Ликвидатор. Начало.

      Я проснулся примерно за 15 минут до будильника. Жутко хотелось пить, но в моей ячейке не было ничего, кроме дырки в полу, служившей туалетом – в неведомых целях дисциплины все умывальники в ячейках были демонтированы, а пропитание выдавалось в пункте обеспечения. Конечно, можно дождаться общего подъема, однако, пить хотелось сейчас настолько, что даже глотать сухим горлом являлось довольно болезненно. Надел на себя штаны, потрепанные берцы, а затем зеленый камуфляжный китель с новыми лычками сержанта и, решив не застегивать его на пуговицы, покинул свою ячейку в поисках столовой. “Надеюсь, в такое время все спят”, - подумал я, осознавая в каком виде нахожусь. В нашем блоке горит одна лампа, значит деятельность еще не началась: “Очень хорошо”. Я направился вдоль правой стены мимо ячеек своих сослуживцев. Насчитав с десяток, я наконец-то обнаружил ту самую с двойной гермодверью. Столовка закрывалась только во время самосбора, в остальное же время она была открыта, ибо ничего ценного там не было. Сама по себе столовая когда-то давно была обычной жилъячейкой, пока перестройка не сделала из нее широкое помещение 20 на 20 метров без разделяющих стен. От жилъячейки осталась только пара умывальников у правой стены, которые и служат нам единственным источником воды. Помещение оборудовало четырьмя деревянными столами с парой скамеек у каждого. Я подошел к умывальнику и повернул вентиль, подставил фляжку под кран, подождал пока она станет увесистой и жадно осушил все, что успело набраться. Вода имела вкус мокрой тряпки, но сейчас я не обратил на это внимание. Наполнив фляжку под крышку, я вышел из столовой и побрел обратно в свою ячейку – до подъема оставалось минут 5. Меня удивило отсутствие дневальных в нашем блоке, тем не менее, мне это только на руку.       На утреннее построение я вышел раньше остальных – я уже был одет, оставалось только заправиться по уставу. Сирена извергалась противным воем, оповещая состав о подъеме. В последующие тридцать секунд из ячеек легким бегом повылезало одиннадцать человек: 3 из моего отделения и 8 из двух других.       Слева от меня встала Исталина. Выглядела она так, словно бодрствовала уже довольно давно – умытое лицо, причесанные волосы, ясный взгляд. Эдмунд с Юрием пришли чуть ли не последними. По ним было видно, что с таким распорядком дня в их возрасте справляться очень проблематично.       К нам вышел командир взвода и резким, надрывающимся голосом прокричал: “Смирно!”, - выпрямив спину и прижав руки по швам к штанине, все повернули голову направо и вверх. – Вольно! – прокричал комвзвод, и все расслабились.       - Сиплов! – все так же прокричал он.       - Я! – сделал шаг вперед.       - Приказываю отделению сержанта Сиплова восстановить уровень пресечения нарушений в блоке В-42 до 3-х наказаний в смену, - процитировал он со своего планшета.       - Есть! – отозвался я.       Остальным отделениям тоже поручили восстановить уровень наказаний в блоках, где уже давно не было нарушений.       - Всем отбыть в пункт обеспечения для получения пайков и боепитания, - сказал комвзвод уже спокойным голосом и, выждав пару секунд, рявкнул: “СЛАВА ПАРТИИ!”       Все повторили за ним и шеренгой отправились за пайками с обмундированием.       В течении следующих пяти минут, мы получили все необходимое. Никто из нас не говорил. Не принято у нас, ликвидаторов лясы точить – наказать могут. Один только Юра разглядывал выданный нам концентрат черного цвета. Оно и понятно, такой питательный рацион получают преимущественно Ликвидаторы – обычным рабочим такой получить ой как нелегко. Во время обучения нас кормили белым, но по 3 раза в смену, так что мы не голодали, а раз начали выдавать черняк, его можно даже и подкопить, если есть по половине за свою смену. Сыт, конечно, не будешь, но и не похудеешь точно, а излишки можно выменять у черных торговцев на что-нибудь полезное, благо связи у меня остались.       