***
Когда в понедельник вечером Лена постучалась в Юлину дверь, она застала ее хохочущей. Из глубины квартиры раздавались озорные мальчишеские голоса. Юля втянула ее внутрь и оставила на ее губах быстрый, но такой нежный поцелуй, что у Лены едва не подкосились коленки. - Пойдем скорее, мы сейчас фотки будем смотреть!!! - она втянула Лену в комнату, где на полу у дивана сидели два мальчика. Веню она уже знала. Под таким углом он казался ей совсем крошечным. Его рыжая копна волос была такой яркой, отчего казалось, будто у него загорелась голова. - Вия ты уже знаешь, - представила Юля. - А это Макс! - накачанный парнишка добродушно махнул Лене рукой. - Мы вместе тренировались с самого детства. - А еще мы все жили в одном подъезде! - усмехнулся Веня. Он рассказал Лене, как Юлина мама прозвала их «сиамскими тройняшками». Рассказал долгую историю их совместных приключений: как они высушивали солью личинок на асфальте, как сбрасывали из окна гимнастической школы пакеты, наполненные водой, как однажды похитили спаниеля тренера Мари. В детстве они составляли неразлучный триумвират, а став старше, остались удивительно близки, даже несмотря на разделявшее их теперь расстояние. - Я не помню тебя с Казани… - нахмурилась Лена, обращаясь к Максу. Он приподнял рукав своей футболки и оголил довольно свежий послеоперационный шов на своем плече. - Порвал сухожилие на брусьях… - усмехнулся парень. - Выпал почти на год из спорта! - Лена с Юлей синхронно приложили руки себе на плечи и поморщились. У обеих в головах крутились жуткие картины того, что было бы, если б они вылетели из спорта на год. - Ну ничего, парни все равно карьеру позже заканчивают! У меня еще есть время! - Юля нервно засмеялась. - Хочешь фотки посмотреть? - спросила она, оборачиваясь к Лене. Та уверенно кивнула. Юля до этого неохотно подпускала ее к своему прошлому, поэтому Лена даже удивилась такому повороту событий. Пока она вертела мысли в голове, Юля вскочила на ноги, выудила из шкафа несколько фотоальбомов и передала пачку Вене. Тот положил их в центр круга между ними и открыл первый. На снимке Максим, Веня и Юля в зимних комбинезонах, толстые как сардельки, выглядывали из выкопанного в сугробе тоннеля. Юля стояла между мальчишками — она стояла между ними почти на всех фотографиях. - Вы только посмотрите на мои волосы! - засмеялся Веня. - Я похож на Пугачеву!!! - Нет, это я похожа на Пугачеву! - Юля выхватила из его рук фотоальбом и протянула его Лене, чтобы она могла получше рассмотреть фото. - А ты похож на шампиньон! - брюнетка хохотала, а Лена сжималась под этой песней, ведь до этого никогда не видела ее такой непринужденной и свободной от всех обязательств. Невольно, Лена оглянулась по сторонам. - А где Васька? - спросила она, пролистывая альбом. - Тренер Мари повела ее есть мороженое! - Юля пожала плечами. Лена не помнила ни одного раза, чтобы Юля кому-то доверяла настолько, чтобы позволить увести куда-то ее сестру.***
Когда все фотографии были пересмотрены, а истории совместных разбоев разложены по полочкам у Лены в голове, Юля отправилась на кухню, чтобы налить всем чай. - Я помогу! - Максим вскочил на ноги и ринулся в кухню за брюнеткой, едва не врезавшись в дверной косяк на выходе из комнаты. Лена скучающе огляделась по сторонам, прислушиваясь к смеху и грохоту посуды на кухне, и невольно почувствовала в груди какой-то неприятный укол. Много времени ей не потребовалось, чтобы понять, что это была ревность. Будучи жуткой собственницей, ей не хотелось делить Юлю ни с кем. Иногда ей даже не хотелось делить ее с Василисой. - Ну… - Веня сложил руки в замок и посмотрел на Лену. Мышцы на его руках зашевелились, и девушка