Испытание повседневностью

Крисания пришла в восторг от того, что нашелся способ заключить брак именем Паладайна. Рейстлин рассказал ей о состоянии юной Лючии, и Крисания очень надеялась помочь ей. Скорее всего, ее недуг появился в результате душевного потрясения, а не телесного изъяна. От Рейстлина не укрылось, что Крисания всю неделю была очень занята, хотя ее помощь в лазарете уже не требовалась. Все, кого удалось спасти, быстро шли на поправку и нуждались только в уходе и сытной пище. Однако Крисания постоянно суетилась: отливала свечи, варила мыло, готовила какие-то ароматические смеси, порошки и бальзамы, красиво расписывала для них пузырьки и коробочки. Рейстлин был уверен, что она делала все это для лазарета, на будущее. Но когда он нашел ее за пару часов до церемонии, облаченной в новое платье сливочного цвета, Рейстлин, наконец, понял. «Все это время она работала, не покладая рук, чтобы скопить денег на свадебный наряд?!». Она ничего не говорила об этом, а ему даже в голову не пришло, что ей могло понадобиться платье. И деньги. Вряд ли Крисания стеснялась попросить, ведь именно она настаивала, чтобы они были откровенны друг с другом. Тогда… это был своего рода сюрприз? - Красиво? - Крисания, не торопясь, повернулась кругом. Длинное платье из легкой струящейся ткани казалось безупречным. Оно не имело ничего общего с вычурными одеждами Посвященной, но в своей простоте смотрелось на Крисании так гармонично и благородно, что лучше нельзя и желать. Часть волос была хитро уложена наподобие венка, в который Крисания вплела неизвестные Рейстлину цветы позднего лета. Остальные локоны свободно сбегали к талии распущенным водопадом. Тонкую шею вновь украшал священный медальон. Рейстлин самозабвенно любовался невестой. Бытовая суета всегда казалась ему бессмысленной тратой времени и сил, но красота и торжественность момента завораживали. - Ты всегда прекрасна, - Рейстлин поймал ее за руку и притянул к себе. Он аккуратно пригладил волосы, чтобы не испортить прическу. – Но в следующий раз, когда тебе что-то понадобится, поставь меня в известность. Я могу позволить себе все эти милые вещицы. Магия - не только искусство и оружие, это еще и товар. Главы соседних королевств не раз обращались ко мне за услугами определенного рода, поэтому тебе нет нужды трудиться ради денег. Крисания залилась румянцем и уткнулась носом в его мантию. Она все это знала, хотела лишь приятно удивить и была довольна, что ее усилия не прошли даром. Рейстлин оглядел себя: мантия, рубашка, брюки и сапоги, все черного цвета. Он был темным магом, и Крисания наверняка знала, чьей супругой собиралась стать. Но почему бы не сложить с себя этот груз хотя бы на сегодня? Здесь никому не было дела до цвета его мантии, а Паладайна, кажется, устраивало все как есть – он тоже был нацелен на результат. - Думаю, раз мы собираемся вместе обратиться к Отцу Света, и мне стоило бы переодеться. Подожди немного, я найду что-нибудь подходящее к твоему наряду. Крисания улыбнулась и проворно высвободилась из его объятий. Она принесла из чулана два свертка и бережно развернула, открывая взгляду Рейстлина светлый плащ, рубашку и брюки, сшитые из того же материала, что и платье. Вещи украшали несколько затейливых вышивок черной шелковой нитью. - Я не собиралась предлагать, но подготовила на случай, если ты сам вдруг захочешь… Ты так торопился! Мне не хватило бы времени сшить все самой. Горожанам настолько понравились мои снадобья, что заработать и обраться за помощью к портнихе оказалось сподручнее. Но вышивку сделала я. Крисания смотрела с надеждой, волнуясь, не обидела ли Рейстлина подобным предложением. Она уже давно не пыталась изменить его. Это были просто красивые вещи для торжественного дня, без намека на что-то еще. - Твоя забота мне в радость. Рейстлин видел, как Крисания боится его непонимания, но больше не сомневался, что она желала бы видеть его другим. Он был тронут красотой всего, что она сделала. Подобное по-прежнему казалось маловажным, но полюбоваться результатами ее трудов было очень приятно. – Однако черный цвет не смутит твоего бога? - Теперь он говорит с тобой, а не со мной. И ему в любом случае