На заре

      Улл знала, что должно быть иначе. По крайней мере, не следовало ей идти вместе со Скрепившим Мечи. Он должен прийти один, но она увязалась за ним так, будто не знал он дороги к её дому.       Недостойно.       Эльфийки не достойно. Но что она могла поделать со своим беспокойством? — Опасаешься, что я сбегу? — с усмешкой спросил Генерал?       Вот уже с несколько месяцев он неустанно подшучивал над её неверием. А она просто не могла! Не могла взять и поверить! Настолько волшебными становились её дни.       Она могла приходить к нему домой, могла позволить себе чуть больше, и сердце наконец было свободно от тревог. Зато волнений прибавилось. — Что вы такое говорите? — она насупилась. Нет, никуда Генералу не деться от неё, коли он пообещал назвать её супругой. — Я просто переживаю немного. — Не о чем тут переживать.       Накануне вечером Улл как воришка пронесла домой шкатулку с венцом. До этого времени она все несколько месяцев лежала дома у Скрепившего Мечи. Не могла Улл вот так просто принести нечто такое домой. Если бы матушка нашла… Улл очень хотела бы избежать подобных разговоров. Она искренне полагала, что их с Генералом чувства друг к другу касаются только их. И даже с матушкой Улл не желала обсуждать все это. Ни поверхностно, ни как бы то ни было ещё.       О, Владычица лесов… Сегодня, наверное, будет хуже всяких её ожиданий… Матушка точно разнервничается. Отец, наверняка, будет спокоен. А вот мама… — Вам-то не в новинку вся эта суета, — буркнула Улл. Её ни капли не колола обида от того, что у него уже была и госпожа, и дети были, нет, но вот его спокойствие… — А мне как прикажете не переживать, если предстоит представить вас моим родителям? У меня от одной только мысли об этом по коже бегут мурашки!       Улл вытянула руку, чуть отогнув рукав жакета. Скрепивший Мечи покачал головой. — Твои слова приведут кого угодно в заблуждение. Будто что-то не так или же с нами, или же с твоими родителями. Будь осторожнее в словах.       Оживленные улицы Сиршаллена закончились. Они свернули в тихий переулок. — О духи, о духи, — залепетала Улл, чувствуя, как все краски сходят с лица от переживаний. — Мама будет слишком взволнована известием. Хоть бы от избытка чувств не лишилась сознания.       В ответ на её причитания Скрепивший Мечи лишь покачал головой.       Чем ближе были они к её дому, тем сильнее трепыхалось сердце в груди. Она совсем не сомневалась в Генерале. Он был просто прекрасен, любим ею как никто другой. Но понравится ли он родителям, а они ему? Что скажут? Дадут ли свое благословение? Она же ещё и не сказала им ни слова о Генерале. Только что к ужину следует ждать гостя. — Вообще приемлемо, что вы отужинаете с нами? — Улл замерла перед аркой, ведущей во двор дома.       Скрепивший Мечи вздохнул, повернулся к ней и снисходительно улыбнулся. — Мы собираемся сыграть свадьбу. Разве могу я не делить трапезу с тобой и твоей семьей? — Да, вы правы. Вы всегда правы, — Улл согласно закивала. — Пойдемте скорее, пока я не решила отложить сие событие на десяток зим.       Она вошла во двор и тут же повернула обратно.       Да как же она вот так представит его?! Что сказать? Как его назвать? О духи, она же даже речь никакую в голове не составила! Определенно знакомство стоило отложить! — Даже не думай, — Генерал мягко развернул её за плечо и подтолкнул вперед. Улл сделала несколько шагов по дорожке. — Знаю я твою привычку от волнения сомневаться в каждом движении. Тебе стоит быть увереннее в себе. Тем более я буду рядом. Тебе не о чем беспокоиться.       От его слов она тут же зарделась и притихла.       В самом-то деле, чего это она так недостойно трусит, мечется? Эльфийке положено быть сдержанней!       Генерал ведь зайдет туда с ней, а он прославленный в народе полководец, надежный муж, все будет хорошо. Если что, она сделает вид, что ей подурнело, и бурю переждет в комнате. Эльфам, конечно, не дурнеет, но от избытка чувств у неё вполне может случиться обморок. Ух, как недостойно, но лучше так, чем…       Она открыла дверь и заглянула в прихожую. Из столовой и кухни доносились умопомрачительные ароматы и смех. Улл покосилась за спину.       Генерал так смотрел на нее… Очень, очень укоризненно.       Улл неловко улыбнулась.       Да-да, она всеми возможными способами отсрочить пыталась тот самый роковой момент.       Ну вот и почему нельзя было просто… Просто… Ну как-нибудь обойтись без всего этого. Хотя как же без этого?       В таком случае было бы славно уснуть и проснуться, когда все волнительные моменты уже были бы разрешены.       Порог переступить все же пришлось. Улл сняла свой плащ и повесила на крючок. Протянула руки к плащу Генерала. Повесила его одежды рядом со своими и неверяще поглядела.       