fangs and wings

минхо за свою короткую по вампирским меркам жизнь успел повидать много существ. он встречался даже с бьякко и генко. но он никогда не видел ангела. крылатое существо, пахнущее надвигающейся грозой. его аромат непостоянен, он все время менялся и оставался непохожим на любые другие. этот вкус сбивал вампира с толку, он не мог представить его на своем языке. потому что запах, исходящий от человека, был и запахом его крови. на темных серых перьях крыльев алые запекшиеся пятна, местами поколеченные и грязные, они казались намного меньше своего истинного размера. правое крыло выглядело сломанным и дрожало вместе с незнакомцем. минхо инстинктивно прижал его к себе сильнее, аккуратно прикоснувшись ладонью к чужому затылку. хенджин в шоке осматривал оголенную спину темноволосового, боясь прикоснуться к разодранным, ранее пушистым конечностям. опомнившись, он хватает с журнального стола неубранную коробку с целебными средствами и вынимает уже знакомую лино мазь. — будет щипать, милый, потерпи немного, — просит фейри, мягко проведя пальцами ниже по позвоночнику, под основанием крыльев. парень кивнул, угукнув в плечо минхо и вжавшись в него сильнее. вампир почувствовал как хочет убрать руки хенджина, чтобы ангел не испытывал боль и не корчился в его объятиях. в голове снова бардак, и он жмурится, чтобы воздержаться от необдуманных действий. а незнакомец впивается в его руку и ткань одежды короткими когтями, чуть не сомкнув челюсти на его черном худи. хван старался как можно быстрее и аккуратнее размазать средство по незажившим ранам, которые начинали кровоточить лишь от одного неосторожного прикосновения, задевшего обсохшую корку. — больно, — с трудом выдавил из себя темноволосый, пряча слезы в районе ключицы вампира. старший неосознанно целует его в висок и медленно гладит по волосам, голова становится тяжелее, а мышцы напряженнее. — тише, ангел, потерпи, — минхо часто моргает, внешне, как обычно, спокоен, внутри — полнейший хаос. он чувствует себя сейчас живее людей, пока парень в его руках трется заплаканным лицом о его худак под плечом. если бы сердце хо билось, оно бы уже остановилось от превышенного лимита. но получается как-то наоборот. — я почти закончил, можешь немного расправить их? — осторожно спрашивает хенджин, отойдя на шаг. минхо думал, что руки ангела не способны были сжаться на его предплечье и кофте еще сильнее. он ощутил скользнувшую холодную струю по запястью. энергии у ангела катастрофически мало, он еще не успел восстановиться после первого исцеления фейри, оно требовало долгого и спокойного сна, но недостаточный осмотр и лечение сыграли свое дело, он не мог оставаться без сознания с такой болью. хенджин винил себя за это, следил как уставшее тело превышало чашу возможного, как слабые конечности собирали в себе последние частицы, чтобы раскрыться перед ним. и хван незамедлительно разгладил их мазью, ускорившись, чтобы парень держался в таком состоянии как можно меньше. его дрожь лишь усиливалась, а скулеж становился громче. минхо не мог не прикасаться губами к чужой коже и не водить рукой по волосам, пытаясь успокоить. на ангела это действовало обратным эффектом, но он продолжал хвататься за вампира как за единственное спасение в комнате. когда хенджин наконец убрал руки, он разрешил темноволосому расслабиться, и тот свалился бы на пол, если бы минхо не держал его. уставшие глаза, слабеющее тело и пропадающее сознание. на руках лино темноволосый снова отключился, перед этим, посмотрев ему в глаза с немой благодарностью. хенджин облегченно выдохнул. минхо не спал вторую неделю по своим биологическим часам. он лишь притворился спящим, отключив внимание на внешние раздражители, направив его на одно единственное существо в комнате, которое расположилось на диване, прямо напротив второго, на котором «спал» сам вампир, их разделял стеклянный низкий столик. глаза лино были закрыты, но он слышал любое малейшее изменение в запахе парня, любой неровный вдох и шуршание простыни под коленями. темноволосого уложили на живот, чтобы не задеть обработанные крылья, и тогда минхо смог разглядеть их поближе. от вида слабых конечностей хенджину хотелось рыдать, а вампиру — убивать. их рвали на