой дом, потому что возвращаться в свой собственный совсем не хотелось. Тем более время уже перескочило за полночь.       Он прячет свой раскрасневшийся нос под полосатой тканью, скрывая половину своего лица от Фэнга. Как будто бы тот мог понять, что красный он уже далеко не из-за холода. Просто юношеское сердце неприлично быстро заколотилось, чуть ли не разрывая его грудную клетку из-за переизбытка чувств. Эдгар окончательно понял, что ощущал всё время к своему лучшему другу. И ему совсем не хотелось думать, что поцелуй был ошибкой или каким-то розыгрышем над ним. Наоборот, это мгновение необходимо как можно детальнее запечатлеть в памяти и возвращаться в этот эпизод своей жизни, в те самые моменты, когда будет слишком плохо и больно, когда будет не хватать этого особенного тепла.       Эдгар сжимает губы, смотря себе под ноги на пока что идеально чистый снег после небольшой метели. На следующий день детишки обязательно испортят эту идиллию, поэтому нужно наслаждаться заснеженным парком, пока есть такая возможность. Задумчивый Эдгар даже не сразу ощутил чужую большую по сравнению с его ладонь на своей. ***       — Конечно странно, что я спрашиваю такое, но… Ты когда-нибудь пил алкоголь? Ну, хотя бы по праздникам?       — Нет, хотя моей сестре в моём возрасте наливали. Видимо, эти старикашки успели образумиться к взрослению второго ребенка, — Эдгар морщит нос от упоминания своих же родителей.       — Ну и славно! Я тогда тебе тоже не дам, —  Фэнг самодовольно усмехнулся, протягивая другу бокал с вишневым соком. — Вот, почти то же самое!       — Ага, конечно. Крутое "вино", спасибо, — парень болтает алую жидкость в стакане, всматриваясь в собственное отражение. — А сам-то, что, пить будешь?        — Да, а что? Праздник ведь и родителей нет. Хочется напиться, но перед тобой я особо не буду, — Фэнг проходит к столешнице и открывает мини-бар под ней. Логично, что там будет находиться много дорогих бутылок, на что Эдгар лишь усмехается. Он обещал себе не увлекаться этим делом, поэтому соблазну поддаваться даже не собирался. Друг достаёт красное вино, которое по цвету действительно не отличить от сока в стакане черноволосого, и ставит прямо перед его носом. — Уверен, что не хочешь со мной?       — Уверен, наливай уже скорее, и пойдем смотреть на остатки салюта. Из-за тебя я даже не успел рассмотреть его после боя курантов.       Фэнг бойко кивает на слова друга и уже через мгновение наливает себе немного алкоголя, чуть ли не вприпрыжку следуя за Эдгаром. Они выходят на просторную лоджию, вид на салют с которой был просто потрясающим: никогда прежде юноша не смотрел на него чуть ли не свысока. Подобный ракурс не мог не впечатлить его, хотя для Фэнга, наверное, смотреть на яркие огоньки отсюда было и вовсе привычно.       Пока Эдгар размышляет о чём-то своем, его друг умиротворенно отпивает третий или четвертый глоток от бокала, смакуя бархатистое ягодное послевкусие. Легкое опьянение накатывает на парня, и уже через мгновение он ставит стеклянное и, видимо, дорогое изделие с напитком на поверхность стола. Сначала рука Фэнга просто легонько приобнимает друга, а через мгновение парень вовсю прижимается к младшему, уложив собственную голову на небольшое плечо.        — Эдди... С праздником! Как новый год встретишь, так и проведёшь! Надеюсь, мы будем всё так же неразлучны.       Задорный голос отдается эхом в чужих ушах, заставляя невольно вздрогнуть. Эдгар изгибает свою руку так, чтобы та доставала до макушки парня, после чего приступает несильно похлопывать по ней своей ладонью.       — С праздником. Я рад, что знаю тебя…        На эти слова Фэнг внезапно выпрямляется, показывая всем своим видом то, что он действительно счастлив слышать это. Немного понимая свою наглость, но не собираясь отступать, он примыкает к щеке своего друга, оставляя легкий и еле ощутимый поцелуй. Если бы младший не смотрел на него, то, вероятно, он бы и не понял, что это было.       — Слушай, Фэнг, ты не обнаглел? Что у тебя сегодня за радужные нападки на меня? — несмотря на то, что его дивное личико так активно покрывалось обильным румянцем, он пытался сопротивляться другу, чтобы тот не подумал ничего лишнего о нём.        — Да так, просто…       Парень замялся, не зная, о чем же он может сказать. Все слова, что он мог бы использовать, как-то не подходили, за исключением одного, которого он не осмелится назвать, так и оставив Эдгара без ответа. ***       Возвращаться в домашнюю атмосферу, которая крайне ухудшилась из-за подслушанного им разговора Биби, теперь и вовсе не хотелось. Дома у Фэнга было весело, его просторный особняк привлекал своими красотами и не давал даже возможности заскучать. Родители друга как раз отправились в очередную командировку, оставляя все эти прелести лишь на них двоих. Эдгар бы с радостью продлил эти жалкие четыре дня на целую вечность, потому что он ещё никогда не чувствовал себя настолько комфортно. Вероятно, этот праздник был самым лучшим для него, ведь впервые он смог его провести вместе с самым дорогим ему человеком. Даже страх родительского гнева в те дни вдали от дома куда-то испарился, не беспокоя и без того забитую всякими навязчивыми мыслями голову мальчишки.       Зато теперь Эдгар вынужден без толку испепелять дверь в свою квартиру взглядом, волнуясь перед предстоящим разговором. Он был уверен, что этого не избежать, ведь его явно ждали, вероятно, не с самым лучшим настроем. Действительно, нормальный родитель будет беспокоиться за своего ребёнка, если он вдруг пропадёт из дома. Поэтому Эдгар считал, что заслужил всё это и должен будет просто выслушать все нравоучения. Всё равно потом уйдёт в свою комнату и не станет выходить оттуда без надобной на то причины долгое время.       — Вы, оба, — мать поправляет свои очки, нервно массируя переносицу. Было заметно, что ей довольно тяжело сдерживать свой гнев, но она старалась сохранять образ порядочной родительницы. — И сами должны прекрасно понимать, в чем заключается суть совершённой ошибки. Оставить родителей в такой семейный праздник было очень неуважительно с вашей стороны.        Эдгар сидел за кухонным столом, понурив голову. Его сестра, та, от кого ему теперь действительно противно, нагло развалилась рядом, звонко лопая свою жвачку. Иногда ему казалось, что Биби жуёт их постоянно, настолько часто он слышал с её стороны это бесячее чавканье.       — Какая вообще вам разница, где я шляюсь? Захотела и пошла гулять ночью с друзьями. Не с вами, стариками, же дома тусить. Да и вы специально ждали три дня, когда Эдгар, наконец, припрется, чтобы начать профилактическую беседу? Тупо. Я лучше пойду.       Девушка отодвинула стул, уже собираясь уйти с кухни, но отец, что лишь молча сверлил их взглядом всё это время, вдруг звонко ударил ладонью по столу. Даже Эдгар вздрогнул и насторожился от неожиданности.       — Твой брат тоже поступил неправильно, но он хотя бы после предупредил, что проведет выходные дни с другом, — прежде некогда спокойный тон Байрона сейчас внушал лишь страх и создавал неприятную дрожь по всему телу парня. — Впредь ни шагу из дома без моего ведома.       — Пап, тебя не волнует, что мне уже восемнадцать? Следи за своим сыночком лучше, это над ним все в школе издеваются, вдруг однажды придет домой весь побитый? Да если бы не я, его бы местные хулиганы давно бы уже порешали, — Биби складывает руки на груди, презрительно смотря на своего брата. — Давай, Эд, подтверди мои слова. Тебе здесь ещё учиться и учиться. Что же ты без меня делать-то будешь?        