Счастье самодельное

Стив и Тони обменялись встревоженными взглядами. Для Питера, должно быть, очень важно и трудно поговорить с ними о своем прошлом, особенно когда дело было таким деликатным. Несмотря на то, что прошло восемь месяцев с тех пор, как Питер стал частью их жизни, пара не хотела, чтобы мальчик чувствовал себя неловко или принуждался. Стив встал лицом к сыну. — Ты уверен, Пит? — Мы не давим на тебя, ты можешь рассказать позже. Мы полностью понимаем, если ты пока не готов поделиться этим с нами, — добавил Тони, сохраняя мягкость в голосе. Горло Питера пересохло, глаза моргали, сдерживая слезы. — Я… Я хочу… Просто… Я боюсь, — признался он, прикусив нижнюю губу. — Боишься? Питер метнул взгляд на Тони и прошептал: — Я… Я не хочу, чтобы вы думали, что я отвратительный, или… Оставили меня. Взгляд Тони смягчился еще больше. В голосе его сына было так много уязвимости, что его сердце болело за мальчика. — Малыш, что бы ты ни говорил, ничто не изменит нашего мнения и отношения к тебе. — Тони прав. Ты есть и всегда будешь нашим сыном, — ободряюще улыбнулся Стив и увидел, как Питер вздохнул. — Спасибо. Еще на минуту повисла тишина, и ни Стив, ни Тони не подтолкнули Питера к разговору. Если ему нужно было время, они собирались дать ему его. Голос Питера хрипел, когда он начал: — Третья семья... Которая взяла меня. Их дом, — он колебался, потому что этот дом никоим образом не был его местом. Это было больше похоже на тюрьму, где начался его самый страшный кошмар. Почему он не мог вернуться в прошлое и изменить ситуацию. — Тех, кто меня усыновил. Его звали Райан Джонс, а жену Лидия Джонс. Я прожил с ними девять месяцев. Поначалу было хорошо, знаете ли... Они были очень заботливы и хорошо ко мне относились, но потом... Но... — Мы с тобой. Ты в порядке, — заверил Стив. Питер кивнул, судорожно вздохнул. — Однажды ночью… Когда Лидия гостила у своей подруги, Райан пришел в мою комнату. Он был пьян, что меня удивило, потому что он никогда не пил раньше, даже если был повод. Он сел рядом со мной и начал говорить на случайные темы. Потом вдруг, просто так, он положил руку мне на бедро и... И... — в конце его голос сорвался. Рука Тони сжалась на дрожащем плече Питера. — Ш-ш-ш, не торопись. Помни, что теперь ты дома, ты в безопасности. Ты больше не там. — Его прикосновение доставляло мне дискомфорт… Я сказал ему остановится, но он не слушал, а потом схватил меня. Я накричал на него и попытался убежать из комнаты, но он… Он толкнул меня на кровать. Я пытался ударить его. Клянусь, я сопротивлялся... Но он был таким сильным. Он ударил меня, и, я даже не успел прийти в себя, его руки потянулись к моим штанам. Я кричал, просил о помощи, но это было бесполезно. Он получил то, за чем пришел, — слезы открыто капали из глаз Питера, руки сжаты в кулаки. Тони почувствовал, как его собственные глаза наполняются горячими слезами. Он пытался контролировать свои эмоции, которые хотели задушить того человека, который причинил боль его мальчику. Он заметил, что Стив выглядит не лучше. Его муж, скорее всего, планировал арестовать Райана утром первым делом. — Клянусь, он заплатит, детка. Я прослежу, чтобы он провел остаток своей жизни за решеткой. Нижняя губа Питера дрогнула, когда он снова начал говорить: — Это продолжалось две недели. — Боже мой, — потрясенно прошептал Тони. Две недели терпеть изнасилования? Господи, почему? Почему его сын? Почему вообще существуют люди, готовые творить такое? — Однажды вечером, когда Райана не было дома, я попытался рассказать все Лидии... — Что она сказала? — спросил Стив. Питер поджал губы, стиснув челюсти до такой