ведомы все наши помыслы. Я надеялась, вышивка напомнит, что я тоже знаю, кто ты. И все равно люблю. Рейстлин подарил ей нежный целомудренный поцелуй и быстро отстранился. Он ухмыльнулся, заметив, как Крисания привычно потянулась за его губами, желая большего. Рейстлин погладил ее щеку, и она удивленно взглянула на него. - Будь терпеливой, - глаза Рейстлина смеялись. – Все остальное теперь только с законным мужем. Двое влюбленных вышли из крепости, держась за руки. О магии напоминал только посох, который было слишком опасно оставлять без присмотра. Рейстлину всегда претило, что без посоха он становился слабым и беззащитным, поэтому теперь он носил за голенищем несколько маленьких метательных ножей. Осознав свою ошибку, он не только взял у Карамона несколько уроков по развитию силы и выносливости, но и попросил помочь овладеть каким-нибудь не магическим оружием. Мечи и арбалеты требовали больше времени для освоения, к тому же, меткость у Рейстлина уже была превосходной. Карамон отозвался на просьбу с небывалым энтузиазмом. Он был вне себя от радости, что Рейстлин совсем выздоровел и даже изъявил желание вместе заняться его любимым делом. Лючия не пожелала остаться в крепости. После войны в Замане осталось много пустующих домов, и ей нашли совсем маленький на окраине леса. В небе алел закат. Из рощи доносились радостные крики и пение, повсюду зажигались огоньки костров. Крисания недавно узнала, что в городе скоро будут гулянья. Именно поэтому ее снадобья так быстро разошлись – каждая девушка мечтала быть самой прекрасной, ведь многих сегодня выберут в невесты. Совесть не позволяла Крисании брать за свою работу дорого, но спрос был такой, что вырученных денег все равно хватило с избытком. Это был очень старый праздник, когда крестьяне радовались окончанию тяжелых работ на земле и получали возможность ненадолго задуматься о чем-то личном. Служители церквей не препятствовали безобидным маленьким радостям, понимая всю сложность жизни бедняков. Крисания украдкой взглянула на Рейстлина. За последнюю неделю он очень изменился. Легкие были совсем здоровы, а разумная нагрузка, свежий воздух и хорошая еда сделали свое дело. Исчезли темные круги под глазами, тело подтянулось, руки налились силой, походка стала прямой и уверенной. Изящное лицо теперь даже можно было назвать привлекательным, несмотря на седые волосы, которые сбивали с толку. Крисания любовалась им. Рейстлин смотрел вперед, но чувствовал ее восхищенный взгляд. Утром, пока она спала, он сам разглядывал себя в зеркале и удивлялся переменам. Теперь он был в состоянии поверить, что достоин такого взгляда, смирившись со шрамами и ранней сединой. Они подошли к дому Лючии, и Рейстлин собрался приступать к наведению чар на посох, чтобы он снова выглядел обычным пастушьим атрибутом. Однако теперь он не сможет должным образом сочетаться с их дорогой одеждой, которая была не по карману простому крестьянину. Зачаровывать все остальное в такой важный момент Рейстлину совершенно не хотелось. Он наложил на дом несколько сильных защитных заклинаний, чтобы никто не смог выйти или войти без его разрешения, и спрятал посох в сенях за лестницей, чтобы не акцентировать на нем внимание. В горнице было светло и чисто. Горели свечи, пахло пирожками с лесной ягодой. На столе перед раскрытой церковной книгой стояла чернильница с пером и светоч Паладайна. Лючия сидела на стуле, обхватив себя руками. На ней было простенькое чистое платье из тех, которыми можно было снабдить всех беженцев и пострадавших. Кажется, Рейстлин перестраховался – сейчас их одежда интересовала Лючию в последнюю очередь. Увидев Крисанию, она не справилась с эмоциями, подбежала и порывисто обняла. Ее тело сотрясали долго сдерживаемые рыдания боли и ужаса. Сквозь слезы она то и дело пыталась извиниться, что своим поведением портит им праздник, но ничего не может поделать. Крисания ласково гладила ее по голове и шептала молитву. Рейстлин понял, что жреческая магия начала исцеление сразу, как эта несчастная девочка оказалась в ее досягаемости. Зная, что перед ней бывшая жрица, Лючия уже была настроена на близость с Крисанией, но стоило ее дару коснуться юного