удивилась, насколько он выглядел сильнее Саши. - Давно вы вместе? - Что?!! - резко пискнула Лена. Ее глаза наполнились ужасом, который заволок все помещение вокруг нее, как липкий густой туман. - Тебе показалось! - как можно безразличнее ответила она. - Показалось… - повторил за ней парень. Он пристально посмотрел на Лену, а она лишь мечтала о том, чтобы он не услышал, как забухало сердце у нее в груди. Веня причмокнул, поджал губы и усмехнулся. - Впервые я осознал, что Юля Волкова — существо женского пола, когда мне было десять! - начал он и выдержал небольшую паузу, чтобы Лена смогла сфокусировать на нем взгляд. - Она не была похожа на других девчонок из нашей спортивной школы. Ее почерк не был похож на ряды мыльных пузырей и скорее напоминал ядерную взрыв на каллиграфической фабрике… Она не носила аккуратных косичек, напоминающих домашние булочки, и не хихикала, прикрыв рот ладошкой, что каждый раз вынуждало бы нас краснеть… - Веня загибал пальцы, продолжая смотреть на Лену. Его забавляло, как Олимпийская Чемпионка и одна из лучших гимнасток мира краснела, словно пятиклассница, когда он рассказывал ей о девочке, с которой дружил с детства. - Вместо этого она закидывала футбольный мяч в ворота с середины поля, разговаривала с головастиками и самая первая порезала палец ножом, когда мы клялись на крови, что все вместе поедем на Олимпиаду! - Лена тихонько прыснула, представляя себе это. - Серьезно, она даже не поморщилась! - Веня наклонился вперед и театрально зашептал, словно кто-то мог его услышать. - Макс потом два часа плакал!!! - Лена снова засмеялась, чувствуя, как напряжение немного ослабло. - В тот год, в День святого Валентина, нам в гимнастической школе разрешили не рисовать валентинки для всех воспитанников… - Веня наклонился к Лене и шутливо прикрыл ладонью половину лица, будто их подслушивали, а он не хотел этого. - И нам не пришлось рисовать открытки Вовке, что вечно в носу ковырялся, и Инне, у которой были такие густые волосы на руках и спине, что хоть косы заплетай… - процедил он сквозь зубы, что вынудило Лену звонко засмеяться. - Девчонки порхали по залу, как бабочки, перебегая в зону к мальчишкам, чтобы поцеловать понравившегося мальчика в щеку… - парень наморщился. - Когда это происходило, мы хмурились и притворялись, что нам противно, хотя у каждого из нас внутри начинали тлеть угольки… - он хохотнул и убедился, что Лена внимательно его слушала, прежде чем продолжить. - Макс получил валентинку и Соньки. Ей тогда заказали из Германии пластинку для зубов, которая светилась в темноте, и она позвала его в каморку с матами, чтобы показать! - Лена снова расхохоталась. Юля услышала не смех из кухни и вся покрылась мурашками, едва он коснулся ее ушей. Она поманила Максима рукой, и они на цыпочках прокрались по коридору и встали в дверях в комнату так, что их не было видно. - Когда Макс с Юлей меня нашли, я сжимал в руке розовое сердечко из цветной бумаги. Я там написал: «Рядом с тобой у меня в голове звенят колокольчики. Как будто гудок грузовика!» - он глянул на то, как Лена силилась не расхохотаться, и стал быстро кивать, расплываясь в улыбке. - Заметив валентинку у меня в руках, Макс вырвал ее и прочитал в слух! Они с Юлей упали на маты и стали хохотать! «Кто додумался подарить тебе это?!» — сквозь смех спросил Макс. - Ты хотел подарить ее Юле? - спросила Лена, чувствуя, как ей стало жалко этого мальчишку. - Ага, - послышался издевательский голос из-за их спин, и Максим сделал шаг вперед и облокотился на дверной косяк, складывая руки на груди. - Но он подарил ее мне! - стоящая позади него Юля расхохоталась. - Они мне этого так и не забыли! - хмыкнул Веня, глядя на то, как улыбки на лицах его друзей расправлялись, как паруса, поймавшие порыв ветра.***