части, их пытались сломать. если раньше ангел летал, то сейчас их способности под большим вопросом, хван обреченно мотал головой. минхо это бесило. очнувшись к позднему дню или раннему вечеру, лино направляет взгляд к источнику посторонних звуков с кухни. ангел продолжал мирно сопеть, упирясь щекой в подушку. слышались звуки тихой беседы и постукивания посуды. минхо ощутил как в горле сушит, это привело его в замешательство, он нахмурился. он выпил вчера утром целый пакет, его не могла мучить жажда. в носу все еще стоял запах пасмурной погоды, и он ощущался невероятно нежным и свежим, витал в воздухе вовсе не с улицы. вампир не хотел покидать это место, пока в нем находился ангел. минхо ловит себя на мысли, что захочет последовать за ним куда угодно, лишь бы дышать вкусом его существования. чистое удовольствие. — как вы оказались в перекрестке? — резко спрашивает вампир, падая в кресло у окна. сынмин у плиты шумно выдохнул. «начинается допрос». чонин, жуя печенье, не повел ни одним мускулом. серьезно настроенного минхо они видели не впервые, это норма, пока он не начнет выходить из себя. лино в ярости вызывает настороженность и режим самозащиты инстинктивно, сейчас же от него не веяло опасностью. вампир никогда не причинял зла своим друзьям, все давно привыкли к его холодной натуре. моменты вспышек гнева они заставали часто, минхо отличался от других «мертвых» существ особой эмоциональностью и чувствительностью, но за это его и приняли в стаю с теплыми объятиями. неординарное поведение и сама суть лино очаровала оборотней, и он до сих пор остается для них дорогим другом, за которого они готовы драть глотки с таким же рвением, как и сам вампир за них. — мы услышали вой. ни человеческий, ни волчий. истошный крик, от которого у меня мурашки пошли, и волосы дыбом встали. он был таким странным, будто я наушники на всю мощь врубил. звук из мозга. я думал, мы станем свидетелями убийства, — с печеньем во рту сказал чонин спокойным тоном. — мы на инстинктах сразу ринулись в переулок, даже не подумали, что будут последствия, это вообще в тот момент не волновало, — подключился сынмин, переворачивая блин на сковородке. казалось, о насущных делах говорят, если бы не появившиеся морщины на лбу минхо от нахмурившихся бровей. — окей, но как вам удалось вывести парня оттуда? там же семерка вампиров была, вас бы ваша лисья хитрость даже не спасла, — лино переваривает информацию, взмахнув рукой в вопросительном жесте. — в какой-то момент я думал, что мы сбежим оттуда без него, — холодным тоном отзывается сынмин, не сводя взгляда с плиты. минхо ощутимо напрягся. — сначала мы просто уворачивались, бегая от стены к стене. зрелище было жалкое, но, почему-то, это помогло, — чонин отпивает из стакана так, будто его содержимым был коньяк вместо молока, — пока мы прыгали туда-сюда, вампиры становились какими-то медленными. — мне показалось, что это из-за того, что мы отвлекли их от него, — сынмин поворачивает голову, встречаясь взглядом с минхо, — как говорил чонин, когда мы уже утаскивали парня оттуда, от него исходило сильное свечение. но его кожа начала светиться еще до этого, — ким снова отвернулся к плите, снимая блин и накладывая его на остальные в тарелке, — я поначалу не обратил на это внимания, решил, что парень дохрена бледный. но когда свечение потухло, его кожа была немного смуглее той, что я видел до. суть-то в том, что свечение усиливалось, пока мы отвлекали вампиров на себя. — он типа подзаряжался что ли? — спросил младший, поворачиваясь корпусом ко второму кицуне. тот кивнул. минхо переводил взгляд с одного на другого. — я так думаю, у него есть что-то, чем он может управлять в своем теле. и это может влиять на остальных так, как он хочет. — но, видимо, ему нужна для этого концентрация, — дополнил лино, опуская руки с лица на колени. весьма интересное создание попало к ним в руки. вампир неосознанно повернул голову в сторону коридора. драгоценное. минхо нуждался в литре, как бы сильно он не хотел остаться со спящим ангелом, три дня иссушили его горло, а запах ангела дразнил и чесал носоглотку. он под недовольные возгласы кристофера одолжил его ключи от мотоцикла, того самого kawasaki, который они обсуждали с остальными