Ему показалось, будто бы он тут же почувствовал неприятный привкус горечи из-за слов сестры, но на самом деле парень просто прокусил себе губу из-за подступившего напряжения. Тема была слишком неприятной, она вынуждала невольно прокручивать различные картинки прошлого в больной голове. Всё это началось ещё в детстве, просто маленький мечтательный мальчик не особо понимал, почему к нему имеется какое-то "особое" обращение от других детей. Фэнг однажды решился открыть ему глаза на происходящее, после чего Эдгар закрылся от окружающего мира, от других людей, ведь просто больше не мог доверять тем, кто делает ему больно.       Из-за неприятных воспоминаний, руки, которыми он крепко стискивал ткань брюк на коленях, начали трястись. Он сразу встрепенулся. Не хотелось, чтобы паника охватила его прямо перед родителями. Им точно лучше не знать о всяких странностях, что иногда неожиданно происходили с их сыном.       — Мне нужно идти, я не желаю продолжать эту тему, — парень резко поднимается из-за стола, уже не слушая того, что ему кричат вслед родители. Вероятно, избежать разговор не выйдет, и придется продолжать его в следующий раз, но точно не сейчас. И желательно без присутствия Биби.        Его шаги ускорились, а после и вовсе перешли на бег. Эдгар пулей влетел в свою комнату, судорожно пытаясь запереть дверь на ключ. Получалось очень плохо. Он нервничал, но сам не понимал, из-за чего конкретно, ведь причина была глупа, по его мнению.  Перед глазами все плыло. Юноша прислонился спиной к деревянной поверхности и скатился вниз, обнимая свои ноги руками, никак не реагируя на звук приближающихся родительских шагов.       Он был уверен, что если бы Фэнг был рядом, это состояние бы никогда у него не появилось.        Стоило его мозгу только упомянуть дорогого друга, и он уже печатает сообщение на давно заученный контакт. Даже обыденный разговор с ним поможет Эдгару справиться с любой возникшей проблемой. Никогда прежде он не получал и намёка на отказ в помощи, хотя и прекрасно понимал, что у Фэнга тоже часто бывает не всё в порядке. Даже немного напрягало то, как легко тот мог распрощаться со своими проблемами ради того, чтобы помочь младшему справиться со своей эмоциональной неустойчивостью, и Эдгар неоднократно говорил об этом, пытался переубедить. Все попытки достучаться были тщетны. Юноша уже понял, что, будь его друг даже при смерти, всё равно протянет свою сильную руку помощи, вытягивая того из очередного отвратительного, тянущего на дно болота, состоящего из его страхов, мыслей и бредовых идей.       Возможно ли назвать его параноиком? А может и чем ещё похуже. Эдгар и сам не знал, что творится с его головой в последнее время. Всё, что ему остаётся — крепко вцепиться в свои волосы руками, оттягивая до боли в ожидании ответа на своё смс. Даже громкие стуки в дверь и дёрганье ручки остаются полностью проигнорированными парнем, и выводит его из своеобразного транса лишь звук пришедшего уведомления. ***       День Святого Валентина для каждого человека имеет своё собственное значение, хотя официально и признан считаться днём всех влюблённых. Эдгар не был тем типом людей, которые ненавидят этот праздник из-за отсутствия второй половинки, скорее, ему просто не было никакого дела до этого. Расстраивало ли его то, что он никогда не получал валентинки с признаниями в любви? Ни разу. Оставалось лишь смириться и принять это как должное. В принципе, вся его жизнь и состояла из подчинений сложившимися обстоятельствам. У Эдгара просто не было сил и желания расстраиваться из-за подобного, поэтому каждый день напоминал лишь порядок определённых действий, до момента встречи с Фэнгом. С начала их знакомства ежедневно происходило что-то неожиданное, что просто невозможно было предвидеть или предугадать заранее.       