— Как хорошо было дома! — думала бедная Алиса. — Там я всегда была одного роста! И какие-то мыши и кролики мне были не указ. Зачем только я полезла в эту кроличью норку? И все же… все же… такая жизнь мне по душе — все тут так необычно.
© Льюис Кэррол — Алиса в стране чудес.
~~~~~🪦🪦🪦~~~~~
Густая тьма заполняет пространство вокруг альфы, непроглядная и чёрная словно копоть. Она покрывает его своим коконом, затягивая глубже в воронку, из которой не выбраться. Альфа не знает, сколько он здесь находится, но кажется, что прошла целая вечность. Вязкая, вонючая трясина булькает под его ногами, выделяя токсичные испарения, сил продолжать двигаться совсем не осталось, но Хенджин идёт вперёд, пытаясь найти выход. В своей жизни он пережил немало бурь. Были и победы и поражения, но ничего не вызывало у него панического ужаса, как эта бескрайняя чернота, распростертая на тысячи миль. Мерцающий желтый свет вдали — два светлячка, то загораются, то гаснут во мраке, и несмотря на мурашки и озноб, альфа бредёт в черноте к единственному ориентиру, но чем ближе он подходит, тем отчетливее понимает, что мысли об одиночестве были ошибочными. Тихий вой пробирает своим отчаянием до костей, забирается в душу, вонзаясь ледяными копьями. Призраки, наполнившие его кошмар, тянут прозрачные конечности. Они восстают перед ним, хватая за руки, пытаясь утащить на дно. Альфа что есть сил отбивается, но каждый удар проходит сквозь бестелесные оболочки, не причиняя им никакого вреда. Бежать. В голове только одна навязчивая мысль, пульсирующая своей настойчивостью, и он бежит не разбирая дороги, пока призраки не оказываются далеко позади. Хенджин поскальзывается, спотыкаясь обо что-то твёрдое, и падает на колени, испачкав руки в смолянистой жиже. Почти чёрная, она стекает меж его пальцев, обволакивает будто вторая кожа, и металлический запах въедается в мозг. Кровь разливается под ногами бескрайним озером, и медный привкус застревает в глотке. Хенджину хорошо знаком этот вкус, он знает его лучше всех остальных, но сейчас тот не приносит былого удовольствия, не утоляет голод клыкастого зверя. Руки шарят по глади, пока не находят то обо что споткнулся альфа. Тело изувечено до неузнаваемости. Плесневелое мясо легко отделяется от костей и с мерзким чавканьем падает обратно. Альфа рвано дышит, пытаясь задержать дыхание. Минхо. Пусть нельзя понять кому принадлежит труп, но Хенджин уверен, что это он. Запах разложения тошнотворно-сладкий оседает на языке, и альфа в ужасе отползает от того, что когда-то было его другом. Должно быть, Хенджин умер. Должно быть, это его дорога к вратам Ада, пройдя через которые, он окажется в чистилище, где его душу разорвут на части, без права перерождения. Альфа не хочет в это верить. Нет, нет, нет. Это просто нелепый кошмар, дурной сон и он вот-вот очнётся от него. Это не может быть правдой. Он не может умереть так по-идиотски. Ох, если бы ему удалось выбраться… — Дошёл наконец?! — глубокий голос гулко проносится в ушах, вырвав его из раздумий. Альфа поднимает взгляд, скользит по холму из тел и костей, где на самой вершине сидит омега с заскучавшим видом. В темноте глаза Феликса с продольными зрачками мерцают желтым особенно ярко, его кожа на лице покрыта мелкой чешуей, а на коленях, словно тряпичную куклу, он держит мертвеца. Безжизненные руки плетьми свисают вниз, окровавленные рёбра торчат наружу, а остекленевший мутный взгляд устремлён на палача. Феликс теряет интерес к трясущемуся Хвану и с довольной улыбкой разглядывает алый плод яблони в своей руке. Скидывает с себя уже не нужное тело, то скатывается вниз под ноги к