***
— Как же быстро выросли мои шехзаде и госпожа, — Фирузе чмокнула в макушку своего сына, пока Михримах располагалась на коленях Полины. — Дети очень быстро вырастают. Дай Аллах им долгих лет жизни, — ответила госпоже девушка, взяв в ладошки маленькие ручки луноликой госпожи. — Аминь. Вот уже завтра мой Султан отправляется в поход. Ты не представляешь, как моё сердце будет болеть за него... Былая лёгкая улыбка стёрлась с лица Фирузе, потухший взгляд устремился на окно. Полина так же опустила глаза, прекрасно понимая, что значит, когда болит сердце за человека.... Время пролетело слишком быстро. Дни сменили недели, а недели месяца. И всё это время девушка носила в голове его образ, практически не отпуская... Ей было в радость прислуживать Фирузе. Госпожа не плела интриги, была вежлива и учтива, добра, справедлива, но больше всего Полине нравилась возможность видеть Ибрагима. Редкие встречи у покоев Султана или в саду вызывали лёгкий трепет, словно внутри жили бабочки и погружали в фантазии перед сном. Иной раз Полине казалось, что Фирузе о чём-то догадывалась, ведь было сложно сразу скрыть все те эмоции, которые в ней вызывал мужчина. — О чём твои мысли, Хюррем? Почему уныла? Рыжеволосая отказалась от последней частички своего прошлого: веры. Несколько месяцев назад состоялся ритуал принятия ислама, вот только Сюмбюль-ага хотел дать девушке выбранное им самим имя... Но с помощью нехитрых манипуляций Хюррем удалось его переубедить. — О том, чтобы поход скорее закончился, и моя госпожа больше не грустила, — быстро сообразила ответ Полина и улыбнулась. Фирузе рассмеялась, не скрыв искренней радости, которую вызвали у нее слова служанки. — Какая же ты чудесная, Хюррем...«И ты тоже ничего. На самом деле с Фирузе удивительно легко. За все те месяцы, что мы рядом, я ещё ни разу не пожалела или разочаровалась. Она простая. Вроде наравне, но в то же время выше. Но будет ли всё так гладко дальше? Султан отправляется в поход и у меня почему-то плохое предчувствие...»
— Ах, а вот и завтрак! Полина мигом вернулась в реальность и увидела, как Эсма и Гюльнихаль расставляли на столе еду с подносов.«С Гюльнихаль мы теперь делаем вид, что ничего не было. Обстановка между нами до сих пор напряжённая, нам обеим сложно оставаться наедине друг с другом, поэтому чаще избегаем этой возможности. Разговариваем только по делу, хотя изредка бывают моменты, когда промелькнет что-то извне. Однако я никогда не забуду её поступка и навряд ли прощу. Если бы она только осмелилась мне рассказать... Мы бы поговорили. Стало бы легче, чем есть, но увы, Гюльнихаль выбрала другую дорогу, и я не могу ее переубедить. Пусть всё будет тогда так. Только вот меня напрягает то, что бывают моменты, когда она куда-то испаряется пока нет Фирузе. Я, конечно, пыталась узнать, но чего-то конкретного естественно не получила. Может как-то проследить? Мало ли что...»