Могла ли она хоть представить, что когда-то Скрепивший Мечи посетит её дом, да ещё и при таких обстоятельствах?       Но вот он был здесь. Пришел просить дозволения взять её супругой.       По дому они оба шли тихо. Так уж получалось само собой. Военная привычка. Через гостиную, в столовую.       Сестра расставляла посуду к ужину. Увидев их, она замерла, так и не поставив тарелку на стол. — Ма-а-ам, па-а-ап, — протянула она ошарашенно. — Где твои манеры! — возмутилась Улл. Должно было сначала поприветствовать гостя! Что за непочтение к герою народа?! — Добро пожаловать, достопочтимый Генерал Финар Скрепивший Мечи, — сестра вежливо склонила голову. Генерал ответил ей кивком. — Приветствую, дева Иссая.       Тут уж матушка вошла в комнату, за ней отец. Секундная тишина повисла в столовой.       Улл судорожно глядела то на одного застывшего родителя, то на другого. Они бы так под сотню зим молчали, если бы генерал не спас положение. Он поклонился, представился по всей положенной торжественной форме. И, конечно, в конце по всем правилам заявил, что пришел просить отдать за него замуж деву Улл. — Ну зачем вы так внезапно, — дева Улл укоризненно глянула на него.       Надо было как-то подготовить отца. Не говорить вот сразу в лоб, что хотят они пожениться. Нет, вроде так и надо, конечно: прямо в лоб. Ведь ничего постыдного не происходило. Но ей все равно хотелось как-то сгладить даже то, что и так было очень гладким.       Отец отмер, прочистил горло. — Давайте пройдем в гостиную и поговорим, достопочтенный Генерал Финар Скрепивший Мечи, — отец выступил вперед и указал на проход.        Улл запоздало поняла, что во всем меж ее отцом и Генералом проглядывается разница в прожитых зимах. Отец был многим младше Скрепившего Мечи.       Генерал согласно кивнул и повернулся, чтобы выйти в соседнюю комнату. Улл придержала его за рукав. Это был просто порыв от волнения.       Он опустил глаза, посмотрел на её ладошку и ободряюще улыбнулся. — Все будет хорошо.       Улл убрала руку за спину и смущенно покраснела. — Прошу прощения.       Генерал вышел в гостиную. Матушка с сестрой сразу налетели на неё с расспросами. Захотелось тут же метнуться к Скрепившему Мечи и спрятаться за его спиной от настырных родственниц. Но тут уж так сложилось, что сколь прославленным бы воином ни был Генерал Финар, от матушки и сестры он бы вряд ли сумел ее спасти. Еще бы и сам пал в этой неравной битве. — Улл! — мама притянула ее за руку ближе к себе. — Как ты могла не сказать, что приведешь жениха, глупая ты индюшка! — Сестра! Он же калека! Неужели никто чуть более целый тебе в народе не приглянулся?! — Иссая! — в один голос с матушкой осуждающе шикнула Улл. — Он герой войны! — мама показательно шлепнула дочь кухонным полотенцем по предплечью. — Я не потерплю от тебя подобных речей ещё раз, — всякое веселье и смущение вмиг улетучилось. Улл сама не ожидала, что голос её прозвучит столь грозно. Но и гнев в ней вскипел не шуточный.       Она могла снести любые слова в свой адрес, но ни за что не собиралась терпеть подобное отношение к Скрепившему Мечи, ни за что она не могла позволить неуважительным речам о нем звучать в её доме. Да, он был калекой. Но то, как сказала об этом Иссая, разозлило Улл. — Прости, — Иссая потупилась, видно, осознав ошибку. — Улл, — матушка позвала, и она перевела взгляд с сестры на нее. — Ты что, правда хочешь сыграть свадьбу с… с Генералом Финаром?       Матушка, казалось, не могла поверить в то, что это ей не показалось и у них в гостиной и впрямь сидит почтенный муж народа. — Да. — А венец? — она прищурилась. — В моей комнате, — Улл улыбнулась, чувствуя, что снова начинает краснеть. — Так это правда, — матушка, обмахиваясь полотенцем, опустилась на стул.       Улл решила, что она слишком уж драматизирует, но говорить об этом не стала. Не каждый день к ним домой приходят эльфы и просят за дочь. Не за самую удачную, к слову. — Может, тебе стоит присоединиться к отцу и господину Финару? — Улл качнула головой в сторону гостиной. — Мы тут сами закончим накрывать на стол. — Да, точно! Ты совершенно права, — матушка подскочила со стула и кинулась на кухню. Вышла через минуту с подносом в руках. Поставила его на край стола. — Как я выгляжу? Похожа на мать одной непоседливой девы?       Улл улыбнулась, прикрыв рот рукой. И это она ещё сгорала от волнения. Матушка тряслась не меньше неё самой. — Ты прелестна, как и всегда. Удивительно, что такая, как я, может быть твоей дочерью. Иди уже.       Матушка сделала тяжелый вдох успокоения и бодро зашагала в гостиную. Улл едва сумела сдержать смех. Право слово, чего она нервничала?       