моделями этого производителя в день икс. крис провожал его с испариной на лбу, моля вампира быть аккуратнее с его малышом. минхо ухмыльнулся и отсалютовал ему, опустив защитное стекло черного шлема. ветер обдувал его износшийся за эти дни худак, все тело обвило привычным холодом, нос проветрило до основания, внутренности расправлялись от пронизывающей утренней свежести. влив в себя целый пакет из холодильника, хо вытер потекшие изо рта алые дорожки, его глаза по-кошачьи сузились от удовольствия, от утоления жажды. но минхо все еще чувствовал запах ангельского холода и грозы, засевшего у него под коркой. желание испробовать его клыками никуда не делось, как бы сильно и долго лино себя не осекал и не осуждал. он хотел попробовать его. но он не прикоснется к ангелу и мизинцем, если тот будет испытывать отвращение или неприязнь, после стычки с вампирами этого вполне можно было ожидать. и честно признаться, лино был бы не удивлен, если бы ангел не захотел его видеть, и это поставило бы точку на рвении прикоснуться к парню. хо поднес подушечки пальцев к губам, проведя указательным по нижней, вспоминая, как касался ими виска темноволосого, как провел ими по шее с целью успокоить. вампир тогда не соображал, что он вообще делает, мозг будто накрыло дымкой, он слышал лишь скулеж и чувствовал боль внутри от вида испытывающего боль другого. его желаниями были только обнять и защитить, успокоить и расслабить. хотелось уберечь. хотелось оказаться у перекрестка раньше, еще до лисиц, еще до этой катастрофы. минхо искренне желает, чтобы ангел смог летать. и он надеется, что увидит его полет. лино не смел прикасаться к крыльям руками, это было бы слишком болезненно для ангела. но он хотел ощутить их подушечками пальцев, хотел увидеть мощь, на которую они способны, паря в небе. это будоражило холодную кровь. закинув одежду в стирку, вампир принял душ. лень было намыливаться и растираться, поэтому он медленно почесывал участки кожи грубой мочалкой. волосы ополснул тропическим гелем для душа, пустой бутыль от шампуня валялся у его голых пяток. когда потеплевшее тело пахло цитрусовыми, а с волос падали капли на плечи, машинка, стиравшая белье, еще работала, и минхо решил скоротать время за уборкой в квартире. он пользовался ей не так часто, как обычный человек, у вампира нет нужды приходить домой, чтобы поспать одну ночь и утром уйти на работу. лино мог не спать неделями, его рекорд — месяц и пятнадцать дней. его бодрость и энергия поддерживаются благодаря питанию, если же он мало пьет, значит, будет много спать, таков баланс обычного вампира. протерев пыль с полок, вынеся мусор и аккуратно разложив чистые вещи в шкафу, минхо услышал писк из ванной, оповещающий о завершении стирки. последний штрих, и белье развешано на шаткой, но долгослужащей железной сушилке под лучами вечернего солнца, пробивающихся сквозь прозрачные белые шторки. тело обсохло, но волосы оставались влажными, минхо забил на это, надевая белую футболку с черной кофтой на молнии, в выборе штанов он остановился на синих спортивках adidas. прежде чем рвануть обратно в общагу, вампир заходит в супермаркет и звонит хенджину. — я в продуктовом, надо захватить что-то? — он впервые звонил фейри с таким вопросом. ему просто вспомнилось, что тот не смог унести с китайской ярмарки все, что хотел, поэтому решил купить для него и ангела что-то из сладкого. хван тараторил что-то по типу «на самом деле, все есть», «вроде, ничего не нужно», но под давлением вампирского молчания в трубке тяжело выдохнул и попросил фрукты и вафли. минхо скидывает в корзину три упаковки вафель с разными начинками, потому что хенджин забыл уточнить, какие именно он хотел. с фруктами та же песня, окинув взглядом все витрины под табличкой «fruits», минхо закатывает глаза и из каждой коробки берет по одному плоду. останавливается рядом с коробкой нектаринов и долго смотрит на них, решив взять чуть больше. лино понадеялся, что гибриды понравятся ангелу. покупки завершаются упаковкой пакетиков сухого капучино с шоколадной крошкой и двумя пачками мармелада, и вампир, устроившись с рюкзаком на мотоцикле и нацепив шлем, срывается с места. пока вампир занимался домашними делами и закупался едой, солнце