«Любовь... Оно и правда прекрасное чувство. Теперь я знаю, что это такое.»
Веки дрогнули, и Ибрагим распахнул глаза, сразу столкнувшись с задумчивым взглядом любимой, что была так прекрасна в первых лучах солнца. Паргалы прикоснулся к ее волосам, и девушка вздрогнула, стремительно вернувшись из мира неизвестных ему мыслей. — О чём задумалась? Рыжеволосая подарила ему нежную улыбку. — О том, на сколько сильно я тебя люблю, что хочется обнять до хруста костей, — проговорила честно, на одном дыхании, однако нахмурилась.«Прозвучало не очень романтично.»
Однако Ибрагим рассмеялся и протянул Хюррем к себе, уткнувшись в шею. — Силёнок не хватит. Но мне приятно, — промурчал он и прикусил нежную кожу, после чего поцеловал место укуса. Девушка прикрыла глаза, пока география поцелуев начала расширяться. Грек опустился к ключице, а после к груди, на которой уже хранились его отметины. Хюррем запускала пальцы в темные волосы, прогибалась в пояснице, потому что тело особо остро реагировало на манипуляции мужчины. Ладони Ибрагима блуждали по стройным ногам, пока сам он спускался всё ниже и, когда горячий язык коснулся самой чувствительной точки, рыжеволосая дрогнула, как от удара и громко застонала. В висках начало пульсировать. Хюррем извивалась в своем собственном ритме. Сжимала простынь в кулаках, хватала ртом воздух. Но неожиданно Ибрагим отстранился,накрыл своим телом, словно хотел отгородить от всего вокруг, ладони властно сжали бёдра, и он вошёл неожиданно резко, выбив воздух из лёгких. С губ сорвался громкий возглас наслаждения с примесью боли. Рыжеволосая пальцами впилась в его спину, ногами обвила талию, словно пыталась вжать в себя сильнее. Огненная волна страсти накрывала с головой. Этот раз не был похож на предыдущие. Визирь с силой толкался в ней, мял ягодицы до красных отметин, пока она оставляла царапины на его спине и плечах. Хюррем слышала его приглушённое рычание возле уха, тело содрогалось от приятных спазмов, и мужчина чувствовал, как подрагивал в преддверии той же волны. Паргалы жадно завладел ее губами, толкнулся последний раз и излился в нее. Ибрагим прижался лбом ко лбу девушки. Их тяжёлое дыхание смешалось, сердца бились в бешеном темпе. Грек нежно коснулся ее губ и перевернулся рядом на спину. Хюррем лежала неподвижно, чувствуя, как по телу разливался приятный жар удовлетворения. Визирь взглянул на нее и заботливо убрал пряди волос с лица. — Ты как? Полина выдохнула и засияла блаженная улыбка. — Прекрасно. Рыжеволосая придвинулась и положила голову на мужскую грудь. Ибрагим приобнял ее, начав водить пальцами по плечу. Воцарилось уютное безмолвие. За окном солнце давно заняло свое место на небе и теперь светило особенно ярко. Но умиротворение нарушила внезапно пришедшая в голову Хюррем мысль, которую она решила озвучить. — Ибрагим. — Ммм? — лениво отозвался он. Полина приподнялась и внимательно взглянула на грека, на что он вопросительно глядел в ответ. — А... Когда ты объявишь, что женился?«Вот честно, я вообще не хочу, чтобы кто-то знал. Ну... кроме Фирузе Султан, конечно. Вот только тайное рано или поздно становится явным и непонятно, чем может обернуться молчание. Думаю, не тянуть лучше.»