Стол уже был накрыт, а приглушенный спокойный разговор за стеной все не стихал. Улл хотела оставаться спокойной. За делами почти не думала о том, что происходит в гостиной. Но вот она села на стул, дожидаясь родителей и господина сердца, и забеспокоилась.       Отчего же так долго? Может, отец не хотел давать согласие?       В гостиной раздался громкий смех отца. Улл напряглась. Не часто он смеялся настолько громко, тем более с незнакомцами. А Генерала сложно было назвать его добрым другом, чтобы посчитать такое поведение свойственным отцу.       Улл вскочила, когда эльфы все же пришли в столовую. Она тут же бросила вопросительный взгляд на Генерала. Вслух спрашивать не осмелилась, но глаза так и кричали «Ну же! Скажите же уже!»       Скрепивший Мечи кивнул, усмехнувшись. Улл облегченно выдохнула, рухнув на стул. Ей сейчас то самое кухонное полотенчико, добавляющее драматизма, очень даже пригодилось бы. Обмахнуться бы им от облегчения. — Да взрастет ваше дерево, дочь, — торжественно произнес отец, подойдя к ней. Осторожно коснулся ее головы, огладил волосы. Улл прильнула к теплой руке родителя.       Теперь она и впрямь могла зваться девой, обещанной достопочтимому Генералу Финару Скрепившему Мечи.       Генерал остался отужинать с ними. Улл было неловко. Ужасно непривычно. Она часто ела в присутствии Скрепившего Мечи, но никогда вместе с ним. И тем более даже подумать не могла, что придет день, когда он разделит трапезу с ее семьей в ее доме. — У твоей матушки прелестный сад, — отметил Генрал после, когда Улл вышла проводить его. — Я передам ей ваши слова, — она неловко переступала с ноги на ногу. — Возвращайся в дом. Холодает.       Её смущение Генерал, видно, истолковал по-своему. — Нет, эм… — заправила волосы за отрезанное ухо. Они, как всегда, снова спали на лицо. Улл недовольно поморщилась. Генерал усмехнулся, и она совсем смутилась. — Никак не привыкнешь?       Улл не нашла с ответом. Она не любила эту тему. И об ухе ни с кем не желала говорить. То дела давно минувших дней. Она старалась не думать. — Иногда забываю. В вашем присутствии это, конечно, случается чаще, — Улл подняла глаза и улыбнулась Генералу. Теперь-то она могла сколько угодно говорить о своих чувствах и совсем не бояться, что своими словами прогневает его. — О чем вы так долго беседовали с моими родителями? Были какие-то трудности?       Он покачал головой. — Все было хорошо. Твои родители замечательные эльфы. Мне теперь намного понятнее, в кого ты такая… — Генерал запнулся. Задумчиво нахмурился.       Улл вскинула брови. Да ни за что она не смолчит, не пропустит мимо ушей его заминку! — Такая? — хитрую улыбку было не сдержать. — Открытая. Добрая, — наконец нашелся Генерал. — Правда, все же истоки твоей непоседливости остаются загадкой.       Улл помрачнела. Совсем не это желала слышать всякая дева от мужа, что должен будет стать ей супругом. Мог бы сказать, что она красива, например. Но нет. Он этого никогда не говорил. И уж вряд ли скажет. — Доброй ночи, Генерал, — буркнула Улл, явно демонстрируя свою вредность.       Скрепивший Мечи вздохнул. — Доброй ночи, Улл. — Я завтра к вам не приду. Вообще не знаю, когда у меня появится время навестить вас. Знаете, дел внезапно стало так много, — драматизировала Улл не хуже собственной матушки. Супилась. Хмурилась. Дула губы.       Да какие там дела? Она готова была про весь мир забыть и бежать на встречу с Генералом. Но кое-кому не хватало романтичности, чуткости, и Улл не смогла удержаться от легкой досады. — Тогда я сам найду тебя. — Что? — Улл сглотнула.       Как же её взволновала эта простая фраза. Он сам будет искать её общества. Это было похоже на волшебный сон. Ох, только бы никогда не просыпаться! — Что в твоих планах завтра, Улл?       Она собственное имя в его устах не признала, так сладко оно звучало.       Улл, кажется, слышала пение духов леса в ушах, а мир заискрился невиданными нежными красками, ласкающими взор. Все было для неё таким… Таким влюбленным, как она сама. Она любила это мир уже только за то, что в нем жил Скрепивший Мечи. — Улл? — Генерал усмехнулся и снова повторил свой вопрос: — Что в твоих планах на завтра? — Вы, — мечтательно, как завороженная, честно ответила Улл. — Вы в моих планах и на завтра, и на целую вечность…       Генерал прикрыл рот кулаком и кашлянул. Улл быстро вынырнула из своих блаженных грез. — Ты совсем перестала сдерживаться с тех пор, как приняла венец.       Улл снова надулась. — Не вижу причин сдерживаться! Что плохого в моих чувствах? — она пожала плечами.       