альфе. Хенджин отказывается верить в увиденное, его мелко трясёт от осознания действительности. Джисон. Нет, он ведь жив. Джисон… он ведь видел его совсем недавно, разговаривал с ним. Альфа опускается на колени, заключая Хана в объятия, вой рвётся из его груди, когда он глядит на холодные губы омеги, что больше никогда не улыбнется, не сморщит нос от того, что Хенджин слишком пьян и мало что соображает. Альфа больше никогда не почувствует его тепла, уснув от усталости рядом. Больше никогда… — Ты жалок… — с презрением хмыкает омега. — Непобедимый дьявол во плоти, порочный и хладнокровный убийца от природы глотает слёзы над трупом какого-то омеги. — Зачем? — тихо шепчет Хенджин, сжимая в объятиях труп. — Он никому не причинял зла, зачем ты убил его? Омега неподдельно удивляется. — Разве только подлецы заслуживают смерти? — усмехается Феликс. — Да и к тому же, какое я имею к этому отношение? Оглянись, все это дело твоих рук, Хенджин. Он отрывает взгляд от безжизненного лица Хана, и мертвецы наконец обретают лица: Чонин, Сан, Крис… многие из тех, кто жив, теперь лежат вокруг с плотно смеженными веками и больше никогда не откроют их. Все оставили его, все ушли… остался лишь этот желтоглазый змей с холодной сердцевиной. — Я не делал этого. Минхо, Джисон… их убил не я… — С какой стороны посмотреть, — рассуждает Феликс, спускаясь вниз. Он вальяжно откусывает от яблока кусочек, острые зубы легко пронзают мягкую плоть, и та сочится кровью. Хенджина мутит от вида этой картины, осознание, что яблоко в руках омеги, когда-то было сердцем Джисона, пронзает собственное невыносимой болью. Закончив с трапезой, он, облизывая кончики пальцев, подходит к сгорбившемуся Хенджину. — Твой друг просил свободы, ты отпустил и посмотри, что вышло? Ты совершаешь ошибку и за ошибкой… — Он сам так решил, сам хотел уйти. Холодная рука омеги ложится на его плечо и неспешно похлопывает, а затем он садится рядом. — Тогда почему сейчас твое сердце так страдает от сожалений? Ты так хочешь ненавидеть меня? Или же, ты ненавидишь себя за принятое решение? — его вкрадчивый голос полный сочувствия и утешения раздражает альфу. Ему не нужна чужая жалость, ему не нужно понимание, ему нужно только отмщение. Злость в Хенджине кипит праведным гневом, он бросается на Феликса диким тигром. Тот спокойно принимает его ярость, отвечая на неё грустной улыбкой, и совсем не пытается вырваться. Его белоснежные волосы растекаются по кровавой глади, он тянет ладонь к щеке альфы, неспешно гладит, успокаивая нависшего над ним мужчину. — Такому как ты никогда не понять, — рычит Хван. — Ты изворотливая дрянь без корней, без принципов. Ты не знаешь, что значит чувство долга. — Я понимаю тебя лучше чем ты думаешь, Хенджин…~~~~~🪦🪦🪦~~~~~
Альфа подскакивает в кровати, хватая ртом воздух, будто выбрался из бездны доверху заполненной водой. Кошмар. Ему приснился нелепый кошмар, но сердце отчего-то все равно стучит как бешеное. Он приходит в себя, морщится от слепящего солнечного луча, пробравшегося в номер отеля сквозь окно, и потирает пальцами виски. В ватной голове, набитой синтепоновой массой, как мозги игрушечного медведя, ни одной вразумительной мысли. — Сука… Хенджин действительно не понимает, как так вышло, что он потерял бдительность и попался на такую простую уловку. Стоило впустить Феликса в свою голову, как он тут же легко был им одурачен. В комнате царит хаос. Воздух пропитан сексом и сигаретами. Альфа осматривается вокруг: смятые простыни, ещё влажные от их соития, напоминают о животной похоти. Одежда, в которой вчера был омега, выглядит так, будто он отлучился в душ и никуда