Паргалы тяжело вздохнул. Он совсем не думал о возможных последствиях своего поступка, но дело сделано и ничего не изменить. — Нужно время, — Ибрагим прикоснулся к щеке рыжеволосой. — Не забивай голову. Я сам всё решу. Хюррем поцеловала его запястье и в этот момент в покои постучали. Оба вздрогнули, и в страхе девушка упала на подушку, прикрывшись одеялом. Ибрагим судорожно нашел что надеть и осторожно приоткрыл дверь, чтобы пришедший не увидел чего-то лишнего. — Чего тебе? — недовольно рыкнул визирь на прислужника. Склонив голову, мужчина ответил. — Паша, мы нашли человека, что организовал покушение на вас. На мгновение Паргалы опешил, однако быстро собрался с мыслями и коротко произнес: — Жди. Одним махом Ибрагим захлопнул дверь и принялся немедленно приводить себя в нормальный вид, пока Хюррем наблюдала за ним широко распахнутыми глазами. Она все слышала... — Какое ещё покушение?! Грек замер, а вот рыжеволосая выбралась из кровати, завёрнутая в одеяло, вот только слегка запуталась и чуть не поцеловалась с полом. Вовремя ее схватил Паргалы. Ободряюще сжал плечи и тепло улыбнулся. — Не переживай. Это случилось по дороге из Анатолии. Но как видишь я жив и здоров, слава Аллаху, а виновник пойман. Полина пристально осмотрела мужчину и конечно не нашла ничего подозрительного. — Ну хорошо... Ибрагим заключил девушку в объятия и оставил поцелуй на шее. — Как бы мне не хотелось, но придется расстаться до вечера. Люблю тебя, моя госпожа, — и довольно улыбнулся, потому как рыжеволосая засмущалась от такого обращения. — И я тебя... Ибрагим не стал задерживаться, чтобы не терзать себя и Хюррем. Быстро покинул покои, где в коридоре, как и говорилось, его ожидал прислужник. — Мерзавец в темнице, надеюсь? Слуга протянул руку в сторону лестницы. — Пойдёмте. Паргалы сразу почуял неладное, однако решил не возникать и отправился за мужчиной. Прислужник вывел его на улицу, а затем прошел на задний двор в то место, где обычно никто не появлялся. Там визирь увидел ещё несколько своих стражей и нечто белое на земле, а когда приблизился, то понял, что это было тело, завёрнутое в покрывало. Без слов Ибрагим догадался. — Открой лицо, — приказал он. Никто не ослушался, и взору грека предстало знакомое, кроваво-синее лицо Ахмеда Паши... Неосознанно ладони сжались в кулаки. — Кто убил? — цепкий взгляд скользнул по мужчинам. — Неизвестно. Мы уже нашли его таким. К тому же, у него оказался отрезан язык... — Значит есть кто-то ещё... — заключил Паргалы и резко ударил кулаком в стену. — Проклятье! Обыщите его дом. Допросите родных и прислугу. Выясните, с кем он общался. Должно что-то найтись...***
— Фирузе, смотри как я могу! Старший наследник лихо размахивал игрушечным мечом, с гордостью демонстрируя свои навыки персиянке и брату с сестрой, которые пока не очень понимали, что происходит. — Молодец, Мустафа! Ты настоящий, бравый воин, — девушка похлопала в ладоши, даря мальчику ласковую улыбку. — Вот Мехмед подрастет, и я его тоже научу! Будем вместе врагов побеждать! Фирузе не смогла скрыть, на сколько приятно ей было слышать эти слова. Госпожа протянула руки для объятий, и Мустафа без колебаний юркнул в них. — Обязательно. Я не сомневаюсь. Фирузе погладила мальчика по спине, в очередной раз убеждаясь, что с каждым днём он становится для нее всё роднее. И она искренне желала, хоть на долю секунды компенсировать ему отсутствие в жизни матери. — Жалко только огонёк не видит, — Мустафа отстранился и внимательно взглянул в глаза персиянки. — Почему она ушла? Фирузе растерянно сжала губы, судорожно раздумывая, как бы правильнее преподнести информацию шехзаде. — Одному человеку помощь понадобилась, вот я ее и отправила к нему... Ты обязательно увидишь ее ещё. По выражению лица было понятно, что даже в силу возраста, мальчик не особо охотно поверил. — Ну лаадно...