Сколько бы зим ни прошло, а Улл все никак не могла понять, что так смущало Скрепившего Мечи. Разве его госпожа никогда не говорила ему лестных слов? Быть не может, он же такой… такой… такой… Такой, что слов не подобрать, какой! — Если сердце поет от любви, то и устам стоило бы за ним поспевать. Я вообще-то весьма косноязычна… — её вдруг пронзила догадка. Улл переменилась в лице. — Неужели все, что я говорю, настолько нелепо звучит, что вам неловко?       Она прикрыла рот рукой, имитируя страшный испуг, которого, по правде, не было ни капли. Улл знала, что в речах не искусна, но и бесславно ужасной тоже не была. Генерал недоверчиво прищурился. Улл не удержалась и тихо рассмеялась. — Как я погляжу, у тебя хорошее настроение. — Так ведь сердце от любви к вам поет. Как же может случиться плохое настроение? — Иди в дом, дева Улл, — Скрепивший Мечи покачал головой, неверяще улыбаясь. Но по-доброму. Очень теплой была его улыбка. — Доброй ночи, Генерал, — Улл прикусила губу, зардевшись. — Оставь почести. Тебе следует звать меня просто по имени.       Улл замерла. Она даже в самых смелых фантазиях не позволяла себе называть его так лично, так интимно. — Ну же.       Теперь уже Генерал торжествовал победу, теперь уже его речи были смущающими. — Доброй ночи, Ф…       Улл стыдливо опустила глаза. Как же неловко. — Доброй ночи, Финар! — выкрикнула она, набравшись храбрости, и тут же закрыла лицо ладошками. — Дева Улл, — он чуть склонился. Заговорил тихо. Так, чтобы только она могла его слышать. Голос зазвучал так соблазнительно, что Улл едва не облизнулась. — Отчего же одно мое имя тебя смущает, а поцелуй нет?       Улл в изумлении отняла руки от лица и открыла рот. Она просто поверить не могла, что Генерал припомнил ей тот самый позорный поцелуй.       Хотя, если так подумать и быть с собой честной, она бы с удовольствием повторила ещё раз, и ещё, и ещё… Улл успела узнать, как это происходит на самом деле. Только на словах, конечно. И теперь… Теперь она хотела попробовать.       Мысль обожгла её живот. Щеки вспыхнули совсем не стыдливым румянцем. — Вам правда лучше уже идти, — голос отчего-то захрипел, необычно чувственно захрипел. — Вы недооцениваете степень моего бесстыдства. И определенно недооцениваете себя.       Генерал снова прочистил горло и отступил на шаг. — Прошу меня простить, — он склонил голову, развернулся и ушел.       Улл ещё полминуты мечтательно улыбалась темноте. Нет, она определенно не желала просыпаться от этого сна.       Но следующим днем и правда не получилось встретиться с Генералом. Улл сопровождала Олиру.       Эльфийка желала посмотреть красоты города, скрытого под сенью деревьев. По каменному граду можно было разгуливать, ничего не опасаясь, а вот в новый Сиршаллен Кайране Шедар дочь отпускать одну не стал. Улл и ещё несколько воинов отправились с ней.       Как-то так вышло, что после прогулки она согласилась повеселиться следующим днем с друзьями из Макидара.       Улл стояла у фонтана и страшно сожалела, что не сумела отказать побратимам. Хотелось провести ещё время с генералом. Она ведь не знала, когда в следующий раз им придется разлучиться и как долго они не смогут увидеться. Одни только мысли о разлуке причиняли ей нестерпимую боль. — Улл! — высокий макидарец махнул ей рукой. Улл улыбнулась другу. Второй только лишь сдержанно кивнул. — Почему опять не в женских одеждах? Разве сейчас ты на службе? — Я не ношу платьев, — она пожала плечами. Сначала просто не могла. Потом вошло в привычку. — Есть только один муж народа, для которого я надеваю женские одежды. — Да-да, — отмахнулся макидарец. — Слышали мы про этого загадочного похитителя твоего сердца. Но не видели ни разу. Может, ты его просто выдумала? — Следи за языком, — Улл добавила голосу грозности. — А не то лишишься его! — Трепещу от страха, — макидарец рассмеялся.       Улл знала, что то все просто дружеские шутки. За столько лет в Макидаре попривыкла к этой их манере. Поначалу её не очень принимали. Понадобилось время и немного крови, чтобы стать своей. — Так что вы хотели посмотреть?       Пришлось водить и побратимов по городу, показывать им разные места. Больше прочего, конечно, всех интересовала школа.       Улл ловко управилась со всем за полдня. И почти успешно сумела отделаться от компании.       Макидарцы никак не желали её оставлять. Настаивали, что проводят до дома, но Улл вовсе не домой собиралась. — Вот и славно. Как раз посмотрим на того самого эльфа, — тут же заерничал один из макидарцев.       