Как поделить на троих?

      Чимин ничего не понимал в баскетболе и не собирался теперь вникать в его правила, пытаясь наслаждаться мудреными схемами, точными пасами и красивыми попаданиями в корзину, ориентируясь лишь на реакции Чонгука и Юнги, даже не успев определиться, на чьей он был стороне. Это было слишком сложно, за этим следить было неинтересно. А вот за седьмым номером очень интересно. И в какой-то момент Чимин даже дыхание затаил, когда этот самый седьмой номер принимал на руку мяч в той ситуации, когда это было физически невозможно, затем непринужденно ударяя его об пол и… Даже если он делал всего два шага, прежде чем сделать передачу, он все равно был великолепен.       Все напрягались, пыхтели, краснели, временами ругаясь, и только он на самом деле играл. Для него баскетбол был не видом спорта, а игрой. А когда ты играешь, ты радуешься и дурачишься. Широко улыбаешься, получая ласковый тычок за не удавшийся бросок, затем возвращая своему ругателю шлепок по заднице с невинным лицом, вызывая лишь смех в ответ. Дуешься, когда тебе не дают вступить, а потом на твоем лице играет вся радость мира, вместе с тем, как ты, наконец, активно вступаешь… в игру. Непосредственный и до поджимания яичек красивый. Привлекательный.       Привлекательный в том плане, что привлекал внимание, и Чимин ничего не мог с собой поделать. Здесь были он и седьмой номер, который вдруг остановился, смотря как будто прямо на него. Чимин не мог быть уверен, потому что седьмой находился у противоположного края площадки, а еще Чимину теперь было легче выдать желаемое за действительное, чем убедиться. Но седьмой встал в его направлении, заставив Чимина уже во взволнованном и даже чуть нервном жесте запустить в мягко отливающие светлым каштаном волосы пятерню, затем оглядевшись, как будто он делал что-то непотребное. Джин очень внимательно наблюдал за игрой, потому что больше в ней разбирался. И он хихикнул в тот момент, когда… Седьмой не заметил пас, пропустив мяч в голову, неловко покачнувшись.       — Тэ, блять! — Чонгук подхватил мяч, тут же, по правилам, отдав его сопернику, затем подскочив к другу. — Плохой Тэ!       Он отвесил ему нетравмирующий поджопник, пока Тэхен сохранял полную невозмутимость, с таким же полным достоинством качнувшись и кивнув.       — Спасибо, Гук. Я не ушибся.       А затем он засмеялся, схватив Чонгука за плечи и тут же направившись к центру, где уже организовывался отбор. Для Юнги, и Чонгук опередил своего провинившегося друга, тут же поставив блок игроку, который оглядывался по сторонам. Юнги остановился у трехочковой линии, явно подозревая, что его партнер по команде не сможет передать как следует под таким бдительным присмотром. Несколько ударов об пол, чтобы не было потери.       — Бэк!       Чонгук инстинктивно повернулся в сторону Бэка, пока Чхве, у которого был мяч, не воспользовался моментом, боковым зрением уловив удобно сместившегося Юнги и бросив ему. Юнги ловко поймал и тут же отправил мяч в корзину, совершив мягкий прыжок и легкий подкрут.       — Три очка! — Кибом свистнул, извещая о минутном перерыве, при этом самым довольным образом улыбаясь. Как и Юнги, который направился к возмущенному Чонгуку.       — Это нечестно! — Чонгук хмурился, пока Юнги пожал плечами. — Вы сговорились!       — Гук, мы в одной команде. Странно было бы, если бы мы не сговорились. — И сказав это, Юнги, весьма игриво подмигнув, ринулся в сторону партнеров по своей мини-команде, сразу сосредоточившись.       А Чонгук направился к своим, по пути прихватив вновь зазевавшегося Тэхена.       — Так, пробиваем штраф и расходимся. — Кибом вошел в поле, все это время делая пометки. Это была часть его роли, как сосредоточенного капитана и тренера, который, на самом деле, теперь просто наслаждался тем, как куражились его партнеры по команде, на самом деле отдыхая. Если не телом, то точно уставшим от тактических схем интеллектом.       — Это ничего не решит, Бом. — Юнги скрестил на груди руки, встав у линии.       — Поэтому ты сфолил? — Чонгук самодовольно улыбался, в очередной раз подставившись и в обманном движении напоровшись на фолл.       — Я сделал это нежно, Гук. — Юнги улыбнулся. Потому что два очка не смогут ничего решить в пользу команды Чонгука. Потому что отрыв был в четыре очка.       — Я провел тебя. В очередной раз. — Чонгук встал на нужное место, примеряясь к корзине, и Юнги подошел ближе. — Смотри и учись.       