«Самой интересно какая она здесь. Скоро посмотрим, что за фрукт.»
— Наверно, такая же статная, как Валиде Султан... Предположила Полина и подала из шкатулки другое украшение. За минувшие три дня она довольно окрепла, поэтому смысла находиться в лазарете больше не было. Сейчас рыжеволосая, как прежде, находилась подле госпожи. — Да... Сулейман как-то обмолвился, что они очень похожи, — затем персиянка выдохнула и повертела головой, лучше осматривая на шее колье. — Думаю, это сойдёт. Фирузе повернулась к Хюррем, как бы спрашивая одобрение. Девушка мягко улыбнулась и кивнула. — Согласна. Вам очень идёт. И как раз в этот момент в покои постучали, после чего внутрь прошел Сюмбюль-ага, не забыв поклониться. — Госпожа, Валиде Султан ожидает вас у себя. Шах Султан въехала на территорию дворца. Скоро будет здесь. — Хорошо, Сюмбюль. На том евнух покинул помещение, пока Фирузе обратилась к служанкам: — Эсма, Хюррем, возьмите детей. И девушки беспрекословно выполнили приказ.«Ох, дети так подросли, что становится сложно носить на руках. Конечно, они уже умеют сами ходить, но боюсь тогда придется ловить их по всему Топкапы. А кто увидит - по шапке прилетит.»
Следуя по коридору за госпожой, Полина легко улыбалась, слушая занимательные речи Мехмеда. Мальчик пытался донести нечто ей непонятное и вызывал этим умиление, пока в голове резко не возникла мысль:«Интересно, какой бы я была матерью?»
После чего ее резко передёрнуло, как от разряда током.«О чём это я? В 21 веке ещё можно было об этом задуматься, а тут сложно всё в моём то статусе.»
И невольно рыжеволосая вспомнила один момент... — Когда придёт время, ты будешь готова протянуть мне руку и уйти в новую жизнь? На мгновение вопрос ввёл её в растерянность. Глаза забегали туда-сюда, и голос дрогнул. — Д-да... И ответ стал ему облегчением. Их лбы соприкоснулись, как и кончики носов. Ибрагим произнес полушёпотом: — Я найду способ забрать тебя. Обещаю. — Я верю... Снова на душе стало так приятно и тепло, что Хюррем забыла, о чём мыслила изначально. Даже упустила момент, когда они пришли на место. Лишь голос Валиде Султан вывел из забвения. — Ах, мои прекрасные внуки! Полина вздрогнула, когда женщина забрала из ее рук Мехмеда и похлопала глазами, будто впервые видела покои с присутствующими.«Ничего себе ушла в себя. Как мы здесь оказались? Только вроде по коридорам шли...»
Фирузе приметила растерянный вид Хюррем, поэтому наклонилась и прошептала над ухом: — С тобой всё хорошо? Рыжеволосая вздрогнула вновь. И неуверенно ответила: — Д-да... Простите, задумалась немного. Фирузе кивнула, не став ни о чём расспрашивать и перевела взгляд на мать Султана, что миловалась с внуками. Краем глаза персиянка так же приметила Хатидже Султан в стороне, вид которой был понурый. Хотела было подойти и поинтересоваться в чём дело, однако остановил громкий возглас: — Шах-и-Хубан Султан Хазретлери! Двери распахнулись, и внутрь уверенной походкой прошла молодая девушка, чей взгляд мог пробрать до мурашек. Тёмные как ночь волосы струились по плечам волнами, а синее платье со шлейфом придавало образу строгости. Шах окинула всех взглядом и остановилась на матери, которая тепло ей улыбалась. В обледеневшей душе что-то тронулось, отозвавшись чем-то приятным. Такого она не ощущала давно... — Доченька, как же мы тебе рады! Хафса заключила Шах в крепкие объятия, почувствовав осевший холод с улицы с нотками жасмина. — Я тоже матушка. Очень соскучилась по вам. Девушка отстранилась от матери и перевела взгляд на Фирузе. Персиянка сделала почтительный поклон. Шах чуть склонила голову, словно изучала и наконец-то произнесла: — Фирузе, верно? Приятно с тобой познакомиться. Слышала брат очень дорожит тобой, — и как бы невзначай добавила. — Даже Махидевран выслал. После этих слов возникло лёгкое напряжение. Валиде Султан готовилась вмешаться, перевести тему, но Фирузе сглотнула ком в горле и ответила: — Мне тоже приятно... Напоследок мазнув взглядом по персиянке, Шах обратила внимание на детей и снова натянула широкую улыбку. — Слава Аллаху я увидела своих племянников! Какие же они большие уже! Поцеловав каждого, госпожа посмотрела на сестру, стоящую со сложенными на груди руками. Хатидже не скрывала своего недовольства, что лишь позабавило Шах Султан. — Сестра, ты не рада мне? Мы с тобой столько не виделись. Хатидже выдохнула, опустив напряжённые плечи и поджала губы на несколько секунд, а затем выдавила подобие улыбки. — Конечно рада. Ночами не спала всё тебя ждала. Шах ухмыльнулась, пока остальные сдержали короткий смешок. — Мне это льстит.«Встретились значит как-то две змеи... Не нравится мне что-то её приезд.»