не уходил, но Хенджин прекрасно знает, что это не так. Разлитая вода из бутылки, которой его так услужливо напоили, сиротливо валяется под ногами, а возле кровати стоит новая. Альфа подозрительно посматривает на неё. В горле все пересохло, и он, мучаясь от жажды, с осторожностью берет ее, а открыв принюхивается и делает небольшой глоток. Убедившись, что вода не имеет посторонних примесей, он жадно осушает ее, мысленно хмыкая на весьма странный акт заботы. Мелкий трусишка и впрямь подготовился перед тем, как сунуть голову в пасть зверя. От мыслей его отвлекает стук в дверь. Хенджин с досадой хватается за голову, в которой дробь отдаётся с утроенной силой, и Хван сгорает от желания вырвать руки незваному дятлу. Подобрав ещё влажное полотенце с пола и прикрыв свою наготу, он тяжело встает с постели. Тело предательски кренит вбок, перед глазами рябые круги, но он, пошатываясь, достигает двери и рывком распахивает ее. Хенджин удивленно вскидывает брови, никак не ожидая увидеть в коридоре Ким Хонджуна. Хонджун в клане занимал должность эдакого хедхантера, отвечал в основном за постоянный приток молодняка, хотя репутация клана позволяла ему ничего для этого не делать. Мечты о роскошной жизни приводили пустоголовых зелёных парней прямо в их руки, но была у Хонджуна и ещё одна обязанность координировать «отделы» между собой. Или иначе офис-менеджер с широкими полномочиями. Удивление Хенджина было вызвано ещё и тем, что Хонджуну совершенно нечего топтаться в коридоре отеля, встречи запланировано у них не было, да и обстановка не располагает к принятию подчиненных в таком виде, а потому в плохо соображающей голове Хвана всплывает очевидный вопрос: какого хрена он здесь забыл? Но глядя на перекошенное лицо Кима, Хенджин и не думает его задавать. Хонджун явно чувствует себя не в своей тарелке, его волнение витает в воздухе горьким шафраном, а потому тараторит, слегка заикаясь. — Глава, вы в порядке? Что с вами произошло? Мы с ног… Хенджин кривится, поднимая руку и останавливает словесный фонтан. Голос Джуна слишком громкий. Альфа раскрывает дверь шире, впуская его внутрь, а сам, дойдя до кровати, грузно опускается на неё. — Который час? — потянувшись к сигаретам на полке, спрашивает он, не собираясь отвечать на вопросы Кима. — Почти полдень. — Блядь, — неоднозначно выдыхает вместе с дымом Хван. Затянувшись новой порцией, он тянется к полке, где вчера оставил свой телефон, рука зависает, и сердце тревожно екает, пропустив удар. Взглядом он сканирует комнату ещё раз. Не обратив внимание на детали при первом осмотре, он озадачивается при втором. Помимо телефона, исчезли ключи от машины и… штаны. И если телефон и ключи от тачки были вполне объяснимы, то исчезнувшие брюки совершенно не укладывались в голове. На кой черт этому недоношенному потребовалась его одежда? Ведь не… развивать эту мысль Хван не рискует, омега уж точно не выглядит одним из тех, кто будет воровать шмотки альфы чтобы потом угнездиться в них, да и для этого больше подошла бы рубашка, которая одиноко валяется на полу… «О чем я, блядь, думаю?!» — злится на себя Хенджин, остервенело туша истлевшую сигарету. — Груз пришел вовремя? — решив все же узнать о делах, спрашивает Хван. Джун, устроившийся на стуле, молча кивает в ответ и, видимо, придя в себя от внешнего вида главы решает добавить: — Да, ребята на точке отзвонились мне утром уже со склада. Все прошло без эксцессов. — Тебе? — удивляется альфа. Поджав губы, Ким, как китайский болванчик снова кивает, а затем, опустив взгляд в пол, с деланным видом, что узор на ковре слишком занимательный, вздыхает, разглядывая его