Зато вот друг юноши всегда получал особое внимание от девушек, а после окончания праздника они каждый раз вместе читали полученные валентинки на любимой скамейке в парке. Просто Фэнг действительно ничего не скрывал от Эдгара, да и глупые комментарии во время чтения поднимали настроение. Возможно, это было немного неправильно и неуважительно с их стороны, но Фэнгу было безразлично, ведь эти девушки ничем не привлекали его. Именно из-за очередного такого дня Святого Валентина Эдгар узнал, что Биби влюблена в его лучшего друга, и, как следствие, желание избегать её возрасло в разы. После произошедшего в Новый год Эдгар принял решение никогда больше близко с сестрой не общаться. Вероятно, ту это сильно бесило, и она так и ждала возможности ему как-то насолить. Ребята не раз замечали, как Булл в компании с Вороном пытались вывести Эдгара на конфликт. К их сожалению, парниша был сдержанным и не вёлся на чужие провокации.       — Так, значит, эта валентинка от твоей сестры, хм, — Фэнг в последний раз внимательно вчитывается в текст с признанием в симпатии. Он его не интересовал абсолютно, так же как и предыдущие, что были прочитаны друзьями ранее. — Девушка из параллели. Та, которая ещё всегда жуёт жвачку?       Эдгар кивает, укладывая свою голову на плечо друга. В этом году читать признания от девчонок было сложнее, чем в предыдущих, ведь они были неким напоминанием о его слабости. Безумно хотелось наконец собраться с мыслями и написать эту жалкую записку Фэнгу, ведь сказать о своих чувствах напрямую ему не хватит смелости. Но, видимо, даже на это юноша был не способен и теперь обречён вытягивать из себя улыбку, дабы не выдать свои переживания.       — Ну, знаешь, ты определённо красивее, — Эдгар удивлённо таращится на друга, не зная, как реагировать на такие странные слова, которые прежде со стороны Фэнга никогда не слышал. — И добрее, а то я помню, какая она у тебя змея!       — С чего ты вообще решил меня комплиментами завалить, а?       — Да просто так! Ладно, Эд, у меня ещё допы по матеше, поэтому ты сегодня домой сам, — парень быстро складывает все разбросанные по скамейке бумажки в рюкзак и поднимается с излюбленного места. — Обнимашки?       — Ага, обнимашки, — Фэнг расставляет руки в стороны, приглашая Эдгара к себе. Младший лишь фыркает, прилипая к чужой груди и чувствует, как ладонь друга слабо шлёпнула его по спине. — Ауч, ты что творишь?!       — Всё, до скорого! Сейчас звонок уже будет, не хочу опоздать!        — Постой, Фэнг! Я ещё не договорил! — но друг его уже не слушал, быстро убегая в сторону здания школы. Гнаться следом Эдгар, конечно же, не собирался, поэтому лишь потёр место удара, только сейчас ощущая приклеенную к спине записку.         Эдгар незамедлительно сорвал валентинку, аккуратно вырезанную в виде сердца, но слегка помятую из-за того, что Фэнг так старательно прятал её в кармане брюк. На лицевой стороне корявым почерком было написано, от кого она и для кого, поэтому никаких сомнений у младшего уже не оставалось. Его руки снова предательски затряслись, а приятное тепло стремительно разливалось по телу, из-за чего на вечно хмуром лице нарисовалась счастливая улыбка.       После их будто бы случайного поцелуя под блеклым светом фонарей в новогоднюю ночь никаких намеков на дальнейшее продвижение отношений не было, и Эдгар уже успел отчаяться, стараясь стереть воспоминания о нежности и теплоте чужих губ.        