— Ладно. Полно вам. Дорогая, как там твой муж? — Валиде всё-таки решила перевести разговор в другое русло. На какой-то миг улыбка исчезла с лица девушки, что не скрылось от Хатидже и та усмехнулась, но Шах-и-Хубан быстро вернулась в прежний настрой. — Отлично. Он отправился к Повелителю. Я тоже думаю к нему пойти. Соскучилась. Тем более я не наблюдаю здесь Мустафу. Где он? — для достоверности слов, госпожа повертелась по сторонам. — Он неважно себя чувствует. Навестишь его потом сама. Но на самом деле мальчика сразила печаль по матери, и он упрямо отказывался покидать покои, а так же есть. — Надеюсь ничего серьезного? Валиде заверила: — Нет-нет. Лёгкое недомогание. Фирузе и Хюррем переглянулись, и это мгновение сказало о многом.«Надо будет тоже навестить. Расклеился пацан.»
— Хорошо. Пойду значит сейчас к брату, — искоса посмотрев на сестру, Шах продолжила. — Может Ибрагима встречу. Поздравлю с новой должностью. От глаз не скрылось, на сколько сильно напряглась Хатидже, а вместе с ней Валиде, что кинула младшей дочери укоризненный взгляд. Шах никак не отреагировала. — Возвращайся потом сюда. Нам о многом нужно поговорить, — подытожила Хафса. — Конечно, матушка, — склонилась девушка и ещё раз оглядев всех исподлобья, покинула покои. Разнёсся вздох облегчения. Хатидже держалась слишком долго и с уходом сестры сдалась, невзирая на посторонних. — Валиде, вы видели?! Она открыто провоцировала меня! Не знаю, как с ней под одной крышей жить. Девушка заходила из стороны в сторону, пока Валиде потёрла переносицу. — Хатидже, прошу тебя не начинай. Тем более при рабах! Успокойся.«Вот уж спасибо. Напомнила место.»
Фирузе стало неуютно. Особенно задели слова женщины, и поэтому персиянка приняла решение отправиться к себе. — Валиде, с вашего позволения мы пойдём. Ничего не ответив, Хафса дала согласие кивком головы. Когда двери за спинами захлопнулись, краем уха они услышали, как мать и дочь продолжили разговор. — Видимо, госпожи не в лучших отношениях, — посмотрев на дверь, сделала вывод Фирузе.«Не то слово. Ещё акцент на Ибрагиме и Махидевран сделала. Вроде бы ничего такого не сказала, но задела. Не поубивали бы с Хатидже друг друга.»