— Мустафа тяжело вздохнул и раздосадованно развел руки. — Ой! — Фирузе резко поднялась, потому как неожиданно вспомнила. — Мы же к Валиде собирались! — но во время сборов Мустафа отвлёк ее, решив поиграть. — Пойдёмте скорее! Она нас заждалась, наверно! Взяв детей в охапку, персиянка помчалась к выходу, а следом старший шехзаде. Так они спешили по коридорам, пока внезапно не столкнулись с Шах Султан. Как всегда, госпожа держала прямую осанку, смотря свысока холодным взглядом. Даже при виде детей он не потеплел. Девушка лишь натянуто улыбнулась. — Куда же вы так спешите? Словно пожар случился. Мустафа лучезарно улыбнулся и обнял Шах-и-Хубан. — Тётя, мы к Валиде идём. Она нас пригласила. Шах быстро провела ладонью по волосам ребенка, без особых чувств и постаралась мягко отстраниться. — Как здорово. Она станет ещё счастливее, увидев вас, — госпожа бегло оглядела Фирузе, что достаточно напряглась, но держала приветливый вид. Почему-то рядом с сестрой Султана ей было неспокойно. — Фирузе, смотрю с детьми ты одна. Где же служанки, чтобы помочь? Да и помнится, с одной ты почти не расставалась. Она провинилась чем-то? Фирузе втянула воздух, смотря на явно издевающуюся ухмылку собеседницы. — Не беспокойтесь. У них пока другие поручения, а здесь я справляюсь прекрасно сама. Шах выгнула бровь, показывая явное недоверие и хотела что-то ответить, но неожиданно послышался голос за спиной: — Сестра, а ты, я вижу, так и не разучилась совать нос в чужие дела. Шах-и-Хубан сжала ткань платья и повернула голову, встретив насмешливый взгляд Хатидже. — Прям как и ты. Мы просто беседовали. Фирузе чуяла, что ничем хорошим этот разговор не закончится, поэтому поспешила вмешаться. — Хатидже Султан, мы как раз шли к Валиде. Может, составите нам компанию? Хатидже вполне искренне улыбнулась. — С радостью. Хотела тоже ее навестить, — после девушка повернулась к Шах, на лице которой больше не было эмоций. — Прости, сестра, мы вынуждены тебя оставить. Когда девушка осталась одна в коридоре, то едко прошептала: — Катитесь подальше. Махнув подолом платья, Шах-и-Хубан помчалась по коридорам дворца, желая как можно быстрее оказаться на свежем воздухе, однако по дороге столкнулась с Лютфи. Мужчина только открыл рот, чтобы что-то сказать, но госпожа перебила: — За мной! Уже в саду, скрывшись от посторонних глаз, Шах начала ходить из стороны в сторону, словно дикий зверь в клетке, пока недоумевающе за ней наблюдал муж. — Кто вас расстроил, госпожа? Девушка остановилась и глубоко вдохнула. — Известно кто! Хатидже, как обычно. Выскочка, надоела мне уже. Так и хочется высказать всё! Лютфи смекнул, что к чему и непринужденно ответил: — Так не держите в себе. Вредно. Пыл убавился, и Шах стала более спокойной. — Говорила же, что только ради Валиде молчу. Слово дала... — Значит терпите дальше. Госпожа лишь раздражённо повела плечом. — Всё, оставь это. Что там с Ахмедом? Лютфи как-то странно выдохнул и это заставило жену обратить на него пристальное внимание. — Устранили. Шах медленно подошла к нему, не сводя взгляда. — Но ты мне что-то недоговариваешь... Мужчина отвёл глаза в сторону, не выдерживая натиска госпожи. — Идиоты сначала просто язык ему отрезали. Отпустить хотели. Благо я вмешался. Только Ибрагим наверняка догадался, что Ахмед действовал не один. Начнет копать. Шах-и-Хубан закатила глаза и сжала переносицу, опустив голову. — Аллах, кто меня окружает? Ничего доверить нельзя... Лютфи осторожно продолжил: — Думаю, нам больше не стоит действовать радикально. Подойдем к делу тонко, осмотрительно. Госпожа выпрямилась и прищурилась. — У тебя есть план? Мужчина довольно улыбнулся. — Есть, госпожа. Отправим в его дворец нашего человека, а дальше...***