Свисток. Чонгук поднял руки, в уме и по привычной схеме просчитал траекторию и силу, которую нужно было приложить. И боковым зрением он заметил, что Юнги на самом деле смотрел на него. Задумчиво закусив палец, слегка исподлобья, скоцентрировавшись на мяче в его руках. А потом его взгляд скользнул чуть выше, встретившись со взглядом Чонгука. Мгновение. Чонгук тут же обратил все внимание на корзину, поспешив совершить бросок. Который отскочил от щита. Что за черт?!       — Гук, тебя нужно будет оставить для отработки штрафов? — Бом удивленно поднял брови, пока Чонгук нахмурился, теперь всеми фибрами души, которые должны были проконтролировать глазные нервы, пытаясь не смотреть на Юнги. И это ему удалось.       Как и следующий бросок после свистка.       — Всем спасибо! — Кибом, сначала дав знак всем присутствующим в зале, что можно расходиться, собрал вокруг себя игроков, которые на самом деле успели не только развлечься, но и устать. А также вспотеть. Капитан лукаво улыбнулся. — Все молодцы. Завтра спортзал и занятие по тактике. В пятницу полноценная тренировка. Игра в воскресенье.       — Это не реванш, Юнги. — Чонгук дождался, когда большая часть его партнеров по команде рассосредоточится в сторону раздевалки, и подошел к Юнги, который скрестил на груди руки и вполне естественно для победителя приподняв подбородок. — Мы должны будем сыграть один на один.       — Это не реванш, Гук. Просто шанс понять, что есть вещи, в которых я хорош и которые тебе не удаются. В рамках командной игры. — Юнги стал серьезнее. — Пока не удаются. И если ты не возражаешь… — Он стянул повязку, взъерошив темные, прилично отросшие волосы, которые теперь мягко обрамляли его непривычно румяное лицо. — Пойду отпраздную победу в душе.       И не дожидаясь позволения, он стремительно удалился в раздевалку. Потому что терпеть не мог ощущения от влажной спортивной формы, и так как они должны были задержаться на пути в комнату, он теперь обязан был как можно скорее от этого ощущения избавиться. Пока Чонгук задумчиво смотрел ему вслед.       — Хорош. — Тэхен оказался рядом с ним. — Никаких лишних движений. Видит площадку как будто сверху.       — Если бы ты не считал ворон, мы могли бы выйти на ничью. — Чонгук надул губы, пока не имея возможности смириться с чувствительным поражением.       — Да, но ты промазал один штраф. — Тэхен пожал плечами, затем очень внимательно начав вглядываться в лицо Чонгука. — А почему?       — Отвлекся. — Чонгук сказал это так, будто отмахнувшись, направившись к скамейке, чтобы подравнять водно-солевой баланс. — Ты меня расстроил до этого.       Тэхен, несмотря на расстояние, все же смог расслышать эту капризную ремарку, и собирался что-то ответить, но…       — Гук! — Чонгук, прежде чем повернуться на зов, закатил глаза, пока Тэхен, который всегда понимал его не то что с полуслова, а с полувздоха, тут же оказался рядом, забыв, что собирался сказать.       — Ки, что ты хочешь от меня? — Чонгук, до этого смирившийся с тем, что им придется поговорить, подошел к парню, который стоял у боковой линии, пока пара его товарищей направилась к выходу, у него же остановившись. — Я уже сказал тебе, что между нами все кончено, еще три месяца назад, и с того момента ничего не поменялось.       — А мы можем поговорить наедине? — Хонгки почему-то с недоверием смотрел на Тэхена, который для пущей убедительности и наглядности, почему это было невозможно, взял Чонгука за плечи.       — Нет. Мне нужны свидетели. — Чонгук закатил глаза, затем вздохнув.       — Да, я тоже видел, как хорошо ты отдыхал. — Тэхен широко улыбнулся, пока Хонгки виновато опустил глаза.       — Я просто… пытался влиться в компанию. Ты же знаешь, как это сложно. Тем более, я там совершенно никого не знал. — Парень поднял полный раскаяния взгляд.       Чонгук удивленно округлил глаза, затем с недоумением посмотрев на Тэхена.       — Я слышал, что для коммуникации помогает закурить и разделить на двоих табачный дым, а, оказывается, нужно просто пососаться.       — Ну, это слишком радикально. — Тэхен со знанием дела кивнул, затем обратившись к Хонгки. — Но каждый имеет право на ошибку. Да, Гук?       Чонгук вздохнул, кивнув, и в глазах до этого выглядящего провинившимся Хонгки появилась надежда.       — Точно. Но только проблема в том, Кики, что наши отношения закончились до того, как ты уехал. Или прямо в тот момент. В общем. — Чонгук снисходительно улыбнулся. — Причиной стала не твоя измена. Измены. Как не назови — воняет отвратительно.       — Я ни с кем не спал. — Хонгки выпрямился, скрестив на груди руки. — Даже с тобой.       — Это к лучшему. И это был наш последний разговор, если ты не возражаешь. — Чонгук взял Тэхена, который продолжал сжимать его плечи, за талию, направив к раздевалкам, уже предвкушая легкий освежающий и смывающий трудовой пот душ.       — Возражаю. — Хонгки пришлось повысить голос, чтобы его уточнение смогло догнать Чонгука, который показал ему фигуру из трех пальцев, со средним в главной роли.       Шум воды слышался издалека, и Юнги даже не поднял глаза, заметив как его партнеры по команде вошли в раздевалку.       — У вас десять минут, или я ухожу. — Юнги что-то торопливо набирал на экране телефона, затем подняв взгляд на Чонгука и Тэхена. — Шустренько.       — Есть, капитан. — Тэхен в забавной манере расправил плечи, затем сразу направившись к своему шкафчику, пока Чонгук замедлился, остановившись рядом с Юнги.       — Что такое? — Юнги не собирался поднимать глаза.       — Ты не будешь злорадствовать? — В голосе Чонгука слышалось сомнение, и Юнги пришлось все-таки поднять чуть усталый и лишенный какого-либо самодовольства взгляд.       — А тебя это заводит? — Юнги поднял брови, затем закатив глаза. — Я, может, не сумел однажды тебе проиграть как полагается, но выигрывать точно умею. Так что ты не услышишь от меня ничего, кроме… — Юнги задумался. — Не ссы, пацан, ты был хорош. Но здесь один батя.       Чонгук смотрел на Юнги, как будто ожидая, что он продолжит, а затем улыбнулся так, как будто готовился засмеяться.       — Гук, серьезно, пиздуй мыться. — Юнги посмотрел на Чонгука почти с мольбой. — Джин и Чим ждут.       Услышав это, Чонгук тут же резво и уверенно проследовал к своему шкафчику, по дороге успев узнать от своих уже намытых партнеров по команде, насколько в душевой теперь было тесно. А также успел услышать голос Юнги, который явно говорил по телефону, очень эмоционально. А потом он, как будто не он отбегал до этого полтора часа, схватил сумку и пулей вылетел из раздевалки. Так быстро, как будто это был вопрос жизни и смерти. И Чонгук всё то время, что наслаждался прохладной водой и ароматом морской соли и клубники, воспользовавшись щедростью Тэхена, который делил с ним гель для душа, пытался подобрать возможные причины столь неожиданного отступления.

* * *

      — А я думал, что мы… ну… — Чимин в растерянности смотрел на Джина, который до этого слишком уверенно направлялся к выходу, не перекинувшись с покидающими площадку игроками, хотя бы с Чонгуком и Юнги, даже взглядами.       — Я с баскетболистами договорился заранее, что мы с тобой подождем их в холле. — Джин изучал экран своего смартфона, изредка что-то на нем набирая, затем повернувшись к Чимину, который делил теперь с ним подоконник. — А ты чего такой тихий? Тебе не понравилось?       — Мне? — Чимин удивленно округлил глаза. — Понравилось! Разумеется, перца придавало противостояние твоих любовников, но…       — Ай, Чим! — Джин закатил глаза. — Люди, которые живут на одной жилплощади называются соседями, а не…       — Но это совсем не мешает им быть так же и любовниками. — Чимин пожал плечами, затем повернув к Джину очень хитро сузившиеся глаза. — Среди них есть как минимум один твой будущий парень.       — Гук хотел показаться крутым. — Джин улыбнулся, невольно вспомнив их с Чонгуком приятно откровенный разговор. — Так что, это не идет в зачет.       — То, что он хотел показаться крутым, не отменяет тот факт, что он хочет быть твоим парнем. — Чимин теперь задумчиво смотрел куда-то вглубь уходящего вправо от них коридора.       — То, что ты мой лучший друг, не отменяет тот факт, что я вполне могу забыть как с тобой разговаривать, скажем на… — Джин поднял глаза к потолку, пока Чимин уже начал раздуваться от возмущения. — На неделю.       — А знаешь, что это значит? — Чимин как-то слишком быстро сдулся, и на его лице, вместо налившихся от негодования и задетого чувства справедливости щек, появилась только хитрая улыбочка, оставившая от его глаз только задорные прорези. — Что ты сам думаешь о том, о чем я говорю. И я своим остроумием тебе об этом лишний раз напоминаю и заставляю думать усиленнее.       — Чим, давай с тобой подумаем как нормальные люди. — Джин слез, встав напротив Чимина, теперь двумя руками упираясь в подоконник по бокам от него, пока сам Чимин смотрел на него с расслабленной улыбкой. — Нормальные люди не спят сразу с двумя, одновременно.       — Ах ты мой маленький ханжа… Раньше ты таким не был. — Чимин поднял брови, и Джин знал, что покраснел. — Я до сих пор не могу забыть тринадцатое декабря.       — День рождения Хи. — Джин ностальгически улыбнулся, но затем эта улыбка приобрела оттенок чуть сердитой снисходительности. — У него всегда была отличная фантазия. Примерно как у тебя. Тем более, я не в ответе за его эротический опыт, но ты постоянно мне его припоминаешь.       — Да, но он потом очень обиженно смотрел на вас с Саем. — Чимин настолько хитро сузил глаза, что перестал видеть что-либо, кроме возможности в очередной раз хотя бы попытаться вывести Джина на чистую воду, пока Джин, поняв, что разговор свернул не туда, вернулся на подоконник рядом с ним.       — Вот и спроси у Сая, почему секс втроем был только у Хи и почему он на нас за это обиделся. — Джин улыбнулся, и Чимин закатил глаза. — Потому что я не скажу тебе ничего нового.       — Вы жили втроем. — Чимин начал загибать пальцы. — Всё это время ходили без парней, все три, при том что… Ну Хи точно бы не сидел без дела. И члена. — Чимин победно загнул второй палец и собирался загнуть третий, пока Джин позволил себе рассмеяться.       — Чим, мне приятно, что ты каждый раз пытаешься сделать из меня героя-любовника, но я вынужден тебя расстроить — у меня крайне заурядный сексуальный опыт. — Джин продолжал улыбаться, перестав краснеть, пока Чимин нахмурился, собираясь выстрелить убийственный контраргумент. — Пусть и… — Джин запнулся, подбирая подходящее слово. — Насыщенный. Хотя, всё равно не выдающийся. — Он как будто с сожалением, разумеется, актерски утрированным, поджал губы, положив руку Чимину на колено, по которому начал прихлопывать.       — Джиииииин…. — Чимин многозначительно улыбался, прижавшись к своему другу, при этом сразу двумя руками схватившись за его плечо, на которое еще и положил голову. — Можешь не говорить вслух, но я всё равно все знаю. — Чимин, как вдруг отвлекшийся кот, наблюдал за поднимающейся и опускающей на его колено рукой, затем ловко прихлопнув ее своей. — И тебе нечего бояться. Пусть ты и понимаешь, что гипотетически возможно всё. Единственное условие — Юнги и Чонгук должны полюбить друг друга, при том, что они оба влюблены в тебя. А ты — в них.       — А я влюблен в них? — Джин повернулся к Чимину, изобразив на лице искреннее недоумение.       — Конечно! — Чимин нахмурился, пока Джин задумчиво отвел взгляд.       — Ну, тогда другое дело. — Джин кивнул, соглашаясь с тем, что эта мысль имела место быть, а потом чуть устало и очень снисходительно улыбнулся. — Тебе тестостерон давит на мозг. Вот и всё. Отсюда все эти фантазии.       — Ты знаешь, как мне помочь. — Чимин сказал это незамедлительно четко и при этом так вкрадчиво, что Джин звонко рассмеялся. — Вон идут твои рыцари — как будто почувствовали, что…       Чимин резко прервался, когда смог получше разглядеть, пока Джин только заметил направляющихся к ним Чонгука и… молодого человека, с которым он был не знаком, но который, почему-то, улыбался, хотя, возможно он просто улыбался, а не ему. И оставался один вопрос…       — А где вы потеряли господина Мина? — Джин задал этот единственный вопрос без лишних церемоний, уже готовясь извиняться после знакомства за такую вопиющую невоспитанность.       — Ему позвонили, и он тут же улетучился, не сказав ни слова. — Чонгук пожал плечами. — И судя по тому, что вы его не заметили, ему удался лучший по скорости рывок с места.       Чимин, который опустил глаза сразу после того, как молодые люди, и, главным образом Тэхен, подошли, приготовился грациозно слететь с подоконника. Но в каком-то непривычном для него смятении проявил лишь чудеса неловкости и воспроизведенного про себя матерного запаса, навернувшись, вовремя успев ухватиться за подставленную ему руку. Которая принадлежала Тэхену. На которого он уставился в недоумении, пока Тэхен лишь улыбнулся, а после уже не смог заметить, как Чимин удивился, а затем нахмурился, когда…       — Ким Сокджин. — Тэхен встал напротив Джина, который уже приготовился тщательно и дружелюбно знакомиться, но услышав свое полное имя, вынужденно остановил дружелюбное стремление. — Я видел тебя в прошлом году. И запомнил.       Джин не смог удивиться первым, потому что Чонгук сделал это за него, проявив спортивную реакцию. И он тут же сделал шаг в сторону, встав так, чтобы смотреть в… бесстыжее лицо своего лучшего друга, который все это время молча слушал его излияния, пока Чонгук был уверен, что он понятия не имеет, что это за Джин и с чем его вообще едят.       — Гук мне рассказывал о тебе, я слышал имя Джин, но специально не уточнял, чтобы теперь было приятнее. — И он протянул свою ладонь, на которой Джин невольно задержал взгляд, чуть заворожено вложив свою. Очень красивая рука. Руки. Потому что вторая теперь завершала это крепкое рукопожатие. — Тэхен.       — Очень приятно, Тэхен. — Джин улыбался, затем в сомнении прищурился. — А где ты меня видел?       — Да, Ким Тэхен, где ты его видел? — Чонгук звучал и выглядел так, что готов был драться.       — Летний семестровый экзамен. Постановка по пьесе Дуэт «Трио». — Тэхен улыбался, наблюдая за тем, как серьезно Джин теперь соображал, затем быстро обернувшись на Чимина.       — Но у меня там была второстепенная роль. Точно, не главная. — Джин продолжал сомневаться, теперь начав испытывать непонятно откуда взявшиеся подозрения.       — Да, мисс Свон на этом примере затем нам объясняла, что в сюжете, при наличии хорошей актерской игры, не бывает второстепенных и главных ролей.       — Мисс Свон? Преподаватель по сценической речи? — В Джине теперь было меньше подозрений — только осторожные сомнения.       — Да. Ты был лучшим на ее курсе. — Тэхен самодовольно улыбнулся. — Я еще посещал несколько спектаклей вашей актерской мастерской, потому что это было требованием господина Муна для успешного прохождения практикума.       — Господин Мун… Актерские психотехники? — Джин смотрел на Тэхена, который торжествующе улыбнулся. — Вы посещали нашу актерскую мастерскую, потому что он ее организовал. — И Джин, наконец, улыбнулся. — А почему ты не подошел познакомиться раньше, если настолько близко знаком с моим творчеством? Я такой страшный?       — Не знаю. — Тэхен пожал плечами, теперь всеми фибрами души источая свое обычное очарование, за которое Чонгуку почему-то хотелось его придушить. — Постеснялся, наверное.       — Постеснялся? Ты? — Чонгук встал рядом с Джином, чтобы смотреть Тэхену прямо в лицо. — А что еще я не знаю?       — Гук! — Тэхен квадратно улыбнулся, а затем сгреб сопротивляющегося Чонгука в охапку. — Перестань! Но… — Тэхен, не выпуская Чонгука, повернулся к Джину. — Мы можем как-нибудь встретиться, если перерывы совпадут, и, например, пообедать. Или позавтракать.       — С удовольствием! — Джин теперь, кажется, испытывал воодушевление, за которым тщательно следил Чимин, пока Джин смог заметить на себе его взгляд. Странный. Как будто Чимин теперь в десятый раз собирался повторить элементарную танцевальную связку из двух переходов которую никто не мог запомнить. Очень странный.       — Джин занят. — Чимин, как будто всё это время дожидающийся, когда в центр сцены посветят софитом, вышел вперед, по дороге обронив всё свое смущение и неловкость от случившегося падения. А ведь Джин прекрасно их видел до этого на его лице. — Он обедает только со мной.       Джин на самом деле обедал чаще всего с Чимином, с безотчетным счастьем пользуясь тем обстоятельством, что их расписания удивительным образом совпадали, и теперь не мог понять, что так разозлило его друга.       — Тэхен. — Тэхен явно смутился, протягивая руку, которую Чимин пожал явно слишком формально, тут же отпустив. — Ты ведь танцуешь, правда?       — Ты видел не только Джина, но и меня? Удивительная наблюдательность. Интересно только, когда ты успеваешь учиться. — Чимин фыркнул, сунул руки в карманы, заметив, что Чонгук теперь очень внимательно за всем наблюдал, возможно, так же пытаясь свести концы с концами, как и Джин.       — У нас занятия по пластической культуре тела, на втором этаже, и я часто вижу, как в холле танцуют… танцоры. — Тэхен смущаться перестал, как и улыбаться.       — Залов не хватает. Для современной, классической и балетных хореографий. — Чимин едко улыбнулся. — Что, мешаем сосредоточиться?       Тэхен заметил его немного агрессивное настроение, пока Джин, очаровательно улыбаясь, не поравнялся с Чимином, уверенно сжав его локоть.       — Один момент.       И он оттащил Чимина в сторону, пока тот не сопротивлялся, но картинно выбрасывал ноги, размахивая свободной рукой.       — Тебя кто укусил? — Джин нахмурился. — Или я чего-то не знаю?       — Он пялил в нашу сторону, прежде чем получил по башке! Я думал, что на меня, влюбился, а он, блять, тебя рассматривал! — Чимин нахмурился, затем скривившись. — Джин, я тебя давно видел и запомнил… — Он кривлялся, коверкая интонации, и Джин не мог не улыбнуться, пусть это было не очень уместно. — Знаешь, друг, я тебя люблю больше всех, но трое для тебя уже перебор. Мы с тобой точно поссоримся.       — Чим, с чего ты взял, что у него ко мне сексуальный интерес? Мы учимся на одном факультете, я старше, уже повидал жизнь и десяток семестровых экзаменов… Разумеется, ему будет интересно пообщаться со мной. Это логика. — Джин пожал плечами, быстро посмотрев в сторону оставленных Чонгука и Тэхена, заметив, что Чонгук очень забавно дулся. И Джин улыбнулся еще раз. Не хотел, но пришлось.       — Ой, харе мне заливать. — Чимин закатил глаза. — А то я не смогу отличить желание подмазаться для лишних конспектов от желания подмазаться для чего-то другого, что ты прячешь в штанах. Ты слишком не уверен в себе, Джинни. Или прикидываешься дурачком, чтобы меня утешить. И то, и то хуево, и мы будем над этим работать.       — Чим. — Джин положил на плечо друга руку, но угрожая, а не успокаивая. — Если я сказал, что не увидел, значит, не увидел. И не испытал. И прямо сейчас, чтобы тебе было приятно, могу отказаться от общения с ним. Хочешь? Только не нужно разыгрывать трагедию перед двумя актерами — опозоришься. Потому что я надеру тебе уши.       — Ой-ой-ой… — Чимин вновь закатил глаза, уперев руки в боки, а потом вдруг сник. — Обидно просто.       — Да блять, Чим! — Джин едва удержался, чтобы не вспеснуть руками. — Откуда истерика? Вы даже не познакомились как следует, а ты уже всё понял. Хотя, после этих выпадов… Я бы послал тебя. — Джин скрестил руки на груди, задумчиво взявшись пальцами за подбородок, уже видя, что Чимин был на грани. — Послал, чтобы затем догнать, когда ты остынешь. Остынь.       — Он красавчик. — Чимин теперь надул губы, и Джин еще раз посмотрел в ту самую сторону, про себя невольно заметив, что не он один. — Красивее тебя.       — И ты красавчик. — Джин улыбнулся, вновь взяв Чимина за руку. — Не кусайся только, прошу.       — Джин! — И Тэхен сделал еще одну ошибку, убив в Чимине всё стремление не кусаться. — Дай, пожалуйста, свой номер. Гук не дает, а я хочу, чтобы мы точно смогли пересечься.       Джин посмотрел на Чимина, который теперь был переполнен матерным исполнением сакраментального Я же говорил тебе.       — Хорошо. Но я не обещаю, что буду один.       — Я не против. — Тэхен обезоруживающе улыбнулся, протянув Джину свой телефон, чтобы тот набрал свой номер и позвонил, пока сам повернулся к Чимину. — Приятно было познакомиться. Мне пора.       — Ой, взаимно. — Чимин улыбнулся так деланно, что даже Чонгук усмехнулся. — Главное, по дороге не споткнуться.       — Твоими молитвами. — Тэхен как будто задумчиво улыбнулся, затем быстро взяв из рук Джина свой телефон, проверив, что номер сохранился в целости и сохранности, тут же его подписав. — Спасибо. И до встречи.       В его радостно удаляющуюся спину было направлено три взгляда, три пары глаз, одна из которых до сих пор могла нанести тяжкие физические увечья.       — До сих пор не понимаю, почему он не сказал, что знает тебя. — Чонгук задумчиво хмурился.       — Потому что он не знает меня, Гук, а просто видел, на удачу узнав только имя. — Джин улыбнулся, затем посмотрев на Чимина, который вновь надул щеки.       — Ну, теперь обязательно узнает. — Он злобно ухмыльнулся, пока Чонгук посмотрел на него с недоверием.       — Я думал, что вы с Джином только друзья.       — Мы с Джином только друзья. И тебе, как его будущему парню, стоило бы тщательнее следить за своими друзьями.       Услышав сочетание будущий парень Чонгук очень явно смутился, и Джин, чтобы избежать неловкости, приобнял его за плечи.       — Не слушай его. Чим просто болел за тебя, и поэтому расстроился.       — Я настолько расстроился, что пойду к себе. — Чимин явно о чем-то размышлял теперь, и Джин насторожился.       — Я надеюсь, ты не злишься на меня?       — Я бы мог сказать, что злюсь, чтобы ты попросил у меня прощения известным способом, но нет. — Чимин скрестил на груди руки. — Однако, я все равно не дам вам с Тэхеном остаться наедине. Даже не мечтай.       — Почему? — Чонгук так искренне и с надеждой удивился, что Чимин не мог не улыбнуться.       — Чтобы тебе помочь, Гук. Если ты еще не отказался от намерения стать парнем Джина. — Чимину явно нравилось смущать пока что будущего парня, и Джин что-то быстро прошелестел Чонгуку на ухо. — Вот видишь! Уже утешает тебя. Я на верном пути. В свою комнату. До новых встреч!