Среди её знакомых уже ходила байка про «того самого, о котором говорить нельзя, но кому она так верна, что ни на кого даже короткого взгляда не скосит». — Его может не быть дома, — Улл все же не оставляла попыток отвадить товарищей. — Посмотрим. Мы уйдем сразу, как доставим тебя к нему в целости и сохранности. — Да что мне может угрожать? Я вот даже вооружена! — она указала на клинок за спиной. — Ты с клинком сама себе угроза!       Улл не сдержалась и пихнула макидарца. Она как никто другой знала, что прикосновения были недопустимы, но все равно не сумела сдержать возмущения! — Руки прочь, невежественная сиршалленка! — Кто кому угроза! Не ты ли прошлой зимой на свой же кинжал напоролся? — Улл припомнила позор макидарца, и тот наигранно стыдливо отвернулся.       На самом деле позорным то происшествие были лишь отчасти. На свой же кинжал он напоролся с легкой подачи старшего эльфа. Однако оттого менее забавной эта ситуация не стала.       Улл отсмеялась и посмотрела в сторону дома, к которому они прибыли. — Все, теперь-то вы можете быть спокойными, мы дошли.       Макидарцы скептически поглядели на неё. Улл почти что оскорбилась их неверием. — Мы правда пришли! — возмутилась она их немому укору. — Ты же не можешь не знать, кто тут живет.       Улл вопросительно подняла брови. — Конечно, знаю. — Великий полководец твой «тот самый» муж народа? — макидарец фыркнул. — А вы-то откуда знаете, где он живет? — Улл непонимающе нахмурилась. — Мой ментор был его другом. Перед отъездом просил передать Скрепившему Мечи весть. Так и узнал. — Ну да. Это дом Генерала Финара, — Улл пожала плечами. Постаралась выглядеть холодной, но на губах заиграла горделивая улыбка.       Да-да! Это её «тот самый муж народа»! Это её муж народа! Невозможно было не гордиться.       Она так увлеклась лучами собственной славы, что не заметила, как Генерал все-таки подошел к ним.       Улл хотела бросить очередной самодовольный хвастливый взгляд на дом и рассказать, что в детстве она лазила по его крыше, но натолкнулась на взгляд Скрепившего Мечи. — Генерал! — она тут же беззастенчиво просияла. Улыбка с хвастливой сменилась нежной и радостной. — Светел день, когда вижу тебя, Дева Улл, — ответил он, даря ей добрую улыбку.       При взгляде на Скрепившего Мечи мир снова начинал петь. Улл влюбленно уставилась на него. Она просто не могла иначе, видела его — и все внутри трепетало, один только он занимал все ее мысли. — Улл? — Да, — протянула она мечтательно. — Твои спутники? — Что? — она несколько раз глупо моргнула и обернулась. Посмотрела на них возмущенно. Мол «вы почему все ещё не развеялись по ветру, оставив меня наедине с лучшим эльфом во всем мире?» — А, да. Вам пора.       Улл бессовестно помахала им рукой. Макидарцы прыснули. Генерал скосил на них взгляд. Юноши тут же подобрались. — Просим прощения. Нам пора. Были рады снова встретить вас, достопочтимый Генерал Финар Скрепивший Мечи.       Генерал кивнул юношам, и тех и правда как ветром сдуло. Улл прыснула в кулак, глядя вслед друзьям. — Как вовремя вы вышли, Генерал. Я уж и не знала, куда от них деваться! — Я просто увидел тебя в окне. Но ты долго не заходила. Забеспокоился, что снова волосами в кустах запуталась. — Вы выкорчевали все кустарники! Мне не в чем путаться! — Улл хоть и возмутилась, но улыбаться не прекратила. — Тебе-то? Ты где угодно найдешь себе приключения не по росту, — хмыкнул Генерал.       Она собиралась возмутиться уже по-настоящему. Мол, это вовсе не её вина, но Скрепивший Мечи опередил её. — Голодна? Улл активно закивала головой. Да будь она хоть только что со званого ужина, все равно сказала бы, что голодна. Обедала одна. Скрепивший Мечи хлопотал на кухне, пока она за обе щеки уплетала его стряпню. Даже добавки попросила. А после напросилась помочь с посудой. Натирала тарелки, глупо улыбаясь. — Что-то не так? — Скрепивший Мечи усмехнулся. Улл покачала головой. — Все просто замечательно, — мечтательно протянула она. Генерал дождался, пока Улл вытрет последнюю тарелку, и кашлянул, привлекая внимание. Что в целом явно было лишним, поскольку ее внимание и без того было приковано только к нему. — Не могла бы ты… — он запнулся, вытер руку о кухонное полотенце. — Что?       Генерал неловко помялся. Улл приподняла брови, вся обратилась в слух. Не часто удавалось смутить его хоть ненамного. — Перестать смотреть на меня так. — Как? — Улл поставила сухие тарелки в шкафчик. — Как будто я весь мир для тебя. — Но так и есть. Вы весь мой мир, Генерал, — на губах снова расцвела улыбка. Улл ни капли не сомневалась, что посмотрела на него глазами, полными любви. — Дева Улл.       Он посерьезнел, нахмурился. — Когда мы наедине, делай что пожелаешь, — Улл выразительно посмотрела на него, и Генерал спешно добавил, укоризненно качая головой: — В рамках приличий, дева Улл!       