— Ох, они забыли для меня чай с мятой... Хюррем похлопала глазами и приметила, как Фирузе растерянно с отблеском досады рассматривала стол. — Я сбегаю и скажу! Передав Михримах Эсме и не дождавшись ответа, Полина вскочила с места и побежала к выходу, пока тем временем Гюльнихаль поглядывала на Мехмеда, вспомнив вчерашний разговор с Гюльшах... После хаммама Гюльнихаль не спеша брела по коридорам дворца в покои Фирузе, пока навстречу неожиданно не вывернула служанка Махидевран Султан. Девушка сразу же напряглась всем телом, заметив ее, но виду особо не подала. Рабыни остановились друг напротив друга. Озаряясь по сторонам, Гюльшах спросила: — Ну как обстоят дела? Гюльнихаль уже более-менее свыклась с участью прислуживать на две стороны, поэтому отвечала намного увереннее. — Ничего особенного. В Фирузе не вижу чего-либо подозрительного. Гюльнихаль заметила, как Гюльшах сжимала что-то в руках. — Хюррем по-прежнему к ней приближена больше остальных? При упоминании имени рыжеволосой на душе стало как-то всё иначе. Некая тяжесть. Гюльнихаль вздохнула. — Да. — Попробуй наладить с ней контакт. Либо же постарайся украдкой подслушать их беседы, — на пару мгновений Гюльшах задумалась. — Или же найди ответы в личных вещах Хюррем. Фирузе, знаю, обыскивала. И вот что ещё: госпожа отдала один приказ... Внимательно вновь осмотревшись по сторонам, Гюльшах придвинулась ближе и показала девушке некий предмет. — Это талисман для шехзаде Мехмеда. Подари его от своего имени. Он защитит от всякого. Гюльнихаль взяла талисман, с сомнением посмотрев на собеседницу. — Он не принесет вреда? Почему госпожа не передаст его сама? — Много вопросов задаёшь. Делай, что говорят! Какой может талисман принести вред? Говорю же, убережёт от всякого! А что насчёт госпожи... Ты знаешь какие их связывают отношения. Фирузе лучше не знать, от кого взаправду подарок. Теперь иди. Потом отчитаешься. Воспоминание рассеялось. Пока не вернулась Хюррем ещё никто не притрагивался к еде. Гюльнихаль решила воспользоваться моментом. — Госпожа, — Фирузе обратила на служанку внимание и та поднялась с места, сократив расстояние. — Если позволите, то я бы хотела сделать для шехзаде Мехмеда небольшой подарок. Это талисман. Он убережёт его, а так же подарит удачу. Гюльнихаль протянула значок, на что Фирузе добродушно улыбнулась и кивнула. — Спасибо, Гюльнихаль. Я очень ценю этот жест. Можешь одеть его на моего сына. Девушка опустилась на корточки и улыбнулась, закрепив талисман на груди малыша. Тот радостно залепетал, махая ручками.... Тем временем Полина шагала обратно, отвоевав на кухне забытый чай. И навстречу ей вывернула одна из девушек. Весь оставшийся путь до встречи лицом к лицу рыжеволосая пыталась вспомнить ее имя. — Привет, Хюррем. Как тебе поживается на службе у госпожи? Не желая вдаваться в подробности, Полина ответила коротко: — Вполне отлично, Зейнеп. Как в целом обстановка? Давненько я не была у вас.«И не хочу. Особенно после того, как половина гарема высмеяла меня.»
Девушка пожала плечами. — Нормально. Вот новенькую привели к нам. Определили прислуживать Айше.«А вот это уже интересно.»
— Что за новенькая? Кто привел? Зейнеп призадумалась. — Ммм... Виктория вроде. Говорят хранитель покоев отдал Сюмбюлю приказ определить ее в гарем. От такой неожиданной новости брови взметнулись вверх. Полина решила скорее распрощаться с девушкой. — Понятно. Ладно, Зейнеп. Мне пора. Увидимся может ещё.«А вот это ничего себе... Помню по сериалу Виктория приехала мстить за смерть жениха, но какова ее цель будет теперь? Та же? Так, так, так... Осада Венгрии уже была. По сути сходится. Значит нужно быть начеку.»