сердца, переполненного ужасом, эмоции стремительно хлынули наружу. Рейстлин не мешал им. Он отошел к окну и заглянул за цветастую занавеску. Мимо дома пробежали три румяные девушки в ярких сарафанах с венками на головах. Кажется, сегодня в лесу не останется ни одного цветка. Ему пришли на память слова Лючии, что все это как будто для них с Крисанией. Возможно, после обряда, им действительно стоит заглянуть на праздник. В детстве они с Карамоном часто бегали смотреть, как соседи веселились после сбора хорошего урожая… Повзрослев, Карамон каждый год принимал участие в танцах и шутливых испытаниях. В этот день влюбленные договаривались о свадьбе, а молодожены и парочки более свободных нравов до утра предавались любви прямо в лесу… - Это быто так страшно, так… - в сотый раз повторяла Лючия. - Да, я знаю, милая. И в этом нет твоей вины, - Крисания гладила девочку по спине и волосам. – Ты не могла их спасти и не должна винить себя в том, что выжила. Крисания заметила в этом маленьком сердечке огромную вину перед погибшими сестрами. Лючия верила, что ее спасение было ошибкой, и не хотела жить. Крисания терялась в догадках, что именно сказал Лючии Рейстлин. Ее скорбь была такой глубокой, что Крисания сомневалась, смогла бы она уговорить Лючию вернуться, и снова восхитилась своим избранником. Ее последние слова сначала усилили рыдания, а потом они очень быстро стихли. - Твое платье… Я не хотела, - Лючия отерла слезы, и Рейстлин заметил, что ее руки перестали дрожать. Крисания взглянула на большое мокрое пятно на груди. - Пустяки, скоро высохнет, - она подмигнула Лючии. - Тогда… Тогда пора приступить к тому, зачем вы пришли, а то праздник закончится без вас. Кажется, Лючия только сейчас обратила внимание на то, во что ее гости были одеты. Она переводила задумчивый взгляд с Рейстлина на Крисанию, но ничего не сказала. После конфуза с внезапной истерикой ей было совестно подозревать в чем-то этих добрых людей, которые помогли ей, уже в который раз. – Ты, наверное, хочешь провести обряд сама? Все готово, я не буду мешать. Лючия села на стул и затихла. - Что теперь? – Рейстлин нетерпеливо обнял Крисанию за талию. – Надеюсь, ритуал не слишком длинный? - Нет, не волнуйся. Мы же не в храме и нам не нужны церемонии. Как ты и хотел, мы просто поклянемся беречь друг друга и попросим Отца Света благословить нас. - Не любить? – усомнился Рейстлин. - Паладайн говорит, что любить могут и злые, и алчные, и жестокие люди, но их любовь не приносит никому ничего хорошего… Поэтому, в первую очередь, беречь. Рейстлин отвел глаза. Кажется, Паладайн и тут оказался на высоте. Как тонко и верно он понимал таинство брака. Крисания подозвала его к столу и склонилась над церковной книгой, вписывая свое имя в разделе брачных союзов. Рейстлин взял у нее перо и вписал свое. - Просто повторяй за мной, - Крисания взяла Рейстлина за руку, обошла стол и приложила ладонь к светочу. – Отец Света, услышь меня и благослови мое решение беречь и любить этого мужчину. Клянусь в верности тебе и ему. Рейстлин тоже приложил руку к светочу, крепче стиснул влажные пальцы Крисании, и вполголоса произнес за ней брачную клятву. – А дальше?.. - Если Паладайн благословит нас, внутри загорится пламя. Надо подождать. Рейстлин нащупал ее пульс. Сердце Крисании бешено колотилось. Они смотрели друг на друга, не в силах оторваться и осознать, что это происходит на самом деле. Молчащую Лючию никто не замечал. Любуясь влюбленными, она повернула к себе книгу, желая увидеть, как на ее страницах вновь увековечивается любовь. - Что? – пораженно воскликнула Лючия, резко вставая, - Крисания Таринская? Рейстлин Маджере? Что? Так это ты? Она в ужасе отступила к стене, прижав руки к груди, словно желая спрятаться от правды. Рейстлин прищурился, сверля Лючию злобным взглядом. Они с Крисанией остались неподвижны, но он почувствовал, как напряглась ее рука. Крисания поняла, что Рейстлин скрыл от Лючии, кто они. К сожалению в данной ситуации ей было нечего возразить. Найти жрицу, которая по доброй воле допустила бы их к светочу, теперь казалось невозможным. О чем она только думала, настаивая на подобной церемонии?.. В глазах Лючии снова