***
— Ты уверена? — Да точно тебе говорю! Сама посуди: каждый день она с ним, а родила двоих только. Не наводит на мысли? — Дааа... Не может больше? Шах Султан заставили остановиться перешёптывания девушек в ташлыке, нарочито громко для чужих ушей. Жажда узнать, о чём они толкуют речи, подтолкнула госпожу подкрасться ближе, пока хатун ее не заметили. — Не честно это. Мы тут для чего? — Ты права. Кто-то из нас вполне может родить Повелителю ребенка, а то и нескольких. — О чём сплетничаете? Шах долго не выдержала и решила дать о себе знать. Девушки вздрогнули, как одна и обернулись с глубоким поклоном. Одна из них подняла голову. Уверенно начала: — Госпожа, простите, но мы негодуем. Валиде Султан больше не готовит наложниц для Повелителя. Лишь Фирузе Султан его посещает, вот только детей ему больше не родила. Множество красивых, здоровых девушек томятся в этих стенах, желая увидеть светлый лик государя. Шах Султан перебила взмахом ладони. — Достаточно. Я поняла, — а затем сократила расстояние, опасно возвысившись. — Больше чтобы я подобного не слышала. — Как прикажите, госпожа... Госпожа довольно улыбнулась, выстраивая в голове некий план и отправилась дальше. Коридор за коридором оставался позади, пока она не вышла на золотой путь. Сердце на миг замерло, после начав биться быстро-быстро с каждым новым шагом. Не дойдя до покоев Султана, девушка остановилась, взглянув на кабинет Великого визиря. Внутри заныло нечто глубоко закопанное. То, что она старалась больше не выпускать, не вспоминать. Но вот некий порыв заставил дёрнуться в ту сторону... — Его там нет. Шах чуть не вросла в мрамор от пробравшего страха. Резко развернулась, вклинившись злым взглядом в мужа. — Лютфи, не смей больше так появляться! Я должна слышать твоё приближение! Мужчина покачал головой, растянув губы в улыбке. — Чтобы я не заметил то, что не следовало? Не рвитесь к тому, от чего сами убежали. Шах почти незаметно сжала и разжала кулаки. Губы сомкнулись в тонкую полоску, от подступающего гнева. Сквозь зубы девушка ответила: — Не смей учить меня. Статусом не дорос. На том госпожа двинулась к покоям брата, грубо толкнув мужа плечом. Тот лишь горько усмехнулся.***
Полина приоткрыла слегка дверь и взглянула в образовавшийся проём. На кровати возвышался небольшой бугорок, накрытый одеялом, а затем аккуратно скользнула внутрь. — Мустафа, — позвала она полушёпотом, усевшись на краю кровати. — Это я. Огонёк. Рыжеволосая коснулась плеча, и мальчик развернулся, начав тереть глаза. Волосы торчали в разные стороны, а на коже остались следы от сна. — Огонёк, ты выздоровела? Девушка улыбнулась. — Да, — однако после улыбка исчезла, и девушка обиженно надулась. — Но честно, я расстроена... Мустафа приподнялся на локтях и с беспокойством спросил: — Почему? — Мне сказали ты не ешь ничего. Даже не вышел любимую тётю встретить. А она так хотела тебя увидеть... Хюррем укоризненно покачала головой, а Мустафа стыдливо опустил глаза. — Она сильно расстроилась? Полина придвинулась ближе и заключила шехзаде в объятия. — Совсем нет. Но всё может быстро измениться, поэтому сейчас ты поешь, пойдешь поведаешь тётю и всех, всех, всех. Особенно братик и сестричка скучают. И следующий вопрос Мустафа задал с надеждой: — Правда? Полина ответила твёрдо: — Правда.***
Разговор с братом приподнял настроение. Шах Султан вышла из его покоев без прежнего напряжения, однако на смену ему мощной волной прилило волнение, ведь навстречу шёл он. Ибрагим замедлил шаг, разглядев на пути госпожу. Паргалы так не хотел с ней пересекаться, что с утра пораньше отправился сначала по государственным делам, а затем в свой дворец, чтобы проконтролировать ремонтные работы. Но их встреча была лишь вопросом времени. Как бы он не бежал, она рано или поздно состоялась бы. Осталось держать безразличный вид. — Госпожа, — поклонился мужчина. — Как прошла дорога? Шах глубоко вздохнула, и уголки губ дёрнулись. — Ибрагим, рада тебя видеть. Путь мой был лёгким, — после чего оглядела грека с интересом. — Ты сильно изменился с нашей последней встречи. Новая должность пошла тебе на пользу. Кстати, поздравляю тебя. Не все могут забраться так высоко за короткий срок. На это требуются долгие годы. — Благодарю, госпожа. Раз у вас всё хорошо, то я пойду. Дела государства ждут. Паргалы хотел как можно быстрее скрыться, но Шах-и-Хубан не была намерена так быстро прерывать разговор. — Я, кстати, к Махидевран заехала. Говорит, ты отказался от нее и Мустафы... Ибрагим чуть было не закатил глаза. Вовремя сдержался и спокойно ответил: — От шехзаде я не отказывался. Как оберегал, так и оберегаю дальше. А вот госпожа натворила дел и теперь несёт заслуженное наказание. Прошу прощения, мне правда пора. На том Ибрагим откланялся, оставив Шах с буйством противоречий. Девушка прикрыла глаза на несколько секунд, а после отправилась в гарем.***