— Ай, дурачье! Шевелитесь быстрее! — Шекер-ага, завтрак ведь только прошел. До обеда далеко. Успеем! — Ты мне указывать тут вздумал?! Работай, говорю! Слыша недовольство поваров, Сюмбюль-ага аккуратно приоткрыл двери на кухню и взглянул одним глазом. Мужчины спешно мельтешили туда-сюда, и всех подгонял Шекер, что угрожающе размахивал ножом. Таким взвинченным мужчину евнух не видел давно. — Шекееер, какая муха тебя вдруг укусила? — задорно протянул Сюмбюль, перешагнув порог плавной походкой. Повар запричитал, махая руками: — Ой, не спрашивай! Дел по горло. Ничего не успеваем. Так ещё помощник один у меня пропал! Евнух воскликнул: — Как это?! Когда?! Почему сразу не сказал?! — Видимо сегодня. На кухне не появлялся. Никто его не видел. Шайтан, такой! Прости, Сюмбюль, в суматохе голова кругом! Пока евнух принялся отчитывать бедного Шекера, взгляд одного из поваров зацепился за нечто на полу около стола. Мужчина поднял склянку, которая была наполнена меньше, чем наполовину неизвестным веществом. — Шекер-ага, смотри, что я нашел. Мужчины замолкли и обратили внимание на повара. — Что это? — Не знаю. Нашел около стола. Там как раз постоянно Зюмлют место занимал. Пропал который. Сюмбюль приказал: — А ну дай сюда! Евнух покрутил склянку в руках и спрятал в поясе. Появился весомый повод заглянуть к Великому визирю...***
Звонкий, детский смех разливался по покоям Валиде Султан на пару со взрослым. Шехзаде Мустафа снова резвился, веселя присутствующих. Садыка, как полагается, стояла в стороне и наблюдала за всем исподлобья. Подобная атмосфера заставила ее опустить взгляд на запястье, где хранился рисунок, напоминающий,***
Спустя два часа
Как на ладони перед ней расстилалось море, по которому кое-где плыли куски льда. На берегу уже сошел снег, и вода омывала без того холодный песок. Шелест волн ласкал слух, и, в целом, обстановка дарила ощущение свободы, а чувство защиты вселял человек рядом, что держал за руку. Они стояли на небольшом утесе, оставив позади себя лес, дворец и титулы. Просто мужчина и женщина. Хатидже слегка повернула голову, чтобы видеть профиль Рустема. Он смотрел вдаль расслабленно, даже в некоторой степени мечтательно. Губы тронула улыбка. Она ведь совсем не заметила, как этот мужчина занял место в ее сердце и мыслях, вытеснив оттуда другого без возможности вернуть на круги своя. Она была счастлива, но, увы, ненадолго. Замужество висело над головой клинком, что отрежет ее от себя прежней. — Об этом месте ты говорил? Тогда... зимой... Тихий голос заглушил шум волн, однако даже ее шёпот он услышит из тысячи. — Об этом. Здесь на некоторый миг можно забыть кто ты есть. Подумать о многом. Помечтать. Хатидже опустила взгляд на землю и робко спросила: — О чём ты мечтаешь? Рустем развернулся, несколько секунд выдерживал паузу, смотря на госпожу взглядом, что вызывал в ней трепет и поднес ее ладонь к губам. — Видеть счастливую улыбку на вашем лице, радость в глазах. И никогда не видеть слез. Если вы печальны, то я становлюсь самым несчастным человеком на Земле и желаю уничтожить того, кто хоть на миг заставляет вас страдать. Хатидже ласково коснулась колючей щеки и провела пальцем, пока сердце в груди билось особенно быстро. — Я ценю это. Ты стал мне очень дорог. Кто знает, если бы я не встретила тебя, то в каком состоянии была бы сейчас? Рустем, ты спас меня. Но...