несколько секунд. — Кстати, об этом… — тихо начинает он, — Рано утром в ваш офис поступил странный звонок. Звонивший утверждал, что вы находитесь в опасности и в этот отель нужно прислать людей. Секретарь проигноривал его, решив что это какая-то шутка, а затем мне позвонили со склада доложить о грузе. Парни не знали, кому сообщить, ни вас, ни директора Чхве не было на встрече, и дозвониться не смогли. Я позвонил секретарю О выяснить ваше местонахождение, и он уже рассказал об утреннем звонке…Кхм… так как звонивший не удосужился назвать номер комнаты, пришлось беспокоить службу безопасности отеля… и кхм… — Закашливается Хонджун, — запрашивать камеры… Когда он замолкает, его лицо пунцово красное, что Хенджину становится ясна причина: Ким увидел собственного босса во всей красе, да ещё и в компании главы другого клана. Он непроизвольно стонет, не то чтобы он сейчас сгорал со стыда, но ужасно неловкая ситуация выходит, как ни крути. Их безжалостный к «врагам» босс предаётся любовным утехам на грязной лестнице с врагом номер один. Ха! Да и черт с ними, он знает, что делает, ну или так думает… — Ясно, не продолжай, — отмахивается Хенджин. — Ты Сану когда в последний раз звонил? — М-м, часа четыре назад. — Набери ещё раз, — просит Хенджин, очень надеясь, что исполнительный Чхве Сан просто в отключке и с похмельем, но тревога терновой лозой ползёт по позвоночнику плохим предчувствием. Если он правильно понял намерения Феликса, то Хенджин, скорее всего, уже лишился ещё одного заместителя. Хонджун быстро вынимает телефон из пиджака и выполняет просьбу, но результат такой же. Хван требовательно вытягивает руку, судорожно пытаясь вспомнить телефон Джисона, очень надеясь, что тот дома, но память будто отшибло. Зато он вспоминает другой номер. Его потряхивает от нервного напряжения, он вбивает цифры которые, как заклятые впечатались в него, а в ответ: «Абонент не абонент». Альфа в оцепенении пялится в экран, мысли хаотично кружат в голове, никак не собираясь воедино, словно он думает обо всем и в то же время ни о чем. — Хонджун, — зовёт Хенджин и замолкает. Ким тут же откликается, ужасаясь от того, каким побледневшим выглядит глава, а Хван наконец находит слова. — Добудь мне записи с камер с этого этажа. Пусть СБ обзвонит все больницы и полицейские участки в городе, прошерстите все происшествия за ночь, и попытайся отследить последний набранный номер. И ещё… — Да, глава, — тут же готовый выполнить любой приказ отзывается Джун. — Найди мне новые штаны… — Кхм… конечно, — смущается Ким и покидает босса. Когда он уходит, Хенджин плетётся в душ. Его ещё слегка пошатывает, но в голове уже более менее сложилась картинка произошедшего. Феликс под стимуляторами для преждевременного вызова течки явился на аукцион, всеми способами пытаясь зацепить внимание Хенджина и удерживать его на нем столько, сколько это возможно. Хван не подвел, пошёл, как дурак на поводу у инстинктов и попался в расставленные сети, считая, что все предусмотрел. Пока он развлекался в постели с омегой, его люди наверняка пасли отель чтобы… Чтобы что? Отголоски сна ещё тлеют тревогой, но альфа отгоняет от себя мрачные мысли. Нет, смерть Джисона и Сана не принесёт никакой выгоды, куда полезнее будет держать их в заложниках, но даже если так, что Феликс потребует за их жизни и откуда ему известно о Хане? Его обещание освободить море теперь понятно, потому он так легко отступился от первоначального плана. Главное, чтобы Хан не был дураком и держал язык за зубами, то что Сан не выдаст никакой информации, он не сомневается, но Джисона легко напугать. У альфы до сих пор в ушах