стояли слезы, но взгляд был холодный и презрительный. Вот оно, лицо истинной дочери Паладайна. - Я не верила слухам, когда про тебя говорили, что ты предала Нашего Отца, отдалась черному магу, помогала в его грязных планах… Я молилась за тебя день и ночь! Ведь Посвященная не могла... А они просто порочат твое доброе имя из зависти. Но ты!.. Лучше бы ты умерла в Истаре. Упреки сыпались точно крупный град. Рейстлин с трудом сдерживался, но Крисания жестом дала ему понять, чтобы он молчал и молчала сама, словно ждала чего-то. – А сейчас ты заявилась ко мне! С ним! Даже медальон не постыдилась надеть! И просишь Паладайна благословить вас?! Допускаю, что честь ты оставила в его постели, - Лючия на миг встретилась глазами с Рейстлином. - Но как же твой прославленный ум? Неужели ты в самом деле, думаешь что Отец Света после всего… Яркий мерцающий огонек вспыхнул на дне светоча, становясь больше с каждой секундой. От неожиданности Рейстлин вздрогнул, вглядываясь в переливающиеся лучи, которые, подобно солнцу, затопили маленькую комнату и теперь кружились вокруг них с Крисанией, притягивая друг к другу. Он ощутил на губах ее поцелуй и порывисто ответил на него. В следующий момент свет прошел сквозь них, сплавляя в единое целое. Рейстлин словно получил возможностью прикоснуться к душе Крисании, телесно ощутить всю суть ее любви. Это незнакомое волшебство ошеломляло красотой и чувственностью. Он понятия не имел о существовании подобного. Неужели такое происходит на каждой церемонии? - Благословляю вас! – раздался в комнате знакомый обоим голос, и свет начал гаснуть. Рейстлин все еще пребывал в оцепенении. Пальцы Крисании, обхватившие лицо, вернули его в реальность. Она улыбалась и притянула его для нового горячего поцелуя. Жена. Оторваться друг от друга их заставили тихие всхлипывания. Лючия стояла на коленях у стены и горько плакала. Крисания тут же метнулась к ней, утешая. - Прости меня, Посвященная. Я слышала его! Впервые он говорил со мной! Как я могла думать, что знаю его замысел… смею судить тебя… И это… это же было… оно, да? - Да, - кивнула Крисания, еле сдерживая ликование. Рейстлин прислушался. Кажется, здесь произошло что-то крайне интересное, хотя об этом он уже и так догадался. Крисания помогла Лючии подняться и сама ласково вытерла ее слезы. – Ты так молода, и уже видела худшее, чем полна эта жизнь. Но не позволяй злобе отравить твое сердце. К моему великому сожалению, нас учат делить все на черное и белое, чтобы за верой и невинностью жрица не смогла разглядеть истину. Молю тебя, никогда не делай выводы прежде, чем попытаешься разобраться в ситуации. Эта ошибка чуть не стоила мне души, а миру – будущего. Лючия серьезно кивнула, а потом перевела пораженный взгляд на светоч. - Такое никто не в силах подделать?.. - она вопросительно взглянула на Рейстлина. - Я пришел сюда без посоха, - он развел руками, сгорая от любопытства, что же все-таки произошло. – И мои руки были заняты совсем другим. Лючия пристыженно опустила глаза, а потом подошла к Рейстлину и протянула ему ладонь. - Я возомнила себя умнее Отца Света, темный маг. Рейстлин ответил кратким пожатием и сделал шаг назад. Он не любил, когда кто-то, кроме Крисании, подходил к нему слишком близко. – Паладайн сказал, что вы здесь с его согласия. Кто я, чтобы сомневаться в божьей мудрости? Прошу, не держи на меня зла. - Я ни разу не видел, чтобы молодость не была категоричной. К сожалению или к счастью, со временем они обе оставляют каждого из нас. Надеюсь, твоя юность продлится дольше твоих заблуждений. Лючия вспомнила, как он уговаривал ее вернуться, как добры к ней были люди его брата, как Посвященная лечила и утешала ее вместо свадебного обряда… - Спасибо вам, - Лючия робко опустила глаза. – Я не хотела ничего дурного… Утром ты сказал, что вы скоро уедете? - Да, завтра нас уже не будет в Замане, - подтвердил Рейстлин. - Мне жаль это слышать… Если когда-нибудь моя помощь сможет вам пригодиться, разыщите меня. Крисания обняла ее, мысленно благодаря Паладайна за то, что он помог им понять друг друга. – Пожалуйста, не отказывайтесь от моих поздравлений? Пусть Отец Света и любовь никогда не оставят вас!