Быть рядом с Юлей оказалось гораздо сложнее, чем Лена ожидала. Все правильные слова и действия девушка списывала на пример родителей и спортивное воспитание, во всех неправильных или сказанных невпопад винила лишь судьбу. Когда Максим с Веней ушли, Юля быстро похватала тарелки и чашки и потащила их в кухню. Пока она мыла посуду, Лена разглядывала все, что Юля цепляла к обоям на булавки. Когда вода на кухне стихла, и Юля вошла в комнату, у Лены от восторга на долю секунды перехватило дыхание. Она была стройная, как тростинка, у нее были высокие скулы и непринужденная улыбка. Она окинула Лену беспокойным взглядом, от чего та невольно подумала, что такую горячую голубизну можно было увидеть только в ледниках. Брюнетка буднично чмокнула Лену в щеку, и она с силой втянула носом воздух, пытаясь различить предательский аромат кокосового крема для тела. Но в этот момент она не услышала никаких запахов. Однако Юля стояла так близко, что волоски у Лены на руках сами тянулись к ее горячей коже. - Что такое? - спросила Лена, чувствуя вопрос, повисший у Юли на языке. На мгновение она подумала о том, что даже если бы Юля принадлежала к другой расе или вырядилась бы эскимосом, Лене все равно удалось бы узнать ее в толпе: эта девочка опустошена. Она — лишь часть целого. Юля сделала шаг вперед, и Лена поспешила заключить ее в объятия. - А если бы мама не заболела… - забормотала Юля. Лена с трудом могла разобрать ее слова, потому что она говорила, уткнувшись ей в футболку. - Вдруг я не должна была быть сейчас тут с тобой… Вдруг для меня был разработан другой космический план? Может, я сейчас до сих пор тренировалась бы в Москве… Или еще где-нибудь... И никогда бы тебя не узнала..? - Думаю, для Юли Волковой был разработан другой план, и осуществить его помогла именно эта катастрофа… - Лена погладила ее по волосам, оставила легкий поцелуй над ее ухом и отступила. Безуспешно попытавшись разложить диван, Лена повернулась и обнаружила Юлю, ожидающую продолжения. Лена лихорадочно пыталась подобрать слова. Она думала о своей матери и представляла, что она бы посоветовала сказать. - Ты могла быть лучшей гимнасткой в мире, прима-балериной в Большом театре, Клеопатрой — неважно! - Лене наконец удалось справиться с диваном, и Юля поспешила помочь ей застилать простынь. Когда постель была застелена, Лена стянула с себя шорты, оставаясь в одной футболке, и уселась на край дивана, подгибая под себя ногу. - И даже если бы ты выросла в тайге где-нибудь на Дальнем Востоке, в окружении кедров, с тополем вместо новогодней елки и ручным барсуком в виде домашнего питомца… - она выдержала паузу, чтобы убедиться, что Юля внимательно ее слушала. - Что ж, тогда мне пришлось бы заниматься гимнастикой в Хабаровске… Я была бы королевой вольных в Китае… - Лена театрально вздохнула, взмахивая руками. - Но, Юль, мы бы все равно оказались вместе… Как бы я ни прожила свою жизнь, я все равно в конце концов нашла бы тебя… - Юлиных губ коснулась легкая усмешка. - Ну, - она пожала плечами. - Я почти уверена, что Клеопатрой никогда не была… - Лена вытянула вперед руку и дождалась, пока Юля упадет к ней в объятия. - Что ж… - картинно выдохнула Лена и чмокнула Юлю в лоб. - Неплохое начало… Они какое-то время еще вот так посидели, слушая тишину, пока на улице не прогремел могучий раскат грома. Юля выключила свет, думая о сестре, которая осталась ночевать у Марины Васильевны и ее дочери, потому что мечтала об этом с момента переезда в Сочи. Ее ночник отбрасывал теплый мягкий свет на стену за диваном, что позволило Юле благополучно добраться до кровати. - Смотри! - ахнула