***
— Хатидже, дорогая, что с тобой? Может поделишься со мной? Мы с тобой в последнее время реже видимся, ты совсем перестала улыбаться... Махидевран сидела на краю кровати, поглаживая шёлковые локоны госпожи. Хатидже лежала абсолютно без сил, кожа была нездорово бледна, под глазами залегли синяки, а контуры вовсе припухли и покраснели от бесчисленных слёз. — Что тут говорить, Махидевран? Моей семье абсолютно всё равно на мои чувства. Валиде поговорила с братом. После похода состоится моё обручение с учителем. Я не хочу жить... Махидевран накрыла прохладную ладонь сестры Султана своей. Взгляд источал сочувствие, жалость. — Не смей о таком думать. Пробовала ли ты лично поговорить с Повелителем? Уверена, он прислушается к тебе. Ты знаешь, Сулейман души в тебе не чает. В тёмных омутах появилась искра надежды. Хатидже приподнялась на локтях. — Думаешь стоит? Мне так страшно, Махидевран... Валиде будет в гневе. — Да, Валиде будет зла некоторое время, но быстро остынет. Важнее ведь твоё благополучие. Однако лучше дождаться окончания похода. К тому времени будешь точно уверена в себе. Хатидже заключила мать наследника в объятия и погладила по спине. — Спасибо. Ты сейчас мне очень помогла. Вселила надежду. Махидевран обвила ее в ответ. — Не стоит благодарности, — еле слышно добавила на выдохе. — Мне бы кто ещё помог...***
Вечером, как и стоило ожидать, Султан пожелал видеть свою любимую фаворитку, чтобы провести с той последнюю ночь перед походом. Дети остались на попечении служанок, вот только Мехмед был слишком беспокойным. Всё никак не мог уснуть, а после вовсе расплакался. И волну брата подхватила сестра... — Хюррем, что же делать? Всю ночь так их на руках качать? — спросила жалостливо Эсма.«Что это с ними сегодня? Впервые такие неугомонные! Как же быть?»
В голове вырисовывался только один вариант. — Гюльнихаль, сбегай за лекарем! Может он выяснит причину, — скомандовала Хюррем. Гюльнихаль беспрекословно выполнила просьбу и вскоре прибежала лекарша. Женщина осмотрела малышей, дала какие-то микстуры, но не сказала чего-то конкретного. Однако всё же дети успокоились.«Фууух, как славно. Я думала голова треснет от их криков. Теперь можно спать спокойно. Завтра ещё идти с Фирузе на проводы Сулика... Жаль не увижу Ибрагима. Пожелала бы удачи. Или... Может сделать анонимную записку? Таак, а как я ее передам? Интересный вопрос. Если бы я знала спит он сейчас уже или нет, то могла бы в кабинет пробраться и оставить. Хмм... Вариант хороший, но рискованный. Хотя, как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанского?»
Полина приподнялась на локтях и оглядела спящих девушек. Затем оставалось почти бесшумно вырвать лист, вывести на нем несколько слов и осторожно покинуть комнату. Оказавшись в коридоре, рыжеволосая выдохнула, прислоняясь к двери и прислушалась. По пустующему коридору гулял ветерок, разносился треск факелов. Хюррем побрела вперёд, на каждом повороте выглядывая из-за угла.«Бродить в такое время опасно. Можно увидеть или услышать ненужное... Брр.. Я уже накручиваю себя. Блин, а как я узнаю, где он именно? Заглядывать? Услышать ведь может! Ёлки-палки... Ладно, я уже вышла. Тут вот остался поворот и золотой путь... Ух, аж колени трясутся! Вот адреналин на ночь глядя!»
Перед глазами растянулся тот самый коридор. Полина шла по нему и будто не дышала. Прислушивалась к каждому шороху, готовясь в случае чего уносить ноги.«Так, а вот и кабинет его. О, дверь приоткрыта! Повезло то как... Фортуна, неужели ты решила ко мне передом повернуться?»
Рыжеволосая подкралась к двери и заглянула краем глаза. Внутри царил полумрак. Свет исходил лишь от пары свечей. Сам хозяин кабинета посапывал за столом, лёжа на открытой книге.«Надеюсь, он спит крепко, а то будет очень весело. Или лучше не надо? Так, ну я уже тут. Зря шла что ли? Удачи мне!»