Она плотно сжала губы, чтобы не рассмеяться. Не только ей, видимо, тот неловкий нелепый поцелуй не давал покоя. — Но когда мы не одни, прошу тебя, будь сдержанней. — Ругаете меня за безграничные, как океан, чувства? — Улл поджала губы. Реветь не собиралась, но вид делала, как будто сейчас и правда прольет слезы. — Нет, Дева Улл, — Генерал покачал головой, с достоинством глядя на нее сверху вниз. — Меня более не проведешь. Я знаю, что ты и слезинки сейчас проронить не сможешь.       Улл напрягла глаза. Старалась как могла, чтобы глаза хоть увлажнились. Но ничего не вышло, и она прыснула. — Хорошо, ваша взяла, Генерал. Я буду сдержанней. Обещаю.       Скрепивший Мечи снова покачал головой. Он как будто ни на грамм ей не поверил. — Но, — настроение у Улл было до невозможного радостное и игривое. — Сейчас-то мы наедине. Она улыбнулась и коснулась его руки. Чуть задела пальцами. Генерал от одного такого легкого прикосновения напрягся. Прищурился. Выдохнул.       Улл сглотнула. Всего немного, чуть ощутить его кожу своими пальцами. Она прикусила губу.       Волнительно. Безумно волнительно. Так желанно. И так запретно.       Генерал убрал руку за спину. — Иди в гостиную, Улл. Я приготовлю тебе чаю.       Улл разочарованно вздохнула, поджала губы и поплелась в гостиную. Момент был безнадежно испорчен.       Она села на пол перед низким столиком, поджала под себя ноги и стала рассматривать записи и чертежи, оставленные Генералом на столе.       Улл отвлеклась и вспомнила, как первое время ей было неловко. Она старалась сидеть ровно и неустанно беспокоилась о том, чтобы выглядеть в глазах Скрепившего Мечи как достойная эльфийка. А теперь она трогала его записи совсем без разрешения, сидела, как удобно, и вообще вела себя с ним довольно вольготно. — О чем задумалась? — он протянул ей чашку. — О вас, конечно, — Улл широко и бессовестно улыбнулась. Генерал на секунду прикрыл глаза и выдохнул.       Она вдруг подумала: а что, если все это время его вовсе не гневили ее слова любви, что, если они просто смущали? — Еще хоть что-то, кроме меня, вертится в твоей голове? — Нет, — Улл покачала головой и сделала глоток. Сдвинув записи, поставила чашку на стол. — В моей голове, в моих мыслях, в моем сердце только вы. До самого последнего вздоха. — Почему? — вдруг спросил он, сев рядом с ней на пол. Поставил локоть на стол и подпер рукой голову. Посмотрел на неё так нежно, что Улл подобралась вся. Он, казалось, никогда раньше не глядел на неё так. От этого взгляда в животе все переворачивалось. — Не знаю, — Улл покачала головой. Глаз не сводила с его лица. — Вы так яростно отталкивали меня. Я много думала об этом в Макидаре. Специально думала. Каждый раз воскрешала в памяти, как вы велели мне убираться. Как говорили, что я ошибаюсь в том, что чувствую. И ничего… Ничего не менялось. Больно, да, до слез. Но… Ничего. Я даже пробовала заставить себя дать шанс другому мужу народа. Знаете, этот обычай со стулом и беседой. Меня приглашали на празднестве.       Генерал удивленно приподнял брови. Улл хихикнула. — Но все без толку. Сидела я напротив этого мужа народа и думала: почему же на его месте сейчас не Генерал Финар? Все так же небрежен он с цветами? Встретил ли он кого? Принес ли в дом записи, которые я могла бы украдкой прочесть? Сколько ещё увлекательных историй можно выпытать у него? Поддастся ли он мне, если снова предложу сыграть в мяч? Вы так дороги мне. Что бы ни делали, день ото дня это чувство в груди только больше. Оно такое огромное, что мне даже все равно, если вы никогда не сможете полюбить меня, потому что, кажется, моя любовь покроет что угодно, сгладит любой угол, простит вам любой порок.       Он молча слушал её тихое признание. И все смотрел и смотрел тем самым нежным взглядом. Ей хотелось поверить в то, что, может быть, ее чувства когда-то станут взаимными. Хотя, в сущности, это не имело для неё уже никакого значения. Улл точно знала, что любит и будет любить всегда. — Мне очень жаль, что был я причиной твоих слез. Это не достойно, — он нахмурился. — Я правда надеялся, что ты встретишь в Макидаре мужа по сердцу… — Ау, — Улл коснулась рукой груди и изобразила боль. Но на самом деле ничего такого не чувствовала. Скорее уж наоборот была благодарна за честность. — И совершенно не хотел этого. Как трус недостойно ждал, что ты сама отрежешь пути к отступлению. — Но отступать некуда, Генерал, — Улл повторила его позу: поставила локоть на стол и подперла кулачком голову. — Вы подарили мне венец, заручились благословением моих родителей. Вы, конечно, все еще можете все отменить, но это ничего не изменит. Отступать некуда. Вам не сбежать от меня, не избавиться, я буду любить вас вечно.       