Цивилизация Ноккеров

Забившись в самый тёмный и тесный уголок пещеры, такой тихий, что даже собственные всхлипы казались неоновой охотнице нестерпимо громкими, Немми изливала душу каждую ночь. Да, она старалась, как могла, лишь бы не дать подруге Ноззи умереть, будучи совсем ещё девочкой. По человеческим меркам, ей было лет 14, не больше. Она перепробовала все лекарственные растения, которые росли на планете Ноккари — молодые липкие зелёные листочки Ямфили, крепкие и тугие корешки Чизни, даже сладкие на вкус разноцветные стебельки Ражии. Всё это она подавала Ноззи исключительно в жидком виде. Немми крошила части растений острым камешком, после чего выжимала из получившейся массы сок, который согревала на солнце в течение дня, пока подруга спала. Ночью Ноззи просыпалась и, выпив раствор, именуемый Солнечным Супом(так его называла Немми), ждала, пока Немми сменит её подстилку из засушенных кусочков тех самых лекарственных трав. Потом она укладывалась поудобнее, и охотница Немми начинала рассказывать ей истории, которые выдумывала на ходу. Ноззи знала, что её рассказы — выдумка, но не могла удержаться, чтобы не согласиться выслушать пару-тройку перед сном. Вот один из рассказов Немми: — Как-то ночью маленький Чизми решил прогуляться. Не спалось ему отчего-то. Терзали его воспоминания о прошлом и мысли о будущем. Как только мелькнули его остренькие ушки в круглой тёмной ямке, которая заменяла ему дом, понял он, что всё спит. Весь мир спит. Не шуршат на ветру листочки Сефии, не качаются во тьме травинки Ючи. Лишь нежная улыбка месяца сияет где-то там, далеко-далеко в космосе. И понял маленький Чимзи — он не один в этом мире. Есть такой же, как он. Это месяц, который улыбается ему. Оба они — дети ночи… — Скажи, Немми, а я не одна в этом мире? Есть такой или такая, как я? — Конечно, есть. Ты же знаешь, Ноззи, пока я жива, ты не будешь одинока. Я никогда тебя не брошу и не забуду. — А когда ты станешь звёздной пылью? — Я не стану звёздной пылью. Я стану улыбкой месяца, которая будет сиять только для тебя. Строго говоря, Немми не была лекарем или знахаркой. В её обязанности не входило физическое или моральное лечение остальных Ноккеров. Она была охотницей и всегда выполняла норму в этом деле. Она была самым ловким Ноккером, поэтому без труда ловила зубами маленьких рыбок, сновавших под бледными лунными лучами. Да, обычно Немми вела ночной образ жизни, а долгие солнечные дни предпочитала коротать во сне. Полноценным лекарем Немми и не стала. Она была им только для своей подруги. Для остальных Ноккеров она оставалась ловкой и быстрой охотницей, когти которой сияют, как алмазы, под звездами. Однако теперь Немми стала более замкнутой и не общалась ни с братом Нимео, ни с его другом Нюмини. Ей хватало лишь общения с Ноззи, которая с недавних пор стала для неё почти сестрой. Ноззи не хотела, чтобы Немми отдавала всё своё свободное время и нервы ради её лечения. Ведь она не ощущала ни жара, ни боли. Казалось, что она просто переутомилась. Но её слабость длилась уже слишком долго, и это не казалось подруге нормальным. Вот как она описывал своё состояние каждый раз, когда подруга спрашивала её об этом: — Лежишь. И ничего не хочется делать. Хочется просто думать о прошлом и будущем. Но о будущем думать страшно, ведь его может и не быть. Тебе приятно, ты расслабляешься. Ты — словно облачко на летнем небе. Видно было, что она не мучается. Ей даже приятно. Но всё равно страшно. Конечно, каждый будет бояться смерти. Даже если встречать её приходится без боли. Днём и ночью страдалица Немми ломала голову, пытаясь понять, что это за болезнь. Ещё никогда болезни не доставляли Ноккерам хоть какое-то удовольствие. Это не Хленсия(простуда), это не Чамсия(воспаление), даже не Имфия(туберкулёз). Имфия была самой страшной и мучительной болезнью, какую только знали Ноккеры. К счастью, от неё ещё никто не погибал, тем более — во цвете лет. Других вариантов Немми не видела. Да и не могла видеть. Ведь она была простой охотницей.