Стараясь даже не дышать, Полина медленно приоткрыла дверь шире, при этом корчась от тихого скрипа. Глубоко вдохнув воздух, девушка проскользнула в образовавшийся проход и выдохнула. На носочках Хюррем подлетела к столу и оставила рядом со спящим мужчиной свое послание. Несколько секунд полюбовалась им, а затем так же осторожно покинула кабинет, поборов желание прикоснуться к нему...***
Следующим утром все члены султанской семьи собрались, чтобы проводить Повелителя в нелёгкий поход. Конечно, всё это время Полина была рядом с Фирузе и после того, как Султан покинул покои Валиде, все начали расходиться. Только лишь Хатидже Султан осталась с матерью. Уже в коридоре Хюррем и госпожа шли позади Гюльшах, Махидевран и ее сына. Только вот мальчик неожиданно начал капризничать и вырываться. — Мама, ну почему я не могу остаться со своим братом? Я хочу с ним поиграть! Мельком глянув на приближающуюся фаворитку Султана, Махидевран дёрнула сына и прошипела: — Какой он тебе брат, Мустафа? Ты забыл о чём мы с тобой говорили?! Забудь! Никаких игр! — Госпожа! — окликнула ее Фирузе. — Почему же вы пресекаете вполне естественное желание своего ребёнка? Разве плохо, что шехзаде хочет участвовать в жизни своего брата? Наоборот, прекрасно! Махидевран резко развернулась и вклинилась холодным взглядом в девушку. — Не суйся куда не следует, Фирузе! Мне решать, что будет делать мой сын! Но Фирузе не планировала отступать. Ей было жаль Мустафу и девушка хотела сделать всё справедливо. — Поверьте, он вам спасибо за это потом не скажет! — затем госпожа посмотрела на Мустафу, что прятался за спиной матери. Одна губа тряслась, а в глазах застыли слёзы. Держа одной рукой Мехмеда, Фирузе протянула вторую руку его брату. — Мустафа, если так хочешь, то пойдём. В саду проиграешь с братиком. На лице мальчика сразу же засияла улыбка, и он вышел из-за спины, готовясь сделать шаг навстречу такому манящему предложению, однако путь преградила Махидевран. — Да как ты смеешь?! Тем временем Полина стояла рядом и наблюдала за всей этой неразберихой с Михримах Султан на руках.«Ох, Фирузе, зря ты это затеяла. Понимаю, жалко стало Мустафу, но эта ненормальная проблем тебе наделает. Ух, как бесит меня! Ни себе, ни другим! Таак, что-то дело обороты набирает. Махидевран орёт как собака бешеная, только слюни не пускает. Блин, Мехмед заплакал... Мустафа тоже слёзы сдерживает... Сейчас Михримах подхватит... Надо что-то с этим делать! Стоп, эй, розарий увядший, куда лапы потянула???»
Хюррем упустила момент из-за чего Махидевран замахнулась на Фирузе. Мать главного наследника готова была обрушить удар, однако неожиданно для себя и остальных, рыжеволосая перехватила запястье. — Госпожа, не стоит, — совсем бесстрашно проговорила Полина, чем приковала к себе шокированные взгляды. Однако Махидевран быстро опомнилась и выдернула запястье, переключив внимание на служанку соперницы. — Как посмела коснуться меня, дрянь?! Давно в темнице крыс не кормила? — Махидевран!!! — голос Валиде Султан словно молния разразил тёмные тучи. Все немедленно склонили головы, пока женщина стремительно к ним приближалась. За ней следовала Хатидже Султан. — Вы - матери наследников! Смеете ещё так вести себя в их же присутствии?! Махидевран принялась обелять и защищать себя. — Валиде, клянусь Аллахом не я это начала! Фирузе напала на меня первая! И Фирузе не промолчала: — Я лишь пыталась достучаться до вас, госпожа! Их перебила Хафса. — Достаточно! Махидевран, я видела и слышала всё с самого начала! Не смей больше запрещать моему внуку подобного! А теперь обе отправляйтесь в свои покои и не выходите пока я не позволю!