Хатидже Султан ходила из одного угла покоев в другой, словно зверь в клетке, потерявший покой. С приездом сестры девушка стала более беспокойна, но ещё хуже раздражительнее. — Гюльфем, что же делать? Снова она будет давить на мои раны! Я не выдержу! Гюльфем не представляла, какие слова подобрать правильнее. Казалось, ничего уже не могло вселить спокойствие госпоже, но она попыталась: — Госпожа, важно сохранять спокойствие и не давать слабину. Просто игнорируйте выпады Шах Султан. Безразличие - самое лучшее оружие. Сестра Султана протёрла покрасневшее от напряжения лицо ладонями. — Это очень сложно. Особенно, когда прошлое перед глазами. Если она снова попытается Ибрагима... Но Гюльфем перебила: — Даже если так, то он не поддастся. К тому же есть девушка, которую... — она осеклась, прикусив губу. Не хотела лишний раз сыпать соль на рану. Хатидже обречённо ответила: — Этой хатун не тягаться с сестрой. Шах пойдет напролом, ты же знаешь. — Да вот только замужем она. О чём речь? Госпожа, не накручивайте себя. Лучше принесу вам чай. Сестра Султана ничего не ответила. Лишь села на тахту и положила голову на спинку.***
— Как же ты похорошела, милая... Валиде Султан погладила дочь по щеке, любуясь, но Шах, чувствуя неловкость, мягко увернулась. — Стремлюсь быть как вы. Довольная Хафса легко похлопала девушку по плечу и в шутку приметила: — Да вот только внука или внучку ещё не наблюдаю. Шах-и-Хубан напряглась всем телом, ведь мать затронула неприятную ей тему. — Значит не время ещё. Я не тороплюсь, — выдавила из себя госпожа. Валиде стала более серьёзной и продолжила гнуть линию дальше: — Вот только годы тебя ждать не будут. Дети - это прекрасно. Вспомни своих чудесных племянников. Шах еле заметно передёрнуло. Она не желала детей. Тем более от мужчины, что был ей противен. Поэтому после первой и последней ночи с ним выпила отвар от нежелательной беременности. С тех пор не подпускала к себе Лютфи. — Что мы всё обо мне? Скажите, лучше, как вы? — У меня всё отлично... В этот момент в покои прошла Садыка, что несла госпожам шербет и, как было ей наказано ранее, подлила в стакан Валиде яд... — Кстати, я подумала может брату тоже вечером стоит отвлечься от всех государственных дел? Валиде смутилась: — Что ты имеешь в виду? — Допустим, отправить к нему наложницу... Я прекрасно знаю и помню, что вы приверженица традиций, но покои брата посещает лишь одна Фирузе. А у нас только двое наследников... И не успела Хафса задуматься, как неожиданно Садыка уронила стакан, от чего госпожи вздрогнули. — Простите, я сейчас быстро уберу! Виктория засуетилась. Женщина же мягко сказала: — Ничего страшного, — и обратилась к дочери. — Такая хорошенькая. Однажды спасла Мустафу и Мехмеда из пожара. А Шах ответила, совсем не думая: — Может отправить ее? Проверенный человек всяко лучше. Валиде Султан призадумалась, словно взвешивала все за и против. И склонилась в положительную сторону. — Ты права. Устоявшиеся порядки должны соблюдаться. — Вот только лучше сделать всё тайно, чтобы без лишних волнений.***
Вечер наступил достаточно быстро, и в гареме начался праздник. Лилась музыка, танцевали девушки, развлекая этим султанскую семью, столы были напичканы вкусностями. Можно было смело забыть о всех переживаниях и отдаться всецело моменту, как и сделали все. Даже Мустафа не вредничал, а довольно улыбался, что радовало Валиде Султан. Вот только Хатидже ощущала себя неуютно, сидя напротив сестры. Шах, казалось, не замечала настроения девушки. Поедала сладости, покачиваясь в такт музыке и болтала с матерью. Это стало открытием для Полины, что сидела неподалеку.«Так непривычно видеть ее такой... Шах сплошная тайна. И даже интересно ее разгадать.»
В этот момент краем глаза рыжеволосая заметила Нигяр в дверном проёме, что махнула ей головой, мол, подойди. Хюррем посмотрела на Фирузе, которая была увлечена разговором и поднялась.«Хмм... Что ей понадобилось?»