Этот жалкий кусочек бумаги, что парень держал своими дрожащими из-за холода руками, согревал его каким-то магическим способом, что парень даже и подзабыл, что на улице середина февраля. Этот день вовсе выделялся из всех остальных, приятно радуя черноволосого потеплением. Даже лучики солнца виднелись из-под серых туч, они будто бы специально рассеивались, чтобы немного согреть юношу, который так и не научился тепло одеваться, чтобы не заболеть.       Счастливый Эдгар поспешил домой, стискивая валентинку в своей ладони. Ему уже не терпелось как можно скорее прочесть содержимое, поэтому он тоже принялся бежать, продолжая разглядывать милую рожицу, что Фэнг самостоятельно нарисовал рядом со своей подписью.       Юноша считал, что ничто не сможет испортить ему этот день. Даже семейные ссоры и разногласия не расстроят и не обидят его. Он был слишком счастлив, чтобы обращать внимание на второстепенные проблемы.       Эдгар в целом не верил в судьбу и считал, что человек сам в силах справиться с любыми возникшими обстоятельствами, нужно лишь иметь на это моральные силы и мотивацию.        Прежде в своей жизни он никогда так сильно не разочаровался в собственных суждениях, как сейчас, когда на очередном повороте в его лицо со всей силы влетел тяжёлый кулак, сбивая парня с ног. Славно, что приземлился он в мягкий сугроб и пострадал только его нос, из-за чего Эдгар моментально схватился за него, стирая капли алой крови.        Но его вовсе не волновало своё здоровье. Действительно, страшно стало тогда, когда Булл самодовольно помахал валентинкой перед лицом юноши.       — Отдай, это моё! — Эдгар хотел врезать хулигану в отместку, но обидчику хватило одного удара ногой в грудь, чтобы не дать ему и шанса на победу.        — Так ты ещё и педиком оказался, м? Интересная записочка, однако. Моим пацанам понравится читать.        — Не смей, Фэнг ведь тоже пострадает из-за меня, если ты кому-то покажешь, — серые глаза быстро забегали по страшному лицу Булла, будто бы умоляя остановить свои издевки. Эдгар не боялся того, что могут сделать с ним прямо сейчас. Единственный человек, о котором он так сильно беспокоился – это его друг.        — В этом и суть, придурок. Не думал, что мне повезёт унизить сразу вас двоих, хаха!       Он снова противно рассмеялся, пнув парнишку в бок ещё раз. Булл не стал рисковать, поэтому оглянулся по сторонам, тщательно осматривая местность. К его счастью, рядом проходили лишь уставшие школьники, которые даже и не думали останавливаться и как-то помогать бедолаге. Такова участь изгоев, и Эдгар давно смирился с этим.       Обидчик поспешил скрыться, оставляя до ужаса расстроенного парня валяться в холодном снегу. По его щекам потекли горькие слёзы, хотелось зарыться в этот сугроб с головой и задохнуться там или умереть от обморожения.        Черноволосый переворачивается на живот, крича настолько громко, насколько хватило ему сил. Новая порция пушистых хлопьев свалилась с хмурого неба, принимаясь медленно скрывать его за своей пеленой от людских глаз.       Валяться лицом в снегу было отвратительно по ощущениям, но Эдгара это почему-то не волновало от слова совсем. Ему было ужасно грустно из-за произошедшего. Он не представлял, как теперь будет смотреть в глаза своему другу. Определённо, лучше умереть, чтобы Фэнг больше никогда, никогда не видел его таким жалким и униженным.       Неизвестно, сколько бы он ещё пролежал в таком положении, если бы какая-то добрая душа внезапно не свалилась на его голову. Она напоминала те самые лучики солнца, что пробивались сквозь тучи, стремясь согреть землю своим теплом. Женская рука ласково поглаживала Эдгара по спине, что тот сразу же почувствовал прикосновения сквозь легкую ветровку.        — Мальчик, ты там живой вообще? Я хочу тебе помочь.