И это «вечно» прозвучало даже угрожающе. Генерал тихо рассмеялся. — Не было в моей жизни поражений, которым я был бы рад. Но быть побежденным тобой? — он усмехнулся. — Возможно, мне стоило сдаться гораздо раньше. — Возможно. А может и нет. Теперь уж и не узнать. Но мне и так все нравится. Потому что нравитесь вы. — Ты изменилась. Я помнил тебя робкой, краснеющей девой. А сейчас ты так смела в своих речах. — С вами по-другому и нельзя, — Улл фыркнула. — Всего один нелепый поцелуй против стольких слов, сказанных впустую! Нужно быть решительнее! Вот какой урок я вынесла! — Да, — он снова улыбнулся. — Храбрости тебе не занимать. — Вы не правы. На кое-что мне все ещё не достает той самой храбрости. Всего достает, а храбрости совсем нет. — На что же?       Улл прикусила губу. Опустила глаза. Сглотнула.       Может, самое время? Может, попытаться? Может, вот сейчас осмелеть в конец и сделать то, что так хочется? Ведь кто знает, какое будет завтра? И будет ли оно вообще. Будут ли у них сотни зим, или все закончится на заре? Пусть и были её желания постыдны и недостойны, но… Но они так жгли её… — Улл? — он прищурился.       Она подумала еще мгновение и все же решилась.       Генерал ведь стал к ней гораздо более снисходительным, он ведь сказал, что полюбит, и сейчас все свидетельствовало о том, что она нравится ему. Тогда… Тогда, быть может, ей, как деве, обещанной ему, можно было чуть больше? Может, это вовсе не оттолкнет его? То, что она сама в себе стыдила? Может быть…       Улл перестала подпирать голову, её рука медленно скользнула по столу. Она коснулась его локтя одним только пальцем. Подняла взгляд.       Глазами спрашивала разрешения. — Мне хотелось этого, — губы Улл дернулись в неловкой улыбке. Она хотела. Ещё хотела. Хотела прикоснуться. — Но вы всегда отстраняетесь. Мне тоже непросто. Я все ещё… Иногда испытываю некоторые проблемы.       Она не хотела этого говорить. Но ясно ощутила, где-то в сердце почувствовала, что если надавит на это, он позволит. — Улл, — Генерал рвано вздохнул. — Не делай того, о чем пожалеешь.       Она улыбнулась и провела пальцами выше, от локтя до запястья. Ткань его одежд пощекотала пальцы. Генерал перестал подпирать голову. Опустил руку, и Улл наконец смогла коснуться его ладони.       Она мягко водила по ней пальцами. Генерал не шевелился. Не возражал. Он просто позволил. Снова сдался ей. Проиграл.       Улл все смотрела на его руку. Смотрела и тихо продолжала говорить. — Я в Макидаре в основном была только с воинами. С мужами, — она бросила на Генерала взгляд украдкой.       Хотела что-то увидеть. Может, огонь в глазах, может, негодование. Такое, что польстило бы ей. Но нет. Он был почти что беспристрастен. Просто заледенел. Даже дышал как-то необычно медленно. Словно пытался контролировать каждый сантиметр своего тела, каждый процесс в нем. — Они, конечно, вели себя достойно. Никогда не держали за свою. Никогда не позволяли забыть, что я дева. Но иногда они не замечали моего прихода. Я очень тихая. И… — она снова посмотрела на него.       Все то же оцепенение.       Улл чуть ощутимее стала прикасаться к руке, очерчивала его пальцы. Ладонь Генерала была вдвое больше её. И кожа на ней была чуть грубее, чем на её. — Несколько раз я слышала, как они обсуждали дев. И смертных жен, ту давнишнюю традицию. Тогда-то я и узнала кое-что о поцелуях. — Не нужно… — голос дрогнул. Был таким низким. И только подогревал интерес, только сильнее распалял. — И я подумала, что если и хочу этого, то только с вами. Не могла не думать о том, как приятно было всего лишь легкое касание. И каким, должно быть, будет волшебным настоящий поцелуй. Я сгорала со стыда каждый вечер от собственных бесстыдных мыслей. — А сейчас, значит, не горишь? — Улл продолжала трогать его руку, поэтому могла почувствовать, как сильно Генерал напряжен.       Но он не отталкивал её, и она решила рискнуть. Пусть недостойно, пусть эльфийка так не должна была себя вести. Но она так любила его. Во всех смыслах любила! И хотела, чтобы он почувствовал! Понял её жар!       Улл придвинулась ближе, встала на коленках так, чтобы быть с его лицом почти на одном уровне. Подняла голову. Она знала, что щеки её полыхают румянцем. — Горю, — она выдохнула и чуть наклонилась. Совсем близко. Его дыхание коснулось её губ. — Я так люблю вас. И так счастлива, что могу заполучить вас. Что вы будете только мой. — Остановись. — Пожалуйста, — она скользнула глазами по лицу. Взгляд замер на губах. — Я желала этого ещё пятнадцать зим назад.       Генерал сглотнул. Шумно выдохнул. Улл подалась вперед и коснулась его губ своими. Как в тот их единственный раз. Все тело вспыхнуло пламенем, в котором хотелось сгореть.       