В-42, судя по картам, находится недалеко – выйти из Ликвидаторского блока через восточный выход, пройти в блок С417, в нем свернуть направо у первого перекрестка, а затем прямо через следующие пять блоков. Приблизительное время пути при пешем ходе – 45 минут. Такое неудобное распределение Ликвидаторских отрядов на блоки появилось из-за недавней Перестройки. В Комитете попросту не успели прописать новые зоны ответственности для нашего полка.       Наше отделение выдвинулось самым первым практически через 40 минут после подъема. Время 7:40, вернуться положено к 18:00. Это стандартное количество часов для проведения патруля в одном блоке.       Путь, как я и рассчитывал, занял у нас около сорока пяти минут. Мы стояли у входа в блок B42. Об этом свидетельствовала облезлая надпись над аркой без гермодверей. Мы прошли в арку, я обернулся и поднял взгляд вверх.       - Западный выход. Куропаткин, назначаю тебя нашим журналистом. Внеси в блокнот название выхода, мы вернемся тем же путем, что и пришли, - скомандовал я.       - Есть трищ сержант! – откликнулся тот и впопыхах начал шарить по карманам в поисках блокнота.       По показателям Юра - слабейшее звено в нашем отделении, а посему я планирую сваливать на него всю мелкую работу, не требующую особых навыков. Эдмунда я оставлю за главного стрелка, у него меткость среди нас самая высокая. Наконец, Исталину я заставлю сегодня попотеть при выполнении долга, должен же я увидеть, за что ей дали такую крутую снарягу. Я не пышу чувством справедливости, однако толика оной у меня все же имеется, и раз от нас зависит успешность выполнения задачи, я намерен использовать каждого по его соответствующему уровню подготовки.       За пять часов патрулирования по блоку В-42 я понял, насколько сильно он отличается от того, в котором жил я. Этот блок намного больше, без разделяющих арок с гермодверьми между кластерами ячеек. За все время мы ни разу не свернули и шли прямо мимо торговых рядов, а коридор впереди все не кончался. Ячейки уже имели нумерацию, переваливающую за тысячу, а мы так и не пресекли ни одного нарушения. Люди вокруг нас совсем не боялись, как это показывали нам в учебных видео, напротив, они даже не замечали нас. Большая часть населения была одета в серые потрепанные комбинезоны, но виднелись и те, что носили брюки, рубашки, кто-то даже был в пальто. Одним словом, жизнь тут кипела. Мы дошли до первого перекрестка за все время и остановились. Идти в другую сторону не хотелось, учитывая размеры сего блока. Мы стояли, а я все думал, как же поступить. Я дал команду на привал в 5 минут, и мое отделение прижалось к правой стене, чтобы перекурить, либо же просто посидеть.       Я открыл карту. На ней был план блока В-42.       “Такс, вот здесь мы вошли, северный. Дальше идет первый перекресток, ориентир – лавка с авторской готовкой. Она одна в этом блоке”, – я огляделся, однако никакой лавки с едой тут не было. В основном торговали всякими бытовыми принадлежностями, которые не получишь в обмен на трудовые часы.       - Эй, командир, потерялся? – послышался голос слева. Меня окликнул лысый толстоватый мужичок циклов так 50 от роду. Он дружелюбно улыбался и махал мне рукой.       Впервые вижу, чтобы к Ликвидаторам обращались обычные люди, хотя ходили слухи, что в бедных блоках Ликвидаторы даже тайно помогали людям за отдельную плату. Это было приемлемо, пока не требовалось выполнять план по порядку.       Я бросил взгляд на свой отряд и кивнул им в сторону мужичка. Те быстро спохватились, взялись за оружие поудобнее, и пошли за мной.       Мужичок сидел на металлическом стуле, подпирающим гермодверь в его ячейке чтобы та не закрылась. У него было сальное лицо, и пахла вся эта туша, мягко говоря, немытыми яйцами.       - Здравия желаю, товарищ ликвидатор! – все так же сидя продолжал улыбаться он.       - Чего надо? – решил поинтересоваться я, стараясь держать расстояние, дабы не чувствовать его смрад.       - Позвольте представиться! Баранов Илья Ильич, – начал было тот.       - И что же ты, Баранов, Ликвидаторов отвлекаешь? – решил я внести нотку напряжения.       - Так я и не отвлекаю! – Привстал тот, и мои сразу же сделали шаг назад, слегка приподняв дула автоматов. – Я способствую свершению правосудия! Например, я знаю, в каких ячейках скрываются аберы!       - Куропаткин, начать вести протокол допроса, – скомандовал я. – Юлаева, провести гуманный допрос с пристрастием слабой степени! – произнес я уже на повышенном тоне. Куропаткин уже стоял с блокнотом и ручкой, а Исталина приближалась к барану, держа его на прицеле своей “аешки”.       Баран опешил от такого исхода событий и попятился назад с поднятыми руками, успев выдавить удивленное “Стойте!”, прежде чем приклад из высокопрочной пластмассы АЕ-477 в руках Исталины прилетел ему в живот. Баран скрючился, свистом выпустив воздух из легких, схватился за живот обеими руками и повалился на землю.       - Говори, в каких ячейках скрываются выродки! – прорычала Исталина. Впервые я услышал её голос только сейчас. Необычайно высокий, даже слишком для сурового Ликвидатора. Он подчеркивал её женственность, что было неуместно.       - Я… я все скажу! Только не бейте! – Задыхающимся голосом проговорил вонючий, мерзкий баран. Исталина врезала носом кирзача ему бок и тот взвыл, даже почти зарыдал.       - Они в ячейках 1071 и 1090, – Просипел тот, сильно кашляя. Кажется, Исталина сломала ему ребра. Я оглянулся. Люди вокруг вели свою жизнь как ни в чем не бывало. Разве что пара ячеек закрылась. Все прекрасно осознавали тяжесть наказания за препятствование работе Ликвидаторов.       - Исталина, проверь его ребра, – Потребовал я.       Она нагнулась к скулящему барану, только прикоснулась к месту удара, как баран взвыл. По её сморщенному лицу стало ясно, что она поняла суть данного осмотра.       - Виновата, товарищ сержант, – смущенно отвела взгляд, осознавая, что теперь я буду еще не раз её проверять.       - Начиная с какой степени допроса с пристрастием допускаются переломы? – Задал я вопрос, чтобы окончательно вогнать её в краску.       - С легкой степени, товарищ сержант,– окончательно пристыдившись, сказала она.       - После отбоя жду тебя с выученным руководством по допросу с пристрастием, – добавил я.       - Есть, – на выдохе ответила Исталина.       Я подошел к скулящему барану. Тот все еще лежал скрючившись.       - Такс, что же это получается? – взявшись за подбородок, я сделал вдумчивый вид. – Значит, по плану у нас 3 преступления, а аберраций всего две… Куропаткин, указать в протоколе, что гражданин Баранов покрывал выродков! – сказал я, приготовившись исполнить задуманное.       Глаза барана округлились, он задышал еще активнее, да так, что даже сопли со слюнями полетели, однако подняться он так и не мог. Я подошел поближе к его голове, поднял ногу для удара: “Наказание за укрытие мутантов – смерть”, – и вдарил металлическим каблуком по виску со всей силы. Послышался хруст. Из вмятины в голове пошла кровь, а баран забился в конвульсиях. Я сделал еще один удар. И еще. И еще, пока его голова не превратилась в кашу, растекшись по полу багровыми красками.       Мне не сильно хотелось пачкать руки, однако та самая толика чувства справедливости как раз относилась к стукачам. Их я терпеть не мог. Из-за крыс я оказался здесь. Кто-то проговорился, что у меня руки в крови. Со связями моей семьи, я бы мог спокойно продолжать свою жизнь, но кто-то донес прямо в Комитет.       - Куропаткин, все записал? – спросил я. Тот же стоял и с удивленным взглядом смотрел на остатки мозгов барана.       - В-все, товарищ сержант! – спохватился тот. Исталина вовсе поднесла руку ко рту, явно сдерживая рвотные позывы. Лишь один Эдмунд со спокойствием продолжал осматривать жителей блока на предмет противодействия нашим мерам.       - У нас осталось четыре часа, тридцать пять минут, чтобы пресечь еще 2 нарушения. Поэтому слушай мою команду! Исталина со мной идет к ячейке 1071, Эдмунд и Юра, вы в 1090. Открываете гермодверь и ведете огонь на поражение, пока не будет зачищена вся ячейка! Встречаемся на этом месте, через 15 минут. Пошли! – выкрикнул я и взглянул на Исталину. Она хоть и была в шоке он итога допроса, но держала себя в руках. Мы побежали налево, Эдмунд с Юрой направо.       Буквально через 20 ячеек я увидел номер 1071.       - Исталина, снять предохранитель, ты прикрываешь – у тебя ствол длиннее, поэтому не суйся за мной в комнаты и держи коридор.       - Есть! – ответила она решительным тоном.       Мой ппс был короче “аешки” Исталины на целых 40 сантиметров, и уступал её мощности в разы. Прицельная дальность стрельбы в 200 метров против шестисот “аешки”. Однако, он идеально подходит для зачистки мелких помещений, длина ствола позволяет разворачиваться за одно мгновение без необходимости опускать ствол.       Гермодвери не запирались за замок, пока не прогремит сирена о надвигающемся самосборе, чтобы не препятствовать спонтанным Ликвидаторским обыскам на предмет запрещенных вещей.       Я встал напротив двери.       - Давай, – коротко бросил я. Исталина открыла дверь, я тут же нырнул в плохо освещенный коридор, прошел запертую дверь слева. Исталина осталась у входа. Если кто-то и попытается убежать, то попадет прямо под дуло “аешки”. Стены бетонные, с проявлениями растущей микрофлоры в виде мелких сетей плотоядных грибов у самого потолка. Мебель тут стояла самая базовая и необходимая. В конце коридора стоял деревянный столик с пластиковой прозрачной коробкой, в которой лежали подстилки для обуви.       Послышалась возня где-то внутри. Ячейка тут двухместная. Одну комнату я оставил сзади, на Исталину, осталась одна впереди, что находится справа. Я взял свой ппс поудобнее для стрельбы и начал медленно заходить в правый дверной проём. Комната оказалась довольно просторной, даже больше моей. За маленьким круглым столом на инвалидном кресле сидел старик, а напротив него старуха на полусгнившем деревянном стуле. Они играли в шахматы. Завидев меня, старуха резко встала и закричала: “Пожалуйста, не трогайте его!” – стараясь прикрыть старика, который явно не мог ничем помешать.       - Препятствование правосудию карается смертью, – сухо сказал я, а затем вдавил спусковой крючок своего ппс. Загрохотало довольно сильно, это все акустика замкнутого пространства. Короткая очередь ударила старуху в грудь, выбив кровавые всплески. Та повалилась назад, обрушив собой столик с шахматами. Старик сидел в беспомощном состоянии. На его лице были капли крови. Собрался он только вскрикнуть, как один прицельный выстрел проделал в его голове аккуратное отверстие, окрасив алым стену позади него. Послышалось 2 одиночных выстрела сзади, затем, когда я уже забежал обратно в коридор, еще один. Это Исталина пробила голову девушке в возрасте примерно 18-20 циклов, почти своей ровеснице.       - Ячейка зачищена, выдвигаемся к месту сбора, – скомандовал я. Исталина ничего не ответила. Она лишь поставила оружие обратно на предохранитель и молча побежала за мной. К назначенному времени Эдмунд и Юра едва успели.       - Куропаткин, докладывай, – с выжидающим взглядом сказал я.       - Уничтожена семья мутантов в лице взрослого мужчины, женщины и двух детей, – запыхавшись, отрапортовал тот.       - Отлично, внести в доклад еще мужчину и женщину преклонного возраста, а так же их дочь? Нет, скорее внучку из ячейки 1071, – отчитался уже я. – Слушай мою команду! Возвращаемся в учцентр Ликвидаторов в режиме марш-броска!       - Есть! – откликнулись все трое.       Следующие несколько часов адского марш-броска в полной боевой разгрузке были самыми спокойным мгновениями в моей службе.