Нигяр ожидала ее за дверьми. Как только вышла девушка, то посмотрела по сторонам и приблизилась. — Что такое? Калфа взяла ее ладони и что-то в них вложила. Прошептала: — Это от Ибрагима Паши. Только ничего не говори мне сейчас! Иди. Я прикрою, если что. И не переживай. Вижу всё, понимаю. Тайну в могилу с собой унесу. От шока Полина не могла сообразить адекватный ответ. Нигяр принялась подталкивать ее прочь и когда рыжеволосая оказалась в безлюдном коридоре, то пришла в себя и раскрыла свёрток в ладонях.«В саду, где то самое дерево.»
Руки задрожали и в голове забегали мысли.«Ничего себе... Как сердце то быстро бьётся. Не остановилось бы. Так-так... То самое дерево. Это с которого я грохнулась ему в ноги? Символичное место. Надо только быстро. Чтобы не заметили.»
Дрожа от волнения, Хюррем побежала в покои тепло одеваться, а уже совсем скоро выбежала в сад, вдохнув морозный воздух. Контраст почувствовался мурашками по телу. Рыжеволосая передвигалась по тропинкам быстро, оглядывалась по сторонам, слышала хруст снега под ногами.«Не заблудиться главное. В тёмном саду страшновато.»
И не возникло вопроса почему он ее позвал. Хюррем сорвалась, не думая и очень скоро увидела его очертания в свете луны. На вид Ибрагим казался невозмутимым, вот только сам переживал не меньше. Ему очень сильно хотелось увидеть ее вдали от посторонних глаз, в тишине, насладиться временем вместе. Ведь когда ещё предоставится такой шанс? — Великий визирь. Полина поклонилась, тяжело дыша от быстрой ходьбы. А Паргалы улыбнулся и подошёл ближе, накрыв тёплыми ладонями ее прохладные. — Без титулов. Наедине для тебя я просто Ибрагим.«Мама родная, коленки трясутся!»
Хюррем подняла на него взгляд, и глаза красиво заблестели благодаря лунному свету. — Хорошо, просто Ибрагим, — голос немного дрогнул, но не испортил впечатления. Ибрагим коротко рассмеялся, а Хюррем улыбнулась.«Вот так-то я его!»
— Не против, если я украду тебя ненадолго? И Полина ляпнула без задней мысли: — Да пожалуйста. С тобой хоть на край света! Прикусила язык.«Я это вслух сказала? Ужас. Нельзя мне на свидания без успокоительного ходить.»
Мужчина потянул ее за руку, и они побрели по тропинке вглубь сада. — Я запомнил.«Мы. Идём. За. Руки. Дыши, Хюррем.»
Ибрагим поглядывал на неё искоса, прекрасно заметив смущение, от чего самому стало приятно и в некоторой степени неловко. — Расскажи больше о себе. Где родилась знаю. Но... Что тебе нравится, например? И снова роль сыграла импульсивность. — Ты, конечно!«Да ну на... Пристрелите меня, пожалуйста.»
Паргалы снова рассмеялся, а вот рыжеволосая сгорала со стыда от жара, что разливался по телу из-за волнения. — Ты полностью оправдываешь свое имя.«Ага. Шут персональный. Ну хоть это не вслух сказала.»
Они остановились напротив скамейки, которую мужчина принялся очищать от снега, пока Полина заговорила: — Я волнуюсь просто. Неожиданно всё. Да и не приходилось раньше... Ибрагим уселся на скамейку и внезапно схватил Хюррем за руку, потянув на себя. Девушка упала ему на колени, пока сердце чуть не выпрыгнуло из груди. — Не переживай. Я всё понимаю. Паргалы прикоснулся к ее волосам и провёл по ним ладонью, любуясь чертами лица. Полина забыла как дышать, когда почувствовала прикосновение не шее и в следующий миг мужчина притянул ее ближе, накрыв губы мягким поцелуем. Всё внутри задолжало от нового чувства, что разлилось приятной волной. Его губы двигались плавно и рыжеволосая отвечала ему робко, неумело, как могла. Он учил на себе. Ибрагим нехотя отстранился и сжал Хюррем в объятиях, уткнувшись в шею. Глухо признался: — Я люблю тебя, Хюррем... И словно вечность прошла до ее ответа. — Я-я... тоже... Их словам были свидетелями луна, звёзды и тень, что ускользнула так же быстро, как появилась...