уже закатилось за высотками сеула, освещая облака в небе красным пламенем, когда с противоположной стороны горизонта иссине-фиолетовым полотном наступала ночная тьма. у входа в общежитие его уже ждали кристофер с чанбином, докуривая ментоловые сигареты. вампир принципиально куксит нос, даже если его лицо не видно из-за стекла шлема. — как мило, жены меня встречают, — язвит парень, стянув защиту с головы и возвращая ее кристоферу. — не тебя, а кэсси, — поправляет старший, придерживая мотоцикл. — кэсси? — это мотик, хо, мотик, — хихикает чанбин, туша сигарету о козырек мусорки, и выкидывает ее, заходя в дом. минхо выгибает бровь, переводя взгляд на криса. — ты совсем сбрендил, старый волчара, — вампир ухмыляется, а крис нервно улыбается и прикрывает глаза, явно подавляя в себе желание придушить этого наглого кровососа, — он проснулся? — тон лино моментально меняется, как и выражение лица. — еще спит, но хенджин говорит, что с ним все в порядке, — кристофер замечает резкую перемену, и раздражение тут же растворяется в воздухе. когда минхо волнуется о ком-то, это не может не кольнуть старшему где-то под сердцем. он считал вампира милым, когда тот беспокоился о других. зайдя в дом, хо вдыхает уже знакомый и ни с чем не сравнимый ангельсикй аромат облачного ветра. в общаге привычная уютная суматоха, но явно пониженная в громкости из-за одного спящего ангелочка в коридоре. увидев его, все так же тихо сопящего и умиротворенного, плечи минхо расслабляются, а сам он бесшумно выдыхает, в чем по сути не нуждается. крис замечает даже это. оказавшись на кухне, их встречает хенджин с сияющей улыбкой. лино вручает ему черный рюкзак под хлопающие глазки фейри и подходит к плите, на которой жарилось куриное мясо с луком. смотрит на хвана и показывает «класс», тот снова ярко улыбается. на часах ближе к десяти, а компания только собирается нормально ужинать. хенджин предлагает вампиру сделать фруктовый салат из того, что он принес, и лино соглашается помочь. он думает, что проснувшись, ангел сможет сладко перекусить. пока волки с кицунэ объедаются куриными грудками, фейри и вампир, нарезают киви и бананы с остальными фруктами, только нектарин хо под вопросительный взгляд хвана убирает на подоконник, после чего хенджин со стонами негодования опустошает холодильник в поисках жидкого йогурта со вкусом манго, но так и не находит, жалобно смотря на лино. — может, молоком зальем? — с надеждой спрашивает вампир, отмахиваясь от мысли о том, что придется снова шпехать в магаз. — о, а это идея. у нас есть ирга, — оживляется фейри, чуть ли не с головой залезая в морозилку, и достает оттуда коробку с замороженной ягодой. — вы зелье варить собираетесь? — с набитыми щеками спрашивает джисон, и крис давит смешок, чтоб не подавиться грудкой. — смертельный яд от грызунов, а то в доме завелась одна квокка, от которой нужно избавиться, — минхо подмигивает, перехватывая ягоды из рук хвана, пока тот не заливается смехом вместе с волками и кицунэ, а хан с удивлением и негодованием смотрит на вампира, не сразу допирая до смысла сказанного, — сколько нам ждать потепления? — хо поворачивает голову к фейри, кивком указывая на содержимое коробки. — оу, ну, часа три? — прикрыв один глаз, прикинул хенджин немного сжавшись, будто старший начнет ругаться. — три? окей, — но младший забыл, что минхо не то, чтобы очень терпелив, ему просто плевать, сколько ждать, для него время текло на ином уровне. три часа по ощущениям как три минуты, будь он занят хоть делом, хоть бездельем. хо ставит ягоды рядом с мешком нектаринов и падает в кресло у окна, пока остальные продолжают трапезничать, а хенджин убирает посуду и нарезанные от фруктов кожицы. в момент минхо резко осознает, что что-то не так. он напрягает слух и возможности обоняния, чтобы проверить самочувствие ангела на расстоянии, но начинает хмуриться, осязанием чувствуя, что парень где-то на другом конце этажа, где личные комнаты и душевая. «как я не заметил?» вампир молча встает, не привлекая внимания, идет прямо по коридору, диван в гостиной ожидаемо пустует, простынь свисает, касаясь пола. взгляд лино цепляется за опавшее перо на полу, он подбирает его кончиками пальцев и боится сломать, боится, что