Улл только слышала очень завуалированные объяснения о том, как правильно. Она надеялась, что генерал сделает хоть что-то. Но он все ещё был оледеневшим и напряженным. Будто из последних сил сопротивлялся какой-то пытке. Неужели ему все же было неприятно?       Улл отстранилась на чуть-чуть. — Прошу, — голос приобрел умоляющие нотки, задрожал. Она снова прильнула к губам в нелепом, почти невинном поцелуе. Отпрянула и снова дрожащим голосом попросила: — Пожалуйста, Финар…       Он закрыл глаза. Улл снова коснулась своими губами его. Рот был чуть приоткрыт, и касание стало немного влажным. Улл прихватила его нижнюю губу, сначала осторожно, нежно, а потом чуть прикусила зубами. — Безумие, — Генерал вздрогнул, прошептал что-то ещё и вдруг рукой прижал её к себе так бесстыдно близко, что Улл от неожиданности рвано вздохнула, ойкнув.       В её рот проскользнул горячий язык. Все случилось так внезапно… Улл знала, но растерялась, даже испугалась. А потом…       Все было так интимно.       Его вкус у неё во рту, смешавшееся дыхание, собственное мычание и крепкая сильная рука на талии. Она сама вдруг подалась вперед, прижалась. Своим языком проникла в его рот, мазнув по губам.       Все тело приятно немело, до самых кончиков пальцем, и где-то в животе что-то бесстыдно разгоралось.       Улл сама не поняла, как так вышло, что она оказалась на его коленях, так тесно, близко. Обхватила шею руками. Пальцами зацепилась за ленту на волосах и потянула. Тонкие длинные темные косички рассыпались по плечам. Улл зарылась пальцами в волосы. Прижалась ближе. — Пожалуйста, — тихо простонала она, когда Генерал чуть отстранился, давая сделать ей вдох. А он ей был не нужен. Она хотела пить только его дыхание.       Скрепивший Мечи снова увлек её в поцелуй. Улл провела руками по его плечам, опустила руки на широкую грудь. Он отстранился, сжав в кулак ткань её одежд на спине.       Улл не решалась открывать глаза. Чтобы вдруг не развеялась эта волшебная чувственная дымка. Но Генерал не спешил поддаваться ей. Он коснулся губами её щеки. — Хватит. Тебе нужно обуздать желания, — прошептал он на ухо. Кожа пошла мурашками. Ничего она обуздывать не хотела. — Нет, пожалуйста, Генерал. — Нет, Улл, — она услышала в голосе усмешку. — Нельзя. На улице ясный день, а мы не только еще не сыграли свадьбы, мы даже дерево не посадили. — Так давайте завтра же посадим.       Она все же посмотрела на него. И вдруг её задушило смущение.       Улл так бесстыдно прижималась к нему, практически сидя на его коленях и руками обнимая за шею. Она запоздало поняла, что и волосы ему распустила! Срам какой! — Я… — Улл заикнулась, сглотнула. Посмотрела на него так испуганно. О Духи! Какая порочность! Какой стыд! У них только все наладилось, и вот она снова демонстрировала свои непритязательные стороны! — Мне… Мне так жаль! Я просто… Просто… — Тш-ш-ш, — он кончиком своего носа коснулся ее. — Это все моя вина. Я не оттолкнул тебя. Должен был, но не нашел в себе сил. Понятно?       Улл нерешительно кивнула. Она не хотела соглашаться, но и противиться гипнотизирующему тихому голосу просто не могла. Это же её желания. Она захотела. Так в чем его вина? — Прошу простить мне мою слабость, дева Улл. Я повел себя недостойно. — Это не ваша вина… Я сама… — Тш-ш-ш, — он снова поцеловал её в щеку, в уголок губы и отстранился. Совсем.       Бережно отодвинул ее от себя.       Улл окончательно пришла в себя и смущенно потупилась. На губах все ещё чувствовались его поцелуи. Она коснулась их пальцами и робко поглядела на Скрепившего Мечи.       Он шумно вздохнул. — До свадьбы этого более не повторится, — весомо отрезал он, поднимаясь.       Улл согласно закивала. Должна была возражать, ведь ей так было хорошо, но разум задавил чувства. В голове набатом звучало «Недостойно!». Такое только между супругами возможно, только ночью… А она… О, духи… Порочна до мозга костей! — М-можно мне воды? — Улл неловко обхватила себя руками, опустив глаза. — Я принесу. Побудь здесь. — Я… Можно мне открыть окно ненадолго?       Генерал смерил её насмешливым взглядом. — Ты можешь не спрашивать. Желаешь — открой. — Д-да, — она снова как заколдованная кивнула.       Скрепивший Мечи нежно ей улыбнулся и ушел на кухню. Улл бросилась к окну. Распахнула его и схватилась за сердце, колотившееся как безумное. Но она была счастлива. Генерал позволил… Он все позволил. Позволил сказать, позволил коснуться… И кажется…       О Духи, он и сам был не против! Ему тоже были приятны ее… поцелуи! Он так… так прижимал её… И был так напряжен, но так умел… О духи! О духи! Ну все, теперь и умирать можно было со спокойной душой.