*
— Я чувствую себя старым. — Блэк не до конца понимал, на что подписывался, когда согласился играть вместе с Эдвидже. Она требовала от него так, будто он был частью ее группы, и начинала песню заново после каждой маленькой заминки. Они репетировали около 4 часов, лишь пару раз прервавшись на несколько минут, чтобы попить воды и освежиться. И как бы Сириусу ни было трудно, ее энтузиазм заряжал. Он видел, как горят ее глаза, когда она поет, чувствовал каждую эмоцию, которую она вкладывала в свое исполнение, и понимал, что музыка — это вся ее жизнь. — Ты и так старий. — лающе смеялась она, собирая свое оборудование. — Эй, я ровесник вашей мамы! — А выглядишь, как наш дед. — Данте ухмыльнулся сестре, помогая ей со сборами. — Луиджи очень повезло, если он выглядит так в свои... Сколько ему? 80? — Да, но он виглядит лучше. Это все твоя борода, она тьебя портит. — Эдди положила указательный палец на подбородок и о чем-то задумалась. — Похож не то на бездомного, не то на барда. Блэк резко обернулся, едва не уронив гитару, когда пытался поставить ее на штатив. — У вас это что — наследственное?! — беззлобно возмутился он. — ??? Сириус проигнорировал вопросительные взгляды близнецов, погруженный в воспоминания о подобном разговоре с Джиной на 6 курсе: «Слушай, почему Ремо — Лунатик вопросов нет. — она знала о его заболевании с первых курсов. Страдая от бессонницы, итальянка заметила, что Люпин часто «болеет» после полнолуния, и, понаблюдав за поведением парня, поняла, в чем причина. — Я также могу понять, почему Джакомо — Сохатый, а Питер — Хвост, — говорила Герра с намеком, что Поттер тот еще олень, а Петтигрю вечно вьется следом за ним «хвостом», — но Бродяга? Что это за прозвище вообще? Нечто среднее между бездомным и бардом? Ты хоть понимаешь, насколько это смешно звучит?» Снизу послышался голос Молли, который вырвал его из омута воспоминаний, оповещая о начале обеда. Компания спустилась на кухню, громко смеясь, встречаясь с любопытным взглядом Джованны. Она не была удивлена, что ее дети нашли с Блэком общий язык, скорее, не ожидала, что он сам проявит интерес к общению с ними. Но Риччи не планировала в это вмешиваться. Их личный конфликт не должен никоим образом сказываться на ее семье. Оставалось надеяться, что Сириус не станет болтать лишнего. — О, мама! — радостно воскликнула девушка, обнимая Джину. — Разве ты не должна бить на работе? — У меня перерыв. — ответила она, лукаво глядя на дочь. — И мне нужно поговорить с тобой. — Эдди заметно напряглась и слегка нахмурилась, словно беспокоилась, что ее станут за что-то отчитывать. — Скоро будет фотосессия. Не хочешь поучаствовать? Данте застыл на месте, пораженно вскинув брови, Доната выронила вилку от неожиданности, а Эдвидже не дыша смотрела на маму, будто не верила своим ушам. — Stai scherzando? — прошептала она, на что Джина отрицательно покачала головой. — Мерлин, конечно! — громко воскликнула девушка, слегка подпрыгнув на месте. — Мamma mia! Спасибо! Джованна ласково улыбнулась дочери, пока остальные непонимающе переглядывались. — А что... что за фотосессия? — недоумевающе спросил Блэк. — Я выпускаю свой журнал два раза в год перед выходом новой коллекции. — не глядя на брюнета, ответила итальянка. — Но, если она выпускает их постоянно, почему ты так радуешься? — спросил он у Эдди, отвернувшись от старшей Риччи. — Мама никогда прежде не предлагала никому из нас поучаствовать. — спокойно ответила девушка, а Блэк вновь повернулся к Джине с еще большим недоумением в глазах. — Что? Она была несовершеннолетней, к тому же, я не беру на работу людей только потому, что они — моя семья или друзья. — категорично ответила Джованна, а Сириус сменил взгляд на уважительный, ведь привык, что обычно люди пользуются своим положением, чтобы протащить собственных детей, игнорируя здоровую конкуренцию.*