растворится. на пальцах оно ощущалось как пушистая частица облака, холодной коже невероятно приятно соприкасаться с доказательством существования ангелов. но то, что у крылатого опадали перья вряд ли сулило чем-то хорошим, минхо боится, что все как раз наоборот. он стремительным шагом напрявляется в душевую, отчетливо определяя, откуда слышится специфический запах весеннего дождя. он стучится в дверь костяшками руки три раза, не слыша ни шипения воды, ни стонов боли. зато слыша запах и чувство тревоги. — я войду? — минхо по ту сторону двери не отвечают некоторое время, и он собирается уже толкнуть дверь самому, но ощущает движение за ней и убирает руку. тихий скрип, перед глазами парень без верха, в одних темных мешковатых штанах и с опущенной головой. за его спиной лино видит кончики поджатых крыльев, но сосредотачивает внимание на лице ангела. тот неожиданно кланяется, и лино выгибает бровь. — спасибо, что был рядом, — голос тихий и неуверенный, у минхо сперло бы дыхание, если бы он в нем нуждался. — все в порядке, — он касается чужой щеки, пальцами слегка надавливая на подбородок, побуждая выпрямиться и посмотреть на него, но ангел уводит взгляд, и внимание вампира привлекают покрасневшие кончики ушей. он невольно улыбается, — нужно благодарить хенджина. не болит? — минхо неохотно уводит руку, засовывая ее в карман, чтоб не чесалась желанием прикоснуться вновь. безуспешно, она зудит, но лино контролирует себя, неотрывно смотря в кофейные глаза, отражающие блики тусклой лампочки. — нет, совсем не болит, — чуть громче говорит парень, потирая пальцы перед собой от волнения и неловкости, — прекрасная мазь, если бы еще не такая адски жгучая… — бурчит, оттопырив губу, и брови ангела приподнимаются, когда он слышит приглушенный смех вампира в собственный кулак. — ты в этом доме уже четвертый день, а я так до сих пор и не знаю твоего имени, — минхо складывает руки на груди и хитро улыбается, явно пытаясь смутить собеседника. — ох, прошу прощения, я феликс, — он спохватывается и снова резко кланяяется, зажмурившись. у минхо приступ умиления, и он не осознает, что он, мать его, делает, когда снова прикасается к чужому подбородку и подходит на шаг ближе. ангел поднимает голову и смотрит на вампира снизу вверх, встречаясь взглядами. лино сносит крышу от его запаха, дождевой аромат озона сменяется ветром с лепестами сакуры, и минхо давит в себе желание закатить глаза от этого воздуха, который окружил и наполнил все его тело, впитался в кожу и остался течь теплым коктейлем морского бриза и капающего молока с языка удовлетворенного кота. глаза лино опускаются на губы феликса и он даже не пытается это скрыть, когда снова возвращается к двум кофейным бусинам. над веками у мальчишки вампир замечает веснушки и невольно выдыхает. с этим ангелом он слишком часто дышит. хо замечает и остальные веснушки, которыми укрыты щеки темноволосого, и проводит по ним большим пальцем той самой руки, которая должна была покоиться в кармане по его плану ненападения. — минхо. все пошло к черту. щеки у ангела горят розовым пунцом, но он не может отвести взгляда от гипнотизирующих глаз старшего. ноги феликса окаменели, припечатанные этими бездонными стеклянными очами. минхо проводит языком по верхнему ряду зубов и снова чувствует, как иссыхает. горло зудит, а в легких запах сакуры, и снова этот самообман мертвого организма в жажде. лино сыт, но хочется выпить. именно ангела. этот парень перед ним как дополнительная доза, в которой он (не) нуждается. вампир прикрывает глаза и опускает руку, но феликс не расслабляется, старший это чувствует. однако он удивлен, что не ощущает чужого страха или неприязни. феликс смотрит открыто, не прячется, не отходит назад, не убегает. и минхо выгибает бровь, кладя руку на бок. — не боишься? — нет, — ангел снова уводит взгляд, и опять лино не чувствует лжи в голосе, лишь смущение, милое и невинное. вампир тает по секундам. и это тупик. минхо снимает с себя кофту, оставаясь в футболке, и рвет ее заднюю часть наполовину, чтобы под неловкие возражения надеть ее на ангела, очень аккуратно, пытаясь не задеть еще не зажившие, уменьшенные в размере из-за ободранных участков, маленькие крылья. вампир аккуратно заключает