* * *

      Когда Джин и Чонгук оказались в комнате, Юнги там не было. Не то чтобы Джин волновался, потому что Юнги был большим мальчиком и скорее всего находился на территории университета, просто… Просто на часах было восемь и самое время поужинать.       — Гук, скажи. — Это нужно было для дела и для Чимина. — А Тэхену нравятся девочки или мальчики?       Чонгук чуть не подавился сушеным кальмаром, которые до этого подъедал тайно, после того, как Джин запретил портить аппетит перед ужином, на самом деле теперь просто оттягивая этот момент, чтобы дождаться Юнги. Которому наверняка успел написать, судя по тому, как часто он проверял экран своего смартфона.       — Спроси у него сам. — Чонгук только фыркнул, на самом деле больше в этот момент обижаясь на Тэхена, который так и не раскрыл ему свои истинные намерения, лишь улыбаясь и отшучиваясь. Но Чонгук сам был виноват, потому что он изначально не заявлял в присутствии лучшего друга серьезные права на внимание Джина. Не просто… заигрывания, как Джин выражался, а заигрывания с продолжением.       И не только потому, что Джин был красивым. Красивых много, а вот…       — Ууууух!       Дверь открылась как будто от порыва ветра, и на пороге появился абсолютно довольный собой Юнги.       — Ну, сейчас начнется. — Чонгук откинулся на подушку, закинув ногу на ногу и делая вид, что его нет в комнате.       — Я записал! Записал, и теперь могу продать! — Юнги был настолько воодушевлен, что не обратил внимание на ремарку Чонгука, который после этих слов приподнялся.       — Что? — Джин был интуитивно рад, видя настроение своего дорогого друга, но ему все же необходимы были подробности.       — Сэмпл. Акустику. У звуковиков сегодня была практика, и меня взяли вне очереди, потому что я должен буду писаться минимум через полторы недели. — Юнги опустился на край своего стола, начав разбирать сумку. — Останется только свести, и вуаля!       — Потому что ты крутой? — Чонгук спросил это без тени сарказма, не решаясь влезать с остроумными замечаниями в остальную, не связанную с баскетболом, жизнь Юнги.       — Потому что мне не нужно месяцами вынашивать музыку — она всегда в моей голове. И об этом, к моему счастью, знаю не только я. — Юнги улыбался самодовольно, но Чонгук почему-то был уверен, что он имел на это право.       — И я. — Джин встал с кровати, направившись к двери, у которой остановился, повернувшись к Чонгуку. — Знаешь, Гук, тебе стоит хоть раз увидеть Юнги за инструментом, чтобы понять… И простить. — Джин коснулся чего-то неожиданно сокровенного, потому просто улыбнулся. — Пойдемте ужинать. Вы знатно потрудились до этого.       — Джинни. — Юнги уже метнулся к шкафу, чтобы переодеться. — Скажи честно — ты болел за меня?       — Я болел за красивый баскетбол. — Джин заранее приготовил этот ответ, наблюдая за Чонгуком, который, возможно, надеялся, что болели за него, но теперь очень старался это не показывать, спокойно поднявшись и начав поправлять покрывало.       — Ну, это значит, что за меня. — Юнги торжествующе закрыл шкаф, представ в домашних шортах и безразмерной футболке так, будто собирался в этом на как минимум ковровую дорожку. — У меня сегодня слишком хороший день.       — Я могу его испортить? — Чонгук не сделал утверждение, а задал вопрос, и это… Отозвалось в Юнги двусмысленно. Не как угроза, а как что-то более игривое и безопасное.       — Да, если сейчас же не вскипятишь чайник на троих. — Джин не собирался теперь слушать препирательства, поставив руки в боки и освободив проход к двери, затем очаровательно улыбнувшись Чонгуку, который не собирался препираться. — Спасибо, Гук.       Он вышел, пока Джин дожидался момента, когда Юнги закончит с раскладыванием вещей, теперь наверняка позабыв о том, что нужно было восполнить свой энергетический ресурс, который за время упорной борьбы успел поистрепаться.       — Ты хочешь меня вознаградить за победу?       Виной всему было очень хорошее настроение. В случае с Юнги, это действовало так же как алкоголь, подогревая и смягчая все его обычные реакции, некоторые делая игривыми. Когда у Юнги было настолько хорошее настроение, он чувствовал себя на гребне волны и мог позволить себе не впасть в депрессию в случае непредвиденного отказа или неприятного ответа, получив до этого запас позитива, способный покрыть выплеск негатива.       — Смотря, чего ты хочешь. — Джин пожал плечами, внимательно теперь следя за Юнги, который задумался.       — Хочу, чтобы ты сделал мне массаж.       Это было настолько удивительно, что Джин успел торопливо предположить, что свое хорошее настроение Юнги успел приправить алкоголем, теперь пустившись во все тяжкие. И Юнги понял его сомнения, виновато опустив голову и схватившись за правое плечо.       — Потянул. Возможно, нерв защемил.       Джин удержался от того, чтобы с облегчением выдохнуть вслух. Не потому, что ему была противна сама мысль о том, чтобы размять Юнги. Нет, разумеется и ни за что. Просто это было слишком не похоже на Юнги, и легко было заподозрить, что таким образом он просто мог попытаться в очередной раз задеть Чонгука. Чонгука…       — Гук делает массаж лучше меня. — Это было на самом деле так, и Джин успел прочувствовать это на себе, пока Юнги неожиданно задумался. Что еще раз приятно и обнадеживающе убедило Джина в том, что насчет растяжения и защемления Юнги не приукрашивал.       — Долго вас ждать? — Чонгук возник очень вовремя, сначала наткнувшись на задумчивость Юнги. Которая остановилась на нем полным сомнения взглядом. — Что?       — Юнги думает, что потянул или защемил плечо и попросил меня его размять. Перед сном. Я сказал, что ты в этом деле профессионал. — Джин обезоруживающе улыбнулся, на самом деле теперь полагаясь только на свое обаяние, видя, как невольно нахмурился Чонгук.       — Я не настаиваю, Гук. — Юнги направился к двери, и в его голосе Чонгук не успел услышать никакую угрозу.       — Ты серьезно повредился? — Он был так сосредоточен, что Юнги невольно почувствовал себя на пороге кабинета врача. — Я помогу. — Однако, Чонгук был бы не Чонгук, если бы… — Если ты пообещаешь не злорадствовать по поводу моего проигрыша. Хотя бы в команде.       — Я не ты, и злорадствовать изначально не собирался. — Юнги закатил глаза.       — Тогда раздевайся. — Чонгук уверенно кивнул, и на него устремились сразу две пары удивленных глаз. — Не будем ждать конца ужина — я быстро справлюсь. Давай, Юнги, живее.       — Джин, а может лучше ты? — Юнги потянул за край футболки, пока не решаясь оголиться.       — Лучше я. Давай, хватит капризничать. — Чонгук говорил так уверенно, как будто на самом деле имел власть, и Юнги просто растерялся, вовремя не найдя слова, чтобы остроумно его осадить. — Садись на стул и обними спинку. Я позабочусь обо всем остальном.       Юнги с интеллигентным ужасом в глазах наблюдал за тем, как Чонгук разминал руки, затем почти с мольбой посмотрев на Джина.       — Джинни, я хочу, чтобы ты держал меня за руку. — Юнги всем своим видом теперь изображал приговоренного судьбой к ужасным испытаниями страдальца, и Джин, улыбнувшись, послушно взял его ладонь, начав наглаживать и не переставая улыбаться.       — Гук, мы остановимся на этом. — Юнги самодовольно улыбнулся, а потом ощутил… не обещающие ничего приятного руки на своих плечах. Не руки Джина, поэтому плечи он для верности поджал. Не хотел, они сами.       — Расслабься, не то не сможешь получить удовольствие. — Чонгук как будто теперь насмехался над Юнги, но в этом не было чего-то опасного или злого. Игривого. И судя по улыбке Джина, который мог видеть Чонгука, Чонгук теперь тоже улыбался. И, оставалось надеяться, что без злорадства.       — Знаешь, звучит как среднестатистический первый раз. — Юнги опустил голову пониже, а плечи так и не опустил.       Он явно приготовился к худшему, но сильные руки не пытались его убить, вместо этого просто сжав кожу, у основания шеи, затем разжав, просто ощущаясь теплом, а после чуть сместившись ближе к плечам, пальцами осторожно разминали суставы. Сильные, но при этом бережные прикосновения, и Юнги невольно расслабился, уже просто повесив голову, пока большие пальцы заботливых ладоней начали продавливать позвоночник, скользя по лопаткам, затем зацепившись за плечи. Круговые, продавливающие движения, и Юнги совсем забыл, что за его плечами теперь стоял Чонгук, его идейный враг, руки которого теперь хотелось расцеловать, настолько это было хорошо.       — Джин, я понимаю, почему ты стонал. — Юнги даже глаза закрыл, для верности все же больше сжав его руку.       — Юнги, это только разминка. Я уже понял, где у тебя замки. — В голосе Чонгука слышалось… сочувствие?! — Придется потерпеть.       Мужчины не плачут. Но Мин Юнги теперь забыл, кем он был, ощущая лишь, как все мышцы на его натруженных плечах резало, рвало на части причем явно каменными орудиями труда. Это было настолько больно, насколько необходимо, и Юнги поддался нашептывающим уговорам Чонгука, почему-то теперь ему полностью доверяя. И довольно быстро на место тупой, выстрелами пробивающей тело боли пришло тепло, которое медленно, но верно эту боль растворяло, как будто лед в теплом молоке. С медом.       — Всё в порядке? — Чонгук как будто на самом деле беспокоился.       — Лучше. — Юнги, почувствовав, что руки с его плеч улетучились, хотя он вполне был не против их задержать, расправил плечи. — Ты волшебник, Чон Чонгук.       — Ой, а я говорил тебе. — Джин вздохнул, затем обняв совершенно довольного собой Чонгука за плечи, и, дождавшись, когда Юнги перестанет светить своей неприкрытой наготой, взял за плечи и его. — А теперь все гении должны подкрепиться.       — То есть, я гений баскетбола? — Юнги, задрав подбородок, посмотрел на Чонгука, который только фыркнул.       — Музыки, господин Мин. А вот в баскетболе вы оба хороши. — Джину пришлось отпустить своих соседей, чтобы протиснуться в дверь. И он остановился резко, так же резко развернувшись, застав на лицах недоумение.       — Думаю, вы вполне можете теперь пожать друг другу руки и стать лучшими друзьями. — Он торжествующе улыбался. — Давайте. Это будет лучшее завершение дня!       — Только после того, как Юнги победит меня один на один. — Чонгук первым проявил инициативу, руками на талии протискивая Джина в коридор мимо дверей.       — Видишь, Джинни. У меня не получается закопать топор войны. — Юнги почему-то весело ухмыльнулся, продолжая оставаться сзади и заставив Чонгука обернуться. — Так что, придется закопать его.       — Интересно, что должно произойти, чтобы вы пожали друг другу руки, а лучше — расцеловались… — Джин звучал очень задумчиво, и Чонгук с Юнги задумались так же.       Трагедия. Или как минимум драма. Небольшая, но очень болезненная. Правда, есть еще вариант вдруг вонзившейся в задницу стрелы купидона, которая на удачу проскочит на вылет, увеличив количество жертв.       Столько альтернатив, но кто сказал, что всё это не может произойти в один день?..