степени, что у него заболел рот. — Она сказала… Если бы я этого не заслужил, Райан не трогал бы меня, что я сам виноват, и я должен был наслаждаться этим, — всхлипнул он, заканчивая предложение, и Тони больше не мог этого выносить. Он притянул мальчика в свои объятия и обнял его. — Мне так жаль, детка. Мне так жаль, что это случилось с тобой. Питер схватился за рубашку Тони сзади и заплакал еще громче. — Клянусь, я этого не хотел! Клянусь… Я не хотел… Ты должен мне поверить… Мне все время кажется, что я чувствую его руки на себе... — плакал Питер. Тони отстранился, встревоженный, когда провел рукой по груди мальчика. Он чувствовал учащенное сердцебиение под ладонью, и это беспокоило его. — Эй, эй, малыш... Дыши, Питер... Ты в порядке. — Я не... Хотел... — Я знаю, детка. Мы тебе верим. — Я принесу воды, — Стив встал, чтобы уйти на кухню. — Выпей, и давай сделаем перерыв. Питер выпил воду, не заботясь о том, что немного стекает ему по подбородку. — Я ненавижу себя за то, что я такой слабый. Я должен был остановить его. Тони обхватил лицо сына и твердо сказал: — Это не твоя вина. — Ты не виноват, Питер, — сказал Стив сзади, и Питер повернулся к нему лицом со слезами, все еще лившимися из его глаз. — Я так чертовски его ненавижу. — Я знаю, приятель. Но тебя сейчас там нет. Все кончено. Он больше не сможет причинить тебе боль. Питер кивнул, судорожно вздохнув. — Тогда я решил сбежать на следующий день. Я не мог пойти к Джун. — Я понимаю. Ты был в шоке и травмирован. Такая реакция ожидаема. — Детка, могу я тебя снова обнять? — спросил Тони, что прозвучало почти умоляюще для Стива. Он знал, что его муж хотел убедиться, что с их сыном все в порядке, и утешить его. Питер ничего не сказал и упал в объятия Тони, уткнувшись лицом ему в грудь. Свежие слезы текли по его лицу, и Тони позволил ему выплакаться. — Выкладывай все, детка. Я здесь. Питеру потребовалось еще пятнадцать минут, чтобы наконец перестать плакать. Когда он отстранился, его лицо было красным и покрытым пятнами, а на щеках были растерты сопли. Стив схватил носовой платок и осторожно вытер лицо мальчика. — Ты в порядке? Питер слегка покачал головой. — Мне все еще кажется, что я там… — Все будет хорошо, обещаю. Ты не одинок, мы с тобой. Мы будем с тобой на каждом этапе твоей жизни. Тони подумал о том, чтобы сменить тему, потому что он не хотел, чтобы Питер больше думал об этом и снова расстраивался. — Пит, могу я тебя кое о чем спросить? — Питер кивнул. — Как ты начал продавать наркотики? Мы знаем, что ты их не принимаешь, так зачем покупать и продавать? Питер фыркнул: — Я встретил парня… На два года старше меня, когда я был с Джонсами. Это был сын нашего соседа, Фред. Он продавал наркотики за деньги, поэтому я тоже начал. — Почему? — Я никогда не принимал наркотики, но я перепродал их за большие деньги, которые я пожертвовал другим небольшим организациям приютов, которые не могли обеспечить условия для таких детей, как я, — тихо признался Питер. — Даже сейчас, я отдаю небольшую часть в один из приютов, хоть этого и недостаточно, чтобы у них были условия получше. — О, Питер, — Стив крепко обнял мальчика. — Я так горжусь тобой, мой сын. Питер растаял в объятиях и закрыл глаза, положив голову Стиву на плечо. — Наш сын, — поправил голос Тони, и Питер улыбнулся, увидев небольшую надутую гримасу на его лице. — Вы… Вы… Вы оба… Я хотел сказать... Я... — Что такое, Пит? — Вы оба злитесь на меня? — Питер опустил глаза. — Конечно, нет. Питер, послушай меня внимательно, — сказал Тони, ожидая, пока Питер снова повернется к нему лицом. — Мне жаль, что тебе пришлось столкнуться с таким