Юля, оборачиваясь к окну. Она схватила Лену за руку и потащила ее к балконной двери. Прохладный ветер щекотал им пальцы на ногах, и они встали так близко друг к другу, что между ними не проскочила бы ни одна щепка сожаления. Казалось, что огромная туча нависла только над их районом, и прямо за ней — над морем — висело золотое блюдце луны. Свет от нее был такой яркий, что крупные капли дождя светились, как светлячки. Маленькие огненные шарики словно пытались защитить луну стеной. Юля любовалась полночным представлением, а Лена — ею: иногда она улыбалась, иногда хихикала, но чаще всего ее губы просто складывались изумленным кольцом, когда ночь преображалась у нее на глазах. Когда туча спрятала Луну, Лена придвинулась к ней еще ближе, и их губы соприкоснулись. Она поманила девушку обратно в квартиру, закрыла балконную дверь, оставляя небольшую щель, а потом снова поцеловала Юлю. Лена почувствовала какое-то сомнение в ее движениях, но уже через секунду Юля обвила ее шею и ответила на поцелуй. Оказавшись на кровати, Лена постаралась прижать ее еще ближе к себе. Она была такая теплая и спокойная, что собственная кожа показалась Лене великоватой, как леотард не того размера. Сердце билось так сильно, что хлопковая ткань футболки ходила ходуном. Она коснулась пальцами плотных мышц у Юли на бедре, и в какой-то момент ей показалось, будто она оказалась внутри одной из тех золотых капель и падала теперь вниз с космической скоростью, чтобы распасться на мельчайшие осколки, приземлившись… Когда рыжая рука скользнула под Юлину футболку и оказалась на мягкой коже живота, Юля ахнула и отскочила. - Я не хочу! - продышала она. - Меня? - растерянно пролепетала Лена, чувствуя, как сердце ее упало куда-то в ноги. - Или… - Или… - поспешила ответить Юля, чтобы Лена не успела расстроиться и разочароваться в ней. - Я просто еще не готова… Я хочу с тобой, просто я пока… - она сглотнула. - Не хочу… Не готова… - она придвинулась ближе, обхватила девушку за талию и прижалась щекой к ее груди. - Только не отказывайся от меня, ладно? - И не собиралась… - сердито буркнула Лена, не понимая, откуда Юля вообще доставала эти сомнения. Она обвила ее руками, чувствуя как трепетало сердце под ее ребрами. Юля осторожно касалась губами ее ключиц сквозь футболку, и Лена могла бы сидеть вот так вечность, но спина стала затекать. - Давай укладываться? - Юля коротко кивнула в ответ, и на мгновение Лене показалось, что она снова залезла в свою раковину, из которой она так долго ее выманивала. - Дашь мне руку? - спросила она. Юля неуверенно протянула ей руку, Лена быстро сунула ее себе под футболку и положила себе на живот. Юля резко дернулась, но Лена крепко ее держала. - Лен, я… - начала она. - Просто оставь ее тут… - смущенно прошептала девушка. - Я люблю, когда мне гладят животик… Мама в детстве всегда так делала… - она улыбнулась, взяла Юлю за палец и стала рисовать им круги у себя на коже. - Ой, извини… - Лена резко ахнула, вспоминая о Юлиной матери. - Все в порядке… - Юля мягко улыбнулась и стала медленно водить пальцем по рыжему животу. Лена могла чувствовать крохотные мозоли на фалангах ее пальцев и удивлялась, насколько нежными и мягкими были эти огрубевшие руки. Секунду поколебавшись, она заключила Юлю в объятия. Она всегда была осторожна в прикосновениях к ней, и каждое давалось ей дорогой ценой. Она почувствовала, как Юлино сердце бьется возле ее, словно сокамерники, говорящие сквозь стены тюремной камеры. Лене казалось, что в такие моменты она познавала неизгладимость истории: прошлое можно маскировать настоящим. Можно штопать и чистить его поверхность. Но то, что скрыто под ней, забыть никогда не удастся…