Мир падших душ

      Откровения прошедшего вечера не давали Сириусу нормально уснуть, и выпитая бутылка крепкого алкоголя лишь на время утихомирила его бушующие вихрем мысли.       Он все чаще начал задаваться вопросом о тайных мотивах директора и его весьма безответственном отношении к чужим жизням. Блэк все чаще видел вместо добродушного мудрого мага злого кукловода.       Лишь ближе к рассвету он смог ненадолго погрузиться в долгожданный сон, рассчитывая на отсутствие какие-либо сновидений.       Проснувшись от доносящегося с 1 этажа шума, Сириус медленно встал с теплой постели и начал приводить себя в порядок, молясь всем богам, чтобы этот день прошел без новых неприятных открытий.       Но у богов забавное чувство юмора.       Вновь опаздывая на завтрак Блэк вошел в столовую, удивившись оживленной беседе в столь ранний час. Он занял свое место во главе стола, заметив неизвестный журнал, активно переходящий из рук в руки. Сириус налил себе кофе, пытаясь рассмотреть название издания.        — Что за глянец? — поинтересовался он, накладывая в тарелку омлет.       — Каталог новой коллекции. — с гордостью сказала Эдди, ее глаза искрились довольством от полученного результата фотосессии.       — Могу я посмотреть? — Эдвидже одобрительно кивнула и передала ему издание.       На обложке журнала было фото самой Джованны, одетой в черное кожаное платье-макси без рукавов и бретелей, сидящее по фигуре, но расширяющееся книзу, словно рыбий хвост. Ее волосы были уложены в тугой гладкий пучок, в зубах зажата сигарета, а на руках надеты длинные кожаные перчатки.       Во время неспешного просмотра коллекции, Блэк зацепился взглядом за фотографию Эдвидже, которая показалась ему смутно знакомой. Его не покидало чувство, что когда-то в прошлом он видел этот снимок, несмотря на всю абсурдность мысли.       Пытаясь отыскать ответ, погрузившись в воспоминания, он поднял задумчивый взгляд вверх и столкнулся с напряженным выражением лица Римуса. Блэк вопросительно посмотрел на друга, не понимая, чем вызвана эта реакция, как спустя несколько мгновение пришло осознание, глупая догадка, не имеющая под собой никаких доказательств, но требующая немедленного опровержения.       Из размышлений его вывел вопрос Эдди:       — Сирио, все в порядке? Ты виглядишь напряженным. — нахмурив брови спросила она.       — Нет, нет… Все отлично, я просто… Простите, мне нужно… Я кое-что забыл. — поспешно бросил в ответ Блэк и трансгрессировал в свою спальню.       Непонимание и озадаченность отражались на лицах присутствующих, все переглядывались в попытках понять, в чем причина столь необычного для Сириуса поведения.       — Странный он. — заметила Донна, пожимая плечами, и намазала тост маслом с джемом.       — Я бы на тебя посмотрел после 12 лет в Азкабане. — усмехнулся Фред, следом получив подзатыльник полотенцем от Молли.       Римус бросил короткий взгляд на присутствующих прежде, чем пойти за другом:       — Я скоро вернусь.       Преодолев все лестничные марши, он осторожно вошел в комнату Блэка, где застал его сидящим на кровати в глубокой задумчивости со школьным альбомом в руках.       — Я ведь не один это вижу? — нервно пробормотал Сириус, рассматривая свое фото с 6 курса.       На движущемся изображении молодой Блэк паясничал, пародируя некоторые движения своих одногруппниц, когда те пытались сделать модельные снимки.       — Скажи, что я не один заметил!.. — в его словах звучало отчаяние, а руки дрожали, пока он отклеивал изображение от страниц альбома.       — Не один. – сухо ответил Римус, привлекая его внимание. — Но это лишь домыслы, Сириус, ты должен это понимать. — Лунатик взволнованно смотрел на друга, не представляя, что он должен сейчас чувствовать.       — Она бы сказала… Она бы сказала мне, не так ли? — голос брюнета сорвался.       Блэк сморгнул слезы, не понимая, откуда они взялись, и с надеждой посмотрел на Люпина, сам не зная, что от него ждет.       — Есть одна возможность узнать, — Римус положил руку на плечо друга, — но прошу, постарайся не устраивать сцен.