чужое тонкое запястье в кольцо своих пальцев и ведет его на кухню, предварительно перед этим застегнув замок кофты до самого конца. встречают пару с широко раскрытыми глазами и приоткрытыми ртами. особенно хенджин. тот бросается вперед, спрашивая у парня, все ли с ним в порядке и как он себя чувствует, в ответ получая лишь слова о том, что ангел чувствует себя замечательно. феликс с поклоном благодарит фейри, и последний также с поклоном принимает благодарность. минхо видит в этом милую глупость или глупую милоту. темноволосый также поворачивается и к кицунэ, подходит и низко кланяется, говоря, что без них бы он и вовсе умер в тот день. сынмин ему кивает, волки и лисы также спрашивают о самочувствии и головной боли, так как парень проспал три дня в их гостиной. оказывается, у феликса болит спина, но он просит не беспокоиться об этом, а минхо косит на него взгляд, подавляя агрессивное желание прямо сейчас сделать ему расслабляющий массаж. кретин? походу. молча дергает ногой с того самого момента об упоминании дня икс. время близилось к часу ночи, кицунэ к утру на учебу, а волкам в студию, добывать средства к выживанию в современном мире. на кухне остается святая троица: фейри, вампир и ангел. ну, не совсем святая. — наши ягодки уже растаяли, — весело оповещает хенджин, ставя коробку на стол и поворачиваясь к феликсу, — хочешь фруктовый салат? тот кивает несколько раз и поджимает губу, снова от волнения. минхо наблюдает за ним, не упускает ни единой мелочи, и давно сдался сам перед собой. он не из тех, кто любит морить себя самообманом, признаться себе в том, что ангел чертовски, как бы парадоксально не звучало, привлекает и симпатизирует было легко. на том уровне, когда хочется облизать чужие губы, припечатать к стене и коснуться клыками нежной кожи на шее. и пить, захлебываясь в удовольствии тем воздухом, который феликс, сам того не осознавая, безвозмездно дарит вампиру. чтобы тот задыхался от своих собственных желаний. чтобы задыхался от запаха ночного тумана. лино за последний час в мыслях повторил фразу «это конечная» раз двадцать, если не больше. вампир отказывается помогать фейри и ангелу в заключительной части приготовления салата, и тогда бремя раздавливания ирги металлической ложечкой достается феликсу, потому что хван категорически запрещает тому прикасаться к ножам, и плевать ему было на возражения и доказывания о том, что ангелу двадцать два года. «двадцать два». просто минхо повесил еще один стикер в своей голове. у феликса очень милое выражение лица, когда тот сосредоточен, спокойное и сосредоточенное. вампир не может перестать любоваться его веснушками, особенно теми, что над веками. само очарование. хван делает последние штрихи, в большой чашке уже нарезаны фрукты и даже добавлен миндаль. он хвалит ангела за хорошую работу, отчего тот смущенно убирает тонкую прядь волос за ухо. «оу, это было мило». феликс добавляет щепотку сахара и размешивает сок ягод вместе с мякотью и молоком, после чего выливает его в чашу с фруктовыми нарезками. кухня, давно заполненная запахом свежих плодов, приобретает новый специфический аромат. хенджин перемешивает вкусно пахнущую сыворотку фруктов и, попробовав, блаженно стонет, незамедлительно подчерпывая еще и предлагая феликсу. у того глаза становятся шире и он удивленно смотрит почему-то сначала на вампира, потом на фейри, восклицая «вкусно!» «такой очаровательный. твою мать». они вместе ужинают в третьем часу ночи, у вампира и ангела сна ни в одном глазу, младший так и вовсе после салата с удовольствием уплетает вторую пачку вафель, запивая горячим молоком. минхо ловит невероятный кайф, от того, что этот ангелочек так хорошо кушает после трехдневного сна. хенджина откровенно клонит в сторону, он еле держит веки открытыми и не выдерживает, когда чуть не падает со стула. фейри выпрямляется на ногах под обеспокоенные взгляды двух существ и, извиняясь, ковыляет по направлению в их с чанбином комнату. феликс перед этим машет ему ручкой и желает сладких снов, возвращаясь к поеданию сладкого. в эту ночь минхо собирается украсть этого ангела. прямо на kawasaki кристофера. и плевать ему на то, что тот его убьет за спизженные ключи. нечего оставлять их на видном месте.