Во время обеда каждый занимался своими делами: близнецы Уизли говорили с Эдди о новых идеях по усовершенствованию товаров, Данте обсуждал с Гермионой рабство домашних эльфов, и как отличается отношение к ним в зависимости от страны, в которой живут домовики, Джинни, Рон и Донна спорили, чья сборная по квиддичу лучше — Ирландская или Итальянская, а старшие планировали предстоящий разговор с директором о скорейшем переезде Гарри. После трапезы дети разбрелись по дому кто куда в надежде избежать очередного сеанса уборки, как на весь дом раздался нечеловеческий крик, перепугав всех присутствующих. — Клювокрыл. — вздохнул Сириус, вспоминая, что забыл покормить питомца. – Гиппогриф. — добавил он, замечая непонимание в глазах брюнетки. — Che minchia?! — Джина от неожиданности опрокинула кружку на пол. — У тебя в доме живёт гиппогриф?! — Хочешь посмотреть? — не задумываясь о собственных словах, спросил он. Не медля ни минуты итальянка направилась к лестнице, полагая, что Блэк пойдет следом за ней. Поднявшись на шестой этаж, Сириус открыл дверь в родительскую спальню. — Тебе нужно поклониться ему. — предупредил он Джину. — Если ответит поклоном, можешь подойти, если нет — беги. — брюнет вошёл в комнату, рукой показывая ей осторожно идти за ним. Изнутри покои напоминали лесную поляну с обилием диких цветов, посреди которой стояло величественное животное. Зверь с интересом наблюдал за новым человеком, ожидая его дальнейших действий. Риччи следила за тем, как ведет себя Сириус и старалась полностью повторять его движения. Она медленно подошла к гиппогрифу, не прерывая зрительный контакт, и низко поклонилась. Когда спустя минуту зверь так и не ответил ей, волшебники постепенно начали паниковать, но старались не подавать виду. Неожиданно Клювокрыл будто проснулся и поприветствовал ее. — Черт, Клювик, неужели ты только что засмотрелся на нее настолько, что забыл о правилах приличия? — Блэк хотел погладить его, однако тот едва не укусил брюнета из-за колкого замечания. Джованна плавно подошла к животному, показывая своим видом, что не желает ему зла, а тот в свою очередь подставил голову, чтобы она могла его коснуться. — Это тот самый, которого пытались казнить из-за сына Люциуса? — спросила брюнетка, ласково поглаживая зверя. Она знала эту историю от своих детей, которые просили ее принять участие в слушании в надежде, что так у Хагрида будет больше шансов противостоять суду. Джина собиралась помочь им, но у Бытия были другие планы. И вместо борьбы за жизнь непонятого создания ей пришлось бороться за жизнь своего мужа. — Да, Гарри с Гермионой помогли мне сбежать с его помощью. — Сириус робко пригладил волосы и встал чуть поодаль от ведьмы, незаметно наблюдая за ней. — Я слышала. — не глядя на него, сказала Джина. — Ремо рассказал мне, когда уволился из школы. Это была их первая встреча за долгие годы, и она определенно не была готова услышать эту историю. Осознание, что настоящий преступник был и остается на свободе, а Блэк отбывал наказание за то, чего не совершал, — окончательно подкосило ее. И пусть он не был ей другом, Джина никому бы не пожелала такой участи. Она сделала шаг в сторону, желая посмотреть на Клювокрыла с другой стороны, но едва не споткнулась о пустую бутылку. Оглянувшись, брюнетка заметила множество пустых тар из-под крепкого алкоголя, разбросанных по всей комнате, но скрытых зарослями травы. — Не знала, что гиппогрифы пьют виски. Мне казалось, это предпочтение крылатых коней. — итальянка посмотрела на брюнета с лёгким укором, прищурившись. Блэк нахмурился, сложил руки на груди и молча отвернулся, стараясь не пересекаться с ней взглядом, ковыряя пол носком ботинка. — Ты нужен Гарри. — Сириус резко перевел на нее пораженный взгляд, ведь это было последнее, что он ожидал от нее услышать в этот момент. — Я знаю, что это, —указала она на бутылки, — облегчает боль, на время избавляя от надоедливых воспоминаний, но ты начинаешь терять себя. Джина подошла к Блэку и, положив ладонь на его плечо, посмотрела прямо в его серые, как пасмурное небо глаза. От прикосновения оба ощутили некоторую неловкость, но никто не пошевелился, чтобы не прерывать момент. — У мальчика нет семьи, кроме тебя. Если ради себя не хочешь остановиться, сделай это ради него. — она убрала руку, намереваясь уйти, как заметила однозначный вопрос в его взгляде. — Лео. — полушепотом ответила ведьма, стараясь сдержать наворачивающиеся слезы. Риччи кивнула ему на прощание, предварительно поклонившись новому знакомому, и вышла из комнаты, чтобы провести некоторое время с детьми. Сириус только смотрел ей вслед, надеясь, что неверно ее понял, не в силах поверить, что она могла быть зависимой от каких-то веществ. Он остался, чтобы покормить Клювокрыла, стараясь не думать о том, через что ей пришлось пройти после смерти мужа, оставшись одной с 3 детьми-подростками. Как ни старайся, ему не поставить себя на её место. Внезапно комнату озарил серебряный свет, исходивший от патронуса в облике феникса, который голосом директора сообщил о том, что на Гарри напали дементоры.