Как в отражении

Эндрю, почти не моргая, считает трещины на потолке, стоит вновь ощутить горячее, влажное дыхание на шее. Едва успевает сжать зубы, когда «фетиш» Нила заходит дальше, глубже вонзаясь в кожу. Миньярд уводит взгляд в сторону, всматриваясь в своё отражение. Волосы сбились в колтун и от пота прилипли к шее, губа закушена, грудь часто и тяжело вздымается, руки сжаты над головой. Эндрю поднимает глаза выше. Второе отражение надёжно удерживает тело под собой, часто и глубоко толкаясь в него бёдрами, сдавливая тонкие запястья до синяков и слизывая пот вперемешку с кровавыми подтёками с шеи. Эндрю чувствует, как в нём поднимается тошнота, когда его отражение разжимает губы и стонет, то ли от боли, то ли от кайфа. Подавив в себе ярость, ядом разлившуюся в груди, Эндрю смотрит на Нила, игнорируя голос Аарона и то, что в спальне Джостена нет ни одного зеркала. Нил касается нежно, поначалу лишь целуя в плечо и ключицы. «Да или нет?» прежде чем, прокусить поджившую кожу. Эндрю против воли выгибается, зажмуривается, но упрямо хранит молчание. Нил берёт его сильно, но никогда жестоко, оглаживая тонкими пальцами чужие шрамы под повязками. Натаниэль не спрашивает никогда и укусы на теле Аарона цветут среди непроходящих синяков и кровоподтёков, на плечах, на руках, на бёдрах. Эндрю не может на них смотреть. И не может игнорировать. Нил шепчет успокаиваще и впустую. Аарону всё равно. Ради брата он уже бросил таблетки, а не находить себе других зависимостей он не обещал. Аарон скрещивает ноги за спиной Натаниэля и подставляет шею новым укусам. Яд Веснински дурманит не хуже наркотиков и уносит далеко из тёмной спальни в какое-то не его детство, где мать любила его. Натаниэль знает Аарона. Чувствует Аарона. Желания Миньярда, его ломки по. всему. Таблеткам, матери, яду. Аарон любил всё, что разрушало его. И Веснински с готовностью помогает ему и берёт щедрую плату. За укус Аарон готов на всё, позволит, что угодно, даже когда потом четыре дня не может прийти в сознание. Натаниэля ничуть не страшит возможность быстро сломать новую игрушку. Брат поделится своей. Нил не слушает и не смотрит ни на кого, кроме Эндрю. Заглушив жажду, он проходится губами по укусу, заставляя рваную рану затягиваться скорее. Наклоняется к уху, спрашивая снова, и бережно поворачивает к себе бледное лицо, опускаясь к неподвижным губам. Эндрю позволяет себя целовать пару секунд, прежде чем ответить и немного расслабляется. Джостену и этого достаточно.