*

      Сириус весь день не находил себе места, пытаясь сопоставить все известные ему факты в надежде найти серьезную несостыковку и избежать этого разговора. Он не знал, с чего начать, что делать, и это пугало его.       Страшит лишь то, чего еще не знаешь, но что было хуже: что он окажется прав или, что он ошибся?       Время неумолимо двигалось вперед, приближая предстоящую встречу, по ощущениям знаменующий начало конца.       На собрании Орден обсуждал отправку детей в школу и дальнейшие миссии, а Сириусу удалось убедить директора разрешить ему сопровождать Гарри на вокзал в своей анимагической форме.       — Джина, подожди! — позвал ее Блэк после собрания. — Мне нужно поговорить с тобой, это важно. — он нервно потер руки друг о друга, подходя к лестнице. — Пойдем в библиотеку.       Отметив его нервозность и серьезный тон, Джованна молча следовала за ним наверх. Блэк повел их к столу, на котором лежали 2 снимка. Подойдя ближе, чтобы рассмотреть фото, ведьма слегка напряглась, отгоняя неприятное предчувствие, но внешне оставалась непоколебимо спокойной.       — Ты привел меня сюда, чтобы показать фото моей дочери? — с напускным безразличием спросила она, облокотившись спиной о край стола.       — Удивительное сходство, ты не находишь? — он указал на свою фотографию, наблюдая за реакцией Джованны.       Брюнетка взяла снимок в руки, аккуратно касаясь изображения, кончиками пальцев проводя ими по контуру улыбки Эдвидже. Мысли гудели в голове, словно рой пчел, и она не знала, за какую ухватиться. Пытаясь предугадать возможные пути развития разговора, Риччи понимала, что шансов на цивилизованную и спокойную беседу ничтожно мало, и чтобы не раздражать Блэка своим затянувшимся молчанием, задала один встречный вопрос, который казался ей самым логичным в данной ситуации:       — Что ты хочешь услышать от меня, Сириус? — она положила снимок обратно, делая глубокий вдох.       — Они мои дети, Джина? — Риччи заметила, что его бьет легкая дрожь.       Она смотрела на мужчину в упор, стараясь убавить собственное напряжение и собраться с силами для последующего признания.       — Технически — да, — после короткой паузы ответила Джованна, оценивающе глядя на Блэка, стараясь уловить любое изменение в нем, — но их отцом всегда был и будет Леонард.       Сириус слышал лишь стук своего сердца, которое билось в бешеном ритме. Горько ухмыльнувшись, он сложил руки в карманы брюк, стараясь успокоиться изо всех сил, и посмотрел в пол.       — Я так понимаю, ты не собиралась мне когда-либо говорить об этом? — его голос напоминал предупреждающее рычание.       — Зачем? — Блэк поднял возмущенный взгляд на Джину, но она продолжила прежде, чем он успел начать очередную тираду: — Ты бросил меня, Сириус. Бросил, ради участия в войне, хотя прекрасно знал, что в этом случае меня ждет свадьба с другим! Так зачем мне было говорить тебе?       — Ну, может потому, что они МОИ дети, и я имел право знать?! — крик эхом отразился от стеллажей, рассеиваясь по всему помещению.       — Не выставляй меня сволочью, Блэк!       Вскипела Джованна, указывая на него пальцем, думая лишь о том, что он потерял всякое право на них в тот день, когда расстался с ней вместо того, чтобы поехать к ее родителям и восстановить помолвку, чтобы ее договор с Леонардом был расторгнут.       — Ты сделал свой выбор, а я сделала свой! Здесь нечего больше обсуждать. — резко добавила она, приглаживая волосы, и направилась твердым шагом к выходу из библиотеки. — И да, никто не должен об этом знать, Блэк. — обернулась брюнетка, а Сириус фыркнул на ее замечание. — Ни при каких обстоятельствах не говори об этом с близнецами, если не хочешь снова оказаться в Азкабане. Я понятно изъясняюсь?       Подобные манипуляции были не в ее характере, но зная импульсивность брюнета и не имея желания рисковать, она решила давить на больное. Риччи была готова пожертвовать всем ради своих детей, даже жизнью и свободой другого человека, некогда ею любимого.       — Я не слышу ответ, Сириус.       Ее слова истязали его, словно хлыст палача. Блэк определенно не ожидал угроз с ее стороны, но по взгляду, которым можно забивать гвозди, и стальному тону понял, что она не намерена с ним играть. Он был уверен — если начнет препираться с ней сейчас, Джина вырвет ему руку и забьет его до смерти обрубком, не моргнув и глазом.       — Никто не узнает. — сквозь зубы ответил брюнет, пытаясь прожечь собеседницу насквозь взглядом.       — Приятно иметь с тобой дело, — хмыкнула она, — доброй ночи, Блэк. — елейно сказала Риччи, глядя на мужчину через плечо.       — Cagna egoista. — прошипел он, смахивая рукой снимки со стола, не беспокоясь о том, услышит она его или нет.       — Grazie. — со стороны лестницы послышался язвительный голос.