количеством трудностей в своей жизни. Но, несмотря на все препятствия, ты стал добрым и сильным молодым человеком. У тебя очень доброе сердце, и никто никогда не сможет отнять его у тебя. Мы самые счастливые родители в мире, потому что ты наш сын, — он смахнул новые слезы, которые навернулись на глаза мальчика. Питер позволил словам захлестнуть его и улыбнулся. — Я никогда никому об этом не говорил, но с вами, ребята, все по-другому. Я просто... Я боялся, что если вы узнаете о моем прошлом, я вызову у вас отвращение. Тони наклонился, чтобы поцеловать Питера в лоб. — Мы любим тебя, Питер. Даже не думай, что мы будем думать о тебе иначе. Смешок сорвался с губ Питера. — Теперь я знаю это, папа. Я чувствую себя здесь в безопасности и никогда не захочу уйти. Теплая улыбка Стива заставила Тони тоже улыбнуться, когда он взъерошил волосы Питера. — Не волнуйся, малыш. Ты никуда не уйдешь от нас в ближайшие двадцать лет. Питер поднял брови. — Двадцать!? Тони лишь пожал плечами. — Что? Я недавно стал отцом, и технически отец должен жить со своим ребенком не менее восемнадцати лет, прежде чем он переедет и начнет жить самостоятельно. — Но, папа... Стив кивнул: — Ты прав, Тони. Мы втроем будем жить вместе следующие двадцать лет, и когда ты начнешь с кем-то встречаться, я думаю, мы придумаем еще кучу правил. — Еще правила!? — заскулил Питер. — Да. Их не так уж и много, едва ли пять страниц. Глаза Питера расширились. — Пять страниц!? — О, это всего лишь правила Тони. Ты получишь от меня еще шесть страниц, — усмехнулся Стив. — Хорошо, теперь я действительно сожалею о своем решении. Вы не можете так поступить со мной... Я имею в виду, кто вообще… — начал Питер, но затем сделал паузу, когда оба его отца рассмеялись. — Вы издевались надо мной!? Тони все еще смеялся, обнимая Питера сбоку. — Расслабься и не волнуйся, малыш. Мы не будем делать ничего, что бы доставляло тебе неудобства. Питер закатил глаза: — Неважно, — он прикусил губу, чтобы не улыбнуться. Стив откашлялся: — Пит, нам нужно с тобой кое о чем поговорить. Тони мгновенно перевел взгляд на своего мужа. Он действительно собирался сказать Питеру правду сейчас? Но он не хотел портить их счастливый момент. — Стив, ты не думаешь, что нам следует подождать? Питер сузил глаза. — Тони, он должен знать. Я думаю, что сейчас самое подходящее время. — Что нужно знать? — спросил Питер. — Питер не спал два дня, — заметил Тони. — Это может подождать до утра. Ему нужно отдохнуть. — Тони. — Папа, что происходит? Пап? — Питер, мы... — Стив, прекрати. Пожалуйста! Я сказал, что мы можем поговорить об этом утром, — чуть не прошипел Тони Стиву, что заставило его закрыть рот. Затем он положил руку на руку Питера. — Пит, ты устал, тебе нужен отдых. — Нет, я в порядке. Что папа пытается мне сказать? Тони вздохнул. — Питер, мы можем поговорить завтра... В следующую секунду раздался звонок в дверь. — Я открою, — Стив встал и открыл дверь. На пороге стояли трое мужчин, двое мужчин в полицейской форме, в которых он узнал своих коллег-офицеров, и третий парень в черном костюме. — Офицер Гарольд. Что происходит? Мужчина в черном костюме показал документы Стиву. — Меня зовут Кристиан Спенсер. Я из приюта Крискросс. Это же приют Питера, подумал Стив, просматривая бумаги. — Я думал, что это место принадлежит Джун Хопкинс. — Мне жаль говорить, но она скончалась два дня назад. — Что? — глаза Стива расширились. — Теперь я владею этим местом. — Хорошо, но что привело вас сюда? — Эти документы доказывают, что вы и ваш муж официально не усыновили Питера Паркера и держите его против его воли. Мы здесь, чтобы вернуть его в приют.