— девушка осеклась, в горле образовался ком, который она с трудом сглотнула. — Матушка поговорила с братом. Они решили через неделю устроить помолвку. Я не хочу тебя терять. Не хочу делить кров с другим. Не желаю называться его женой. Однако выбора нет... Мы обречены. Поэтому, пока я ещё здесь, то хочу как можно дольше быть с тобой, ибо после наши пути разойдутся навсегда. Он понимал всё сам и оттого становилось больнее вдвойне. Рустем любил ее как умел и наверняка неправильно... Но за дорогих сердцу людей он всегда держался до последнего. Здесь конюх тоже не желал сдаваться. — Госпожа, если я найду выход, то вы пойдете за мной? Хатидже горько усмехнулась, и в ее глазах поселилась такая ненавистная ему печаль. — Я уже ни на что не надеюсь, но если случится чудо, то да. Ты моя путеводная звезда. Рустем прикоснулся к волосам госпожи, в которых гулял ветер. — Я не оставлю вас. Никогда. Расстояние между ними стало на столько минимальным, что перехватило дыхание. И губы как-то сами нашли друг друга...***
«И почему день тянется так долго? Я со скуки умру...»
Полина медленно бродила по главному залу дворца и внимательно осматривала детали, пока слуги суетились, готовя всё к ужину. За окном уже сгустились сумерки.«Что я делала вообще сегодня? В библиотеку сходила, в саду погуляла, портниха с меня мерки сняла для новых платьев, порисовала чуть-чуть. Мда... Раньше о таком я только мечтать могла.»
С европейского стола взгляд скользнул на расписанные стены в том же стиле.«Лука, надеюсь ты уехал. Иначе начнется шоу.»
— Вижу ты оценила... — разнёсся бархатный полушёпот над ухом, и Хюррем дёрнулась всем телом от пробравшего страха. Позади оказался Ибрагим, чьего прихода она не услышала. — Не пугай так больше! Иначе вдовцом останешься! Глубоко дыша, девушка схватилась за область сердца, пока Паргалы обвил ее талию и прижал к себе, уткнувшись носом в пушистые волосы. — Прости. Не буду больше. Они простояли так молча несколько секунд и, придя в себя, рыжеволосая мягко отстранилась, поцеловав мужа в щёку. — Ты как раз вовремя. Стол только накрыли. Оба прошли к местам и уселись. У Полины образовался волнующий вопрос. — Что там насчёт покушения? Визирь совсем спокойно ответил: — Один из организаторов мертв. Ищем второго. Девушка замерла, перестав жевать. — Их было двое? — По всей видимости да. Но, как я говорил, не забивай голову. Найду никуда не денется.«Легко сказать. Волнуюсь же. По-любому какая-то крыса из совета дивана устроила.»
— Из Топкапы повар оказывается сбежал. Поймали быстро. Признался, что по приказу Махидевран вот уже несколько месяцев Фирузе Султан в еду противозачаточный отвар добавлял. Так бы меньше вопросов возникло, если бы он его на кухне не выронил. Полина удивлённо похлопала глазами. — А сбежал потому что госпожи нет больше? Грек кивнул. — Именно. Завтра допрос новый будет. Может ещё какую тайну выдаст. Хюррем покачала головой и проговорила тише, чем прежде: — Бедная Фирузе. Переживала так, что забеременеть больше не может, а тут вот что... Надеюсь, последствий никаких не будет. И с Махидевран уже не спросишь...«Интересно, чем он ещё меня удивит?»
И, словно прочитав мысли, Ибрагим снова внезапно заговорил: — На днях Повелитель на ужин явится. Полагаю, что с Фирузе Султан. Представлю тебя своей женой. Скрывать нет смысла, а лучше повода не предвидится.«Непредсказуемый мужчина.»
Сглотнув пищу, Хюррем ответила: — Хорошо...