стоит его отчаянный крик, когда он увидел, что осталось от Минхо, и каких ему усилий стоило поднять омегу на ноги. Немного остыв и зарядившись каким-никаким позитивом, что его люди наверняка ещё живы, Хенджин выходит из душа. Со свежими мыслями он еще раз обстоятельно осматривает номер. Альфа и сам не знает, что ищет, вероятно, доказательства своего фиаско. Он обшаривает ящик письменного стола, затем мини бар, обнаруживая все те же размеченные бутылки с водой. — А малыш подготовился основательно, — хмыкает Хенджин под нос. Липовый договор исчез вместе с липовой течкой Феликса, тот наверняка даже и не думал идти на уступки, а только заговаривал зубы. Что же, вышло не плохо. Хван непроизвольно скалится. Омега не гнушается грязными приёмами. Играет на инстинктах, дурит, похищает людей. Его впечатление, что Феликс вылитый старший братец, только ещё больше укореняется. Однако утренний звонок в офис альфе не даёт покоя. Зачем накачивать снотворным, а затем звонить? А штаны? Представлял, как глава преступного синдиката, будет с голым задом разгуливать по коридорам отеля в поисках одежды? Хотя… нет, совсем идиотизм. Кто-то звонил в офис, наверняка Феликс, больше у Хенджина благодетелей нет. Ну а что, застанут его в голом виде, и будет, что обсудить. Вот только просчитался, секретарь не внял угрозам, посчитав все это розыгрышем. Хван Хенджина опоили, трахнули и сперли его брюки. Последовательность не важна. Он не может сдержать нервный смех. Что за ребячество? — Над чем вы смеётесь? — втаскивая внутрь два увесистых пакета, спрашивает Ким, вернувшийся как раз во время. — Да так, спасибо, Джун, благодаря тебе мой зад не стал поводом для обсуждений. Хонджун ошалело пялится на главу, не понимая о чем речь, но кивает, ставя сумки на кровать. — Вот, я взял на себя смелость выбрать нижнее белье… — Ким вновь густо краснеет, а Хенджин просто благодарен воле случая, что не его секретарь оказался за дверью. Вот уж у кого голова для красоты, а язык как помело. — Новости есть? — спрашивает Хван, сменив тему, впрочем, не слишком надеясь на скорый результат. Хонджун, будто извиняясь, поджимает губы, вытягивая их и в нитку, и виновато мотает головой. Хенджин понимает его состояние, найти кого-то в многомиллионном городе — все равно, что иголку в стогу сена. — Ты один приехал? — альфа, срывая бирки, наспех одевается. — С машиной сопровождения, они ждут внизу. — Хорошо, отбуксируйте мою тачку домой, а меня завезите в офис.~~~~~🪦🪦🪦~~~~~
Первые новости о пропавших появляются спустя час. Машину, в которой ехал Джисон в сопровождении Сана и ещё двоих охранников, нашли съехавшей в неприметный кювет пригородной трассы. Они не доехали до дома каких-то несколько километров. Место для атаки было подобрано идеально, в ночное время здесь практически не бывает случайно проезжающих машин, а камеры стоят дальше на въезде в тоннель под холмом, устланным живописной зеленью. Альфа, едва успевший переступить порог офисного комплекса, прибывает на место аварии одним из первых. Парни, резво выскочившие из машины, замирают на месте, пропуская главу вперёд, и легкие Хенджина инстинктивно сжимаются в нарастающей тревоге. Под подошвой ботинок хрустит асфальтная крошка и битое стекло. Носком он случайно задевает отстрелянные гильзы, и те, позвякивая, скатываются в сочную траву. Ему не нужно заглядывать внутрь разбитой авто, чтобы понять, что внутри в живых никого уже не осталось. Да, в жизни Хван Хенджин пережил не мало бурь. Были и победы и поражения, но ничего не вызвало у него такого панического страха, как опустошающее чувство потери…Продолжение, блять, следует…